Глава 5. . Пока Рики умывался, Льюис Бенедикт совершал свою обычную пробежку полесной тропинке

Пока Рики умывался, Льюис Бенедикт совершал свою обычную пробежку полесной тропинке. Он каждое утро перед завтраком пробегал две мили. Иногда вэто время какая-нибудь юная леди, проведшая с ним ночь, готовила емузавтрак, но сегодня, как всегда после вечеров в Клубе Чепухи, никаких ледине было, и Льюис бежал чуть быстрее, чем обычно. В эту ночь ему приснилсясамый страшный в его жизни сон, картины которого все еще стояли у него передглазами. Другой бы напился или попытался описать сон в дневнике - Льюис же всвоем синем спортивном костюме и кроссовках "Адидас" бежал по лесу, надеясьизгнать память об этом кошмару. Льюис приобрел этот лес и луг вместе с каменным домом, почти неторгуясь. Дом, больше похожий на крепость, выстроил в начале века богатыйфермер, поклонник романов Вальтера Скотта. Льюис не знал этого, но годыжизни в отеле заставили его тосковать по большому дому со множеством комнат.Когда он продал отель, денег после уплаты налогов как раз хватило, чтобыкупить единственный дом в окрестностях Милберна, который его удовлетворял.Не всем его гостьям нравились дубовые панели, ружья и шпаги по стенам(Стелла Готорн, проведшая в доме Льюиса три довольно бурных дня, сказала,что никогда еще не занималась любовью в арсенале). Луг он почти сразупродал, но лес оставил. Во время пробежек он каждый раз замечал что-нибудь новое и интересное:то подснежники в ложбинке за ручьем, то незнакомую красногрудую птицуразмером с кошку. Но сейчас он ни на что не смотрел, просто бежал, изо всехсил желая, чтобы не случилось того, что должно случиться. Может, этотмолодой Вандерли расставит все по местам: судя по его книге, у него немалоопыта в таких делах. Может, Джон прав, и племянник Эдварда сможет хотя быобъяснить, что с ними происходит. Это не могло быть чувство вины.Происшествие с Евой Галли случилось так давно, с другими людьми и в другойстране. Даже лес с тех пор вырос новый. Льюис любил думать о том, как далеко тянется этот лес: чуть не на всюСеверную Америку, и никого там нет, кроме него и индейцев. Ну, может, ещенесколько духов. Да, в этой чаще он начинал верить в духов. Хотя где онитеперь, в мире гамбургеров, супермаркетов и площадок для гольфа» Они здесь, Льюис. Здесь. Словно чей-то голос сказал это в его мозгу. "Что за чушь", - подумалон, проводя рукой по лицу. Здесь. Черт! Он сам себя пугает. Все этот проклятый сон. Они все запугали другдруга своими рассказами. Теперь им уже снятся одинаковые сны. Льюис не могпонять, что это значит. Он попал ногой в лужицу и вдруг вспомнил конецсвоего сна: пустые мертвые лица двух его друзей. Здесь. Черт побери! Он остановился и вытер потный лоб рукавом. Ему захотелосьоказаться на своей кухне, за чашкой ароматного кофе. Совсем ты сдал, сказалон себе, с тех пор, как умерла Линда. На повороте, у ограды он задержался ибесцельно уставился на проданный им луг. Теперь это было сплошное белоеполе, окруженное со всех сторон темным лесом. Где прячутся духи. Во всяком случае, их не было видно. Воздух был и чистым, и холодным -можно было разглядеть все, до самого шоссе, где гудели грузовики,курсирующие между Бингемтоном и Эльмирой. Вдруг ему послышалось что-то заспиной. Он быстро повернулся, но увидел только пустую тропу. Зима будетплохой. Что ж, это не первая плохая зима. Он вспомнил сезон, когда умерлаЛинда. Ничто так не отпугивает постояльцев, как самоубийство в отеле. "Такэто была миссис Бенедикт»" "Да, вы знаете, она забрызгала кровью весьпатио!" Они один за другим уехали, оставив ему двухмиллионный актив безвсякой наличности. Ему пришлось уволить три четверти персонала, а остальнымплатить из собственного кармана. Прошло шесть лет, прежде чем делоналадилось и он смог уплатить долги. На самом деле ему сейчас нужен не кофе, а бутылка пива. Или дажегаллон. В горле у него совсем пересохло. Да, это не первая плохая зима. Галлон пива» Да хоть бочку! Привоспоминании о загадочной необъяснимой смерти Линды ему отчаянно захотелосьнапиться. Льюис повернул от ограды и глубоко вдохнул. Лицо Линды теперь, девятьлет спустя, опять встало перед ним как живое. Впереди лежала узкая и темнаятропинка длиною в милю. Все дело в том, Льюис, что ты трус. Он опять вспомнят сон. Сирс и Джон в могильных нарядах, с безжизненнымилицами. Почему не Рики» Где же третий из членов Клуба Чепухи» Он вспотел, еще не начав бежать. Обратная тропа забирала влево, прежде чем повернуть к дому. Обычно этаее часть была у Льюиса самой любимой: лес смыкался мгновенно, и через десятьшагов уже не было заметно никакого поля позади. Этот участок больше всегонапоминал девственный лес. Толстые дубы и стройные березки спорили друг сдругом за место под солнцем, а под ними густо рос папоротник. Сегодня всеэти деревья таили в себе какую-то угрозу: безопасность осталась дома. Онускорил бег. С первым ощущением он еще боролся. Ему показалось, что в начале тропыкто-то стоит. Он знал, что там никого нет, но это ничего не значило.Казалось, что кто-то пристально разглядывает его. Внезапно с дуба сорваласьстая ворон. В обычной обстановке это развеселило бы Льюиса, но теперь онотшатнулся и чуть не упал. Потом чувство, что за ним наблюдают, усилилось. Теперь тот, кто былсзади, бежал за ним, сверля его глазами. Льюис не смел обернуться и толькобежал, чувствуя на своей спине этот взгляд, до самых дверей кухни. Он ухватился за ручку двери и ввалился внутрь. Потом закрыл дверь назамок и тут же подошел к окну. Никого. Но он еще долго смотрел на тропу и на лес за нею. В его мозгу родиласьпредательская мысль: продать дом и уехать отсюда. Но на тропе не было ничьихследов, кроме его собственных. Никто не укрывался за редкими деревьями наопушке. Глупо покидать этот дом, где он обрел то, что всегда искал -уединение. К такой мысли он пришел, сидя в холодной кухне и глядя на снег заокном. Льюис намолол кофе и поставил вариться. Потом он достал из холодильникабутылку пива, открыл и одним глотком выпил больше половины. Когда пиводостигло желудка, ему в голову пришла странная мысль: "Хорошо бы Эдвард былжив".

Дата добавления: 2015-07-08