Остатки зла.

Спустя три недели после того, как воды Изабеллы пересекли границу между Абаратом и Иноземьем, во всей своей силе и ярости затапливая улицы Цыптауна вместе с самыми прекрасными старинными постройками: зданием суда, церковью и публичной библиотекой Генри Мраккита - отец Кэнди, Билл Квокенбуш, начал предпринимать ночные вылазки в город.

Билл никогда особо не любил прогулки. Он чувствовал себя счастливейшим из смертных, развалившись на троне из искусственной кожи перед телевизором, с пивом или холодной пиццей и пультом под рукой.

Но он больше не смотрел телевизор. Сумерки мужчина проводил, сидя на стуле и выпивая около дюжины банок пива; куря до тех пор, пока все пепельницы не заполнятся окурками, поедая куски белого хлеба. Он сидел так, дожидаясь, пока вся его семья ляжет спать и его жена с беспокойством не пожелает ему спокойной ночи. Только когда дома все замолкало - обычно это бывало чуть после полуночи - Билл мог пойти в кухню, приготовить себе чашку кофе, чтобы взбодрится, и собирался в путешествие, надевал свои старые рабочие ботинки, все ещё покрытые коркой из засохшей куриной крови и темно-голубую ветровку. Погода становилась непредсказуемой, осень вступала в свои права. Редкая ночь обходилась без дождя с порывами ледяного ветра, несколько раз даже шел снег. Но Билл не позволял холоду нарушить его ритуальные прогулки.

Было кое-что, что ему надо было сделать на улицах города, в котором он прожил всю свою жизнь. Важная работа, которую его скудный ум пытался осознать день за днем, пока Билл сидел перед пустым телевизионным экраном и шторами, за которыми виднелось хмурое октябрьское небо. Работа, которая требовала покинуть уютное кресло и решиться блуждать по городу, ища неизвестно что. Все, что направляло Билла - это чувство, что однажды он повернет за угол и раскроет, наконец, тайну своих поисков.

Но каждую ночь результат был один и тот же: усталость и разочарование. Лишь к рассвету он возвращался в свой темный, тихий дом, с пустыми руками и болевшим сердцем, болевшим так, как никогда раньше: ни от горя, ни от сожаления и, конечно же, не от любви.

Сегодня, однако, что-то странное творилось с ним. Что-то подстегивало его начать поиски, как только он услышит, что Мелиса выключила лампу рядом с кроватью, в которой они когда-то спали как муж и жена.

В спешке покидая дом, он не только забыл выпить кофе, но и надеть ветровку. Но это не имело значения. Холод приятно бодрил, и заставлял Билла проснуться, стать более живым. И хотя его пальцы быстро онемели, а глаза начали болеть в глазницах, ожидание удовольствия и удовольствие ожидания были настолько сильны, что он совершенно не обращал внимания на свое состояние, позволяя ногам выбирать улицы, где Билл надеялся встретить то, что не мог найти до сегодняшнего вечера.

Блуждая, он, в конце концов,забрел в глухой тупик, называвшийся Caleb Place. Здесь воды Изабеллы постарались чрезвычайно разрушительно. Пойманные в ловушку переулка, они обрушили свою ярость на дома вокруг, полностью сравняв с землей несколько из них, оставив только трем шанс на восстановление. Единственное, что связывало выжившие дома, привлекло внимание Билла. Это была лента с надписью: «Опасные здания. ВХОД ВОСПРЕЩЕН»

Естественно, Билл проигнорировал предупреждение. Он пролез под лентой и взобрался по щебню внутрь дома. Луна светила, сочась через разбитую крышу и освещая внутренности дома серебристым сиянием.

Он остановился у передней двери и долго слушал. Билл слышал непонятный звук, доносящийся изнутри дома: ритмичный, приглушенный.

Мужчина слушал внимательно, пытаясь определить, откуда доносится звук. Билл сообразил, что звук шел откуда-то сверху. Он надавил на входную дверь и начал продираться через мусор, разломанную мебель и кирпичи между дверью и лестницей. Вода оторвала от стен фактически все: обои, картины и даже скотч, который превратился в ком и мешал пройти по лестнице. Но Билл преодолел много препятствий с тех пор, как Кэнди попала в Абарат, и не собирался отказываться от задуманного из-за нескольких захламленных лестниц.

Билл испытал пару щекотливых моментов, когда осторожно переступал с одной треснувшей доски на другую. Но удача ему не изменила. Он без происшествий добрался до твердой поверхности, которая была намного шире, чем лестница. Билл остановился, чтобы перевести дух и продолжил свой путь вниз по проходу, прямо к комнате в конце коридора, из которой - он был уверен - и доносились странные звуки, приведшие его сюда.

Билл стоял в нескольких дюймах от заветной комнаты. Он замер перед ней почти благоговейно, затем надавил на доски двумя пальцами. Дверь со скрипом отворилась.

Свет луны освещал лишь половину комнаты. Другая часть оставалась в тени. На залитых лунным светом досках он увидел причину шума. Это были десятки птиц и существа, имя которым он был не в состоянии дать. Но Билл видел их на Followell Street всякий раз, как покидал её. Птицы были прижаты к полу, будто бы неведомая беспощадная сила держала их головы на досках, отчего они били крыльями так, что в воздухе постоянно парили вырванные от страха перья.

- Что это?- пробормотал Билл себе под нос.

В темной части комнаты что-то зашевелилось. Билл знал, что это что-то - точно не птица.

«Кто здесь?» спросил он.

Еще раз что-то шевельнулось в темноте. И внезапно что-то вынырнуло из тьмы в полосу лунного света. Оно плюхнулось среди растрепанных птиц, не больше чем в ярде-двух от места, где находился Билл. Затем подскочило снова – да так, что со вторым скачком ударилось об залитую лунным светом стену возле двери, а Билл почти ничего не успел рассмотреть.

Больше всего это было похоже на ярко разукрашенную обезьяну, не считая того, что он никогда не видел обезьян, передвигавшихся так быстро. Движение повергло птиц в новое исступление, а кого-то в такой ужас, что они, наконец, вырвались из плена. Пернатые поднялись в середину комнаты, и хотя над ними была дыра в крыше, они не могли или не хотели улетать от того, что их притягивало в этом месте.
Их возбужденное кружение дало почувствовать Биллу присутствие ЧЕГО-ТО.

Что это была за сущность, удерживавшая их в стенах дома? Казалось, она была сделана скорее из ткани, чем из кожи: как будто слепленное из четырех или пяти лоскутов ветоши, существо содержало в себе множество цветов, начиная от светло-серого, переходящего в алый и угольно-черный с полосой ярко-синего цвета.

Зверь не имел узнаваемого телосложения; не было ничего похожего на голову или шею, у него не было глаз, ушей, носа, рта. Билл чувствовал себя глубоко разочарованным. Конечно же, это не могло быть ответом его ночных скитаний по городу. Ответ, который он искал, должен был быть намного значительнее пятнистого клубка свалявшегося тряпья.

Однако, хотя Билл и чувствовал себя слегка обманутым, он все равно был заинтересован этим существом.

- Что ты?- спросил он больше у себя, нежели у неизвестного создания.

К удивлению Билла, существо дало ответ.Оно потянулось к нему всеми четырьмя конечностями. Затем отпрянуло от стены и приземлилось на Билла, как будто бы обхватив невидимой рукой.

Билл был шокирован и реагировал слишком медленно, чтобы избежать столкновения. Существо обернулось вокруг Билла, полностью ослепив его. Во внезапной темноте обоняние Билла обострилось. Зверь вонял! Он вонял теплой шубой, которую намочили и оставили гнить в шкафу.

Запах вызывал угнетение и отвращение. Он схватил существо и попытался стащить его с своей головы.

- Наконец-то,- сказало чудовище, Уильям Квокенбуш, ты услышал наш зов.

- Слезь с меня!

- Только если ты выслушаешь нас.

- Вас?

- Да, ты слышишь пять голосов. Нас пятеро, Уильям Квокенбуш, и мы здесь, чтобы служить тебе.

- Служить…мне? - Билл перестал бороться с чудовищем - Ты имеешь в виду «повиноваться мне?»

- Да.

Билл насмешливо прыснул.

- Все, что бы я ни приказал?

-Да.

- Тогда перестаньте душить меня, чертовы идиоты!

Пятеро немедленно спрыгнули с его головы, обратно на стену.

- Что ты такое?

- Ну, почему бы и нет? Тебе не нравится правда, которая звучит сумасшедшей, но ведь он уже кое-чему научился, не так ли?- существо говорило само с собой. Затем оно обратилось к Биллу.

- Было пять шляп, принадлежащих пяти членам the Noncian Магического Круга. Но наши владельцы были убиты, а убийца так отпраздновал свою победу, что у него случился сердечный приступ. Так мы были оставлены, чтобы найти того, кому передать нашу силу.

- И вы выбрали меня?

- Именно.

- Что значит «именно»? Никто никогда добровольно не выбирал меня для чего-либо!

- Что заставило вас думать так, повелитель?

Билл знал ответ на свой вопрос.

- Это все из-за моей дочери, да?

- Да, - сказало Нечто, - У неё большая сила. Без сомнений, она передалась ей от тебя.

- От меня? Что это значит?

- Это значит, вы будете обладать такой силой, о которой никогда не мечтали. Даже в своих самых диких мечтах о божественной силе.

-Я никогда не мечтал быть Богом!

- Тогда проснись, Уильям Квокенбуш! Проснись и познай суть!

Хотя Билл и так не спал, его инстинкты подсказывали ему, что то, о чем ему говорили, было намного глубже его понимания. Скрытые чувства все больше проступали на его лице, и это привлекло внимание существа, которое было когда-то несколькими шляпами.

- Посмотри на себя, Билли! - голоса шляп внезапно слились в единый восхищенный возглас. - Какое сияние исходит от тебя, какой чистый, незамутненный свет, способный изгнать весь ужас этого мира.

- От меня…?

- От кого же еще? Подумай, Билли. Подумай, что еще сможет спасти нас от террора, который твоя дочь обрушит на мир, если не ты – её создатель!»

Когда шляпы говорили о сиянии, множество птиц бесшумно поднялись в воздух и начали кружиться вокруг Билла, слившись в поток ярко-черных глаз и шелестящих крыльев.

- Что они делают? - спросил Билл бездушное Нечто.

- Преклоняются перед тобой.

- Ну, мне это не нравится.

- Что ты хочешь, чтобы я сделал?

-Останови их.

- В смысле «убей»?

- Конечно.

- Конечно, - сказало существо, тонко передав интонацию ответа Билла.

-Ты смеешься надо мной?

- Никогда, - последовал ответ.

Бездушные, лишенные жизни тела птиц взметнулись в воздух и посыпались на развалины.

- Так лучше? - спросило существо.

Билл насладился тишиной.

-Намного, - наконец ответил он.

Билл счастливо рассмеялся. Он смеялся так, как не смеялся очень давно, с тех пор, как был мужчиной, которому нечего терять и не о чем жалеть.

Он глянул на часы.

- Почти утро - сказал он - Мне лучше пойти, но что мне делать с вами?

- Одень нас на свою голову, как тюрбан.

-Их носят чужеземцы.

-Ты чужеземец, Билли. Ты не принадлежишь этому миру. Тебе придется одеть нас. В нашей прошлой жизни мы были очень впечатляющими шляпами. Всего лишь чуть-чуть расклеились от времени.

- Я так хорошо понимаю, что вы чувствуете, - сказал Билл - Но теперь-то все изменится?

- Да,- сказали остатки пяти шляп Каспара Захолуста. – Теперь все изменится.

Дата добавления: 2015-07-17