Его слова застали меня врасплох.

- Тебе не нужно извиняться, это не твоя вина.

Он кивнул и улыбнулся мне. Но это вообще вряд ли можно было бы назвать улыбкой. Мне жутко захотелось обнять его.

- Спасибо.

- Не беспокойся ни о чём, - я откусил, наконец, небольшой кусочек кекса и воскликнул: - Это клубничная глазурь! Я думал, это просто какая-то розовая штука.

Гарри поднёс кекс к губам и начал слизывать то, что было сверху.

- Это довольно неплохо.

- О, Боже, ты из тех людей, да?

Он посмотрел на меня как-то удивлённо. При этом он выглядел абсолютно очаровательно с глазурью на кончике носа.

- Из каких людей?

Я откусил ещё кусок и ответил с полным ртом:

- Из тех, кто сначала слизывает всю глазурь.

Он показал мне язык, и его грусть была ненадолго забыта. Он был очень хорош в этом деле, когда нужно показать, что всё хорошо. Он делал это так долго.

- Я люблю глазурь.

- Я тоже, - я сделал глоток кофе. – Я люблю её на кексах больше всего. Это будто бы… так и должно быть.

- Кто сделал тебя королём по поеданию кексов? – он спросил, начиная отклеивать упаковку.

- Я. Только что.

Он хихикнул, что почти сразу переросло в громкий смех, который я просто не мог остановить. Он сам почти испугался тех звуков, что производил, и не мог поверить, что это на самом деле он.

- Я не думаю, что я… - он прижал руки к губам. – Ну, чёрт.

- Что? – я спросил, хотя снова знал ответ. Я просто хотел, чтобы он сам сказал это.

- Я не думал, что помню, как это делать, - его глаза расширились и наполнились чем-то вроде недоверия и страха. – Спасибо.

Я открыл рот, чтобы ответить, но не смог. В этом парне было что-то в том, как он смотрел на меня или говорил со мной, что оставляло меня каждый раз без слов. Я не мог сказать, что именно, но это было чем-то, с чем я не сталкивался раньше.

Глаза Гарри устремились в окно и вдруг расширились от удивления.

- Луи, там снег идёт!

Я посмотрел через стекло на то, как медленно падали хлопья белого пушистого снега на тротуары, машины и людей.

- Это чудесно.

- Давай погуляем, - он сказал, на его лице появилась какая-то благоговейная улыбка. Его лицо было каким-то открытым и детским, будто его не волновало больше ничего в этом мире. В этот момент, когда снег ложился на землю, я понял, что Гарри забыл, что он <i>падал</i>.

Я поставил недопитый кофе на стол и застегнул куртку.

- Хорошо.

Он вскочил на ноги, отправляя в рот последний кусочек кекса, и подбежал к двери, едва дожидаясь меня. Было холодно, но в оранжевом свете уличных фонарей я чувствовал теплоту, которая разливалась у меня внутри.

Мы шли обратно к больнице, буквально впитывая в себя все чудеса зимы.

- Я не любил зиму, - Гарри почти столкнулся с представительным мужчиной, когда засмотрелся на летящую снежинку. – Но она прекрасна, да?

- Всё вокруг прекрасно, когда знаешь, как посмотреть на это, - я ответил.

- Чёртов философ, - он остановился на переходе и высунул язык, чтобы поймать снежинки ртом.

- Я должен быть таинственным, - я пошутил, пока мы ждали, как сменится свет светофора.

Гарри закрыл рот, чтобы ответить:

- Тебе нужно познакомиться с моим другом Зейном. И устроить битву цитат.

- Я бы победил, - я ответил, стараясь удержать улыбку, которая так и рвалась появиться на моём лице.

- Я бы не был так уверен, - он медленно повернулся вокруг своей оси, взмахивая руками.

Его ноги вдруг ушли куда-то в сторону, а я подхватил его обеими руками, почувствовав, как его вес давит на мою грудь. Он посмотрел на меня, зелёные глаза встретились с моими, а снежинки просто таяли на его светлой коже.

- Я поймал тебя, - я хотел, чтобы он был уверен в этом, поэтому покрепче перехватил его талию рукой.

Он улыбнулся.

- Я знаю.

И я понял, что Гарри был неправ. С ним не было трудно. Просто ему нужен был кто-то, кто мог бы быть рядом.

* YOLO – You only live once <i>(ты живёшь лишь раз)</i>.

========== Глава 3 ==========

<b>7 февраля – День двадцать второй.</b>

Стул из синей грубой ткани становился мне всё более знакомым и теперь назывался скорее не <i>стулом около кровати Гарри</i>, а <i>моим стулом</i>. Гарри сидел в своём обычном положении: ноутбук на коленях, а одеяло вокруг его талии. Он как-то незначительно поприветствовал меня, когда я вошёл в комнату, сказав это «привет» всё так же грустно. Но в голосе всё же появилось чуть больше жизни.

- Есть планы на сегодня? – я сел на стул, положив сумку на колени, и подвинулся так, чтобы смотреть прямо на него.

Он пожал плечами.

- Вроде бы ничего особенного.

- Мы можем снова погулять, - я подсказал, надеясь, что он ожидал нашей встречи так же, как и я. Неделя тянулась ужасно долго, и я просто уже считал дни, когда снова смогу увидеть этого парня. Я не думал, что так могло случиться, но он пробирался вглубь моего сознания. Я хотел узнать его. Изнутри и снаружи. Я хотел помочь ему так, как не хотел ничего ни разу в своей жизни.

Он снова пожал плечами, убрал ноутбук с коленей и сполз вниз, оказавшись на боку и изучая меня своими зелёными глазами. Он сжал руками большое синее одеяло и натянул его на голову, будто капюшон.

- Я не хочу никуда идти сегодня.

Он выглядел таким… уязвимым в тот момент, когда из-за складок торчал один лишь нос, что я просто не смог надавить на него и заставить что-то делать. К тому же, у меня тоже был не лучший день. Одной из моих пациенток, девочке с рабдомиосаркомой<i>*</i>, стало хуже, и я не был уверен, что она продержится ещё хоть месяц. Ко всему этому прибавлялось то, что я, кажется, простыл. Горло жутко болело, а суставы ломило. И тогда эта идея спрятаться под одеялом уже не казалась такой уж ужасной.

- Ты когда-нибудь строил крепость из одеял и подушек? – я спросил, засовывая руки в карманы своей толстовки, чтобы почувствовать хоть немного тепла.

Он кивнул, и мне показалось, что он вспоминает что-то.

- Мы с Шер делали их, когда я был маленьким.

- Может, ты хочешь сделать такую сейчас?

Казалось, будто он «рассматривает» моё предложение. Через минуту он кивнул и встал с кровати, глядя на меня сверху с тенью улыбки на лице.

- Хорошо.

Я встал, опустив мою сумку на стул, и потянулся к одеялу.

- Я думаю, это лучше опустить к ножкам кровати, так мы сможем сделать что-то вроде… палатки.

Он серьёзно кивнул.

- Ты сделай это, а я возьму подушки.

Я растянул одеяло, поставив на один его уголок ножку стула, а на другой – ножку стола. Получился некий треугольник, похожий чем-то отдалённо на палатку. Гарри бросил подушки на пол так, что они покрыли всё пространство там, а потом разорвал свою простынь, закрывая все прорехи. Так мы оказались в полутёмном пространстве вдвоём.

В этой «пещере» было уютно, свет из комнаты едва проникал вовнутрь. И только после того, как мы устроились – я прислонился к кровати, а Гарри лежал на спине – он тихо спросил, чтобы не нарушить тишину, которая сгустилась вокруг нас:

- Луи, ты в порядке?

- Я здесь, чтобы говорить о твоих проблемах, не моих, - я ответил, избегая вопроса и стараясь не вздыхать громко. Я держал себя в руках целый день, но было что-то в этой комнате или же в его глазах, что просто не позволяло мне притворяться дальше.

- Ты знаешь, это нормально не быть в порядке, - он смотрел наверх. – И это точно про тебя.

Я всё-таки вздохнул.

- Я знаю.

- Здесь всё-таки легче, - он сказал, и улыбка неожиданно появилась на его лице. Вообще, он часто это делает, только вот они все такие ненастоящие. Я бы хотел, чтобы он снова засмеялся. И чтобы эти его ямочки на щеках снова появились. Как на тех фотографиях, где он был загорелым, счастливым и совсем ещё не больным.

- Так и есть, - мне вдруг захотелось заплакать, хотя я даже не мог толком объяснить причину. Просто это нечестно, да? Это было нечестно, что его тело предавало его. Ведь… парни с такими зелеными глазами, красивыми голосами и кудрявыми волосами не должны умирать за 6 месяцев.

- Луи? – он снова смотрел на меня, хмуря брови.

- Я в порядке, - я сказал, хоть и не очень-то убедительно. Я почувствовал, как его пальцы обхватывают мои. Чуть позже я уже цеплялся за его руку, как за спасательный круг. Но кто знает, возможно, так и было.

После достаточно долгой паузы я всё-таки смог ослабить хватку, кое-как взяв себя в руки. Я чувствовал себя предельно глупо, ведь я всё-таки должен держать свои личные проблемы подальше от наших встреч. И вот тогда у меня было что-то вроде эмоционального кризиса в крепости из одеял и подушек с ребёнком, которого я знал меньше месяца.

- Извини, я не знаю, что это было.

Он повернул голову так, что наши глаза встретились – голубые против зелёных, устанавливая какую-то эмоциональную связь. <i>Ничего страшного, я здесь</i>.

- Ты знаешь, что будет через неделю? – он вдруг поменял тему, но не отпустил мою руку. Я подумал уже было о том, чтобы расцепить пальцы, но понял, что просто не могу сделать этого.

- Что?

- День Святого Валентина.

- И кто же будет твоим Валентином, мистер Стайлс? – я спросил, стараясь оставаться спокойным.

- Мороженое, - он ответил, и его глаза чуть-чуть засверкали.

- Правда? – я спросил и почувствовал, как невидимый груз исчезает с моей груди. Я позволил себе сосредоточиться лишь на ощущении пальцев парня в своих.

- Правда. Мы обсуждали это, наши отношения очень серьёзные.

- Я уверен, ваши дети будут просто превосходными, - я сказал, желая, чтобы всё в мире было так же легко, как здесь и сейчас с Гарри.

- Не говоря уж о том, какими вкусными, - он ответил, и я немного засмеялся.

Мы погрузились в какое-то невероятное уютное молчание, которые изредка прерывалось особенно громкими звуками извне. Тихие голоса врачей и шум медицинского оборудования стали ненужным шумом, от которого мы были закрыты в нашей маленькой крепости. Это не было идеальным, да, но этого было достаточно, чтобы почувствовать себя хорошо.

- Знаешь, что смешно? – он спросил, при этом его голос был таким уютным, что казалось, что он просто говорит сам с собой. – В прошлом году в это время мы думали, что у меня просто мигрень.

Я долго пытался подобрать правильные слова для ответа.

- Мне не кажется это особенно смешным.

Он чуть-чуть засмеялся, и это показалось мне самым грустным из всего, что я слышал сегодня.

- Так и есть, но это звучит лучше, чем «ты знаешь, что дерьмово», да?

- Наверное, - я спустился вниз так, что теперь лежал рядом с ним. При этом я очень остро ощущал, как его огромная ладонь сжимает мою маленькую. Где-то в глубине я осознавал, что нарушаю все правила врачебного этикета, но мне было как-то совсем всё равно.

- Тебе поставили диагноз около года назад, да? – можно было сказать, что он везунчик, потому что рак мозга очень редко можно обнаружить на ранней стадии. Все мои мысли сосредоточились на шрамах на его запястье.

- На следующий день после дня Святого Валентина, - он сказал с тоской в голосе. – Так странно думать, что тогда была последняя ночь, когда я ещё не знал.

Я понял, что думаю о том, что же он делал в последние часы своей свободы. С кем он был?

- Каким был твой последний день? – я спросил, потому что это вроде бы казалось очень важным, даже по профессиональным причинам.

- Счастливым, - его голос был не намного громче его дыхания. – Я тогда встречался с Зейном, но мы не виделись с той ночи.

- Он не смог справиться с твоей болезнью? – я прекрасно знал, что делают посторонние люди, когда узнают о таких вещах. Они отдаляются и становятся чересчур осторожными, будто рак превращает человека в стекло.

- Я бросил его, - он ответил просто. – Я просто не хотел делать ему больно. И он ушёл, превратив бедного Найла в гея. Так что, наверное, всё обернулось очень даже неплохо.

Я улыбнулся про себя. «Бедный Найл». Было что-то такое исключительное, что заставляло меня улыбаться, слушая рассказы Гарри о том, как он расстался со своим парнем из-за того, что у него нашли рак. Что-то было в том, как он говорил о разных вещах своим низким голосом, будто бы мир – одна сплошная шутка, которую Вселенная подсунула ему.

- Иногда я думал, что Найл и не особенно-то расстроен всем этим, - он сказал, усмехаясь.

- Что насчёт тебя? – я спросил, удивляясь, когда это я начал слишком сильно заботиться о нём.

- Я ни с кем не встречаюсь больше, - он ответил, а его тон снова стал серьёзным.

- Почему?

<i>Боже, мой голос правда звучал так разочарованно?</i>

- Это было бы нечестно. Я не могу дать человеку достаточно… У меня совсем нет времени.. – он замолчал, будто бы потерявшись в том, что говорил.

- Получается, что ты даже не пытался полюбить кого-нибудь, зная, что в конце им будет больно? – я спросил, надеясь увидеть хоть какую-то логику во всём этом.

- Я провёл весь прошлый год, уверяясь в том, что никому не будет больно, - он казался таким одиноким, таким <i>безумно</i> одиноким, что я крепче сжал его руку в своей, пытаясь послать ему хоть немного тепла через наше прикосновение.

- Ты не сможешь никого спасти, просто отталкивая их. Люди переживают, просто позволь им это делать.

- Но они не должны обо мне беспокоиться.

У меня сбилось дыхание, а слова, которые я хотел сказать, просто застряли в горле.

<i>Я должен.</i>

Но я почему-то был уверен, что это совсем не то, что он хочет услышать, поэтому я прошептал единственные слова, о которых мог думать в тот момент:

- Хорошо.

Это не было правдой, потому что Гарри падал, а я каким-то образом двигался за ним. Я просто хотел забрать всю его боль, сделать так, чтобы он снова жил, потому что я не просто падал, я влюблялся в него и, к тому же, не знал, как это остановить.

- У тебя всё ещё есть Гэтсби в сумке? – он спросил после долгого перерыва, вырывая меня из моих грёз.

- Мне кажется, я выложил его, - я ответил дрожащим голосом. <i>Возьми себя в руки, наконец, Томлинсон</i>.

- Может, есть какие-нибудь другие книги?

- Может быть, - я взял сумку и порылся в ней, перебирая вещи. И нашёл небольшую синюю книгу, которую Даниэль сунула мне пару дней назад, сказав, что это «абсолютное совершенство» и «море чувств». Я совсем не был уверен во всём этом, но поверил ей, когда она сказала, что это хорошая вещь. Я протянул книгу Гарри.

- Она называется «The Fault In Our Stars»**.

- О чём она?

- О девушке. У неё рак, - я ответил, листая первые несколько страниц с посвящением и какими-то цитатами о тюльпанах.

- Разве тебе не достаточно того, что ты получаешь здесь?

- Похоже, что Даниэль так не думает, - я просмотрел первую страницу. – Я не знаю, вроде бы не кажется такой уж плохой историей.

- Почитай мне, - он сел рядом со мной, вытянув ноги.

- Сейчас?

- У тебя были другие планы? – он спросил, приподнимая брови.

- Вроде бы нет, - я вытащил подушку и положил её под спину. Гарри прижался ко мне с одной стороны и положил голову мне на плечо так, будто бы хотел отдохнуть, но боялся спросить о том, можно ли ему. Я улыбнулся, наслаждаясь тем, как его кудри щекочут мою шею, и начал читать, благо, приглушённого света было достаточно.

- В конце зимы, когда мне было 17 лет, моя мама решила, что у меня депрессия, потому что я редко выходила из дома. Я всё время проводила в моей кровати, перечитывая одну и ту же книгу снова и снова. Также я мало ела и посвящала много времени обдумыванию своей смерти.

- Она мне нравится, - сказал Гарри, когда я остановился, чтобы вздохнуть.

Я посмотрел на него с притворной досадой и сказал:

- Я не буду читать, если ты будешь меня прерывать.

Он повернулся, уткнувшись носом в моё плечо, и пробормотал мне в футболку:

- Прости.

Я постарался игнорировать ощущение его дыхания на своей коже.

- Неправда, ты не сожалеешь.

Он посмотрел на меня, как-то криво усмехнувшись. Мне нравилось это выражение лица: оно было хитрым, и в нём было будто бы множество тайн, которые так и рвались наружу.

- Так и есть.

Я снова уткнулся в книгу и начал читать. Теперь Гарри был тихим. Его голова так и лежала на моём плече, правда, сначала неуверенно, но потом всё больше и больше раскрепощаясь.

Я думал о том, что он сказал мне о том, что старался сделать так, чтобы никому не было больно. Я не был уверен, что он знал об этом, но я чувствую, что, когда он уйдёт, кое-кому всё-таки будет больно.

Когда он умрёт, он заберёт часть меня с собой.

* Рабдомиосаркома — злокачественная опухоль, происходящая из скелетной мышцы. Если проще, то это рак мышц.

** «The Fault In Our Stars» - книга Джона Грина, опубликованная в январе прошлого года. На русский ещё не переведена, но буквально название можно перевести как «Ошибка в наших звёздах».

========== Глава 4 ==========

<b>14 февраля – День двадцать девятый.</b>

Существует разница между знанием и пониманием. Я знал, что Гарри умирает, знал, что у него осталось совсем немного времени, но я не понимал этого до того вечера.

Его комната, обычно освещённая лампой у изголовья его кровати, была тёмной. Через приоткрытые занавески я видел верхушку его кудрявой головы, завёрнутую в синее одеяло.

Когда я вошёл в дверь, из-за занавески вышла медсестра, которая, кажется, узнала меня и улыбнулась.

- Рада видеть вас, мистер Сасслинсон, - она прошептала и что-то быстро записала на своём планшете, после чего указала на Гарри. – У него болит голова всё утро. И мне кажется, что очень сильно. Не уверена, что он захочет кого-то видеть.

Она отступила назад к Гарри и тихо сказала:

- Гарри, у тебя посетитель, ему остаться?

Перед тем, как мы услышали едва слышное <i>да</i>, нам пришлось выждать достаточно долгую паузу.

- Постарайтесь не шуметь. Он сейчас очень чувствителен к свету и шуму. Не забудьте прикрыть занавески за собой.

Я зашёл за занавеску и пропустил медсестру, после чего задёрнул ткань и положил свою сумку на пол. Когда мои глаза привыкли к отсутствию света, я смог разглядеть контуры лица Гарри. В этой полутемноте он выглядел словно ангел. Я даже подумал на секунду, что он слишком прекрасен для этого мира.

Странно было на него смотреть. Внутри меня всё переворачивалось. Я снял куртку и опустил глаза в пол, смущаясь чего-то. Я скучал по Гарри всю прошлую неделю, даже во время других моих встреч, во время обедов с Лиамом, даже теми ночами, когда Даниэль забирала меня с собой в клуб. Можно было даже сказать, что я скучал по нему каждую секунду своей жизни, это будто бы въелось мне в кости.

Я огляделся в поисках своего стула, но понял, что его убрали отсюда. Тогда я просто повесил свою куртку на спинку кровати и сел на пол, не желая выпускать парня из вида, но и не собираясь стоять целый час у его постели. Его рука свисала с одной стороны кровати, а длинные пальцы постоянно сжимались и разжимались, будто бы пытаясь найти что-то, за что можно было бы ухватиться. Я не успел даже сообразить, как оказался около него и переплёл его пальцы с моими. Он напрягся немного, когда ощутил меня, но вскоре я почувствовал, что он держит мою руку сильно и даже как-то отчаянно.

- Лу, - он выдохнул это так, будто бы это причиняло ему физическую боль.

- Гарри, не нужно ничего говорить, всё в порядке, - я ответил, вставая на колени.

Он ничего не говорил достаточно долго, но потом всё-таки произнёс:

- Иди сюда.

Я медленно встал, позволяя его пальцам выскользнуть из моих, и обошёл кровать, после чего опустился на матрас настолько осторожно, насколько только мог. Гарри распахнул глаза и моргнул несколько раз перед тем, как посмотрел на меня. Они были большими, блестящими и полными боли. Я подумал, было это из-за головной боли или, может, из-за чего-то ещё. Я невольно потянулся к нему, поглаживая пальцем бледную кожу щеки.

- С днём Святого Валентина.

Он пробормотал что-то в ответ и взял меня за запястье, чтобы положить рядом с собой. Я лёг с одной стороны, изучая лицо Гарри в слабом освещении. Я не должен был этого делать, я точно знаю, что не должен был. Но рядом с ним моим телом овладевало такое спокойствие, что это невозможно было описать.

Я положил свою руку поверх его руки и провалился во все чувства, что витали в этой ситуации. Мне хотелось верить, что я смогу забрать себе хоть капельку его боли. Когда я позволил себе утонуть в матрасе, то почувствовал, как веки тяжелеют. Я был почти уверен, что мог бы уснуть прямо там, где были лишь я и Гарри.

Быть с ним рядом – это как читать книгу, которую уже кто-то испортил. Я знал, как всё закончится, знал, что жизнь покинет это тело, что рак съест его изнутри, но всё равно переворачивал страницу за страницей в надежде на то, что вдруг всё закончится по-другому.

Я лежал рядом с ним и наслаждался жизнью, которая дана была мне на ста с чем-то страницах. Я закрыл глаза, переплетая наши пальцы. Теперь он не один.

***

Я проснулся под одеялом.

Вряд ли можно сказать, что я был в нормальном сознательном состоянии. Я лишь помню что-то голубое вокруг и чистое состояние удовлетворения. Не было никаких мыслей и переживаний, лишь тихий шелест абсолютно не имеющих значения вещей.

Я был в кровати. Она не была моей, но почему-то чувствовалось, что это нормально. В моей руке была другая рука. Такая тёплая и нежная. Казалось, что очень важно держать её в этот момент. Я немного вспотел, потому что в комнате было слишком жарко. Пояс моих джинсов давил мне на живот, а рукава рубашки сильно закатались.

Я зашевелился, когда услышал тихий храп. Я чувствовал повседневный запах больницы, но к нему примешивалось что-то уютное и тёплое. <i>Гарри</i>. Я распахнул глаза, удивляясь тому, когда успело наступить утро. Я собирался пролежать здесь час-два, но никак не всю ночь. Но глядя на парня, спящего рядом, я понял, что нисколько не жалею.

Солнечный свет проникал сквозь неплотно задёрнутые шторы, придавая потолку и стенам нежно-золотистый оттенок. Мы лежали практически нос к носу, а наши тела соприкасались. Гарри выглядел таким хрупким, что мне казалось, что малейшее прикосновение просто разрушит его. Я расцепил наши пальцы и провёл одной рукой по воздуху над его щекой. У меня в голове был какой-то иррациональный страх того, что если я его коснусь, то он рассыплется.

Я подумал о его взгляде, когда он увидел меня в первый раз. Я вспомнил, что он выглядел побеждённым. Пустым внутри. Теперь, когда он лежал рядом, я подумал о том, что, наверное, слово «изношенный» подошло бы лучше. Со всеми его разговорами о смерти мне казалось, что он просто ждал меня. Что я найду его и смогу собрать по частям воедино.

Я провёл пальцами по его кудрям, тёплым и шелковистым в солнечном свете. Он выглядел почти что нереальным. Я проследил взглядом, как приоткрылись его губы, а затем вниз по шее к груди. Я смотрел, как медленно она вздымается, как он дышит.

Тихий шум достиг моего уха, и я обратил внимание на сумку, которую оставил на полу. Я немного задержался, но всё равно пришлось слезть с кровати, чтобы достать телефон. Три сообщения.

<i>9:32 Лиам:</i> где ты?

<i>9:33 Лиам:</i> ты вообще был дома прошлой ночью?

<i>10:01 Лиам:</i> если ты не позвонишь мне в течение 5 минут, я буду думать, что ты умер.

Я лишь улыбнулся, читая эти сообщения, и быстро ответил <i>«я не мёртв, успокойся, детка»</i>. Нужно же было заверить его в том, что я ещё на этой стороне мира. Я надел куртку и взял сумку, посмотрев на Гарри.

Я знал, что пора уходить, особенно учитывая то, что нужно было хотя бы душ принять перед тем, как нужно будет идти к новому пациенту. Но я так и не понял, каким образом я оказался на коленях перед его кроватью.

- Пока, Гарри, - я прошептал в пустоту. – Увидимся на следующей неделе.

Я наклонился, не совсем понимая, что делаю. Мои губы прижались к его лбу, и я оставил там нежный, тёплый поцелуй.

- Хорошего тебе дня.

Это случилось в тот момент, когда я ехал домой. Глупая улыбка появилась на моём лице.

Может, это не я помогал ему. Может, это он меня спас.

========== Глава 5 ==========

<b>16 февраля – День тридцать первый.</b>

Если можно было сказать, что я сидел на диване, то да, я сидел. Мои ноги были на спинке, а голова свисала вниз, в руках был телефон. Даниэль сидела рядом и была жутко увлечена новым выпуском «Танцующих мам»<i>*</i>, а Лиам готовил обед на кухне. Дани заставила меня остаться дома, когда услышала, как я кашляю, и почти запихала градусник мне в глотку. А потом, в общем-то, оказалось, что у меня температура. Я всегда ненавидел откладывать свои встречи, но, возможно, она была права, мне нужно было остаться дома. Я пытался выздороветь вот уже которую неделю, и этот выходной, наверное, определённо мог бы помочь в этом.

Я покрутил телефон в пальцах, проверяя, не слишком ли рано писать Гарри. Со времени нашей прошлой встречи мы долго не виделись из-за его болезни, и я думал, что мы вполне могли бы встретиться до нашего следующего раза, чтобы наверстать упущенное.

И это всё вовсе не потому, что я снова хотел его увидеть. Нет, это было бы глупо.

Я открыл новое сообщение, держа телефон буквально на расстоянии пары сантиметров от лица, и начал печатать.

<i>Не хочешь увидеться перед нашей следующей встречей?</i>

Посмотрел на слова и удалил их. Звучало предельно глупо.

<i>Привет, ты не против встретиться в ближайшее время?</i>

Ну, так немного лучше. Отличная работа, Томлинсон. Даниэль ткнула меня пальцем и попыталась заглянуть в экран.

- Кому пишешь?

Я прижал телефон к груди и постарался не выглядеть виноватым и жалким под её осуждающим взглядом.

- Никому.

- Это парень? – она спросила с огромными глазами, а я уже проклинал эти дурацкие рекламные паузы.

- Никто, кто мог бы тебя заинтересовать, - я старался выглядеть как можно более отстранённо.

Она пододвинулась ближе, телевизор был напрочь забыт.

- Это твой парень? Тот, кудрявый?

Лиам появился в двери с тарелкой спагетти в руках.

- Что за парень?

Даниэль закружилась на месте.

- Тот, что приходил в пекарню на прошлой неделе. Он пытался спрятать его от нас!

Я взял подушку и прижал её к своему лицу, больше не сдерживая стона.

- Он мой пациент, Даниэль! Пациент!

Она пнула мою подушку.

- Пациент, с которым тебе необходимо встречаться. Если этого не сделаешь ты, это сделаю я.

- Дани, он гей, а у тебя есть парень, который, кстати, стоит в этой комнате, - я ответил.

- Это было неплохой угрозой… - она положила ноги мне на грудь. – Эй, Лиам, ты принёс мне спагетти?

Я оторвал подушку от лица и понял, что если бы Дани не закрыла эту тему сейчас, то я бы просто сорвался. Она всё ещё кидала на меня взгляды, но теперь там не было ничего, кроме радости, поэтому я просто решил сделать третью попытку написать Гарри.

<i>Мы не смогли поговорить в прошлый четверг, может, перенесём?</i>

Я внимательно перечитал сообщение, а потом добавил смайлик в конец и быстро отправил, не давая себе времени передумать.

Он ответил где-то через минуту, что было совсем не удивительно, ведь он проводил всё своё время в своём Гарри-коконе.

<i>12:32 Гарри

Хорошо.

Гарри

Можешь прийти в любое время. Я, вроде как, не так уж и далеко.</i>

Я улыбнулся, представляя его лицо, когда он писал это, или его голос, если бы он сказал эти слова.

<i>12:33 Луи

Завтра в 4?

Гарри

Я буду ждать твоего визита, затаив дыхание.</i>

Трудно было отвечать ему быстро, потому что было практически невозможно побороть желание отвечать на каждое сообщение словами, вроде «Боже мой, ты потрясающий».

<i>12:34 Луи

Хорошо (:

Гарри

«The Fault In Our Stars»?

Луи

«The Fault In Our Stars».

Гарри

Окей.</i>

Я уставился в потолок, не совсем понимая, почему дышать стало так тяжело.

<b>17 февраля – День тридцать второй.</b>

Я быстро шёл по коридору больницы, всё ещё пытаясь отдышаться после жуткого подъёма по лестнице. Я уже почти подошёл к палате Гарри, как моих ушей коснулся звук. Точнее, музыка. Это было довольно странным для больницы, но, тем не менее, я бы не сказал, что это было плохо.

<i>«And I know that we can be so amazing, and baby your love is gonna change meee and now I ca-…»**</i>

- О, хватит! Хватит, придурок! – музыка оборвалась под резкий звук струн гитары, и раздался взрыв хохота. <i>К нему кто-то пришёл?</i>

Почему-то было странным то, что у Гарри есть друзья. То есть… мы говорили об этом, и я видел фотографии, но всё же. Наверное, эти мысли как раз из той части моего сознания, что считает Гарри моим. Он был моим кудрявым пациентом, которому нравилось, как я читаю, кто строил со мной крепость из подушек и слизывал крем с кексов. И мне казалось очень странным, что нужно им делиться.

Я приоткрыл дверь, сразу же заметив жуткий хаос внутри. Гитара валялась на полу, а тёмненький парень, наверное, Зейн, прижимал долговязого блондина к кровати и жестоко щекотал, вызывая у того приступы хохота вперемешку с матом. Гарри, который следил за представлением перед ним, заметил моё появление и немного улыбнулся.

- Привет, - я помахал одной рукой, другой поправляя свои ярко-красные подтяжки.

- Как неожиданно тебя тут видеть, - Гарри ответил со своего насиженного места на кровати, после чего повернулся к своим борющимся друзьям: - Эй, гомики, Земля вызывает, вы слышите меня?

Но ответа не последовало вовсе, потому что эти двое уже не столько щекотались, сколько просто хихикали и лапали друг друга.

Гарри закатил глаза и немного повысил голос:

- Эй! Заканчивайте щупать друг друга и выметайтесь! Вы обещали свалить в 3.30, а сейчас уже почти 4!

- Что такое-то? Гарри, ты ждёшь ко-

Он не успел закончить, когда его глаза остановились на мне. Сначала на его лице проступили удивление и смятение, которые, впрочем, быстро сменились на ухмылку.

- Гарри, это просто невероятно невежливо скрывать от нас таких шикарных и сексуальных людей. Мне кажется, что это полнейшее предательство, не так ли, Найлер?

Найл засмеялся так громко и радостно, что это сразу же вызвало у меня улыбку.

- Это пиздец, как ужасно, друг. Непростительное поведение.

- Я думаю, есть один способ, как он может всё исправить, - сказал Зейн, постукивая себя по щетинистому подбородку.

Найл откинулся назад, укладываясь Зейну на колени.

- Ты так думаешь?

- Я думаю, он должен познакомить нас.

Найл быстро закивал:

- Да, Гарри, кто же твой секретный парень?

Гарри потёр пальцами виски, будто бы эти двое были причиной его боли.

- Он мой психолог, идиоты, и я прятал его от вас для его же собственной безопасности.

- Гарри, детка, это совсем не смешно. Если ты видишь такую задницу, как эта, по ней нужно бить. Сильно, - Зейн скинул Найла с коленей, почти что сбив его на пол.

Гарри повернулся ко мне.

- Прости, я бы контролировал их… если бы я мог, - он устало улыбнулся, как и всегда. Но, когда я подошёл ближе, я понял, что под этим скрывается что-то ещё, что-то весёлое и беззаботное, но что-то, что он старается подавить.

- Да ладно… Я имею в виду, что у меня довольно неплохая задница, - я ответил, улыбаясь и снимая пальто.

Зейн игриво подмигнул мне, а после чмокнул Найла в губы.

- Я думаю, это намёк для нас, Найл.

- Окей, - он широко улыбнулся. – Ты всё ещё согласен идти в кино?

- Всё для тебя, детка, - Зейн усмехнулся, снисходительно глядя на своего парня.

Гарри закатил глаза, наверное, раз в третий.

- Повеселитесь, парни.

Зейн, который, наконец, поднялся с кровати и потянул за собой Найла, ответил:

- Береги себя, кудряшка.

И на момент я смог разглядеть под этой ленивой улыбкой и флиртом заботящегося друга, которому не всё равно. И в этом было своеобразное тепло и даже немного грусти, но Зейн очень старался, чтобы Гарри не заметил этого.

- Я постараюсь, Зейни, - Гарри искренне улыбнулся.

Зейн кивнул и быстро поцеловал парня в макушку, пока Найл укладывал гитару в футляр.

- Хорошо.

Затем он повернулся ко мне, протягивая руку.

- Убедись, что он хорошо себя ведёт.

Я был поражён жесткостью в его глазах. Гарри говорил, что он очень старался сделать так, чтобы никто не пострадал, когда он уйдёт. Но он очень ошибся в Зейне. При всей своей браваде и веселье этот темноволосый парень, казалось бы, не был готов отпустить Гарри.

- Будет сделано, - я ответил, пытаясь понять Зейна. Из-за Гарри мы оказались с ним в одной лодке слишком-сильной-заботы. Это просто тонущий корабль неуместной, ненужной привязанности.

Найл взял гитару и поцеловал сначала Гарри в щёку, а потом меня. Это было быстро и очень странно, но, вроде как, довольно мило.

- Было очень приятно с тобой познакомиться, - сказал он и широко улыбнулся, после чего схватил Зейна за руку и потащил к выходу.

И только после того, как Гарри убедился, что они ушли, он выдохнул и провёл рукой по кудрям.

- Я говорил им сотню раз, что они не должны приходить! – он, наконец, сказал. – Ты думаешь, что если у тебя рак, люди начнут тебя хоть немного слушать. Но, блин, это не так.

Дата добавления: 2015-10-23