Барокко

Барокко — стиль в искусстве и литературе, утвердившийся в Италии в конце XVI— первой половине XVII в., в Испании в XVII в„ в России в середине XVII — первой половине XVIII в.

Этот термин употреблялся в XVIII в. для отрицательной характеристики литератур­ных произведений, отличавшихся сложностью формы и трудностью для понимания. Проис­хождение термина точно не установлено. Су­ществуют три предположения, согласно ко­торым слово «барокко» восходит 1) к порту­гальскому выражению «perola barroca» — «жемчужина неправильной формы». 2) к ла­тинскому термину «baroco», употреблявше­муся в логике и обозначавшему один из видов умозаключения, отличавшийся особой слож­ностью; 3) к французскому жаргонному сло­вечку художественных мастерских — «baro-guer», что значит «растворять, смягчать кон­тур».

Литература барокко отказывается от прин­ципа подражания действительности, она не воспроизводит ее, а пересоздает по опреде­ленным законам. Для ее представителей ха­рактерен интерес к усложненной художест­венной форме. В культуре барокко весь мир воспринима-

ется как произведение искусства. В литерату­ре барокко были чрезвычайно распростране­ны метафоры «мир-книга» и «мир-театр». Представители барокко считали, что реаль­ный мир — иллюзия (не случайно драма П. Кальдерона названа «Жизнь есть сон»), а его предметы — символы и аллегории, тре­бующие истолкования.

Содержание барокко было различным в разных странах. В России, например, не по­лучило распространения характерное для за­падноевропейского барокко трагическое ви­дение мира. Однако можно выявить общие мотивы для всей литературы барокко.

Отношение к миру как к книге многознач­ных символов, содержание которых непере­водимо до конца на язык логики, обусловило основные принципы эстетики барокко.

Литература барокко широко использует символы и аллегории. В эпоху барокко созда­вались книги-эмблемы — аллегорические ри­сунки, скрытый смысл которых раскрывался в сопутствующих им изречениях и стихотво­рениях. Так, сердце, плывущее по волнам. обозначало человеческую душу в житейском море, изображение лампы с надписью: «Если наливать масло» символизировало необходи­мость наград за верную службу и т. д. Эти аллегорические образы часто употреблялись и в литературе барокко. Поэты барокко уде­ляли большое внимание графической форме стиха, создавали «фигурные» стихотворения, строки которых образовывали рисунок серд­ца, звезды.

Образы строились по принципу связи меж­ду несколькими, часто очень различными предметами, обычно на основе метафоры. Контрастно сочетались в одном и том же

Охотл на львов. Художник П. Рубене.

Энциклопедический словарь юного литературоведа

Луис дв Гонгора, Лирика. Су­перобложка Ю. Кониова.

Луис-де Шнгара.... '. лирика'

произведении непосредственное описание со­бытий и их аллегорическое изображение.

Писатели провозгласили оригинальность произведения его важнейшим достоинством, а необходимыми чертами — трудность для восприятия и возможность различных истол­кований. Испанский философ Б. Грасиан пи­сал: «Чем труднее познается истина, тем приятнее ее постичь». Художники барокко вы­соко ценили остроумие, которое заключалось в парадоксальных суждениях, в выражении мыслей необычным образом, в сопоставле­нии противоположных предметов, в построе­нии произведений по принципу контраста, в интересе к графической форме стиха. Пара­доксальные суждения — неотъемлемый ком-

понент лирики барокко. Вот пример такого парадоксального суждения из сонета испан­ского поэта Л. де Гонгоры:

Во имя жизни — не спеши

родиться. Спеша родиться — умереть

спеши. (Пер. А. М. Рынчина)

Самыми известными писателями стиля барокко были: в Испании — Л. де Гонгора и П. Кальдерон, в Италии — Т. Тассо и Дж. Ма­рине, в Германии — X. Я. Гриммельсхаузен, в России — Симеон Полоцкий. Некоторые ис­следователи отмечают влияние стиля барок­ко на творчество У. Шекспира, Дж. Мильтона, М. В. Ломоносова, Г. Р. Державина.

' БАСНЯ

Басня — один из древнейших жанров сло­весного искусства. Наряду с мифом она была одной из первых форм художественного мыш-

'" ления. С ее помощью человек, едва почувст­вовавший себя человеком, искал ответа на вопрос: как вести себя в этом огромном слож­ном мире?

Басня отличается краткостью и всегда но­сит нравоучительный характер, что роднит ее с притчей. В начале или чаще в конце произ­ведения сформулирован вывод, основная поучительная мысль — мораль. Басня всегда носит аллегорический (см. Аллегория), ино­сказательный характер; в качестве персона­жей в ней выступают животные, растения, птицы, рыбы, вещи. Олицетворение — худо­жественное средство, чаще всего используе­мое баснописцами в своем творчестве. Сре­ди басенных персонажей часто встречаются и люди («Демьянова уха» у И. А. Крылова, охотник, кожевник, мясник у Эзопа, скупец у Г. Э. Лессинга, мельник и его сын у Ж. Ла-фонтена), но их образы выступают лишь в качестве символов тех или иных человеческих свойств. В басне обычно отсутствуют мета­форы, ее язык прост, безыскусен, близок к разговорному: слова и выражения даются в их прямом, непосредственном значении, что

i способствует ясности и точности смысла.

Особое место в становлении и развитии жанра принадлежит Древней Греции. Ученые считают, что первая басня, дошедшая до нас, принадлежит Гесиоду (VIII—VII в. до н. э.)— это притча о соловье и ястребе, обращенная к жестоким и несправедливым правителям. Но по преданиям основоположником басни считают легендарного Эзопа, жившего, как предполагают, в VI в. до н.э. В то время басня существовала лишь как вид устного творчества, лишь позднее, около II в. до н. э., были записаны басни Эзопа, составившие

^ большой сборник, предназначенный для учеб­ных целей в риторических (см. Риторика) школах. Тексты басен снабжены подробными комментариями, которые представляют собой первую попытку создания теории басни в ли­тературе. Вот первое определение басни: ^Басня есть вымышленный рассказ, являю-щий образ истины». В комментариях дается и определение морали басни: «Это сен­тенция, прибавляемая к басне и разъясняю­щая содержащийся в ней полезный смысл». Комментаторы не забывают и о стилисти­ке жанра: «Слог должен быть простым и лишь слегка возвышаться над обиходной речью».

Традиции Эзопа были продолжены в твор- ^ честве других античных авторов: к басенному f жанру обращались Гораций в поэзии, Плу-тарх в философских трактатах. В 1 в. н.э. римский поэт Федр переложил басни Эзопа в стихотворную форму и издал их отдельными сборниками. Так родился жанр латинской стихотворной басни. В XVII в. древний жанр был возвеличен французским писателем Ж. де Лафонтеном, отдавшим дань почтения своим предшественникам и сказавшим в нем новое слово:

Эллада — мать искусств, за это

ей хвала. Из греческих земель и басня

к нам пришла. От басни многие кормились,

но едва ли

Они до колоска всю ниву

обобрали.

Доныне вымысел — свободная

страна. Не вся захвачена поэтами

она.

Захватывая новые области «свободной страны», Лафонтен в отличие от античных авторов, которым сюжет был необходим лишь в качестве иллюстрации к нравоучительной сентенции, пишет развернутые, полные жиз­ни, действий, диалогов остроумные стихотвор­ные повествования. Лафонтен в баснях опи­рается на народную мудрость, стремится пе­редать взгляд простого человека.

В эпоху Просвещения с ее ярко выражен­ной гражданственностью басня стала одним из излюбленных жанров. «Ни на одном виде стихотворений я не сосредоточивал своего внимания больше, чем на басне. Мне нрави­лось пребывать на этой общей меже поэзии и морали», — писал в предисловии к своим басням Лессинг, крупнейший немецкий дра­матург, теоретик искусства, поэт второй по­ловины XVIII в. Басня под пером Лессинга служила средством борьбы с. чуждыми ему социальными и литературными тенденция­ми, человеческими пороками.

Русская литература обратилась к басне в XVIII в. Разделив своим учением «о трех штилях» литературу на три стилистические группы, М. В. Ломоносов отнес басню к тем жанрам, которые пишутся третьим, «низ­ким» штилем, где употребляются «простона­родные низкие слова». Жанр басни утвердил в русской поэзии А. П. Сумароков, смело вво­дивший в свои произведения народные вы­ражения, пословицы. «Склад басни должен быть шутлив», — писал Сумароков, обра­щаясь к сюжетам русских народных анекдо­тов. Для Сумарокова характерна резкость сатирических красок, страстность обличения ненавистных ему пороков. Видя вокруг себя

проворовавшихся чиновников, невежествен­ных дворян, бессовестных торгашей, поэт яростно обличает их («Сатир и гнусные лю­ди», «Лисица и Статуя», «Болван»). Назида­тельные басни писали И. И. Хемницер, И. И. Дмитриев.

Высшего своего расцвета басня достигла в творчестве И. А. Крылова. П. А. Вяземский в «Приписке к статье «Известие о жизни и стихотворениях Ивана Ивановича Дмит­риева» дал глубокое и точное сравнение двух крупнейших баснописцев: «Дмитриев и Кры­лов два живописца, два первостатейные мастера двух различных школ... Дмитриев пишет басни свои; Крылов их рассказывает». Басни Крылова глубоко национальны по форме и содержанию. Их персонажи не но­сят условно-аллегорического характера, а становятся типичными для российской дейст­вительности. Сюжет крыловской 'басни обле­кается в форму короткой сценки, передаю­щей живость, многообразие живой разго­ворной речи. Говоря об особенностях басен Крылова, В. Г. Белинский заметил, что его произведения «не просто басни: это повесть, комедия, юмористический очерк, злая сатира, словом, что хотите, только не просто басня». Творчество Крылова-баснописца — важней­ший шаг русской литературы по пути станов­ления реализма и народности. Басни Кры­лова охватывают широчайший круг тем, про­диктованных самой жизнью России, совре­менной автору. На реформы в управленческом аппарате он откликается знаменитым «Квар­тетом», на усиление аракчеевщины — басней «Рыбья пляска». В басне «Воспитание Льва» современники увидели намек на самого царя Александра 1. Особое место в творчестве Кры­лова занимают басни, написанные во ^ремя

Отечественной войны 1812 г.: «Кот и Повар», «Волк на псарне», «Обоз», «Ворона и Кури­ца». В них воплотились патриотический дух народа, мысли и чувства самого автора в час грозных испытаний. Воплощая нравственные идеалы благородства, трудолюбия, бескорыс­тия, справедливости, Крылов едко высмеивает лень, тщеславие, трусость, глупость. Но Кры­лов не только моралист. Его басни — злая сатира на сильных мира сего. «У сильного всегда бессильный виноват...» — горько кон­статирует баснописец в «Волке и Ягненке», раскрывая безнравственную, бесчеловечную сущность деспотизма, произвола, самодурст­ва. В языковых средствах, образах Крылов идет от фольклора, но при этом благодаря своей афористической точности, меткости, простоте многие строки его басен органично вошли в разговорную русскую речь, стали по­словицами и поговорками, зажили своей от­дельной жизнью в национальном языке: «А Васька слушает да ест», «А вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь», «А Ларчик просто открывался», «Слона-то я и не приметил».

Достигнув столь блестящего расцвета в творчестве Крылова, басня более чем на сто­летие почти исчезла из русской литературы. Сатирики 1860-х гг. предпринимали попытки к возрождению басни, но серьезных успехом в этом жанре не достигли. В советское врем^ басня представлена в творчестве Демьян<. Бедного, обратившегося к политической, аги тационной басне, особенно актуально звучав шей в годы гражданской войны. В наши дни басенные традиции продолжают С. В. Михал­ков, С. И. Олейник. В творчестве этих и дру­гих поэтов бичуются отклонения от мораль­ных норм нашего общества, а также затра-

Белый стих

гиваются международные вопросы. Объекты сатиры в современной басне — подхалимы, стяжатели, бюрократы, взяточники, поджи­гатели войны, колонизаторы. В творчестве современных баснописцев видно следование традициям русской классической басни.

Дата добавления: 2015-07-12