Глава 26. Утром Пасхального Воскресенья Мария, мать Нелы Сот Сирха

Утром Пасхального Воскресенья Мария, мать Нелы Сот Сирха, встречала красный траурный поезд на перроне своего провинциального городка. Апостолы и Магдалина прилетели на самолете и успели ко встрече поезда.

Когда траурный паровоз, приветствуя Марию, апостолов и Магдалину гудками и черным дымом, остановился у перрона, из кабины машиниста, как будто сошедши с небес, спустился Ангел Господень. Вид его был как молния, и одежда бела как снег. Ангел открыл двери поезда, и Магдалина, которая устрашилась его меньше всех, вошла внутрь. За нею вошел Андрей и Петр. Фиолетовый гроб Сот Сирха был пуст, и рядом лежали спутанные белые пелены и красная бандана, бывшая у Нелы на голове. Мать Мария, увидев это, заплакала и спросила Петра:

– Кифа, почему его гроб фиолетовый?

– Я спросил у Кирилла-художника из Самарии: что будет, если смешать голубой и розовый цвета? Он сказал: будет такой, – и Петр указал рукой на гроб Нелы.

Белый Ангел Господень сказал, обращаясь к ученикам:

– Что вы ищете живого между живых? Его здесь нет. Он воскрес. Вспомните, как он говорил вам, когда был еще в каменном сердце Серпентария, что сыну человеческому надлежит быть предану в руки змей-грешников, и быть распяту, и в третий день воскреснуть. И тот, который должен избавить мир от зла Серпентария, воистину воскрес!

И вспомнили апостолы слова Сот Сирха. Но снова не поверили.

Оставив на перроне красный траурный поезд с пустым фиолетовым гробом, Мария повела учеников и Магдалину к себе в дом и угостила поминальным завтраком с прекрасным южным вином с ее исторической родины – виноградной Молдавии. Петр был безутешен, однако Мария и Магдалина питали себя сладкими, как пасхальное вино, иллюзиями, что Нела действительно воскрес.

После пасхально-поминального завтрака Мария предложила апостолам и Магдалине пойти в ту маленькую церковь на Старом кладбище, где в далеком детстве Сот Сирха мать с отцом нашли Нелу у заповедной иконы «Добрый пастырь». Скорбные гости с радостью согласились проведать то место.

Когда апостолы и Магдалина в сопровождении матери Нелы вошли в церковь, среди толпы праздничных прихожан они увидели своего Учителя в синем хитоне и как будто помолодевшего. Он стоял у той самой иконы «Добрый пастырь» и улыбаясь говорил:

– Мир вам, братья и сестры! Мир тебе, мама! Мир тебе, любящий меня «Камень»! Мир и покой душе Иудиной!

Сказав это, он вышел из церкви и дунул, воскликнув:

– Примите Духа Святого!

Петр вскричал:

– Господи, это ты?! Зачем же ты куришь? Ты всем и всегда проповедовал это как ложный путь к свободе!

– Истинно говоришь, Кифа! В пятницу я пережил большие страсти, и добрый машинист угостил меня одной папироской – это святая трава древнего Танаиса.

И все апостолы, кроме Фомы, которого не было в бункере, когда умащали и пеленали тело, окружили Учителя с блаженными удивленными лицами и трогали его синий хитон. Фома-украинец сказал:

– Если не увижу на руках и ногах его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в эти раны, и не вложу руки моей в ребра его, не поверю!

Нела же говорил Фоме:

– Подай перст твой сюда и посмотри руки мои! Подай руку твою и вложи в ребра мои! И не будь неверующим, но верующим! – и на дальней лавочке кладбища у древних могил развернул свой хитон и снял обувь – солдатские ботинки.

Фома взял в свои руки ладони Сот Сирха и увидел стигматы с запекшейся кровью, то же увидел он на ногах Учителя, а когда открылась глазам его ножевая рана на ребрах, которые защитили сердце, подобно решеткам на окнах, охранявшим жизнь Новоспасского бункера, Фома неверующий воскликнул:

– Бог мой!

Нела же ответил ему:

– Ты поверил, потому что увидел. Блаженны не видевшие и уверовавшие!

И пошли они с кладбища к морю.

Магдалина же позвонила своему бывшему клиенту – начальнику змей-фарисеев центрального Серпентария – и радостно сообщила, что Нела воскрес.

Начальник усмехнулся в трубку и сказал:

– Пусть в доказательство справедливости твоих слов белое куриное яйцо, лежащее в моем холодильнике, покраснеет!

Смеясь, он подошел к холодильнику и открыв его, закричал, не зная, что его жена на днях красила яйца:

– Господи!!! Оно красное! КРАСНОЕ!!!

Так свершаются чудеса.

Первосвященник же, распявший Сот Сирха, узнал об этом яйцекрасном «чуде» и издал церковный указ, по которому змей, умерших на Пасху, хоронили с красным яйцом в гробу. И считал, что его указ – лучшее из «чудес» Серпентария, и, конечно, не верил в воскресение Нелы.

Дата добавления: 2015-07-26