Нарушение статьи 13 в сочетании со статьей 8 ЕКПЧ

Заявитель считает приемлемым заявление в отношении нарушения ст. 8, поскольку хотя с точки зрения заявителя средства национальной защиты и не являются эффективными в понимании ст. 13 ЕКПЧ, они, тем не менее, были полностью им использованы.

Статья 13 Конвенции предусматривает, чтобы каждый, чьи права и свободы, признанные в Конвенции нарушены, имел право на эффективные средства правовой защиты перед национальными властями даже в том случае, если такое «нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве».По мнению Европейского суда, высказанному им в деле Класс и другие против ФРГ,ст.13 требует, «чтобы там, где лицо считает, что оно понесло ущерб в связи с действиями, по его утверждению, нарушающими Конвенцию, оно должно иметь средство правовой защиты перед национальными властями, с тем, чтобы они рассмотрели жалобу, и чтобы, если необходимо, лицо могло добиться возмещения ущерба».

Несмотря на то, что в цитируемом деле Суд не нашел нарушения права, гарантированного ст.8 Конвенции, он счел необходимым рассмотреть вопрос о том, предоставляло ли национальное законодательство государства-ответчика «эффективные средства правовой защиты перед государственным органом в смысле ст.13».

Заявитель утверждает, что в его деле имело место нарушение государством ст.13 ЕКПЧ в сочетании со ст. 8. Данное нарушение заключается в отсутствии эффективных национальных средств защиты от посягательства на гарантированные ст.8 права. В частности, отсутствует механизм обжалования в судебном порядке постановления о производстве обыска, а возможность обжалования действий должностных лиц при его производстве сводится к жалобе вышестоящему прокурору.

Возможность защиты нарушенного права в порядке гражданского судопроизводства для лица после заключения его под стражу становится практически невозможным по следующим причинам:

1) механизм подачи искового зявления из-за находения заявителя в СИЗО затруднен;

2) подача такого заявления сопровождается обязательной уплатой госпошлины;

3) личное участие заявителя в рассмотрении его иска судом практически невозможно (это подтверждают и обстоятельства рассмотрения судом жалобы Петровского на постановление прокурора, которое состоялось в его отсутствие);

4) оформление доверенности на ведение дела в суде зависит от никем не контролируемого желания начальника СИЗО и следователя, которые допустить нотариуса в СИЗО, либо отказать в этом;

5) в законодательстве Украины отсутствуют нормы, предусматривающие ответственность лиц, проводивших обыск за допущенные ими нарушения при его проведении;

6) отсутствуют механизм возмещения причиненного такими действиями вреда (существующий порядок возмещения вреда, причиненного незаконными действиями органов следствия и дознания, предусматривает возможность такого возмещения только в случае оправдательного приговора, что лишает лиц, признанных виновными в совершении преступления защитить свои права, гарантированные ЕКПЧ).

Как следует из практики Суда (Дело Круслена против Франции), писанное и неписанное право, должно определять с достаточной степенью четкости рамки и характер осуществления соответствующих дискреционных полномочий, предоставленных государственным органам. В случае если такие полномочия недостаточно четко предусмотрены, и гражданин лишен минимального уровня защиты, на который вправе расчитывать в условиях демократического общества, было допущено нарушение статьи 8 ЕКПЧ.

По мнению заявителя в его случае действие лиц, проводивших обыск, достигает степени уголовно наказуемого деяния, в связи с чем, он ставил вопрос о возбуждении в отношении них уголовного дела. Постановлением прокурора от 13 марта 2002 года в возбуждении уголовного дела отказано. Районный суд, в который обратился Петровский с жалобой на указанное постановление, согласился с выводом прокурора об отсутствии в действиях лиц, проводивших обыск, состава преступления, предусмотренного ст. 364 УК Украины. 19 апреля 2002 г. Апеляционный суд г.Энска оставил его жалобу на постановление районного суда без удовлетворения, таким образом решение суда об отсутствии в действиях лиц, проводивших обыск состава преступления, вступило в законную силу и имеет преюдициальный характер при рассмотрении вопроса о гражданских правах и обязанностях заявителя в дальнейшем, даже если бы он по национальному законодательству такую возможность.

В то же время, по мнению заявителя, когда действия представителей органов власти, допустивших нарушения конвенционных прав не достигают степени уголовно наказуемого деяния, у жертвы нарушения ст.8 Конвенции отсутствует возможность защитить свои права в национальных органах.

Рассматривая вопрос о том, является ли государственный орган, в который заявитель обратился за защитой нарушенного права, эффективным средством правовой защиты, необходимо установить, какими процессуальными полномочиями и гарантиями он обладает.

В этой связи, учитывая, что следователь и прокурор являются представителями одной системы, призванной расследовать преступления, заявитель имеет все основания утверждать, что существующий порядок рассмотрения его жалобы не отвечает требованиям независимости, которые должны обеспечивать достаточную защиту против злоупотребления властью. Наличие данного обстоятельства в деле «P.G. и J.H. против Великобритании» Европейский суд посчитал нарушением ст.13.

При таких обстоятельствах у заявителя нет никаких шансов на успех в восстановлении нарушенного права при любых попытках дальнейшего обжалования действий представителей публичной власти.

Дата добавления: 2015-07-20