Своему отчаянию, юноша понял, что пошел не в ту сторону.

Как ни тяжело это было, но пришлось повернуть обратно,

Другого выхода не было. Оставаться на поляне было равносильно

Самоубийству.

Он поплелся назад по тропе и миновал то место, где впервые

Вышел на нее. Подгоняемый мучительной жаждой, раненый напрягал

Последние силы, но с каждой минутой их становилось все меньше.

Деревья, между которыми ему приходилось пробираться, были

По большей части акации, перемежающиеся с кактусами и агавой.

Они почти не защищали от лучей полуденного солнца, которые

Легко проникали сквозь ажурную листву и жгли его, как огонь.

Он обливался потом, жажда становилась все мучительней,

Пока не стала просто нестерпимой.

Ему не раз попадались на глаза сочные плоды мескито; чтобы

Их сорвать, нужно было лишь протянуть руку. Но юноша знал, что

Они приторно-сладкие и не утоляют жажду, что не поможет ему и

Едкий сок кактуса или агавы.

В довершение всех бед, несчастный заметил, что

Поврежденная нога совсем перестает его слушаться. Она сильно

Распухла. Каждый шаг причинял ему невероятную боль. Если даже

он и на пути к ручью, хватит ли у него сил добраться до него?

Если нет, это означает верную гибель. Оставалось одно: лечь

Здесь, среди зарослей, и умереть.

Смерть придет не сразу. Хотя у него невыносимо болела

Ушибленная голова и разбитое колено, он знал, что эти

Повреждения не смертельны. Ему грозила самая мучительная и

Жестокая из всех смертей -- смерть от жажды.

Эта мысль заставила раненого напрячь последние силы. И,

Несмотря на то что он продвигался медленно и испытывал при этом

Тяжкие страдания, он упорно брел и брел вперед.

А черные грифы все парили над ним, не отставая и не

Перегоняя. Они пролетели уже больше мили, но ни один не оставил

преследования. Число их даже увеличивалось: завидев добычу, к

Стае присоединились новые хищники. И, хотя добыча была еще жива

И двигалась, инстинкт подсказывал птицам, что конец ее близок.

Их черные тени снова и снова мелькали на тропе, по которой

Брел раненый. Казалось, что это реет сама смерть.

Вокруг была полная тишина: грифы летают бесшумно и даже,

Предвкушая добычу, не оглашают воздух криками. Палящее солнце

Угомонило кузнечиков и лягушек, даже безобразная рогатая

Ящерица дремала в тени камня.

Единственными звуками, которые нарушали тишину молчаливого

Леса, был шорох одежды страдальца, цеплявшейся за колючие

Растения, и изредка его крик, когда он тщетно взывал о помощи.

Шипы кактусов и агавы исцарапали его лицо, руки и ноги, не

Оставив живого места, и кровь смешивалась с потом.

Дата добавления: 2015-07-11