Вместо послесловия 7 страница

– Я не сказал, что это обязательно так, – мягко напомнил ей Люк. – И я сильно надеюсь, что Фел не выбирал подчиненных в эту экспедицию, просто бросая игральные кости. Я только отмечаю, что и об этой возможности забывать не стоит.

* * *

На обратном пути они осмотрели "Меч Джейд" и убедились, что корабль надежно закрыт от взломщиков. После такого откровенно язвительного замечания Фелу Мара сгорела бы от стыда, если бы кто-то вломился на ее собственный корабль. Уже в каюте, готовясь ко сну, они прослушали официальное сообщение Формби по корабельной системе оповещения о том, что последствия пожара ликвидированы и экспедиция продолжается по плану. Аристократ не упомянул ни о том, что чиссам помогли справиться с огнем, ни о том, что могло стать причиной взрыва, повлекшего за собой пожар.

Уже позже, когда Мара лежала в темноте рядом с Люком, уставившись в потолок, она задалась вопросом: что происходит у нее в душе?

Почти мгновенно пришло тихое ощущение вины, которое вдруг овладело ею, словно мягко берущая за горло рука. Неожиданно все, что она совершила в бытность агентом Палпатина, стаей призраков прошлого пронеслось перед ее мысленным взором: предвзятые расследования, "случайное" пренебрежение теми немногими правами, которые еще существовали в Империи, быстрые расправы…

Быстрые расправы.

Но разве она не задвинула все эти события в дальний угол памяти? В конце концов, она же не была истинной последовательницей темной стороны… Люк сам об этом сказал три года назад. Она служила Палпатину и Империи со всей искренностью и усердием, на какие только была способна, основываясь при этом на исходящей от Императора подложной информации. А раз сейчас она стала джедаем, значит, вовсе не была безнадежно пропащей.

Почему вдруг прошлое опять нахлынуло на нее? Из-за Фела и штурмовиков как наиболее заметных и характерных символов правления Империи вместе с ее бесчинствами? Из-за самой экспедиции как постоянного напоминания о том, что уничтожение "Сверхдальнего перелета" было одним из первых учиненных Палпатином зверств?

Или тут было что-то другое, более тонкое? В конце концов, Палпатин сполна получил по заслугам, как и Дарт Вейдер, и Таркин и все остальные гранд-моффы. Даже Трауна, которого она считала куда более благородной личностью, чем все остальные вместе взятые, уже давно не было в живых. Осталась только она, Мара Джейд, Рука Императора.

Почему?

Она недовольно перевернулась на другой бок, переводя взгляд с темного потолка на не менее темный угол каюты. Комплекс вины уцелевшего – кажется, так это называется. Неужели его появление вызвали Фел и "Сверхдальний перелет"? Если так, то это уже глупо, и особенно сейчас, по прошествии стольких лет.

Если, конечно, намеки, которые Люк отпускал чуть ранее, не имели под собой почву. И она действительно все еще немного скучала по Империи.

Мара сделала глубокий вдох и тихо выдохнула. Люк еще не спал. Она знала, что он наблюдает за вихрем ее эмоций и готов поддержать ее в этой схватке, стоит только попросить.

Она потянулась и нащупала его руку.

– Разве мы не должны уже сладко спать в лечебном трансе? – прошептала она.

Люк понял намек.

– Правильно, – произнес он. – Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – сказала она. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Мара закрыла глаза, поудобнее положила голову на подушку и открылась Силе. В конце концов, Люк же принял ее, несмотря на ее темное прошлое. Если ему это удалось, то получится и у нее самой.

***

Дыхание Мары замедлилось, чувства улеглись. Она погрузилась в лечебный транс. Люк с любовью смотрел, как она затихает, затем мягко отпустил ее руку и отвернулся к переборке. День был длинным и суматошным, а ему надо залечить свои ожоги. И сейчас самое время этим заняться.

Но спокойствие и сосредоточенность, необходимые для лечебного транса, никак не приходили. На корабле что-то происходило, что-то неясное и недоброе. Кто-то на борту – может быть, даже не один – направлялся к "Сверхдальнему перелету" вовсе не из чувства долга или раскаяния.

Люк неуютно поворочался под тяжелыми одеялами. Но если уж быть до конца откровенным, разве у него самого не было для прибытия сюда собственных скрытых мотивов?

Конечно же, были. "Сверхдальний перелет" засвидетельствовал последние, бурные дни Старой Республики; его существование и хранившиеся на нем записи позволяли заполнить некоторые пробелы в истории того периода. Но, что еще важнее, – они позволяли подробнее рассмотреть образ мыслей последнего поколения джедаев и организацию Ордена. Бортовые записи могли помочь заполнить пробелы и в его собственных знаниях и понятиях, показать, что он делает правильно.

А главное – что делает неправильно.

Он поморщился. Люк Скайуокер, мастер-джедай. Единственный мастер-джедай, если брать в расчет только Новую Республику. Основатель, наставник и лидер возрожденного Ордена джедаев.

Как его угораздило оказаться на этой должности? Как случилось, что он взвалил на себя ответственность за воссоздание того, что другие поколения пестовали веками?

Да просто больше было некому, вот как. " Когда не станет меня, – успел сказать Йода, – последним из джедаев ты будешь. Передавай другим то, чему сам научился ".

Он изо всех сил старался выполнить наказ Йоды. Но иногда – слишком часто – этих самых сил оказывалось недостаточно.

Уроки Йоды помогли, но их было мало. Помог голокрон, но и его было недостаточно. Лея и Мара помогали советом и напутствием, но все равно чего-то не хватало.

Может быть, помогут какие-то артефакты, уцелевшие на борту "Сверхдальнего перелета"? Люк этого не знал. Если честно, он и сам боялся это выяснить.

Но все равно собирался их искать, потому что должен был. Когда им с Марой пришло приглашение от Формби, они оба ясно почувствовали: Сила мягко и ненавязчиво подсказывает правильный ответ. Люк слишком хорошо знал, что попытка игнорировать подсказку Силы обернется лишь тем, что в будущем придется горько сожалеть. К добру или нет, но они все же летели к "Сверхдальнему перелету".

Кто знает… Может быть, на борту найдется нечто такое, что раз и навсегда внесет ясность в вопросы джедайской этики брака. Указание на разногласия мастеров-джедаев по этой проблеме. Или, быть может, свидетельство того, что весь Орден придерживался неверного суждения, запрещая джедаям вступать в брак…

Однако он не узнает ответа до тех пор, пока они не окажутся на месте. При этом желательно оказаться там в добром здравии. Люк глубоко вздохнул, отогнал от себя сомнения и волнения и открылся Силе.

* * *

Шум и суета в коридорах уже затихли, когда Дин Джинзлер отложил инфопланшет и стал готовиться ко сну. День выдался длинным и странным – много незнакомых людей, непонятных событий. Он, как это часто бывает в зрелые годы, устал.

И в то же время на утомление накладывалось возбуждение. Возбуждение и неясный трепет.

"Сверхдальний перелет". Почти через полвека он, наконец, увидит грандиозный и таинственный корабль, на котором Лорана покинула Республику. Он будет стоять там, где стояла она, видеть то, что видела она. Если повезет, он уловит эхо тех мыслей и целей, которые захватили ее воображение и которым она посвятила свою жизнь.

И он увидит место, где ее раньше срока настигла смерть.

Умываясь и чистя зубы, он глядел на свое отражение в зеркале. За морщинами проглядывало напоминание о молодом человеке, который высмеивал и презирал Лорану долгие годы – и который с нею даже толком не попрощался. На него смотрели серые глаза… Ее глаза тоже были серыми? Он уже не помнил. Помнил только, что в них не было присущих ему самому холода и жестокости. Напротив, ее взгляд был живым и полным сострадания, душевной теплоты. Даже по отношению к нему – не заслуживавшему никакого сочувствия. Кажется, тогда вокруг его губ не было суровых морщин…

Или было? Он уже давно носил тихую горечь в своем сердце.

Примерно как та молодая женщина, которую он встретил этим днем, внезапно пришло на ум, – Мара Джейд-Скайуокер. Ее тоже терзали какие-то застарелые горько-сладкие воспоминания. И несмотря на то, что в последнее время ее жизнь явно пошла на поправку – это он сумел прочитать в ее глазах – Дину было ясно: некоторые воспоминания померкнут еще нескоро.

А какие-то – вообще никогда не пропадают, как бы этого ни хотелось. И сам он был тому живым подтверждением.

Закончив умываться, Джинзлер вернулся в спальню. Похоже, именно Мара, несмотря на все следы суровости и цинизма на своем лице, приняла окончательное решение не выдавать его Формби.

От этой мысли он занервничал. Джинзлер уже давно не признавал сострадания, а сострадание, исходившее от джедая, казалось ему еще более зловещим. Джедаи, если верить старым россказням и новореспубликанской пропаганде, умели определять характер и помыслы людей одним взглядом. Но могут ли они читать мысли и намерения? И если да, что же конкретно прочла в его мыслях Мара?

Джинзлер фыркнул. Что за глупости! Во имя всех жукоедов Внешнего кольца, как ей прочитать его чувства, если даже он сам не может в них толком разобраться?

Ответа не находилось. Может быть, она сделает это за него – если сильно попросить.

А возможно, она просто решит, что не стоит оказывать ему честь своим милосердием, и все-таки выдаст его Формби.

Нет. Жребий брошен, осталось только пройти весь путь до конца. Что до джедаев – будет лучше держаться подальше от них обоих.

Выключив свет, он лег в кровать. И постарался отогнать воспоминания, чтобы наконец уснуть.

ГЛАВА 8

Следующие два дня прошли спокойно. Люк проводил много времени с джерунами, погрузившись в изучение списков республиканских планет и терпеливо выдерживая утомительную смесь их почти религиозного поклонения и желания угодить. В процессе поиска планеты он пытался выяснить какие-либо детали их встречи со "Сверхдальним перелетом", но истории джерунов выглядели очень запутанными и почти мифическими, так что вскоре Люк прекратил бесполезные расспросы. Разумеется, из этих джерунов никто при встрече со "Сверхдальним" не присутствовал, а те, кто им об этом рассказывал, не особенно упирали на точность.

В эти дни они с Марой виделись нечасто – как правило, только за столом во время еды и по вечерам. Однако в деле сбора информации, по сравнению с ним самим, она добилась гораздо больших успехов. С помощью Фисы она начала методичное изучение "Посланника Чафа" и его экипажа.

Первой задачей Мары стало подтверждение некоторых цифр. Оказалось, что Фел был прав насчет численности экипажа: кроме генерала Драска, на борту присутствовали четыре офицера, тридцать других членов экипажа и двенадцать солдат – итого сорок семь чиссов, одетых в черную форму Флота Обороны. Штат Формби, напротив, состоял только из Фисы и еще двух членов Семьи Чаф.

Маре не удалось получить удовлетворительного объяснения, почему Формби сопровождает так мало помощников, хотя Фиса упомянула, что в нормальных условиях весь экипаж корабля должен был состоять из чиссов, служащих Семье Чаф, без привлечения личного состава Флота Обороны. В конечном итоге Мара и Люк пришли к выводу, что последний был прав насчет нежелания Девяти Семей вверять бразды правления всей экспедицией в руки одной из них. Или же позволять ей получить всю выгоду, которую могла принести эта экспедиция.

Чиссы относились к присутствию Мары и вопросам, которые она задавала, в целом нейтрально. Драск при встречах продолжал вести себя неприветливо, но подчеркнуто вежливо; однако было неизвестно, чем вызвана эта вежливость – статусом самой Мары или присутствием рядом с ней помощницы Формби, готовой доложить аристократу обо всех случаях неподобающего поведения в отношении гостей.

Формби был занят еще больше генерала: почти все время он проводил в консультациях с членами своей свиты, Драском, Тальшибом или другими офицерами. Мара видела его лишь несколько раз, да и то издали, и всякий раз он был погружен в оживленную беседу с кем-то из чиссов. После официального ужина, проведенного всеми вместе за одним столом, Формби перестал уделять внимание джедаям и переложил ответственность за гостей на Фису и офицеров Тальшиба.

Как успела заметить Мара, Чак Фел и его штурмовики тоже держались особняком, стараясь не особенно попадаться на глаза остальным. В редких случаях, когда им с Фелом случалось встретиться, тот вел себя вполне доброжелательно. Но вместе с тем Мара ощущала исходящую от него встревоженность. Об украденных инфокартах никто не упоминал.

И, хотя это было совершенно бездоказательно, у нее сложилось стойкое впечатление, что Дин Джинзлер ее избегает.

Люк придерживался мнения, что, если это действительно так, подобное решение лже-посла в сложившихся обстоятельствах – отнюдь не самый умный поступок с его стороны.

И хотя Мара так и не озвучила своего подозрения, Люку совсем нетрудно было заметить настроение жены – особенно на второй день, полностью посвященный целенаправленным розыскам Джинзлера.

Однако, несмотря на все старания, тот успешно скрывался и не позволял себя найти. Ситуация раздражала Мару все больше и больше, а в итоге обернулась против Люка, из лучших побуждений предложившего "второй половине" приберечь силы. После своих слов он битый час выступал в качестве мишени для ее колкостей.

Наконец, поздним вечером второго дня Формби собрал пассажиров на наблюдательной палубе командного центра. Но, как выяснилось, вовсе не по той причине, о которой все подумали.

***

– Приветствую вас на сторожевой станции Браск Ото, – объявил Формби, указывая на сверкающую металлическую конструкцию в форме двойной пирамиды в центре большого экрана. – Здесь вы должны остановиться и обдумать…

Со стороны джерунов донесся гулкий ропот, как от роя насекомых над цветущим кустом.

– Остановиться и обдумать что? – спросил Берш. – Мы еще не прибыли на "Сверхдальний"?

– Нет, – ответил Формби. – Как я сказал, вы здесь для того, чтобы обдумать, лететь ли с нами дальше.

– Но нам сказали, что мы уже прилетели, – Люк еще не видел его настолько огорченным.

Неудивительно, если учесть, какими разодетыми явились джеруны на эту встречу. Они облачились в роскошные наряды, богато украшенные нитями из драгоценных металлов и выглядевшие вдвое тяжелее их обычной одежды, а на плечах у каждого висела туша волкила. Температура на борту корабля чиссов и так была излишне высокой, и джеруны, должно быть, изнемогали от жары в своих одеяниях.

– Мы прибыли туда, откуда начнется самая трудная часть путешествия, – терпеливо пояснил Формби. – Все присутствующие должны узнать об опасностях, с которыми нам предстоит столкнуться, и принять решение, лететь ли им дальше.

– Но…

– Терпение, веритель Берш, – сказал Джинзлер. Люк заметил, что Джинзлер и здесь постарался встать как можно дальше от джедаев, но так, чтобы это не бросалось в глаза. – Давайте послушаем, что скажет наш гостеприимный хозяин.

– Благодарю, господин посол, – сказал Формби, слегка поклонившись. Он сделал жест рукой, и станция в форме двойной пирамиды исчезла с экрана.

Все собравшиеся, и Люк в том числе, изумленно ахнули. На экране появилось удивительно красивое скопление звезд: сотни собранных в компактную сферу светил.

– Редут, – объявил Формби. – Это звездное скопление прячет последний "островок безопасности" чиссов, последнее прибежище, которое укроет наш народ на случай, если мы потерпим неудачу в открытом сражении. Это неприступная крепость; даже самый решительный и стойкий противник испытает заметные трудности, прежде чем сумеет проникнуть внутрь. По всему пространству Редута разбросаны наши боевые корабли и огневые точки. Более того, сама природа таит здесь неприятные сюрпризы для непосвященных.

– И, прежде всего, очень трудные условия навигации, – вставил Фел. – Эти звезды слишком близко расположены друг к другу.

– Именно так, – подтвердил Формби. – И это представляет опасность не только для потенциального врага, но и для нас.

Он снова указал на экран.

– Как вы сказали, звезды в скоплении находятся очень близко друг к другу, и гиперпространственные маршруты между ними еще не вполне изучены. Нам приходится продвигаться довольно медленно, делая в пути множество остановок для уточнения навигационных данных. Путешествие займет приблизительно четыре дня.

– Я думал, ваши корабли уже нашли планетоид, на котором разбился "Сверхдальний перелет", – напомнил ему Фел. – Разве мы не можем просто следовать тем же курсом, что и они?

– Да, мы БУДЕМ использовать их данные, – подтвердил Формби. – Но внутри скопления ничто не постоянно и не стабильно. Уровень радиации превышает все допустимые нормы. Повсюду множество планетоидов и крупных комет, движущихся по непредсказуемым орбитам под непрекращающимся противоборством гравитационных сил. Которые, в свою очередь, тоже представляют значительную опасность для жизни.

– Мы тратим время, – встрял Берш. Его раздражение прошло, и голос снова был спокойным. – Те, кто летел на "Сверхдальнем", пожертвовали ради нас жизнью. Разве можем мы устрашиться опасностей, когда хотим почтить их память?

– Согласен, – твердо сказал Фел. – Мы летим.

– Я тоже, – добавил Джинзлер.

– И мы, – сказал Люк. – Итак, единогласно?

– Благодарю вас. – Формби слегка поклонился присутствующим. – Благодарю вас всех.

Люка вдруг охватила странная дрожь. Формби, разумеется, обращался ко всем. Но в то же время у джедая появилось странное чувство, будто эти слова в особенности адресованы ему и Маре.

Формби повернулся к джерунам.

– А сейчас, веритель Берш, вы и ваши спутники должны попрощаться с теми, кто находится на борту вашего корабля. Они не смогут лететь дальше и будут ждать нашего возвращения здесь.

– Понятно, – сказал Берш. – Если вы обеспечите связь, я поговорю с ними.

Формби кивнул и снова подал знак подчиненным. Еще несколько секунд звездная сфера Редута оставалась на экране, затем ее сменило изображение детской игровой площадки на корабле джерунов.

– Можете говорить, – сказал Формби.

Берш выпрямился и заговорил на языке, напоминавшем мелодию из двух нот. Именно такой язык, подумал Люк, и могли произвести на свет существа с двумя ртами.

Формби отошел в сторону и устремил взгляд в глубину командного центра. Люк, стараясь не выглядеть навязчивым, присоединился к аристократу.

– Мастер Скайуокер, – мягко обратился к нему Формби. – Я рад, что вы решили сопровождать нас дальше.

– Мы здесь именно для этого, – напомнил Люк. – Неужели навигация там действительно настолько трудна?

Формби улыбнулся. Его красные глаза сверкнули в полумраке наблюдательной палубы.

– Полеты в пространстве Редута непросты, но в них нет ничего невозможного, – сказал он. – А почему вы спрашиваете?

– Существуют специальные джедайские методики, помогающие в гиперпространственной навигации, – пояснил Люк. – Особенно в таких сложных ситуациях, как полеты в плотных скоплениях звезд. Иногда мы можем находить безопасные маршруты, которые не отыщет даже навигационный компьютер.

– Интересная мысль, – кивнул Формби. – Жаль, с нами не было джедаев в то время, когда шло исследование этого звездного скопления. Несомненно, в этом случае удалось бы сохранить много жизней.

Люк нахмурился.

– Но вы говорили, что только начали строить там убежище?

– Я немного преувеличил, – сознался Формби. – Нет, мы начали изучать скопление более двухсот лет назад – еще до того, как узнали о вашем существовании. – Он оглянулся на джерунов. – Хотя, должен сказать, лишь последние пятьдесят лет работа по созданию "островка безопасности" движется полным ходом. К счастью, сейчас строительство уже близко к завершению.

– Понятно, – сказал Люк.

Пятьдесят лет назад… Как раз в это время сюда направлялся "Сверхдальний перелет". Могла ли Галактическая Республика быть той "страшной угрозой", которая настолько напугала чиссов, что те немедленно приступили к строительству "бомбоубежища"? Или они каким-то образом предвидели приход к власти Палпатина и создание Империи? Траун вполне мог предугадать это – если, конечно, другие лидеры чиссов захотели бы к нему прислушаться.

Идея такого убежища вполне могла оправдать вложенные ресурсы. Даже столь надменный и самонадеянный человек, как гранд-мофф Таркин, трижды подумал бы, прежде чем вести "Звезду Смерти" в этот звездный лабиринт.

– Теперь я вижу, почему вы не применяете превентивные удары, – прокомментировал Люк. – Имея такую крепость, ваш народ вполне может уступить врагу право первого выстрела.

Формби быстро повернулся к нему.

– Редут здесь совершенно ни при чем! – резко сказал он. – Это исключительно вопрос чести и морали. Чиссы никогда не были агрессорами. Мы никогда не вели войну, если нас к ней не вынуждали. Уже тысячу лет это неписанный закон для нас, мастер Скайуокер, и мы от него не отступим.

– Конечно, конечно, понимаю, – торопливо сказал Люк, пораженный горячностью Формби. Неудивительно, что Траун и его агрессивная военная философия вызвали у чиссов такое неприятие. – Я не имел в виду ничего такого, прошу простить, если неясно выразился.

– Да, разумеется, – кивнул Формби. Его взгляд слегка погас. – И вы простите меня за несдержанность. Этот вопрос…. Скажем так, в последнее время он серьезнейшим образом обсуждается Правящими семьями.

Люк приподнял брови.

– Вот как?

– Да, – произнес Формби таким тоном, будто хотел сказать: " Оставим эту тему ". – В любом случае благодарю за предложение, но сейчас в вашей помощи нет необходимости.

Люк поклонился.

– Как пожелаете, аристократ. Если помощь все же понадобится, мы готовы ее предоставить.

Он направился обратно к Маре, снова размышляя над тем, как Лее удается справляться со всей этой дипломатией.

Джеруны, как заметил Люк, уже заканчивали свою беседу. Джерун на экране издавал звуки, напоминавшие нечто среднее между военными фанфарами и отрывком из хаттской оперы. Берш отвечал ему в тон.

– О чем вы говорили? – спросила Мара, когда Люк подошел к ней.

– Я предложил Формби нашу помощь в навигационных расчетах. Тот сказал, что они справятся сами. – Люк нахмурился. Он заметил в глазах жены напряжение, какого не было в тот момент, когда он уходил. – Что-то случилось?

– Я… не знаю, – сказала Мара, медленно оглядывая помещение. – Я что-то почувствовала.

– Плохое? – уточнил Люк, пытаясь с помощью Силы разобрать ее мысли. – Опасное?

– Что-то… неправильное, – сказала она. – Очень неправильное. Не думаю, что опасное, по крайней мере, само по себе… Просто что-то не так.

Музыкальная речь джерунов замолкла.

– Благодарю вас, аристократ Формби, – сказал Берш, перейдя на общегалактический, который после языка джерунов звучал удивительно тускло. – Мой народ сожалеет, что не может воздать все почести героям "Сверхдальнего перелета", но мы понимаем вашу обеспокоенность. – Оба его рта дернулись. – В любом случае, наш корабль едва ли выдержит дальнейшее путешествие. А если народ джерунов погибнет, мы сделаем жертву "Сверхдальнего перелета" напрасной.

– Воистину так, – согласился Формби. Повернувшись к командному центру, он приказал: – Капитан Тальшиб, мы готовы. Летим к "Сверхдальнему перелету".

* * *

Во время экскурсии по "Посланнику Чафу" Фиса назвала это место носовым обзорным салоном. Джинзлер вспомнил ее слова, попивая принесенный с собой напиток и глядя в выпуклый иллюминатор, занимавший всю стену салона перед ним. Отсюда открывался прекрасный вид на звезды чисского космоса, здесь стояло много удобных кресел и диванов, и Джинзлер дал себе обещание прийти сюда еще раз, когда все успокоится.

Конечно, сейчас, во время полета в гиперпространстве, вид был не столь интересным. Гиперпространство везде выглядело одинаково.

Но диван был удобным, Джинзлер наслаждался напитком и уединением, а корабль направлялся к "Сверхдальнему перелету". В данный момент он получал все, что хотел от жизни.

Джинзлер поднял стакан, взглянул на пестрые полосы гиперпространства и мысленно произнес тост. " За тебя, Лорана …"

Сзади открылась дверь.

– Эй? – послышался чей-то голос.

Джинзлер вздохнул. " Вот и все уединение …"

– Да? – отозвался он. – Это Дин… посол Джинзлер.

– Ах… – сказал кто-то. Повернувшись, Джинзлер разглядел силуэт, скользнувший в полумрак.

– Я Эстош. Не помешаю?

Один из джерунов. Младший, если он правильно помнил.

– Нет-нет, – вздохнул Джинзлер. – Заходите, пожалуйста.

– Спасибо, – произнес Эстош, пробираясь к дивану Джинзлера мимо расставленной повсюду мебели. – А что вы здесь делаете?

– Ничего, – сказал Джинзлер. – Просто смотрю, как пролетают мимо световые годы, и думаю о "Сверхдальнем перелете".

– Они были великими… – протянул Эстош, осторожно присев на диван рядом с послом. – Их подвиг и вас делает великим, – поспешно добавил он.

Джинзлер поморщился в темноте.

– Возможно, – сказал он.

– Это так, даже если вы сами этого не чувствуете, – настаивал Эстош.

– Спасибо, – кивнул Джинзлер. – Расскажите, что вы знаете о "Сверхдальнем перелете"… о том, что с ним произошло?

– Я еще тогда не родился и знаю только то, что мне рассказали, – ответил Эстош. – Знаю, что до встречи со "Сверхдальним перелетом" на наши планеты вторглись вагаари. Они убивали нас, грабили и обращали в рабство. Мы стали их работниками, ремесленниками… и просто рабами. Они посылали нас на самую тяжелую работу в опасные рудники и горы, а когда шли в бой, то прикрывались нами, чтобы мы гибли вместо них. – Джерун вздрогнул так, что весь диван затрясся. – Они использовали наш народ, пока он не дошел до грани вымирания.

– И тогда появился "Сверхдальний перелет"?

Эстош глубоко вздохнул: звук получился похожим на свист в глубокой пещере.

– Вы даже не представляете, посол Джинзлер… – сказал он. – Внезапно они возникли перед нами… Огонь их орудий нес гибель кораблям наших угнетателей…

В этот момент полосы гиперпространства в иллюминаторе сжались, превратившись в россыпь звезд.

– Должно быть, одна из остановок, о которых говорил аристократ Формби, – сказал Джинзлер, глядя в иллюминатор, – Впечатляющий вид, не правда ли?

– Да, – согласился Эстош. – Жаль, чиссы не позволят нам поселиться на какой-нибудь из этих планет. Жить среди такой красоты…

– Тихо, – прервал его Джинзлер, почувствовав внезапную тревогу. Что-то было не так…

Вдруг он понял.

– Двигатели, – сказал Джинзлер, поднимаясь на ноги. – Вы это почувствовали? Они работают нестабильно.

– Да, – сказал Эстош. – Я тоже почувствовал. Что это означает?

– Это означает, что с ними что-то не в порядке. Или с управлением. Или, – мрачно добавил Джинзлер, – с теми, кто сейчас в командной рубке.

* * *

Мара как раз сняла ботинки, собираясь улечься спать, когда палуба под ногами вздрогнула.

Она замерла, пытаясь разобрать в Силе, что происходит.

– Люк?

– Да, – прошептал тот, сосредоточенно нахмурившись. – Похоже, что-то с двигателями.

– Они работают с перебоями. – Мара перекинула ноги над кроватью и перекатилась к Люку, со стороны которого находилась панель связи. Затем протянула руку и нажала на кнопку.

– Командный центр, это джедай Скайуокер. Что происходит?

– Ничего особенного, джедай Скайуокер, – ответил чисский голос. – Небольшая проблема с кабелями управления на корме.

– Что за проблема?

– Она вас не касается, – резко ответил чисс. – Всего лишь небольшая проблема, мы сами с ней справимся. Оставайтесь в каюте.

Раздался щелчок, и связь оборвалась.

– Как это похоже на генерала Драска, – проронил Люк, надевая рубашку. – Полагаю, он уже выдал всем подчиненным четкие указания, что и как говорить, если мы опять сунемся не в свое дело.

– Сходим проверить, что там происходит? – спросила Мара, перекатившись обратно – на ту сторону, где были ее ботинки.

– Думаю, лучше попробовать другой подход, – сказал Люк, застегнув рубашку и взяв световой меч. – Мы уже сталкивались с диверсией на борту этого корабля. Сейчас тоже попахивает чем-то подобным.

– Согласна, – сказала Мара, вешая световой меч на пояс. – Он говорил, что проблема на корме. Значит, пойдем к носу?

– Да, – сказал Люк. – Ты изучала корабль. Что в носовой части может заинтересовать диверсанта?

– Там много чего интересного, – прикинула Мара. – Носовые навигационные сенсоры, системы противометеоритной защиты, генераторы защитного поля, несколько кают для экипажа и склады.

– В том числе и с продовольствием?

– Да, – кивнула Мара. – И, что самое интересное… недалеко от носа – ангар с командирским глайдером.

– Шлюпка с гиперприводом, о которой говорил Фел?

– Она самая. С чего начнем?

– Ну, диверсант вряд ли так легко даст себя обнаружить, – философски заметил Люк.– План такой: ты идешь к носу по главному коридору правого борта и смотришь в оба. Я отправлюсь к челноку джерунов и проверю, не происходит ли там чего-то необычного, потом перейду на левый борт и проверю имперский транспорт. Если там все нормально, возьму курс по левому борту к носу, и там мы с тобой встретимся.

Дата добавления: 2015-10-29