Лирика Пушкина 1831 – 1836 годов. Черты историзма в миросозерцании поэта

1831 год – женитьба на Наталье Николаевне. В конце 1833 г. царь пожаловал Пушкину придворное звание камер-юнкера, которое “первый поэт” России счел для себя оскорбительным. В этот период Пушкин связан оковами царской службы, путами общественного мнения, долгами и материальными заботами.

Неблагоприятной для Пушкина была и литературная атмосфера 1830-х гг. Его лирика все чаще и чаще стала вызывать общественное недовольство.

Так, патриотическое стихотворение-ода “Клеветникам России” (1831), посвященное призывам французских парламентариев выступить на стороне Польше в очередном конфликте с Россией (1830-1831), стало причиной обвинения Пушкина в политическом ренегатстве (изменил своим идеям, “подлизался к царю”). Резко раскритиковали оды Вяземский, братья Тургеневы и другие.

Стихотворение было опубликовано в брошюре “На взятие Варшавы”, в которую, кроме того, вошла “Бородинская годовщина”, также ставшая объектом критики. Обращаясь к историческим событиям, Пушкин анализирует положение России в мире и то место, которое занимает ее народ.

Падение популярности Пушкина было не в последнюю очередь связано с тем, что его эксперименты и поиски окончательно двинулись по стезе реализма. Они прямо противоречили господствовавшим тогда литературным вкусам и представлениям. Кроме того, в 1831-1836 муза Пушкина “умнеет”, и он обращается к философской и исторической концепции творчества, через призму которой он рассматривается все основные мотивы своей поэзии: любовь, дружба, история, поэт и поэзия, свобода, жизнь и смерть.

Представления о связях человека с круговоротом природной жизни и свое понимание психологии творчества Пушкин выразил в лирическом шедевре “Осень” (1833). В стихотворении поэт описывает своеобразный “парад” времен и года, который заканчивается воспеванием осени и анализом процесса создания произведений.

“И забываю мир — и в сладкой тишине
Я сладко усыплен моим воображеньем,
И пробуждается поэзия во мне:
Душа стесняется лирическим волненьем,
Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,
Излиться наконец свободным проявленьем —
И тут ко мне идет незримый рой гостей,
Знакомцы давние, плоды мечты моей.

И мысли в голове волнуются в отваге,

И рифмы легкие навстречу им бегут,

И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,

Минута — и стихи свободно потекут.

Так дремлет недвижим корабль в недвижной влаге,

Но чу! — матросы вдруг кидаются, ползут

Вверх, вниз — и паруса надулись, ветра полны;

Громада двинулась и рассекает волны”.

Философская лирика 1834—1836 гг. — стихотворения “Пора, мой друг, пора!..”, “…Вновь я посетил…”, “Когда за городом, задумчив, я брожу…”, “Отцы пустынники и жены непорочны…”, “Из Пиндемонти”, “Была пора: наш праздник молодой…”, “Он между нами жил”, “Полководец”, посвященное герою войны 1812 года Барклаю-де-Толли, – и роман “Капитанская дочка” (1836) раскрывают две важнейшие грани пушкинского творчества последнего периода. Опираясь на личный опыт и мудрость, Пушкин устремился к вечному, общечеловеческому — к поэтическому познанию мира и человека.

События своей жизни, судьбы как самого себя и своих современников, так и предков, Пушкин оценивает в историческом контексте.

История в контексте пушкинских раздумий о человеке и природе, жизни и смерти, доме и кладбище предстает как стихийная сила, неподвластная воле и желаниям людей. Водоворот истории увлекает человека, препятствует осуществлению его заветных желаний, заставляя бороться за счастье, за право быть самим собой.

Итогом долгой и трудной “дороги свободной” сквозь “жестокий век”, по которой прошел сам поэт, стало бессмертие. С особой гордостью Пушкин выразил эти мысли в своем поэтическом завещании — стихотворении “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” (1836).

Дата добавления: 2015-07-11