Глава 14. Я целеустремленно шагала к замку, не оборачиваясь и не глядя по сторонам

Я целеустремленно шагала к замку, не оборачиваясь и не глядя по сторонам. Многие студенты оборачивались мне вслед, недоуменно качая головой. Представив себе эту картину со стороны, я невольно улыбнулась. Сейчас я скорее всего напоминала летучую мышь, а развевающаяся за спиной зимняя мантия довершала это сходство. К моему облегчению в холле не было никого, не считая группы привидений, собравшихся на очередной Совет Призраков. Интересно, что у них сегодня на повестке дня? Судя по яростно жестикулирующему Кровавому Барону, очередная выходка Пивза. Я присела на подоконник и прижалась лбом к холодному стеклу. Отсюда был виден тот самый дуб, где я оставила Джеймса, но из-за снегопада рассмотреть происходившее там детально не было возможности. Стараясь не поддаваться растущей необъяснимой тревоге, я погрузилась в томительное ожидание.
Джеймс нашел меня в той же позе минут через двадцать, показавшихся мне целой вечностью. Его руки легли мне на талию, а я уткнулась лицом ему в грудь и ощутила приятный цветочный аромат. Духи Нарциссы... Он обнимал ее? Или она просто переборщила с парфюмом?
– Все в порядке? – хрипло спросила я.
– Даже не знаю. Нарцисса согласилась на брак с Малфоем, – ответил Джеймс, играя с моими волосами.
– Это ее так расстроило?
– Ну... она не любит Малфоя, это да. Но родителям почти удалось убедить ее, что он является идеальной партией.
– Они ничего не сказали ей по поводу тебя?
– Она отказалась говорить со мной на эту тему. Сказала только, что они крайне мной разочарованы.
В голосе Джеймса я уловила горечь и сожаление. Склонная во всем видеть исключительно свою вину, я тут же забормотала:
– Все из-за меня...
– Нет! – вскричал он. – Это я совершил ошибку. Но Нарцисса умная девочка, она все поняла...
Я всхлипнула. Джеймс прижал меня к себе. Такой простой жест, но так много значащий для меня...
– Значит, все дело в Малфое?
– Не только. Ты знаешь Уолдена Макнейра?
– Ну да. А он здесь при чем?
– Он пытался изнасиловать ее.
Я в ужасе отстранилась от Джеймса и прижала ладони ко рту. Для меня не было более страшной пытки чем подвергнуться надругательствам...
– Как он мог?!
– Мне тоже это неясно. Но очень кстати появился Нюниус. Он наложил на Макнейра заклятие Забвения, но...
– И это все, на что его хватило? – возмутилась я.
– Ну то есть он его сначала оглушил, но Цисси попросила его просто стереть у того память.
– За что? Почему он попытался сделать это? – простонала я.
Джеймс невесело усмехнулся.
– Как я понял, за связь с так называемым осквернителем крови. То есть со мной.
– Я не понимаю, Джеймс...
– Видишь ли, эти блюстители экологически чистой крови называют так тех волшебников, которые женятся на маглах или маглорожденных, то есть по их мнению оскверняют волшебную кровь. Более несусветной чуши я никогда в жизни не слышал.
– Но, – задохнулась я, – если у тебя и было что-то с Нарциссой, то уж явно до того, как ты осквернил кровь!
– Во-первых, я ничего не осквернял, это все бред. А во-вторых, этих недоумков это мало волнует. Кроме того, я еще и гриффиндорец, а Цисси посмела сидеть за нашим столом в Большом зале. Они сочли это предательством.
Слова Джеймса никак не желали укладываться у меня в голове. На что же готовы пойти эти моральные уроды ради очищения расы волшебников от магловской примеси? Убийства вдруг показались мне еще гуманным решением проблемы. Я съежилась в объятиях Джеймса.
– Они же... они же убьют тебя за то, что ты выбрал грязнокровку, – прошептала я.
– Не убьют, – серьезно ответил он. – Их великий предводитель не простит им уничтожение последнего представителя рода Поттеров. И запомни, Цветочек: я выбрал волшебницу, а не грязнокровку. Я не желаю слышать это слово из твоих уст.
– Хорошо, – пробормотала я, потянувшись к нему губами. Он мгновенно отреагировал на мою молчаливую, но красноречивую просьбу. Едва я распробовала вкус его губ, как на меня вдруг обрушилось озарение... Я мягко отстранилась от него.
– Ты целовал ее?
Джеймс зарылся губами в мои волосы. Странно, но этот факт не вызвал во мне ни ревности, ни злости. Осталось лишь ощущение предательства. Хотя с чего бы это? Я ведь тоже целовалась с Северусом... Нет, разница все-таки есть. Снегг меня целовал, но я не делала этого, тогда как у Джеймса с Нарциссой, похоже, все было совершенно не так...
– Да.
Я не знала, что можно ему сказать. Наверное, я должна влепить ему пощечину и гордо удалиться, но я знала, что никогда не смогу сделать это. Я не смогу оставить его, не смогу без него прожить, я уже убедилась в этом. Наверное, я прощу ему этот поцелуй с Нарциссой, который, судя по всему, ничего не изменил в их отношениях... А вдруг изменил? Вдруг он все еще со мной только потому, что боится повторения моего суицида? Нам требовалось выяснить все до самого конца. Я решительно спрыгнула с подоконника и схватила его за руку.
– Куда ты?
– Мы идем в Выручай-комнату, – отрывисто ответила я.
Джеймс недоуменно проследовал за мной. Вскоре мы уже были у гобелена с танцующими троллями. Я обратилась к комнате с довольно странной просьбой, но она выполнила ее. Посреди небольшого помещения на столе стоял каменный сосуд с вырезанными по его краям рунами. Я читала о таком, но сама никогда не видела. Джеймс однако сразу понял, что за вещь стоит перед нами.
– Омут Памяти? Зачем он нам?
Я ничего не ответила и вытащила волшебную палочку. Я делала это впервые, поэтому не знала, получится ли у меня. Однако к кончику палочки прилипли длинные жемчужно-белые нити странного вещества. Я слегка улыбнулась, сбросила свои воспоминания в чашу и сделала приглашающий жест. Джеймс заинтересованно склонился над чашей, и мы оба, держась за руки, окунули головы в ее содержимое. Пол ушел у меня из-под ног. Мы летели в водовороте красок и вскоре приземлились посреди спальни девочек, в которой я совсем недавно жила. Я обернулась и увидела саму себя, только на четыре года младше, решительно отбрасывающую одеяло...
Накинув халат, я тихонько прикрыла дверь спальни, стараясь не разбудить соседок. Сердце билось где-то в горле, а ладони мгновенно вспотели. Куда же девалась моя хваленая гриффиндорская смелость? Временами она достигала своего пика, вследствие чего я выплескивала ее, совершая абсолютно глупые и безрассудные поступки, но сегодня я похоже израсходовала всю свою смелость...
Шаги моих босых ног были практически не слышны. Я специально не стала одевать комнатные тапочки, опасаясь, что они выдадут меня. Впрочем, меня точно так же могло выдать мое сердце, колотившееся со скоростью двести ударов в минуту. Вот и она, заветная дверь комнаты мальчиков третьего курса... Я сглотнула, стараясь ничем не выдать охватывавшую меня панику. Я давно уже все спланировала и отступать от намеченной цели вовсе не собираюсь.
Дверь едва слышно скрипнула. Я замерла и вглядывалась в темноту, но никаких признаков того, что я разбудила обитателей комнаты не было. Пологи всех четырех кроватей были задернуты. Как же найти нужную и не потревожить спящих? Дрожащими руками я слегка раздвинула бархатные шторы ближайшей к двери кровати и обнаружила в ней спящего Римуса. Он что-то забормотал во сне, и я поспешно отскочила к двери. Вскоре бомотание стихло. Я облегченно выдохнула и вытерла рукавом халата покрывшийся испариной лоб. Во второй кровати обнаружился Сириус. Одеяло небрежно валялось в изножье, а сам он спал в одних трусах. Я почувствовала, как мои щеки заливает краска. "Бесстыжий", – прошептала я и перешла к самой дальней кровати, стоявшей у окна. Спящий Джеймс был прекрасен, хотя и он и бодрствующий весьма неплох. Черные волосы разбросаны по подушке в художественном беспорядке, губы слегка приоткрыты. У его ног лежал целый ворох цветных коробок, доставленных, вне всякого сомнения, заботливыми домашними эльфами Хогвартса. Джеймс тоже спит без пижамы... В слабом свете полумесяца, который проникает в спальню, я какое-то время любовалась им, не в силах отвести от него восхищенного взгляда. Мои длинные волосы свесились и защекотали его грудь. Джеймс сонно пошевелился, но не проснулся. Я убрала волосы и перевела дыхание. Придерживая их одной рукой, я склонилась над Джеймсом и слегка коснулась губами его пересохших губ. Запечатлев поцелуй, я нехотя отстранилась и прошептала, проводя пальцами по его мягкой и слегка примятой подушкой щеке:
– Счастливого Рождества, Джеймс Поттер...
– Счастливого Рождества, моя фея, – шепчет он и вдруг улыбается, не открывая глаз. Я не сомневаюсь, что он уверен в том, что это всего лишь сон.
Я присела на кровать и, осмелев и обнаглев еще больше, дотронулась дрожащими пальцами до его груди. В моей собственной вдруг словно вспыхнул лучик света, который становится все больше и ярче. Я ласкала его грудь, а он просто улыбался во сне. Мерлин, какая же у него красивая улыбка...
– Я люблю тебя, – прошептала я и покинула их комнату. Немного жаль, что рождественский подарок тринадцатилетней рыжеволосой гриффиндорки останется в его воспоминаниях всего лишь как сон...
Омут Памяти выбросил нас на пол Выручай-комнаты. Я обхватила колени руками и опустила голову. Рядом со мной сел Джеймс, его горячее прерывистое дыхание задержалось на моей щеке. Он обвил меня руками и потрясенно сказал:
– Так это был не сон...
Я перевела на него взгляд, полный слез. Его глаза тоже странно блестели. Он дотронулся пальцами до моих губ, жаждущих поцелуя, и нежно очертил их контур. Затем коснулся своего виска волшебной палочкой и сбросил в Омут Памяти свое воспоминание. Затем помог мне подняться с пола, и мы снова ринулись в водоворот мыслей...
Четверо мальчиков сидели за столом в Общей гостиной Гриффиндора, украшенной к Рождеству. Двое из них играли в волшебные шахматы, третий что-то торопливо писал, а четвертый задумчиво провожал взглядом невысокую рыжую девочку, которая только что показалась из-за портрета Полной дамы и села в кресло у камина.
– Шах и мат! – довольно воскликнул Сириус и протянул своему оппоненту ладонь для рукопожатия. Питер обреченно сомкнул пальцы вокруг пятерни друга и принялся собирать разбросанные по столу поверженные фигуры. – Я же говорил, что я тебя сделаю!
– А я и не спорил, – пробурчал Питер. – В шахматах ты намного сильнее меня.
Сириус хохотнул.
– Не спорю. Ну что, кто следующий? Римус?
– Подожди, Сириус, немного уже осталось, – нетерпеливо отозвался тот.
– Сколько можно учиться? – недовольно вопросил Сириус и махнул рукой. – Джим, может ты?
Джеймс подпер кулаком подбородок и не сводил глаз с рыжеволосой девочки. Сириус демонстративно щелкнул у него перед носом пальцами.
– Джи-и-им! Ты с нами?
– А? – Джеймс словно очнулся, его взгляд наконец сфокусировался. – Да с вами, конечно, где же еще...
– Ну не знаю, – ехидно отметил Сириус, – по мне, так ты в какой-то прострации вот уже почти сутки зависаешь.
– А ты не влюбился? – хихикнул Петтигрю.
Джеймс вздрогнул.
– Вовсе нет! Почему сразу влюбился?!
– Все с ним ясно, – довольно констатировал Сириус. – Влюбился наш Джимми, как пить дать. И кто же эта счастливица?
– Я не влюбился, – прорычал Джеймс, сжимая кулаки.
– Слушайте его больше, – веселился Сириус. – Ну Джим, ну скажи своим лучшим друзьям, кто она?
Красноречивый взгляд Джеймса, который он бросил в сторону рыжей, все сказал за него.
– Оп-па! – удивленно воскликнул неугомонный Блэк. – Неужели в нашу тихоню-заучку? Ты меня разочаровываешь, друг.
– Сириус, замолчи, – это была реплика Люпина.
Джеймс тяжело вздохнул и снял очки.
– Я знаю, это звучит глупо, – пробормотал он, – но прошлой ночью мне снилась Лили... то есть снилась фея, очень на нее похожая. И она меня поцеловала...
– И ты решил преподнести нашей несравненной Мисс Я-Все-Знаю-Эванс свое сердце на блюдечке только потому, что она похожа на сомнительную обольстительницу из какого-то там сна? – не унимался Блэк. – Да она же еще вчера тебя раздражала!
– Все меняется, – как-то туманно ответил Джеймс. – Как думаете, она меня далеко пошлет, если я приглашу ее в Хогсмид?
– А ты проверь. А мы посмотрим. Эй, Эванс! – крикнул Сириус, обращаясь к девочке. – Не уделишь нам минуту своего драгоценного времени?
Девочка уставилась на ребят и вдруг отчего-то залилась краской. Сириус, очевидно, посчитал, что получил утвердительный ответ. Джеймс прокашлялся и сказал:
– Эванс, не составишь мне пару в следующий выходной в Хогсмиде? А то все мои друзья по парам, а я нет...
– Что ты несешь? – едва слышно прошипел Люпин, прикрываясь учебником.
– Прости, Поттер, но нет, – холодно отозвалась обладательница рыжих волос. – Если ты зовешь меня только для того, чтобы я тебя развлекала, то подыщи себе другую кандидатуру на роль бесплатного клоуна.
Она гордо отвернулась. Джеймс какое-то время отрешенно смотрел на нее, а затем, не сказав ни слова, развернулся и вышел из гостиной. Сириус покрутил пальцем у виска.
– Вот олень... Кто так девушку на свидание приглашает? – ошарашенно спросил он, ни к кому в сущности не обращаясь...
Воспоминание закончилось. Мы снова оказались на полу, причем я упала на Джеймса, который печально улыбался. Я слезла с него и поправила перекрутившуюся юбку.
– Я помню это так, словно это было вчера, – сказала я. – А знаешь почему я тогда тебе отказала?
– Потому что я олень? – серьезно спросил он, глядя мне в глаза. Я не выдержала и рассмеялась.
– Нет. Потому что мне хотелось, чтобы ты добивался меня.
Он удивленно почесал бровь.
– Я добивался тебя три года, Цветочек...
– Знаешь, чем дальше, тем больше мне начинало казаться, что для тебя это становится просто очередной игрой. Я – снитч, который ты должен поймать, и как только ты это сделаешь, игра будет окончена. Мне становилось все хуже, но остановиться я не могла.
– Ты любишь меня с третьего курса?..
– Нет, – теперь настала моя очередь быть крайне серьезной. – Мне кажется, я поняла это гораздо раньше. Кто же знал, что глупая детская влюбленность перерастет в глубокое юношеское чувство, которое превратится в любовь всей моей жизни?
Он крепко прижал меня к себе. Я что было сил вцепилась в его спортивную мантию, которую он так и не переодел после игры с Когтевраном.
– Лили, я...
– Ш-ш-ш, – я накрыла его губы поцелуем. – Ничего не говори. Я и так знаю все, что ты хочешь мне сказать.
– Я люблю тебя, – выдохнул он, и я стала освобождать его от мантии.
Потолок в Выручай-комнате искрился танцующими бликами, исходившими от каменной чаши, в которой все еще плавала серебристая субстанция. С этого дня мы завели еще одну традицию – каждую субботу запирались здесь и делились друг с другом своими мыслями и воспоминаниями. И помогал нам в этом деле старый добрый Омут Памяти.

***
Время пролетело со страшной скоростью, и экзамены приблизились к нам вплотную. Я все время ходила злая и раздраженная и срывала свои нервы на ни в чем не повинных людях. Марлин в открытую посоветовала мне найти любовника, "раз уж Джеймс не справляется". От моей мести ее спас Сириус, который утащил нахалку куда-то прочь. В последний понедельник мая состоялся экзамен по трансфигурации. Все прошло относительно неплохо, задания были не такими уж и сложными.
– Не так страшен черт, как его малюют, – оптимистично заявил Джеймс после трех сданных экзаменов. – Профессора нас больше запугивали.
– Можно подумать, тебя это особенно волновало, – проворчала я. Он хохотнул.
– Немного нервов перед экзаменом никому еще не помешало.
Остался всего один экзамен – защита от Темных искусств, который не прошел без эксцессов. Нет, у нас все было хорошо, а вот Мэри проморгала Оглушающее заклятие от Сириуса, в паре с которым демонстрировала свои боевые навыки. Эммелина не сумела справиться с боггартом, поддавшись страху, а у Питера не получилось вызвать Патронуса. Хотя это и была высшая магия, курс которой в школе был необязательным, из-за военных действий нас все же обучали этому заклинанию. Моя лань и олень Джеймса вызвали у экзаменаторов бурные овации, а у некоторых представителей достопочтенного факультета Слизерин отвращение на физиономиях.
Конверты с результатами ЖАБА нам выдали вместе с дипломами на выпускном балу. Профессор Дамблдор по алфавиту вызывал теперь уже бывших семикурсников и вручал им скатанные в трубочку и перевязанные ленточкой цвета своего факультета дипломы. Я с волнением просмотрела свои оценки и не поверила своим глазам: по всем предметам мне поставили "превосходно"! Вот это да!
Это был самый счастливый день в моей жизни. Мы танцевали, ели, пили и смеялись, совершенно забыв о том, что уже завтра мы покинем родной замок, ставший нам вторым домом. Уже завтра мы все окажемся по разные стороны, и кто знает, выживем ли в этой проклятой войне... Кто из нас приступит к строительству нового мира после ее окончания, а кто навсегда покинет его? Но я старалась не думать о грустном. Джеймс взял меня за руку и предложил прогуляться.
– В Лес? – озадаченно спросила я, когда мы миновали домик Хагрида.
– Не бойся, я знаю восхитительную полянку, на которой мы с ребятами раньше часто отдыхали.
Место, которое показал мне Джеймс, было воистину прекрасным. То тут, то там порхали феи-мотыльки, озаряя поляну волшебным светом сотней маленьких фонариков. Посреди ковра из самых разнообразных цветов было расстелено покрывало. На этом импровизированном столике стояла корзина с фруктами и пирожными. Я села на покрывало, а Джеймс прилег рядом со мной, положив голову мне на колени. Хоть я и не любила романтику, но в ту ночь звездное небо притягивало взгляд как магнитом. Я и сама неплохо разбиралась в астрономии, но очень многие созвездия почему-то видела впервые. Джеймс рассказывал мне легенды о Персее и Андромеде, о Кассиопее, об Орфее и Эвридике... Я улыбалась и просто слушала его, хотя сама знала эти легенды не хуже него, но в его пересказе они звучали по-настоящему волшебно.
А еще я впервые в жизни занималась любовью под открытым небом. Почему-то мне казалось, что феи с любопытством смотрят на нас, но подлететь чуть ближе не решаются. Мы лежали среди благоухающих ромашек и просто ласкали друг друга. Я сорвала цветок и провела им по груди и животу Джеймса, спускаясь все ниже. Наградой мне стал его блаженный вздох.
Встретив по традиции последний школьный рассвет на той же поляне, мы оделись, посылая друг другу хитрые улыбки, и вернулись в замок. До отправления Хогвартс-Экспресса оставалось не больше двух часов, а нам еще необходимо было сложить вещи. Конечно, мы могли бы просто трансгрессировать из Хогсмида, но почему-то очень хотелось в последний раз провести путь в алом старинном поезде. На выходе с территории замка я обернулась на украшенные крылатыми вепрями ворота и позволила одинокой слезинке скатиться по моей щеке. Рядом с нами в объятиях Фрэнка уже рыдала в три ручья Алиса, а Римус обнимал плачущую Мэри.
– Перестаньте сейчас же, иначе все мое самообладание пойдет мантикоре под хвост! – воскликнула я, но не выдержала и тоже расплакалась.
Теперь у нас впереди целое будущее... связанное с бесконечными погонями, сражениями, потерями и кровью. Я намеревалась сражаться за родную страну и любимых людей до последнего вдоха, последнего удара сердца. Джеймс нежно переплел мои пальцы со своими, и я в ответ сжала его руку, давая понять, что буду с ним до самого конца...

Дата добавления: 2015-07-18