Гарри поднялся и потряс головой, широко зевая.

- Сон побеждает рак, - я напомнил ему, открывая дверь.

- Как я мог забыть? – он вылез наружу и оглянулся. Одной рукой опёрся на дверь, а другую засунул глубоко в карман. – Я увижу тебя завтра?

- Я заберу тебя в 10 вечера, - я улыбнулся. – Выспись хорошенько. Если ты уснёшь посреди моего сюрприза, я тебе никогда этого не прощу.

- Мне уже интересно, - он ответил, немного улыбнувшись. Его щёки как-то странно светились в голубом свете, исходящем от больницы. Я всё ждал, когда он попрощается, но он молчал, будто что-то удерживало его на месте.

- Напиши мне, как дойдёшь до палаты, - я сказал. Отчасти это было потому, что мне хотелось быть уверенным в том, что он нормально доберётся, а отчасти и из-за того, что просто хотелось нарушить эту тишину, которая высасывала силы изнутри.

- Если я не умру по дороге, конечно, - он усмехнулся и поёжился от холодного февральского ветра.

- Это совсем не смешно, - я покачал головой, стараясь быть серьёзным, но всё-таки не смог сдержать улыбки.

- Нет, это смешно, - он сказал. Он был похож на ангела, как бы смешно это ни звучало. В своём чёрном расстёгнутом пальто, из-под которого вылезал красный свитер. С копной кудрей на голове и бледной кожей, которая сияла во флуоресцентном свете. Я ничего не говорил, все предложения просто застряли где-то посередине груди. <i>Я люблю тебя. Я хочу прикоснуться к тебе. Мне нравится, как ты ешь кексы.</i>

- Хорошей ночи, Луи, - он, наконец, сказал, выпрямляясь, но всё ещё не отводя своего взгляда от меня. Его зелёные глаза сверкали даже в темноте.

- Хорошей ночи, Гарри, - я ответил и посмотрел ему вслед, когда он исчез в свете больницы.

***

<i>11:10 Гарри

Я дошёл и не умер.

Луи

Хорошо справился!

Гарри

Это 11:11, скорее загадывай желание!</i>

Я уставился на экран, понимая, чего хочу пожелать, даже без всяких раздумий.

<i>11:11 Луи

Готово.

Гарри

Что ты загадал?

Луи

Если я скажу тебе, оно не сбудется.

Гарри

Как грубо.

Луи

Разве ты не должен спать?

Гарри

Вообще-то ты мешаешь мне сделать это.

Луи

Спокойной ночи, Хаз.

Гарри

Спокойной ночи, Лу.</i>

Я положил телефон в карман. Правда прожигала дыру в том месте, где должно быть моё сердце. Некоторые желания, как бы сильно мы не желали их исполнения, никогда не сбудутся.

Но это не остановит меня от того, чтобы продолжать загадывать их каждый раз.

* Carpe diem - латинское выражение, означающее «наслаждайся моментом» или «будь счастлив в эту секунду» (дословно «лови день»), часто переводится как «лови момент».

========== Глава 11 ==========

<b>25 февраля – День сороковой.</b>

Когда я услышал слабый звонок сотового, я не придал этому особого значения. Я был в душе, и хоть мои пациенты всегда были очень важны для меня, я решил, что они могут подождать 5 минут, пока я домою свою голову и вытрусь.

Когда через минуту или чуть больше я услышал звонок домашнего телефона, я также даже не задумался об этом. И только когда я вышел в своих старых спортивных штанах и увидел Лиама на кухне, сжимающего телефон в руке и глядящего взглядом подбитой собаки, я вспомнил, что ожидал одного вполне конкретного звонка сегодня.

Когда я вошёл, он поднял на меня глаза, полные какой-то нежности и утешения. От этого стало только хуже. Люди никогда не смотрят так, когда у них хорошие новости. Никогда.

- Почему ты не сказал мне, что у тебя снова появились симптомы? – он спросил очень мягко, будто бы я вот-вот должен был развалиться.

Я старался избегать его взгляда и водил рукой туда-обратно по мокрым волосам.

- Я думал, это ничего не значит, - я сделал паузу, глядя ему в глаза. – Но это не так, да?

Он покачал головой и сжал губы.

- Нет, это не так.

Я глубоко вдохнул и почувствовал, как воздух распирает мои лёгкие, после чего выдохнул и ответил:

- Чёрт.

- Всё будет хорошо, - он выглядел так, будто бы хотел обнять меня и никогда не отпускать. – Ты со всем справишься.

- Я не уверен, что смогу, - я ответил и почувствовал всё: чистую белую кухню вокруг нас, грязную плитку и мои влажные ноги на ней, то, как растёт дыра в моём сердце. – Просто… скажи мне, насколько всё плохо.

- 4-ая стадия<i>*</i>. Там говорили ещё какие-то вещи, но я не очень понял… - он ответил и шагнул вперёд, вытянув руку так, будто бы он нуждался во мне так же, как и я в нём. Он никогда не выглядел таким хрупким, мой сильный спокойный Лиам.

- Это довольно плохо, - я сказал, сжимая и разжимая пальцы и чувствуя, как внутри растёт отчаяние. – А точнее, это совершенное грёбанное дерьмо.

Он кивнул, соглашаясь.

- Но тебе не обязательно проходить через всё это одному, ты же знаешь, - я видел, насколько сильно это всё ранит его, по его тону голоса, в котором было столько нежности. Он наверняка хотел бы всё исправить с помощью объятий и чашки горячего чая.

Я кивнул и подвинулся так, чтобы взять его за руку, такую тёплую и родную.

- Я знаю.

Он грустно улыбнулся.

- Я люблю тебя, Лу.

Я кивнул, и мой взор резко затуманился, отчего я почти упал на Лиама и уткнулся носом ему в шею. Я был таким маленьким в его руках, чувствовал, как его сильные руки прижимают меня к нему, пытаясь защитить от всего мира. Обнимать Лиама было так, как обнимать большого плюшевого медведя. Медведя, который обнимает в ответ и прижимает так сильно, что ты совсем не уверен, что что-то сможет заставить тебя отцепиться.

- Я люблю тебя, Ли.

Он провёл рукой по моим волосам, потирая большим пальцем кожу.

- У нас всё будет хорошо. Я позабочусь о тебе.

Я прижался носом к его ключицам и постарался поверить в то, что я на самом деле смогу со всем справиться.

- Спасибо.

- Ничего страшного.

Но стоя здесь, на кухне, я понимал, что растущая опухоль у меня в груди – это как раз всё.

***

Гарри сидел с одной стороны своей кровати, когда я вошёл, и выглядел чересчур самоуверенным, учитывая обстоятельства. На нём были тёмно-зелёная куртка и белый шарф, обмотанный вокруг шеи. А ещё он так улыбался, когда пинал ногой кровать…

- Хороший день был? – я спросил, подходя ближе и беря его за руку. После я дёрнул её на себя, заставляя Гарри встать на ноги. Всего тридцать секунд в его компании – и я уже чувствую себя лучше, чем за весь день до этого, хотя дело может быть и в стероидах, что я принял перед этим. Я всё думал, как сказать ему, что у меня случилось. Я ломал над этим голову целый день, раздумывая, что, может быть, лучше было бы просто сказать и покончить с этим, или отправить ему сообщение, или прошептать ему это перед уходом. Но, в любом случае, я не хотел, чтобы он вообще знал об этом.

- О, просто отличный, - он сказал, поправляя шарф и надевая белые перчатки, что он достал из карманов. – У меня был приступ около девяти. Довольно впечатляюще.

Я приложил все усилия для того, чтобы удержать открывающийся рот.

- Господи, Гарри, ты серьёзно?

- Это не было так уж плохо, просто небольшой приступ, - он пожал плечами, чуть улыбаясь. – Дерьмо случается. Я на стероидах сейчас, они хотят немного подавить рак, прежде чем начнётся химиотерапия.

<i>Ну, что же, теперь это касается нас обоих.</i>

Я потрепал его по голове и направился к инвалидному креслу в углу комнаты.

- Я рад, что это был небольшой приступ.

- Ну, не знаю, это могло бы быть довольно весело, - он засмеялся. – Немного похоже на американские горки от моего любимого рака мозга.

Я тоже немного засмеялся.

- У тебя очень странные представления о веселье, Гарри.

Он сел на синее сиденье инвалидного кресла, немного вздыхая.

- Это было достаточно страшно на самом деле. Они уже были у меня раньше, но к этому невозможно привыкнуть.

- Но ты же готов к моему сюрпризу, так ведь? – я спросил, немного постукивая по его плечу пальцами вместо того, чтобы крепко обнять и никогда не отпускать.

Он обернулся ко мне, поджав губы и подняв брови.

- Не будь глупым, я бы не стал спать целый день не из-за чего.

Я улыбнулся и толкнул его.

- Отлично, тогда пойдём.

Гарри всю дорогу выспрашивал у меня цель нашего путешествия и предлагал обменять серенады на детали этого всего. Четыре ужасных песни спустя я всё-таки не сдался, но мой живот уже болел от смеха. Мои руки уже болели, но я был куда менее уставшим, чем в прошлый раз, что можно было расценивать как победу.

Лестница была лишь незначительным препятствием на нашем пути. Гарри держался за перила позади меня и громко смеялся, наблюдая, как я стаскиваю кресло вниз, и кричал «осторожнее, Бу».

- Тебе легко говорить, когда ты держишься за перила! – я поддразнил его, когда мы, наконец, спустились вниз на холодную тёмную станцию. Было довольно тихо, а Гарри всё пытался выспросить у меня все детали. Его голос отражался от стен, порождая эхо. Мы сидели на скамейке и ждали нашего поезда, а я незаметно пытался выровнять сбившееся дыхание.

- Может, мы будем распространять наркотики? Кокаин для больных раком? – он спрашивал, показывая мне свою самую раздражающую улыбку.

Я положил руку на его голову и начал перебирать кудри. Я знаю, что не должен был так делать, потому что рано или поздно он начнёт что-то подозревать, но я просто не мог остановиться.

- Ага. Только я думал о героине. Так можно получить больше прибыли, я думаю.

Он замотал головой, чем сместил мои пальцы.

- Нет, Луи! Ты упускаешь аллитерацию! Аллитерацию!

- Не дай Бог мне забыть это! – я сказал, наблюдая, как подъезжает поезд, мигая своими бледно-жёлтыми огнями.

- Ты вообще когда-нибудь скажешь мне, куда мы едем? – он снова спросил, когда я затолкнул его внутрь и усадил на места для инвалидов, сев рядом.

- Как насчёт того, чтобы я почитал тебе перед тем, как испорчу твой сюрприз? – я спросил, поглядывая на него.

Он показал мне язык.

- Нет ничего плохого в том, чтобы намекнуть, - я вытащил книгу и ударил его по колену. – А теперь ты бьёшь больного раком пациента, Боже мой, Луи, следи за собой!

- Я не буду тебе читать, если ты будешь так себя вести, - я сказал, убирая книгу. Но он сделал резкое движение и вырвал её из моих рук, открывая её на той странице, где мы закончили.

- Тогда я тебе почитаю, - он сказал это, и мне показалось, что он выглядит слишком радостным. Его голос, как и всегда, был тихим, медленным и успокаивающим. Время пролетело почти незаметно, поезд был пустым, не считая пары пьяных парней, которые не обращали на нас внимания.

- Это грустная история, так? – Гарри спросил, отдавая мне книгу, когда мы приехали.

- Я думаю, что большинство хороших историй такие, - я ответил.

- Тогда мы, наверное, чертовски хороший рассказ, да? – он сказал. У меня перехватило дыхание, что-то в его тоне заставило меня прерваться. На миг мне показалось, что Гарри хочет этого так же сильно, как и я, но у нас никогда этого не будет.

- Просто называй меня Ромео. И давай вместе устроим ритуальное самоубийство, - я ответил, представляя всё это.

Почти весь снег на улицах уже расчистили, но там всё ещё было много соли и грязи, оставшиеся после той бури, когда мы с Гарри ели клубничные кексы. Я думаю, я теперь тоже начал отсчитывать дни, оставшиеся у Гарри.

- Ритуальное самоубийство? – он хмыкнул. – Не так уж это и весело, как ты думаешь.

У Гарри была невероятная способность путать меня так, что я не понимал, когда нужно смеяться, а когда плакать.

- Ловлю на слове.

Это был не очень длинный путь до моей квартиры. Всего-то чуть-чуть по зимней снежной улице и на лифте на чётвёртый этаж.

- Привёз меня в свою квартиру? – он спросил, поднимая брови.

- Что-то вроде того, - я щёлкнул его по уху. - Вытащи свои руки и закрой глаза, - я скомандовал, когда мы подъехали к двери. После я достал два билета из заднего кармана. Они были вырезаны из ярко-красного картона, и на них были наши имена и слово «Нью-Йорк», написанные чёрным маркером. – В общем-то, настоящий город немного выходит за грань моего ценового диапазона, но я старался, как мог.

Гарри открыл глаза, когда я положил на его руку билет. Я жадно рассматривал его лицо, стараясь понять реакцию и надеясь на то, что ему понравится.

Он не двигался некоторое время. Только поднял на меня взгляд, и я увидел очень странное выражение лица. Маленькая улыбка появилась на его губах, а глаза заблестели так, будто бы у него за сетчаткой жили светлячки. Если бы я не знал его лучше, я бы подумал, что это страх.

- Это… нормально? – я спросил после какого-то времени.

Он кивнул, бегая взглядом от меня к билету и обратно, будто бы боялся, что если он не посмотрит, то мы исчезнем.

- Конечно. Это… - казалось, он забыл все слова. – Это идеально.

Теперь была моя очередь смотреть в пол.

- Это… ничего, - я сказал, положив руку на звонок. – Зайдём?

Я нажал на кнопку и услышал какие-то звуки драки внутри перед тем, как Даниэль распахнула дверь и сказала:

- Добро пожаловать в Нью-Йорк! Ваши билеты, пожалуйста.

Я усмехнулся, встретив её энтузиазм. Однажды я пришёл со своей встречи с врачом и увидел, что она ходит по дому с пылесосом. С тех пор мне кажется, что она всегда куда больше взволнована, чем я.

- Я говорил ей, что не обязательно было переодеваться, но, по-моему, она перестала меня слушать где-то после того, как я сказал ей, что ты придёшь, - я прошептал Гарри на ухо.

Он улыбнулся, что просто скрутило мои внутренности в узел.

- Мне кажется, она выглядит очень мило.

Даниэль усмехнулась и взяла кресло Гарри под свой контроль.

- Видишь, Лу, вот почему я люблю его больше тебя.

- Больше меня? Это вряд ли.

- Он более милый, чем ты. Извини.

Я показал ей язык и сел на диван, похлопав по месту рядом с собой, приглашая Гарри присоединиться.

- Окей, мы с Луи выбрали несколько фильмов о Нью-Йорке для развлечения на борту.

Голос Лиама послышался где-то сзади, а потом и он сам вылез с кухни:

- Я помогал!

Я недоверчиво хмыкнул и посмотрел на него, обернувшись. Лиам никогда не был особенно хорошим актёром, но, тем не менее, он очень старался сохранить наш маленький секрет. Мы обсуждали это и решили, что дадим всем ещё одну спокойную ночь без всякого рака. Даниэль могла случайно узнать, но нужно было сначала точно узнать, что меня ждёт, и как плохо всё может закончиться.

- Ты не помогал. Ты отвлекал Дани, а потом посоветовал фильм «Чикаго» на том основании, что это тоже американский город.

- Я бы не отказался съездить в Чикаго, - вставил Гарри, садясь рядом со мной и кладя ноги на журнальный столик.

- Ну, ты не можешь поехать сейчас, Гарри, мы уже на пути в Нью-Йорк, - я сказал, снимая куртку и кидая её на подлокотник.

- Конечно, я должен был знать, - он ответил, прижимаясь к моему плечу.

- Выберите фильм, господа, - Даниэль показала нам 3 диска.

Гарри лениво указал на диск в середине.

- «Когда Гарри встретил Салли»! – он повернулся ко мне и прошептал заговорщицки. – Там есть моё имя.

Я сделал растерянное и недоумённое лицо.

- Тебя зовут Салли?

Он ударился своей головой в мой висок.

- Нет, Гарри!

Я повернулся, слегка сталкивая нас лбами.

- Правда?

Он сначала смотрел оскорблено, но потом захихикал.

- Конечно.

- Сегодня вы будете пить какао, - Лиам громко воскликнул и принёс две кружки, прерывая нашу «драку». – У нас также есть чай, но Луи наорал на меня, когда я взял его банку. Так что только какао.

Я взял кружку в руки, и по телу распространилось тепло. Я был просто невероятно счастлив, что у меня есть такие друзья, как Лиам и Даниэль. Без них я бы уже давно сдался.

- Спасибо, Ли.

Даниэль уже вставила диск и прошла через всю комнату, чтобы сжать руку Лиама в своей.

- Желаем приятного полёта вам обоим.

- Спасибо, - Гарри ответил, высовывая нос из-под шарфа, который он так и не удосужился снять.

- Спасибо, что делаете это, - я сказал, поднимая одеяло с пола.

- Мы рады помочь, - Лиам ответил.

Они вышли из комнаты, обняв друг друга за талии, и выключили свет.

Когда Лиам вышел, я подумал о той грусти, что скрывалась в его улыбке. И не только в его… У Найла и Зейна было то же самое. В этом-то и вся проблема. Каждый пытается скрыть свою грусть и думает, что он один-единственный в мире, кто умирает.

Я обнял Гарри и укутал нас получше одеялом, потому что наша отопительная система совсем не справлялась с возложенным на неё. Когда только фильм начался, Гарри вдруг заговорил. У него на губах было какао, что несколько затрудняло положение.

- Я думаю, это даже лучше, чем Нью-Йорк.

Я ущипнул его за руку через свитер.

- Эй, мы вообще-то в Нью-Йорке, дурачок.

Он немного засмеялся и поставил чашку на пол, после чего свернулся на моей груди.

- Да, но если мы просто смотрим фильм на твоём диване, то это тоже идеально.

Я улыбнулся, взяв его за руку.

- Я думаю, так и есть.

* Рак 4 степени - это последняя стадия развития раковой опухоли, когда происходит самый активный и необратимый процесс развития раковых клеток. Чаще всего это неутешительный диагноз и сроки жизни определяются самыми короткими периодами, начиная от нескольких недель, до нескольких месяцев.

========== Глава 12 ==========

После того, как мы посмотрели фильм, я забрал Гарри поесть блинов. Было уже за полночь, но в закусочной было немного шумно, тёплый оранжевый цвет покрывал всё вокруг, и ещё эти поцарапанные пластиковые столики и винтажные кабинки… Там были несколько рабочих, которые пришли, чтобы вдоволь насытиться беконом и вафлями, а также группа подростков, явно из какой-то театральной студии, если судить по раскраске их лица. Были и несколько парочек, которые уже завтракали, хотя было немного рановато. Мы, наверное, как раз подходили под эту категорию.

- Блины? – Гарри спросил, когда мы прошли через двери. Пухленькая официантка отправилась за нами в дальний угол.

- Я должен тебе сказать, что блины – это очень по-американски, - я ответил, опускаясь на сиденье напротив него. Свет от низкой лампы очень красиво освещал его лицо. Я снял куртку, потому что уже кожей чувствовал невероятное тепло заведения.

Он улыбнулся и тоже снял куртку. Теперь он был лишь в тёмно-синей футболке с напечатанными на ней парой цифр. Я понял, что мне действительно нравится, как Гарри выглядит. Ему шло большинство вещей. Хотя, если честно, мне просто нравился Гарри.

- Могу я принести вам что-нибудь выпить? – спросила официантка с широкой и искренней улыбкой.

- Кофе, пожалуйста.

- С кофеином или без? – она ответила, что-то записывая в её блокноте.

- С кофеином, - я повернулся к Гарри. – Не хочу заснуть прямо на тебе.

- Как будто ты не делал этого раньше, - он ответил, а я подумал о том, как бы это было, если бы я мог засыпать рядом с ним каждую ночь. Держать его в своих руках.

- А вы? – она спросила Гарри, глядя на нас с плохо скрываемым весельем.

- Горячий шоколад, - он ответил, полностью довольный своим заказом. Мне всегда был удивителен факт, что он мог наслаждаться каждой мелочью.

Официантка развернулась по направлению к кухне и сказала:

- Я вернусь через минуту или две.

Я повернулся к Гарри, который сидел с огромной улыбкой на лице. Наверное, я никогда не привыкну к тому, как светятся в такие моменты его глаза, и как ямочки появляются на его щеках. То, как он улыбался, заставляло меня думать, что, может быть, Гарри видит мир несколько по-другому, где краски немного ярче, а милые вещи чуть милее.

- В честь чего ты такой счастливый? – я спросил его, с трудом борясь со своей собственной улыбкой.

Его взгляд упёрся в стол, а потом он посмотрел на меня сквозь ресницы, будто бы он смущался.

- Ну, мне просто нравятся блины.

- Я не могу винить тебя в этом, - я ответил, и моя голова почти закружилась из-за блеска в его глазах. Я ничего не пил перед этим, но отчего-то я чувствовал себя смелым и безрассудным. Мне казалось, что если я поцелую его, он поцелует меня в ответ.

- Итак, Луи, - Гарри поставил локти на столик. – Если бы ты знал, что скоро умрёшь, что бы ты сделал? То, что не делал никогда в жизни.

Это определённо была очень грустная тема, но в уюте закусочной она вовсе не казалась такой. Со всем этим запахом пищи, летающем в воздухе, с нашими ногами, трущимися друг о друга под столом, с опухолью внутри нас, которая будет есть нас до тех пор, пока мы не перестанем дышать.

- Я всегда хотел попробовать спрыгнуть с парашютом, - я ответил, немного подумав.

Он побарабанил пальцами по столу.

- Так неоригинально! Придумай что-нибудь получше.

Я потёр подбородок, чувствуя, что уже начала появляться щетина.

- Хм… Может, закончить «The Fault In Our Stars».

Гарри пнул меня под столом.

- Это не моя вина, что ты читаешь так медленно. Думай ещё.

- Узнать, как это – быть влюблённым, - я ответил, и это было больше похоже на вызов. Новая официантка – девушка с длинными каштановыми волосами и красивыми глазами – поставила наши напитки на стол, но я не отрывал своего взгляда от Гарри даже тогда, когда пробормотал «спасибо».

- Настоящая любовь – это миф, придуманный для того, что можно было продать больше ненужной чепухи одиноким людям, - Гарри ответил, посматривая на меня.

- Ты не веришь в это, - я протянул руку и постучал пальцем по его предплечью. – Ты истинный романтик, Гарри Стайлс.

- Раньше я верил в любовь, - он сказал, чуть приподняв брови. Было не сложно прочитать всё по его лицу, но было что-то странное в его выражении, когда он говорил о любви. Будто бы он боялся самого этого слова, а также того, что оно значит. Будто бы стены, которые он построил вокруг своего сердца, были куда выше тех, что он воздвиг перед глазами. – Я верил и в Санта Клауса тоже.

- Не хочу, чтобы твой вопиющий цинизм помешал моей сказке. Если бы я умирал, я бы хотел найти такого человека, с которым бы мне хотелось прожить всю жизнь, - я сказал, надеясь, что он поймёт двойное значение этих слов. <i>Я знаю, что такое умирать, и я хочу провести всё оставшееся у меня время с тобой.</i>

Он покачал головой.

- Ты сейчас так думаешь. А потом окажется, что это полное дерьмо, когда ты не можешь получить столько времени, сколько тебе нужно.

- Это ерунда, Хаз, и ты это знаешь. Ты просто боишься найти кого-то, кого потом можешь потерять, - я не злился на него, но моё тело почему-то буквально тряслось от всего происходящего и от чувств, которых у меня не должно было быть. Я хотел, чтобы он почувствовал то, что чувствую я, я хотел бы спать рядом с ним, целовать его, пока в моём теле не осталось бы кислорода, и тогда моим воздухом стал бы он.

- Я не хочу быть гранатой, - он прохладно ответил. Он не был зол тоже, но он хотел дать мне понять, что ему хорошо одному. Я был слишком близко к тому барьеру, что он возвёл вокруг себя, и мне совсем не хотелось отступать.

- Ладно.

Он коротко кивнул.

- Ладно.

- Расскажи мне о том, что ты не успел сделать, - я сказал, помешивая сливки в кофе.

Изменения в нём были очень заметны. В плечах появилось напряжение, но в то же время в глазах снова появился свет. Он рад был наконец сменить тему.

- Я не сделал… Ну, знаешь, с кем-то…

Я недоверчиво на него посмотрел.

- Ты ни с кем не целовался?

Он принял мою фразу с практически оскорблённым лицом.

- У меня рак, Луи, а не оральный герпес. Конечно же, я целовался.

Я закатил глаза и засмеялся.

- Можешь засудить меня, Гарольд. Но я всё-таки не могу представить, чтобы кто-то захотел поцеловать такого противного парня, как ты.

- Есть куча людей, кто этого хочет! – он ответил. – Посмотри на мои губы. Посмотри на них! Разве есть кто-то, кто не хотел бы их поцеловать? Нет таких.

Я сделал глоток кофе, снова рассматривая его розовые губы.

- Не знаю, не знаю, Гарри. Я бы согласился сделать что угодно со своим ртом, но только не целовать тебя.

Он сделал странное лицо и пнул меня под столом снова, но на этот раз куда сильнее.

- Не будь таким дерзким.

Я пожал плечами и пригладил свои волосы, улыбаясь ему.

- Тебе же нравится это.

- Безусловно нет!

<i>Ага, но я очень надеюсь, что это так и было.</i>

***

Ночь была тёмной, луна светила сквозь облака на крышу, куда мы с Гарри вышли через старую ржавую дверь. Крыша больницы не была такой уж высокой, но под тяжёлым серым небом казалось, что мы на вершине мира. Это место будто бы противопоставлялось тёплой закусочной, тут были только мы одни. Город внизу, казалось, застыл.

Я прошёл за Гарри. Беззаботное настроение исчезло, как только он сел на выступ. Он казался маленьким на такой высоте, его кудри торчали в разные стороны. Я сел рядом с ним, скрестив ноги. Наши колени соприкасались. Мы оба смотрели на линию горизонта, откуда уже начали проникать первые лучи солнца.

Гарри на самом деле иногда выглядел, как ребёнок. С этими его большими зелёными глазами и невинно изогнутыми губами, хоть иногда оттуда и срывались плохие слова. Мне казалось, что ему нет восемнадцати. Хотя, если честно, я и свой-то возраст ощущал не до конца. Каждый раз, когда я был один, я чувствовал себя маленьким мальчиком, чья мать до сих пор плачет из-за поставленного диагноза.

- Знаешь, когда я был маленьким, я не думал, что быть взрослым – это так, - я сказал, и слова повисли в ночной тишине.

Он посмотрел на меня, чуть наклонив голову в вопросе, которого у него не было.

- Я думал, что имею хоть какое-то понятие о том, что делаю. Но это не так.

Гарри кивнул, и тоска пронеслась в его глазах.

- Это нормально. Мне нравится ничего не знать. Это делает некоторые вещи возможными.

Я понял разницу между моим проклятием и Гарри. Он был уверен в том, что ему придётся умереть, что однажды у него не будет возможности думать, помнить, ходить. У меня всё было наоборот. Казалось, что вся моя жизнь была незнанием. Незнанием того, что однажды у меня снова что-то обнаружат. И что я, возможно, не смогу пройти через это.

Гарри вынул руку из кармана, и теперь наши указательные пальцы соприкасались. И мне кажется, в этот момент моя уверенность возросла. Я не знал, как и когда закончится моя жизнь, но в этот самый момент, когда Гарри держал мой палец, всё было понятно.

- Знаешь, в прошлом году они думали, что я не доживу до восемнадцати, - он сказал, глядя на серые облака. – Но я дожил. <i>Я взрослый.</i>

- Это глупо, - я потряс головой. – Взрослость не определяется числом.

- Да, наверное, это так, - он сжал губы и посмотрел на наши руки. У него всегда был такой взгляд, когда он хотел просто утонуть в своей грусти. – Детство – это королевство, в котором никто не умирает.

- Ну, тогда я думаю, что мы уже не дети, - я ответил, позволив ему потянуть меня на себя. Я никогда не был таким, потому что я всегда радовался солнечным и хорошим днями. Это из-за Гарри я смог увидеть всю красоту грусти и сломленности. – Но я не чувствую, что я вырос. Мне кажется, мы застряли где-то посередине.

- Тогда что же мы такое? – он немного поёжился в холодном воздухе.

- Гарри и Луи, - я ответил тихо, не в силах отвести от него взгляд. Я соврал в закусочной. Я точно знал, каково это – быть влюблённым. Это будто ты доверяешь своё сердце кому-то. Это когда ты понимаешь, что есть кто-то важнее тебя самого. Когда ты знаешь, что всего, что ты делаешь для этого человека, никогда не будет достаточно. Это боль, которая никогда не отпускает, она сжимает всё изнутри и заставляет всё болеть так, как никогда в жизни. Я любил Гарри Стайлса. Так, как никогда не мог себе представить. – Мы просто Гарри и Луи.

Он кивнул.

- Луи и Гарри, - это звучало, как обещание.

Я отвёл от него взгляд для того, чтобы я снова мог нормально вдохнуть, и посмотрел на небо, которое постепенно приобретало розовые и золотые оттенки. Было что-то особенное в том, как солнце встаёт каждый день, пряча себя за горизонтом. Это что-то противоречивое, как начало и конец. И это ощущается куда более остро, чем вечером. Тишина, которая завораживает, когда солнце выталкивает себя навстречу тьме.

Это не продлится долго – оттенки рассвета исчезнут в свете дня, но, тем не менее, это прекрасно. Этот рассвет. Эти Луи и Гарри. Это прекрасно, пока оно длится.

- Гарри? – я не собирался говорить этого, но, наверное, пришло время.

Он пробурчал что-то в ответ, глядя на меня своими зелёными глазами.

Мне нечего ему было сказать, я никак не мог объяснить то, что чувствую. Этот момент тишины, когда небо будто бы набрало воздуха в свои лёгкие и держит его, держит, держит… Я видел вопросы в его взгляде, но я не мог на них ответить, потому что просто не знал, как. Я не знал, что происходит, я не знал, что я делаю.

- Луи?

Я покачал головой, и мне показалось, что просто некуда деть руки, поэтому я взял его пальцы и сжал их. Его тёплые, потому что они были в перчатках, против моих холодных.

- Не… Просто не говори ничего.

Он чуть-чуть приоткрыл рот, будто бы пытался найти слова, чтобы выразить что-то. Его глаза пронзали меня насквозь. Я наклонился вперёд даже не по своей воле, а из-за какого-то невероятного притяжения к Гарри, и потёрся своим носом о его.

Это был медленный поцелуй. Его губы были влажными и холодными, а наши руки переплелись так же крепко, как и рты. Он был таким тёплым, почти горячим в отличие от мира вокруг, и я целовал его, целовал так, будто бы мог передать всё, что не смог сказать словами.

И вдруг он поцеловал меня в ответ, его глаза были закрыты так, будто бы он просто забыл, как держать их открытыми. Он прижимался ко мне так сильно, что мне показалось, что он чувствует это притяжение тоже. Я чувствовал его, такого мягкого и сладкого, со вкусом сиропа и шоколада.

За один момент Гарри наполнил моё сердце чем-то вроде надежды и счастья. А потом… он оторвался от меня так, будто бы я обжёг его. Его глаза были дикими и испуганными.

- Нет, - он сказал тихо, и мне показалось, что он плачет. Может, так и было. – Я не могу сделать это с тобой.

Он встал и, спотыкаясь, пошёл обратно. Я встал тоже, ноги едва двигались, но я пошёл за ним.

- Прости, я не хотел…

- Не надо! – он крикнул, голос был почти истерическим. – Я устал быть эгоистом! Я не сделаю тебе больно!

Я сделал шаг вперёд, чтобы вернуть его обратно. Он завернулся в свою куртку так, будто бы это могло помочь скрыться от всего мира.

- Ты не слышал, что я только что сказал? Любовь ранит людей! Она ранит всех!

Что-то внутри моей груди начало закипать, и я закричал ему в ответ, чувствуя, как слёзы жгут глаза и замерзают на ресницах.

- Значит, ты меня любишь?!

- Я не люблю тебя! – он закричал, пересекая крышу. Его голос сорвался на последнем слове. Он убегал от меня, его ноги заплетались, но он всё равно делал это.

- Ты упадёшь! – я крикнул, но он уже захлопнул дверь, оставив меня в одиночестве.

«Ты упадёшь» - всё, что осталось от нас.

Было восемь пятьдесят три, когда я ушёл из больницы.

Я не нашёл его.

========== Глава 13 ==========

<b>28 февраля – День сорок третий.</b>

До нашей следующей встречи я отправил ему 6 сообщений. Он не ответил ни разу.

<i>2/26 11:46 Луи

Прости за то, что я сделал. Мы можем просто забыть о том, что это вообще было.

Луи

Пожалуйста, ответь. Я знаю, что ты зол, но нам нужно поговорить об этом.

Луи

Пожалуйста, дай мне знать, что ты получил это. И ты знаешь о том, что я сожалею.

Луи

Мне очень жаль.

Луи

Ты мне нужен.

Луи

И я не собираюсь извиняться за это.</i>

***

Подходить к его палате в этот вечер было одной из самых страшных вещей, что я делал. Я чувствовал, как бьётся сердце где-то у меня в ушах, руки тряслись даже несмотря на то, что я всеми силами пытался унять дрожь.

Я провёл целый час в обед, перебирая гардероб и пытаясь найти, что надеть. В итоге я выбрал чёрные джинсы и совершенно неподходящую синюю футболку, что вполне отчётливо отображало моё состояние на тот момент.

Я успел поскользнуться на плитке в коридоре. Я не имел ни малейшего понятия, что ждёт меня за дверью. Одна моя часть совершенно точно хотела вернуться домой, но была и более важная и большая часть, которая провела три бессонных ночи, мечтая о зелёных глазах и розовых губах.

Я почти разваливался, был болен раком. Недостаток сна нарисовал под моими глазами глубокие тени, а мысли заставил плавать. Лиам помогал, как мог, но мне нужен был Гарри. Мне нужен был единственный человек, который мог взять мою руку и сразу же сделать всё хорошим. Но я, возможно, потерял его навсегда.

Я постоял в двух шагах от его двери, собираясь с мыслями. Я услышал голос изнутри. Он принадлежал женщине и был немного грубоватым. Может, это его мама?

Я сделал глубокий вдох и шагнул внутрь, сразу же замечая сцену внутри, которая несколько меня напугала. Я будто бы вернулся обратно в январь: Гарри сидел, обернувшись одеялом, как и раньше, с компьютером на коленях. Он сначала не заметил меня, потому что его глаза были устремлены на женщину перед ним, но он совершенно точно не видел её, просто задумавшись. Она о чём-то ему говорила, но он не слушал. В его взгляде была только пустота, и это пугало больше, чем должно было бы.

Дата добавления: 2015-10-23