Глава 5. . В Панама-Сити он поехал в мотель Вид на залив - ряд обшарпанныхкирпичных бунгало

В Панама-Сити он поехал в мотель "Вид на залив" - ряд обшарпанныхкирпичных бунгало вокруг стоянки. Контора располагалась у входа, в отдельномздании, отличающемся от других большой стеклянной панелью, за которойвосседал суровый старик в очках с золотой оправой, похожий на АдольфаЭйхмана. Его строгий взгляд опять привел Вандерли в трепет: он вспомнилслова бывшего полицейского и подумал, что он с его светлыми волосами и белойкожей в самом деле не похож на отца девочки. Но старик лишь мельком взглянул на них, когда он сказал, что им сдочерью нужна комната. - Десять пятьдесят в день. Запишитесь в журнал. Если хотите есть,езжайте в закусочную, тут недалеко. У нас нет кухни. Вы хотите остатьсяздесь дольше, чем на одну ночь, мистер... - он заглянула журнал, - Босуэлл» - Может быть, даже на неделю. - Тогда оплатите первые две ночи. Он отсчитал двадцать один доллар, и менеджер дал ему ключ. - Номер одиннадцать, счастливый. Через стоянку налево. Комната с белыми стенами пахла чистотой. Он огляделся: тот жекоричневый ковер, две узкие кровати с чистыми, но не новыми простынями,телевизор, две ужасные картины с цветами. Девочка сразу бросилась изучатькровать у стены. - А что такое "Волшебные пальцы"«Я попробую» Можно» - Наверное, это не работает. - Ну можно попробовать» Пожалуйста. - Ладно. Ложись. Мне нужно кое-что сделать. Не уходи, пока я невернусь. Видишь, я кладу сюда четвертак. Когда приду, пойдем есть. Девочка растянулась на кровати и нетерпеливо кивнула, глядя на монету вего руке. - Я хочу купить кое-что из вещей. Не можешь же ты все время ходить водном. - Положи монетку! Он пожал плечами, сунул монету в прорезь и услышал гудение. Девочкавытянулась и раскинула руки. - Ух ты! Здорово. - Я скоро вернусь, - и он вышел на солнце. Там он впервые почувствовалприсутствие моря. Залив был далеко, но уже виден. Сразу за дорогой земля обрывалась вниз,в заросли кустарника, где стояли железнодорожные вагоны. За ними тянулсяберег с разбросанными по нему складами и лодочными сараями. За всем этимотсвечивал серым Мексиканский залив. Он пошел по дороге в направлении города. На краю Панама-Сити он набрел на магазин "Остров сокровищ", где купилдевочке джинсы и пару рубашек, а себе - белье, носки, две рубашки, брюкихаки и туфли "Хаш-Паппи". Нагрузив две большие сумки, он пошел дальше. Мимо него проезжали машиныс надписями "Юг останется великим" на бамперах. По тротуарам фланировалимужчины в рубашках с короткими рукавами, стриженные под ежик. Заметивполисмена, мирно облизывающего мороженое, он нырнул за грузовик и перешел надругую сторону. Ручеек пота пробежал по лбу и попал в глаз. Опять ничего неслучилось. Автобусную станцию он нашел случайно - большое новое здание сзатемненными стеклами. Он вдруг вспомнил Альму Моубли. Войдя внутрь, он увидел обычную картину: несколько человек с помятымилицами на скамейках, играющие дети, спящие пьяницы, три-четыре тинэйджера сволосами до плеч. В окно заглядывал еще один полицейский. Ищет его» В немопять поднялась паника, но страж порядка смотрел мимо. Он притворился, будтоизучает расписание, потом зашел в туалет. Там он разделся, переоделся в новое и умылся. С лица сошло так многогрязи, что пришлось умыться еще раз, втирая в кожу зеленое жидкое мыло.Вытершись насухо, он надел голубую рубашку с тонкими красными полосками.Старые вещи перекочевали в магазинную сумку. Небо за окном было странного синевато-серого цвета. Именно такое небо,как ему казалось, висит над южными болотами и сетью рек, отражая и умножаясолнечный жар, заставляя растения давать немыслимые побеги... Именно такоенебо и раскаленное солнце всегда стояли над Альмой Моубли. Он бросил сумкусо старыми вещами в мусорную кучу. В новом его тело чувствовало себя молодым и сильным, чего не было всюэту ужасную зиму. Вандерли шел по южной улице, стройный тридцатилетниймужчина, больше не терзаемый сомнениями.., хотя бы на время. Он потер щеку иобнаружил мягкий пушок, свойственный блондинам - он не брился уже три дня.Мимо промчался пикап, набитый моряками, и они крикнули ему что-то - что-товеселое и шутливое. - Они не имели в виду ничего плохого, - сказал проходящий мимо человекс громадной бородавкой над бровью, ростом по грудь Вандерли. - Они славныеребята. Вандерли смутно улыбнулся, что-то пробормотал и пошел прочь. Он не могидти в отель и общаться с девочкой - это грозило помрачением рассудка. Ногив "Хаш-Паппи", казались нереальными, слишком далекими. Он вдруг обнаружил,что идет по улице к району неоновых витрин и кинотеатров. Солнце враскаленном небе висело неподвижно. Все тени были густо-черными. Он подошелк отелю и увидел за его стеклянными дверями обширное пятно тени - прохладныйбурый сумрак. Он поспешно отошел, испытав знакомый озноб, и пошел прочь, стараясь ненаступать на черные тени. Два года назад весь мир стал таким - после эпизодас Альмой Моубли и смерти его брата. Она убила его в прямом или переносномсмысле; он знал, что счастливо спасся оттого, что толкнуло Дэвида в окноотеля в Амстердаме. Он мог вернуться в мир, только написав об этом, об этойжуткой путанице между ним, Альмой и Дэвидом. Написать, как историю спривидениями, и освободиться. Панама-Сити» Флорида» Что он делает здесь» Зачем он привез сюда этустранно безучастную девочку» Кто она» Он всегда был в семье уродом, призванным оттенять и подчеркивать успехиДэвида ("Ты в самом деле думаешь стать писателем» Даже твой дядя не былтаким идиотом" - слова отца), ум и здравый смысл Дэвида, медленноепродвижение Дэвида сквозь дебри юриспруденции в хорошую юридическую фирму.То, что Дэвид свернул с этого медленного, но верного пути, убило его. Это было самим плохим, что с ним случилось. До прошлой зимы, доМилберна... Улица будто падала в пропасть. Он почувствовал, что еще шаг, и облезлыекинотеатры увлекут его за собой вниз, в бесконечное падение. Перед нимчто-то показалось, и он прищурился, чтобы это разглядеть. Увидев, он отшатнулся. Его локоть врезался в чью-то невидимую грудь ион услышал приглушенное "извините", сказанное им самим даме в белой шляпе.Он повернулся и почти побежал обратно. Там, внизу, перед ним предсталамогила брата: розовый мрамор со словами "Дэвид Уэбстер Вандерли, 9-5". а, это была могила Дэвида, но Дэвида здесь не было. Его кремировали вГолландии и пепел отослали их матери. Но его погнала назад не сама могила, аощущение, что она ждала здесь его. Что он должен нагнуться над ней, вытащитьгроб и найти в нем собственное изъеденное червями тело. Он все же вошел в прохладный вестибюль отеля. Нужно было сесть иуспокоиться; под равнодушными взглядами клерка и девушки за прилавком онплюхнулся на диван. Его лицо горело. Грубая материя дивана неприятно терласпину, он наклонился вперед и посмотрел на часы. Нужно выглядеть нормальным,притвориться, что он ждет кого-то, перестать дрожать. По вестибюлю былирасставлены кадки с пальмами. Гудел вентилятор. Тощий старик в пурпурнойуниформе стоял у лифта и глядел на него; он поспешно отвел глаза. Когда он услышал звуки, он осознал, что ничего не слышал с тех пор, какувидел могильную плиту на улице, - его собственный пульс заглушал все звуки.Теперь в его биение вторглись обычные шумы отеля: телефоны, пылесос, мягкозакрывающиеся двери лифта. О чем-то говорили люди. Он почувствовал, чтоснова способен выйти на улицу.

Дата добавления: 2015-07-08