Круг не имеет начала. Часть вторая. Принцесса слизерина the circle has no beginning. Part II. Princess of the slytherin.

Автор: Catherine Howard
Фэндом: Гарри Поттер
Персонажи: Джеймс Поттер, Нарцисса Малфой, Люциус Малфой, Гарри Поттер и другие
Описание: Вы никогда не задумывались о том, почему Нарцисса Малфой спасла жизнь Гарри Поттера во время Битвы за Хогвартс? Эта часть дилогии – своеобразный Омут памяти с ее воспоминаниями и размышлениями.
Пейринг: ДжП/ЛП, НМ/ЛМ
Рейтинг: R
Тип: гет
Жанры: фэнтези, драма
Предупреждения: AU, OOC
Размер: миди
Бонус: "афиша" к данной части фика по ссылке http://s017.radikal.ru/i421/1110/d6/967768a45cdd.jpg

POV Нарциссы Малфой

Глава 1

18 декабря 1977 года
Я читала письмо от отца и отказывалась поверить своим глазам. Нет, такого просто не может быть! Что должно было случиться, чтобы этот черствый как двухмесячная корка хлеба человек вдруг взял и резко изменил свое решение, которое было наверняка не раз вынесено на семейный совет? Пробежавшись еще раз глазами по ровным строчкам, написанным строгим наклонным почерком отца, я перевела взгляд на стол Гриффиндора и отыскала в толпе этих сумасбродных львят Джеймса. Он хмурился и читал письмо, написанное на том же пергаменте, что и мое. Внезапно он подпалил пергамент волшебной палочкой и покосился на меня. Я ободряюще улыбнулась ему. Он тоже кое-как выдавил улыбку и тут же отвернулся. Я была в недоумении. Он что, не рад?
– Ненавижу! – откуда-то от дверей раздался голос, полный отчаяния. Я посмотрела туда и увидела грязнокровку Эванс, которая бросила на Джеймса взгляд, действительно полный жгучей ненависти, а затем выскочила в коридор. Чем же это он снова не угодил гриффиндорской всезнайке? Не обращая внимания на неодобрительные взгляды однокурсников, я решительно направилась к гриффиндорскому столу. Заметив меня, львята мгновенно насупились и демонстративно отвернулись.
– Доброе утро, – поздоровалась с Джеймсом и Сириусом я, не удостоив вниманием остальных.
– Привет, Цисси, – буркнул кузен. Я строго уставилась на него. Использовать это сокращение моего имени прилюдно? Какая невоспитанность! Неудивительно, что тетя Вальбурга выжгла его с родового гобелена.
– Вижу ты тоже получил почту, Джеймс, – заметила я, указав на черные хлопья, совсем недавно бывшие письмом от моего отца.
– Да, – как-то безжизненно отозвался он.
– Мы могли бы обсудить его содержание наедине?
– Конечно. Идем, – Джеймс поднялся из-за стола и направился к выходу. Я обиженно поджала губы. Мне не понравилось его пренебрежение к будущей жене и матери его детей.
Он отвел меня в этот дурацкий потайной проход за зеркалом на пятом этаже. Всем своим видом я дала понять, что не испытываю к этому месту теплых чувств. Джеймс принялся мерить коридор шагами, то и дело взлохмачивая волосы. В одном мы с Эванс были похожи на сто процентов – ее тоже раздражала эта его несносная привычка.
– Вижу, ты еще не окончательно принял решение, – констатировала я.
Он остановился и посмотрел на меня глазами, полными боли.
– Цисси, послушай меня. Больше всего на свете я хочу помочь тебе избавиться от нежеланного брака с Малфоем. Но теперь я понимаю, что совершил ошибку, когда написал твоему отцу то письмо. Прости меня. Насильно мил не будешь. К тому же я изучил свое генеалогическое древо и обнаружил, что мы с тобой являемся троюродными братом и сестрой. Ведь моя мама урожденная Блэк... Это довольно таки близкое родство.
– Все чистокровные семьи в родстве между собой, – ответила я, стараясь не обращать внимания на разгоравшееся в груди пламя боли. – Если мы хотим поддерживать чистоту крови, нам ничего больше не остается как...
– То есть ты считаешь это нормальным? – вспылил он и снова заметался из угла в угол. – Когда брат женится на сестре – что может быть отвратительнее! Мы уже не раз совершили этот ужасный грех, Цисси, когда становились близки, мне не хотелось бы окончательно погрязнуть в этом инцесте, пойми!
– То есть ты намерен отказаться от женитьбы? – холодно прервала его монолог я.
Он снова остановился напротив меня, приблизился ко мне вплотную и тихо сказал:
– Прости, но я не могу переступить через себя. К тому же я люблю другую девушку.
– Это все из-за этой грязнокровки? – презрительно поинтересовалась я.
– Не называй ее так, Цисси. Да, я люблю Лили Эванс.
– Мерзавец! – я залепила Джеймсу звонкую пощечину. Потирая щеку, он пробормотал:
– Я заслужил это. Надеюсь, что ты когда-нибудь сможешь меня простить.
С этими словами он развернулся и ушел. Ноги мои подкосились, и я, упав, зашлась в рыданиях, забыв о том, что подобное поведение абсолютно неприемлемо для чистокровной аристократки. На этот раз я все испортила сама. Ну почему я такая глупая истеричка?!

26 сентября 1978 года
Я лежала, отвернувшись к стене. Слезы стекали по моим щекам. Это было столь омерзительно, что мне немедленно захотелось лечь в теплую ванну и смыть с себя весь этот кошмар. Хотелось до крови разодрать кожу в тех местах, где касались меня эти ледяные руки. Я искренне надеялась, что предсказание мамы сбудется, и я смогу полюбить Люциуса со временем, но сегодня была наша первая брачная ночь, а меня ужасно тошнило и передергивало всякий раз, когда он ко мне прикасался. Стерпится – слюбится... Нет, эта вульгарная магловская поговорка явно не про меня.
– Почему ты мне не сказала? – холодно спросил мой муж, приподнявшись на локтях и в упор смотря на меня.
– Что я должна была тебе сказать?
– То, что ты не девственница, – отчеканил он тоном, который словно хлестнул меня по лицу.
– А это так важно?
– Ты еще спрашиваешь? Ты теперь моя жена, Нарцисса, нравится тебе это или нет! Я пережил этот позор, когда твои многоуважаемые родители разорвали нашу помолвку, а затем слезно умоляли меня простить этот безрассудный порыв и все-таки жениться на тебе! И вот теперь я опозорен дважды! Мне досталась ветреная и распутная жена! Как это понимать?
– Как хочешь, Люциус. Почему-то меня совершенно не интересуют женщины, с которыми ты спал до меня.
– Не смей со мной так разговаривать! – рявкнул он. – Ты меня не любишь, о да, я знаю об этом! Однако ты можешь собой гордиться. Ты неплохо устроилась, Цисси, и я не стану возвращать тебя твоим родителям назад, как товар в магазине, не только потому, что не желаю публичного позора, но еще и потому, что люблю тебя, маленькую дрянь! И ты в знак благодарности будешь делать то, что я хочу!
Я ничего не ответила. Слова Люциуса практически не задели меня. Только что я вспоминала во всех подробностях свой первый раз. Это случилось в небольшой комнатушке, оформленной в ужасающей гриффиндорской цветовой гамме. На обстановку легко было не обращать внимания, ведь меня держали в своих объятиях самые прекрасные руки в мире. Какие слова он мне шептал, как нежно и в то же время страстно касался самых сокровенных мест моего тела... Только ему одному это было позволено. Я была уверена в нем как в самой себе, я доверяла ему, я хотела его... Как больно вспоминать о том, что приналежало прошлой жизни! Из нее в новое существование я взяла только свою любовь к Джеймсу Поттеру, с которой не расстанусь никогда...
Огонь в камине слегка пошевелился, когда мимо прошел Люциус, набрасывая на свое обнаженное тело изумрудный халат. Я закрыла глаза, моля небо, чтобы оно позволило мне умереть во сне, и отправилась в объятия Морфея. Сколько еще ночей, подобных этой, я смогу пережить?

5 июня 1980 года
– У вас мальчик, миссис Малфой, – с трепетом произнесла средних лет целительница, срочно вызванная в поместье Малфоев из больницы святого Мунго, и протянула мне крошечный барахтающийся сверток.
Я со страхом заглянула внутрь, где лежал маленький мальчик с огромными серыми глазами, точь-в-точь как у Люциуса. Светлые волосики моего сына довершали сходство с его отцом. Я искренне надеялась, что рождение наследника поможет нам с мужем стать хоть чуточку роднее, но тут же устыдилась этих мыслей. Никогда и ни за что я не смогу использовать своего малыша как средство для сближения с Люциусом. С самого начала я любила крохотную жизнь, зародившуюся во мне девять месяцев назад, а теперь буду любить нового, вполне сформировавшегося человека. Мое сердце будто бы стало вдвое больше, когда в него вошел еще один главный мужчина в моей жизни. Теперь их было двое – Джеймс и Драко. Я не решилась дать ему имя любимого, поскольку опасалась скандала, который мне наверняка устроит Люциус, поэтому вспомнила о семейных традициях Блэков и нарекла сына в честь созвездия Дракона, на одну букву сократив имя. Я бы отдала все золото "Гринготтса" за то, чтобы мой мальчик оказался сыном Джеймса Поттера. Меня не пугала даже перспектива остаться на улице с младенцем на руках, с позором изгнанной из семьи. Почему я не слушала Сириуса и Андромеду, когда те рассказывали о том, как хорошо им живется без дурацких правил этикета и прочей чуши? Почему я не унаследовала силу воли своей сестры?
В мои размышления грубо ворвался Люциус с огромным букетом белых роз в руках. Как вульгарно. Джеймс всегда дарил мне исключительно фиалки или незабудки, говоря о том, что они напоминают ему мои глаза. Я любила полевые цветы и терпеть не могла вычурные культурные растения, но никто кроме Джеймса не знал об этом. Мой муж стоял посреди комнаты и с нежностью смотрел на ребенка, которого я кормила грудью. Драко смешно почмокивал пухлыми губками и разглядывал меня своими серыми глазищами. Люциус опустился передо мной на колени, положил на кровать рядом со мной свой букет и дотронулся губами до моей ладони.
– Спасибо... дорогая.
Я поняла, что ребенок и вправду круто изменит нашу жизнь.

3 августа 1980 года
Я нервно сжимала в руках сумочку из кожи бумсланга. Люциус подарил мне ее на мой двадцатый день рождения. Поверить не могу, что я пришла в это место, оставив двухмесячного сына на попечение домашнего эльфа! Я стояла посреди оживленной магловской улицы в Лондоне перед старым кирпичным универмагом с грубым и вульгарным названием "Чист и лозоход лимитед", в котором на самом деле скрывалась волшебная больница. Меди, с которой я тайно от мужа поддерживала связь, сообщила мне о том, что тридцать первого июля у Поттеров родился сын. Известие я приняла героически, разве что позволила одинокой слезинке скатиться по бледной щеке. Я попыталась порадоваться за Джеймса, ведь теперь, когда я сама познала счастье материнства, это было довольно просто. Но зачем я пришла сюда? Ответа на этот вопрос у меня не было.
Вскоре они показались на пороге больницы. Вся их большая и дружная компания. Мои глаза мгновенно отыскали его в пестрой толпе. Вот он бережно держит в руках маленький сверток, перевязанный голубой ленточкой, так, будто он хрустальный, и так счастливо улыбается, вглядываясь в лицо своего сына, который, без сомнения, очень на него похож. Рядом с ним стоит улыбающаяся той же счастливой улыбкой грязнокровка Эванс. Хотя она вот уже почти два года как Поттер, для меня ни одна женщина не достойна носить эту фамилию. Вокруг семейной пары суетится низенький, похожий на крысу Петтигрю и неустанно щелкает камерой. Джеймс нежно целует жену в щеку и снова смотрит на своего сына. Я чувствую, как слезы бегут по моим щекам, размазывая дорогую итальянскую тушь для ресниц. Ничего страшного, потом поправлю. Джеймс передает новорожденного моему кузену, который улыбается точно такой же по-отечески счастливой улыбкой, что и его лучший друг. До меня долетают обрывки их разговора:
– Будешь крестным, Бродяга?
Сириус, ошарашенный такой честью, согласно кивает, и все счастливо смеются. Казалось невероятным то, что в мире еще остался по-настоящему искренний смех, когда ты не знаешь, вернешься ли сегодня домой живым. Война стремительно набирала обороты. Каждую ночь я просыпалась в холодном поту и сразу же бежала к колыбельке Драко чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Я как могла уговаривала Люциуса отказаться от идей Темного Лорда. Поначалу он просто приходил в ярость, но когда обнаружил, на что тот готов пойти ради власти, его стали одолевать сомнения. Больше всего на свете я боялась, что однажды наступит момент, когда Темный Лорд заклеймит руку моего сына Черной меткой. Люциус тоже этого не хотел, хоть и старался не показывать вида...
Внезапно я ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Нет, кому принадлежат эти глаза, я определю сразу. Джеймс смотрел на меня так, словно ему явился Темный Лорд собственной персоной. Нахмурившись, он пробормотал что-то вроде "Я сейчас", отделился от своих сопровождающих и решительно направился ко мне. Грязнокровка замерла, точно оглушенная, и злобно уставилась на меня. Не сомневаюсь, что дома Джеймса ждет грандиозный скандал. Я не хотела этого, клянусь Салазаром! Снова я все испортила...
– Здравствуйте, миссис Малфой, – учтиво поздоровался Джеймс и дотронулся губами до моей руки, на которой блестело ненавистное обручальное кольцо с геральдическим вензелем Малфоев.
– Добрый день, мистер Поттер, – полушепотом ответила я, непроизвольно дернув рукой, которую сжимали теплые и такие родные пальцы Джеймса. – Примите мои искренние поздравления с рождением сына.
– Вы очень добры, миссис Малфой, благодарю вас. Что привело вас сюда?
– Я здесь встречаюсь с Беллатрисой, она вот-вот подойдет.
– Весьма странное место для встреч чистокровных, не находите? – в его теплых карих глазах засветились лучики смеха. – Рад тебя видеть, Нарцисса.
– Я тоже, Джеймс. Как назовешь наследника?
– Гарри. Слышал, ты тоже не столь давно стала матерью?
– Да. Мы дали сыну имя Драко.
– Продолжаешь семейную традицию давать детям звездные имена? – кривовато улыбнулся он.
– Мне она нравится. Впрочем, мы заболтались. Передавай мои приветствия кузену.
– Непременно передам. Позволь откланяться.
– Всего хорошего, Джеймс.
Он напоследок улыбнулся мне и ушел, а я едва подавила в себе желание броситься к нему в объятия. Как же мне его не хватало! Как я жила все это время без этих лучезарных глаз?
Эванс встретила его ледяным взглядом, не сулившим ничего хорошего. Джеймс снова взял своего сына на руки и заулыбался ему. Сердце пронзила глухая тоска, ведь точно так же он мог бы улыбаться и Драко...
Это был последний раз, когда я его видела.

31 октября 1981 года
В тот вечер Драко никак не хотел засыпать. Он капризничал и что-то недовольно лопотал. Ему было полтора года, однако хотя бы более-менее сносно говорить он пока так и не научился. Его явно что-то беспокоило, может быть, животик?
– Добби! – властно позвала я, и передо мной очутился неказистый домовой эльф, отвесивший низкий поклон. – Приготовь целебное зелье, Драко плохо себя чувствует.
– Слушаюсь, госпожа, – подобрострастно ответил эльф и с хлопком исчез. Драко, испугавшись громкого звука, снова заплакал. Я принялась укачивать его на руках, мурлыча колыбельную, и подошла к окну. На улице хлестал проливной дождь, косая черта молнии разделила небо на две части. Я схватила волшебную палочку и одним ее движением задвинула гардины. В комнате стало темно и страшно. Засветив огонек на кончике волшебной палочки, я приняла из рук только что появившегося эльфа снадобье и принялась поить им сына. Добби развел огонь в камине и с поклонами удалился.
Вскоре Драко уснул. Зелье обладало снотворным эффектом. Я устало опустилась в кресло у камина и закрыла глаза. Какое-то непонятное предчувствие закралось в душу и теперь настойчиво скребло ее когтями. Я задремала, но тут дверь детской отворилась, и на пороге показался Люциус с совершенно безумным выражением лица. Он стремительно прошел мимо меня и рухнул в соседнее кресло, закрыв лицо руками. Меня сковал ледяной страх.
– Люциус, что произошло?
Он поднял на меня глаза, полные боли. Затем безжизненным хриплым голосом произнес:
– Его больше нет.
– Прошу тебя, не говори загадками.
– Добби! – позвал он, снова закрывая глаза. – Огненный виски, быстро!
Найдя способ выместить свои чувства хоть на ком-то, он в ярости стукнул заскулившего от боли эльфа тростью. Эльф засеменил прочь из комнаты и вернулся через пару мгновений с наполненной янтарной жидкостью бутылкой в руках. Я ненавидела и обожала этот цвет одновременно. Потому что он всегда напоминал мне запретное – глаза Джеймса.
Люциус приложился к бутылке, затем вытер губы тыльной стороной ладони и заговорил снова:
– Темный Лорд повержен, Цисси. Грядет новая эра.
Я не понимала, почему он так расстроен. В конце концов, мне ведь почти удалось убедить его уйти из армии этого чудовища.
– Нам всем грозит пожизненный срок в Азкабане за пособничество ему. Я в отчаянии, Цисси. Я не знаю, что мне делать.
Он снова приложился к бутылке.
– Кто его уничтожил? Дамблдор?
– О, этому крючконосому маглолюбивому придурку пришла в голову другая гениальная идея. Он просто сделал мишенью двух жалких мракоборцев, сын которых смог остановить величайшего Темного волшебника всех времен.
– Я не понимаю, Люциус.
– Сегодня Темный Лорд отправился в Годрикову Впадину и уничтожил Поттеров. Однако на их годовалого отпрыска Убивающее проклятие не подействовало.
Мне показалось, что меня окунули в ледяную воду и оставили там навсегда.
– Что ты сказал? – прошептала я, хватаясь за щеки. Пожалуйста, пусть он признается, что пошутил!
– Гарри Поттер каким-то известным одному лишь Мерлину образом обратил заклятие Лорда против него самого. Об этом вся страна судачит вот уже два часа. Война окончена, Цисси. Теперь ты можешь спать спокойно.
Нет, нет, нет! Он не умер, не погиб, нет!
– Что с Джеймсом и Эв... Лили? – деревянным голосом спросила я, уставившись в огонь невидящими глазами.
– Убиты оба, – мрачно ответил захмелевший Люциус.
Мое сердце словно пропустило один удар. Я вскрикнула и бросилась к мужу на грудь с воплем:
– Ты врешь, ты все врешь!
От моих криков проснулся и заплакал Драко, но я не обратила на это внимания. Моя жизнь стремительно вытекала из моего ослабевшего тела. Ладонь Люциуса взлетела и оставила на моей бледной щеке ярко-красный след.
– Замолчи, дрянь! Ты все еще любишь этого подонка! Он никогда не был, а теперь точно не станет твоим! Если его вонючая шкура осквернителя крови так дорога тебе, можешь отправляться вслед за ним! На этот раз я не стану тебя удерживать!
Слезы стремительным потоком хлынули из моих глаз. Ненавижу, ненавижу, ненавижу!..

Глава 2 (21)

Просто отрывки из книг глазами Нарциссы Малфой.

7 августа 1996 года
– Уже не ребенок, если ты случайно не заметила, мама! Я прекрасно могу купить все сам.
– Ну что ты, милый, твоя мама совершенно права, сейчас никому не стоит разгуливать в одиночку, и дело вовсе не в возрасте, – вмешалась мадам Малкин, подгоняя по фигуре Драко изумрудную парадную мантию.
– Куда булавками тычете! Поосторожнее, пожалуйста, – холодно сказал Драко и принялся рассматривать себя в зеркале. Надо признать, что мантия сидела на нем отлично. Разве что левый рукав был чуть длинноват.
Заметив еще чье-то отражение в зеркале, Драко демонстративно сморщил нос.
– Если тебя удивляет, мама, что это за вонь, так только что сюда зашла грязнокровка, – насмешливо заметил он.
– Ну-ка, что это за выражения в моем магазине! – раздался возмущенный голос мадам Малкин. – И попрошу не размахивать здесь волшебными палочками!
– Ага, как будто вы посмеете колдовать вне школы, – фыркнул Драко. – Кто это тебе глаз подбил, Грейнджер? Я пошлю ему цветы.
– Довольно! – сердито воскликнула хозяйка магазина и обернулась ко мне, ища поддержки. – Мадам, прошу вас...
Я стремительно вышла из-за вешалки с мантиями и презрительно уставилась на троих подростков, двое из которых нацелили волшебные палочки прямо на моего сына. Взгляд скользнул с долговязого рыжего мальчишки на другого мальчика, который с ненавистью уставился на Драко. Воздуха в легких стало катастрофически не хватать, когда я узнала эти до боли знакомые взъерошенные черные волосы. Он словно был призраком из прошлого, вот разве что глаза, принадлежавшие грязнокровке Эванс... Так даже лучше. Это не Джеймс. Это был его сын Гарри. Гарри Поттер. Мальчик, Который Выжил. Я видела его всего однажды, да и то мельком, на Чемпионате мира по квиддичу два года назад, но внимания не обратила. Я ведь не знала, что это он... Мальчик, который мог бы быть моим сыном...
Справившись с собой, я произнесла как можно презрительнее:
– Уберите это немедленно. Если вы еще хоть раз посмеете поднять на моего сына волшебные палочки, я добьюсь, чтобы это было последнее действие в вашей жизни.
– Да ну? – насмешливо поинтересовался сын Джеймса его же голосом. Мое сердце учащенно забилось. – А что же вы сделаете – натравите на нас своих дружков, Пожирателей смерти?
– Как так можно? Это же рискованные обвинения! – схватилась за сердце мадам Малкин. Я холодно улыбнулась.
– Я вижу, что будучи любимчиком Дамблдора, ты воображаешь, что тебе все нипочем, Гарри Поттер, – произнося эту фамилию, я почувствовала, как мой голос дрогнул. – Но он не всегда будет рядом, чтобы защитить тебя.
Гарри Поттер демонстративно огляделся:
– Ой, смотрите, его здесь нет! Что же вы медлите? Может быть, вам подберут двухместную камеру в Азкабане, будете там сидеть вместе со своим бездарным мужем!
Драко в ярости шагнул к мальчишке, но споткнулся о слишком длинную мантию. Рыжий злорадно расхохотался.
– Не смей так разговаривать с моей мамой, Поттер! – прорычал он.
Я успокаивающе положила сыну на плечо руку.
– Ничего страшного, Драко. Полагаю, что Поттер встретится со своим обожаемым Сириусом гораздо раньше чем я с Люциусом.
Поттер отвел назад палочку. Грязнокровка, под глазом которой красовался огромный синяк, повисла у него на руке и зашептала в ухо:
– Гарри, не надо! Опомнись, тебе нельзя, у тебя будут такие неприятности...
Хозяйка магазина мялась, решив сделать вид, что ничего особенного не происходит. Я жадно вглядывалась в лицо сына Джеймса, стараясь запомнить каждую его черточку, хотя это лицо я и так знала наизусть. Внезапно до меня долетел вскрик Драко:
– Ай! Смотрите куда булавки втыкаете! – он отдернул руку, на которой совсем недавно была выжжена отвратительная метка Темного Лорда. Я вздрогнула всем телом. – Мама, я пожалуй не буду это брать...
– Ты прав, Драко. Когда я вижу, какое отребье здесь обслуживают... Пойдем лучше к "Твилфитту и Таттингу".
Всю дорогу я думала о мальчике, который насмешливо-презрительно смотрел на меня глазами грязнокровки и разговаривал голосом любимого... Видимо, скоро я окончательно сойду с ума.

27 марта 1998 года
В поместье Малфоев холодно. Без эльфа-домовика живется сложно. Разумеется, то что мы владеем магией, очень нам помогает, но...
Я покосилась на Драко, который сидел в кресле у камина и читал какую-то книгу. Никогда раньше я не замечала за сыном особой любви к ним. Помню, в детстве мы с ним любили рассматривать картинки в книгах и придумывать для них всевозможные истории. Как давно это было... За этот проклятый последний год в Хогвартсе под тиранией брата и сестры Кэрроу мой мальчик сильно изменился. Он стал куда более серьезным и целеустремленным. Способствовало этому и прошлогоднее задание от Темного Лорда. Как вспомню алчное выражение его лица, клеймившего руку моего сына ужасной татуировкой, просто хочется завыть на луну от бессилия. Я была рада, что Драко приехал домой на Пасху, хоть какое-то время я буду спокойна. Но нет, Темный Лорд неизменно навещал нашу резиденцию, не оставляя шансов на спокойную жизнь. С тех пор как он обосновался у нас как у себя дома, мне пришлось в срочном порядке освоить окклюменцию, дабы не рисковать понапрасну и подвергать свою жизнь и жизни моих родных опасности. Слишком провокационными были мои мысли. Я прошла к камину, проведя ладонью по мягким волосам сына, и уставилась в огонь.
Двадцать седьмое марта. День рождения Джеймса. Сегодня ему исполнилось бы тридцать восемь лет. Вот уже шестнадцать с половиной лет его нет в этом мире. И семнадцать лет как я не видела эти карие глаза, этот задорный вихор на макушке, эту кривоватую улыбку... не слышала его заразительный смех... Все эти годы я просто жила воспоминаниями. За прошедшее время моя любовь к нему ничуть не уменьшилась. Я не понимала, как можно любить того, кого давно уже нет в твоей жизни. Подсознательно я все еще была в Хогвартсе в его объятиях, была той несмышленной девчонкой, влюбившейся до потери пульса. И пусть он предпочел мне грязнокровку, это не помешало мне любить его всю свою жизнь. Из всех моих знакомых меня мог понять только Северус. Но мы не говорили на эту тему. Она была своеобразным табу. Не хотелось лишний раз бередить так и не зажившие до конца раны.
Каждый год двадцать седьмого марта я тайком от Люциуса ходила в обычную магловскую церковь и ставила свечку за упокой души любимого. Как он там, в другой реальности? Помнит ли обо мне? Видит ли меня? Знает ли, что я все еще его люблю? В этом году у меня не было возможности уйти из дома. Может быть, оно и к лучшему.
– Там кто-то пришел, – пробормотал Хвост, указывая в окно. Я сжала зубы и отвернулась от этого гнусного подлого предателя. Мы с Северусом ненавидели его одинаково люто по абсолютно идентичным причинам. И если Северус изо всех сил демонстрировал к нему ледяное равнодушие, то я всякий раз просто сгорала от ненависти. А теперь этот ублюдок должен жить в моем доме... Ненавижу!
– Я сама схожу, – холодно отозвалась я. – Все-таки пока что я хозяйка в этом доме.
Я решительно вышла в холл и приоткрыла дверь. Тусклый свет канделябров осветил небольшую группу так называемых егерей.
– В чем дело? – холодно осведомилась я.
– Мы пришли к Тому-Кого-Нельзя-Называть! – проскрежетал один из них.
– Кто вы?
– Меня-то вы знаете! – В голосе егеря звучала обида. – Я – Фенрир Сивый! Мы поймали Гарри Поттера!
Сивый вытащил кого-то на свет, отчего другим пленникам, которых связали, пришлось, перебирая ногами, сдвинуться по кругу.
– Он, видите ли, маленько опух, сударыня, но это точно он! – вмешался еще один. – Вы посмотрите получше, видите шрам? А на девчонку гляньте! Та самая грязнокровка, что вместе с ним путешествует, мэм! Он это, ясен цапень, и волшебную палочку мы прихватили. Вот, сударыня...
Он протянул мне короткую палочку из темного дерева. Я вглядывалась в раздутое лицо того, кого они считали Гарри Поттером.
– Ведите их в дом, – приказала я, посторонившись. – И следуйте за мной! Мой сын Драко приехал из школы на Пасхальные каникулы. Если это Гарри Поттер, он его узнает.
– В чем дело? – раздался голос Люциуса, поднимающегося с кресла. Драко отложил книгу и тоже привстал.
– Они говорят, что поймали Поттера, – скептически ответила я. – Драко, подойди.
– Ну что, Драко? – нетерпеливо поинтересовался Люциус, пока сын подозрительно рассматривал опухшее до невероятных размеров лицо молодого человека. – Это он? Это Гарри Поттер?
– Не знаю... не уверен, – он словно боялся посмотреть на него.
Пока Люциус о чем-то негромко спорил с егерями, я, закусив губу, лихорадочно размышляла. Я не могла позволить им убить единственного человека, который был прямым и единственным продолжением Джеймса. Внезапно Темный Лорд показался мне как никогда прежде бездушным монстром. Но что я могла сделать? Спасти Гарри Поттера и потерять при этом Люциуса и Драко... Что тебе важнее, Нарцисса? Решай. Выбор у тебя весьма прост...
– Да не знаю я, – раздраженно сказал Драко и подошел ко мне.
– Мы должны знать наверняка, Люциус! – крикнула я холодным, ясным голосом. – Нужно совершенно точно убедиться, что это Поттер, прежде чем вызывать Темного Лорда... Эти люди сказали, что взяли его волшебную палочку, – прибавила я, разглядывая палочку из терновника, – однако она совсем не подходит под описание Олливандера. Если тут ошибка и мы зря побеспокоим Темного Лорда... Помнишь, что он сделал с Долоховым и Роули?
Люциус тем временем опознал второго мальчишку, заявив, что это сын Артура Уизли, и грязнокровку Грейнджер*. Драко нехотя качнул головой. Я видела, что ему все это тоже не по нутру. Как же нам выпутаться из этой паутины?
– Что здесь происходит? В чем дело, Цисси? – холодно спросила Белла, войдя в гостиную. Внезапно ее глаза расширились, остановившись на девчонке. – Это же та самая грязнокровка! Это Грейнджер!
– Да-да! А вот это Поттер!
Белла завизжала о том, что нужно поскорее известить Темного Лорда. Я отвернулась. Спасения для них я не видела.
Гостиную наполнили вопли моей сестры, спорившей с моим мужем, кто имеет право вызвать убийцу моего любимого мужчины в мой дом. Сердце в груди колотилось так стремительно, что вот-вот вырвется наружу...
–... мы все погибнем!
Я круто обернулась. Белла уставилась на меч гоблинской работы, что держал в руках один из егерей. Снова завязался бой. Сестра выкрикивала что-то о том, что этот меч должен находиться в ее сейфе. Я снова отрешенно уставилась в камин, едва сдерживая слезы. Единственное, что я могла сделать для Джеймса, это броситься под зеленый луч Убивающего заклятия, закрывая его сына своим телом. Но стоило ли так рисковать? После такого предательства беспощадный убийца покончит со всеми моими близкими...
– Драко, убери отсюда этот сброд, – приказала Беллатриса, указывая на лежащих без сознания людей. – Если самому их прикончить характера не хватает, оставь их во дворе, я потом займусь.
– Не смей так разговаривать с Драко! – вспыхнула я, но Беллатриса прикрикнула:
– Помолчи, Цисси! Положение серьезнее, чем ты думаешь!
О нет, Белла, я очень хорошо представляю себе, насколько все серьезно!
Слегка задыхаясь, она осматривала меч, приглядывалась к рукоятке, потом обернулась к притихшим пленникам.
– Если это в самом деле Поттер, нужно позаботиться, чтобы ему не причинили вреда, – пробормотала она как будто самой себе. – Темный Лорд желает сам разделаться с Поттером... Но если он узнает... Я должна... Должна знать! – Она снова повернулась ко мне. – Пусть пленников запрут в подвале, а я пока подумаю, что нам делать.
– Нечего распоряжаться в моем доме, Белла!
– Выполняй! Ты даже не представляешь, какая опасность нам грозит! – завизжала она.
После короткого колебания я приказала оборотню:
– Отведите пленников в подвал.
Белла велела оставить грязнокровку и принялась ее пытать Круциатусом. Мне хотелось закрыть уши ладонями, только бы не слышать этих душераздирающих криков...
Дальнейшие события разворачивались словно в тумане. Каким-то невероятным образом Поттеру и Уизли удалось освободиться из подвала, и теперь они ожесточенно сражались за свою свободу. Я намеренно пустила заклятие мимо него, молясь про себя, чтобы они успели как-нибудь улизнуть до прибытия Темного Лорда...
– СТОЯТЬ, ИЛИ ОНА УМРЕТ!
Я в ужасе уставилась на сумасшедшую сестру, которая держала грязнокровку за горло и прижимала к нему свой серебряный кинжал. Бросив быстрый взгляд на Гарри, я прочитала в его зеленых глазах страх за жизнь подруги. Он бросил палочку и поднял руки вверх:
– Ладно! – в ярости выкрикнул он.
– Молодцы! – злорадно улыбнулась Белла. – Драко, подними палочки! Темный Лорд скоро будет здесь, Гарри Поттер! Близится твоя смерть!
Эти слова резанули меня как ножом.
– А пока, – негромко проговорила Беллатриса, глядя, как Драко подбирает с пола волшебные палочки, – я думаю, Цисси, нужно заново связать этих маленьких героев, а Сивый пусть позаботится о мисс Грязнокровке. Я уверена, Сивый, Темный Лорд не пожалеет для тебя девчонки после того, что ты сделал для него этой ночью.
При этих словах раздалось какое-то странное дребезжание. Все посмотрели вверх и обнаружили, что громадная хрустальная люстра стремительно полетела вниз. Белла едва успела отпрыгнуть в сторону, отбросив грязнокровку. Драко прижал ладони к окровавленному лицу, а Поттер ловко перепрыгнул через кресло и выхватил из его рук все три волшебные палочки. Я оттащила сына подальше от беды, а затем нацелила волшебную палочку на дверь.
– Добби! – воскликнула я, не веря своим глазам. – Это ты обрушил люстру!
– Не тронь Гарри Поттера! – пропищал он, обращаясь ко мне. Я остолбенела. Да уж я-то его точно не трону!
– Убей его, Цисси! – завопила Белла, но не успела я даже опомниться, как палочка с треском вылетела из моей руки и приземлилась где-то у дальней стены.
– Да как ты смеешь отнимать палочку у волшебницы! Как ты смеешь не слушаться хозяев! – зашлась криком Беллатриса.
– У Добби нет хозяев! – гордо отозвался домовик. – Добби – свободный эльф, и он пришел сюда для того, чтобы спасти Гарри Поттера и его друзей!
Поттер повернулся на месте, собираясь трансгрессировать. Незаметно я перевела дух. Вот только серебряный блеск Беллиного кинжала летел прямо в спину удаляющемуся Гарри...
Знаешь, Джеймс, твой мальчик просто поразительно похож на тебя, что временами я начинаю вас даже путать. Я не хотела, чтобы ты умер еще раз. Гарри действительно достойный тебя сын...
А в следующий миг комнату наполнил звериный вопль ярости, и на меня обрушилось заклятие Круциатус.

2 мая 1998 года
– Гарри! Нет! Что ты делаешь!
– Молчать! – Роули взмахнул палочкой, и Хагрид смолк.
Я не могла поверить своим глазам. Этого просто не может быть! Как он мог просто взять и прийти на верную смерть? По моей щеке покатилась слеза... Люциус обнял меня за плечи, я пыталась было отстраниться, но не смогла. Да и зачем? Скоро все закончится... Мыслей и чувств уже не осталось.
– Гарри Поттер, – прошипело чудовище, направив палочку прямо ему в сердце. – Мальчик, Который Выжил.
Я даже не услышала произнесенное им заклинание. Гарри стоял прямо с высоко поднятой головой. Наверное точно также умирал и его отец...
Раздался короткий взвизг, полыхнуло зеленое пламя, и мальчик рухнул совсем как кукла, которую небрежно выбросили. Я не смогла сдержать крик отчаяния, разбудивший несколько птиц в Запретном лесу, в котором мы сейчас находились. Как ни странно, мне вторила Белла, бросившаяся к кому-то, тоже упавшему замертво. Я отвела взгляд от мертвого тела Гарри и с ужасом уставилась на точно также распластавшегося Темного Лорда...
– Мой повелитель! – рыдала охваченная паникой Белла. – ПОВЕЛИТЕЛЬ!
Битых двадцать минут она безуспешно пыталась привести убийцу в чувство. Внутри меня зародились смутные подозрения – а что если он тоже мертв? Такое вообще возможно? Поттеру ведь однажды удалось отразить Убивающее заклятие, вдруг получилось и сейчас? К мальчику никто не решался приблизиться, на убийцу тоже смотрели со страхом. Внезапно он резко пошевелился. У меня свело желудок. Все-таки выжил...
– Ты! – раздался его ледяной голос. Он указал своей палочкой на меня, посылая в меня какое-то заклятие, от которого я вскрикнула, но особого вреда оно мне не причинило. – Осмотри его и доложи мне, мертв он или нет.
Я с опаской приблизилась к телу Гарри. Почему убийца решил, что мальчик может быть жив? Я отыскала его сердце и к своему неверию и счастью вдруг обнаружила, что оно бьется, бьется с небывалой силой! Чтобы окончательно удостовериться в невиданном чуде, я низко склонилась над лицом Гарри и прошептала:
– Драко жив? Он в замке?
Какое-то мгновение он молчал, и я уже подумала, что мне просто померещилось. Однако губы мальчика едва заметно шевельнулись:
– Да, – еле слышно выдохнул он.
Мои ногти впились в его грудь, этим жестом я хотела показать ему, что еще ничего не потеряно. Я выпрямилась и, из последних сил выставляя всевозможные окклюменческие блоки, громко заявила:
– Он мертв!
Прихвостни убийцы зашумели, издавая восторженные крики и посылая в небо вспышки искр. Сделав все, что было в моих силах, я прижалась к Люциусу и словно в бреду забормотала:
– Он жив, он жив, он жив...
Меня никто не слышал. Это хорошо.
Теперь лишь осталось найти и вытащить из этой мясорубки моего сына. А там будь что будет.

__________________________________
*На самом деле Гермиону опознала Нарцисса, но в моей истории ей не очень-то хотелось выдавать Гарри.

Эпилог (2)

До "Дырявого котла" рукой подать. Остаются какие-то считанные метры. Почему я просто не трансгрессировал к его порогу? Ах да, я же болван, как я мог забыть. Не хочу распугать маглов.
Отец всегда говорил, что это не то заведение, в котором может останавливаться наследник рода Малфоев. Вот только разве я когда-нибудь слушал его?
Мама и бабушка всегда были на моей стороне. Поймут и поддержат и в этот раз.
В зале почти не было людей. Старый беззубый бармен, из которого, казалось, уже песок сыплется, настороженно уставился на меня. Я решил подбодрить старика улыбкой – я же не с вражескими намерениями пришел.
– Добрый день, сэр. У вас остановилась некая мисс Поттер...
Бармен отставил в сторону стакан, который протирал, и взял в руки другой, не глядя на меня.
– Да, она предупредила меня о вашем возможном визите. Комната номер три.
Я усмехнулся и поблагодарил старика. Несмотря на восстановленную репутацию Драко Малфоя, его сына все равно сторонятся. Да я и не виню этих людей. Слишком много горьких чувств оставила война, я знал об этом не только понаслышке.
Она была здесь. Она ждала меня. Когда я открыл дверь, она резко обернулась, взметнув длинные рыжие волосы огненным водопадом. Счастливая улыбка озарила ее обеспокоенное лицо. Поцелуй был кратким, у нас еще будет время на подобное проявление чувств. Сейчас важно другое. Да и важно ли? Я не отступлюсь от своего.
– Мой эльф, – улыбнулся я и провел рукой по ее волосам. – Как ты? Почему ты отказалась вернуться домой?
– Мне еще предстоит серьезный разговор с отцом. Он уже в курсе. Никогда не замечал, что у моего братца слишком длинный язык?
– Наверное, я должен сказать Альбусу спасибо за то, что избавил меня от необходимости краснеть перед великим и ужасным Гарри Поттером, прося у него руки его дочери. Он так мотивировал свой поступок?
– Да. Говорит, что не хочет раскола в семье. Но я не понимаю отца. Кажется, для него собственное спокойствие гораздо важнее счастья дочери.
– Его можно понять. Что может связывать дочь героя войны с сыном Пожирателя смерти?
– Любовь, Скорпиус.
Достойный умиления ответ, моя девочка. Но вслух я сказал другое:
– Я сделаю все для того, чтобы не допустить разлада в вашей семье.
– Я знаю это. Я люблю тебя.
– И я люблю тебя, Лили. С сегодняшнего дня тебе не придется кормить клопов в этой дыре. Ты будешь жить в нашем поместье, как и подобает женщине со статусом леди Малфой.
– Я могу просто вернуться на площадь Гриммо. Еще неизвестно как отреагируют твои родные...
– Положительно, я в этом убежден, – на самом деле такой уверенности у меня не было, но Лили необязательно знать об этом. Но в конце концов неужели тяжело больной Люциус Малфой откажется от своего внука и единственного наследника рода только по той причине, что он влюблен и намерен жениться на Лили Поттер?
Моя маленькая рыжеволосая фея. Мой ангел. Моя любовь.
Эту ночь по ее просьбе мы провели в невзрачной комнатушке в пабе. Восходящее солнце играло бликами на ее волосах, которые разметались у меня на груди.
Ради меня она ушла из дома. А я ради нее сверну горы.
Когда я был маленьким, бабушка рассказывала мне на ночь сказки о маленькой принцессе Слизерина, горячо влюбленной в рыцаря Гриффиндора. Эти истории вызывали у меня лишь смех, мне казалось, что бабушка страшно жалеет о том, что я родился не девчонкой. Но бабушка не обижалась. Лишь после того как я влюбился в гриффиндорку сам, я смог понять, что эти рассказы были правдой жизни. Я не вдавался в подробности о ее гриффиндорском герое, мне хватало осознания того, что это был не дедушка. Как минимум один человек в семье поймет и примет мой выбор. А больше мне ничего и не требовалось.
Взявшись за руки, мы трансгрессировали к воротам нашего родового поместья. На лице Лили был отчетливо написан страх.
– Тебе нечего бояться, эльф, – шепнул я. – Я буду с тобой.
Она кивнула, стараясь не выдать своих эмоций, но меня не проведешь. За те три года, что мы были вместе, я изучил ее лучше чем самого себя.
Мои родные отреагировали на мой рассказ совершенно хладнокровно. Дедушка смотрел куда угодно, но только не на Лили. Мама едва заметно улыбалась уголками губ, отец хмурился, но лишь для вида. В конце концов, тот минимум, что требовался от меня, я выполнил – моя избранница чистокровная волшебница, хотя будь она даже маглом, меня бы это не остановило. Чистокровные принципы – сущее идиотство. На лице бабушки было написано какое-то странное выражение – счастье, смешанное с болью. Но они приняли ее.
– Добро пожаловать в нашу семью, мисс Поттер, – дрогнувшим голосом сказала бабушка. Лили неуверенно улыбнулась и сделала реверанс, вызывая улыбку уже у меня.
– Просто будь сама собой, дорогая, – шепнула ей мама.
Невообразимый груз спал с моих плеч. Завтра будет не менее трудный день – просьба руки и сердца Лили у ее строгого и бескомпромиссного на первый взгляд отца. Однако теперь настала ее очередь подбадривать меня.
– Это всего лишь маска, – говорила она, поглаживая меня по руке. – Люди видят то, что хотят видеть. Главный мракоборец страны не может быть мягким и сердечным. Но поверь мне, это не так.
Я улыбнулся и поцеловал ее в нос. Однажды я расскажу нашим детям истории о приключениях и любви принцессы Слизерина и рыцаря Гриффиндора. О том, как она спасла жизнь его сыну. И о том, как ее внук женился на его внучке. Да, я понял, что любимым рыцарем моей бабушки был погибший дедушка Лили. И пусть их история имела печальный финал, наша будет совершенно иной, я в этом убежден.

Шестьдесят восемь слов от автора

Большое спасибо всем, кто вытерпел этот фанфик до самого конца. Для меня очень многое значит поддержка читателей. Если бы я только смогла, я бы непременно обняла вас всех. Ваша Catherine Howard.
Отдельное спасибо таким музыкальным композициям как Within Temptation – Bittersweet и Timbaland feat One Republic – Apologize за то, что пробуждали во мне вдохновение и не позволяли рукам опускаться, когда больше всего на свете хотелось послать все к дьяволу.

КОНЕЦ

Дата добавления: 2015-07-18