Часть 2. Глава 8.2

Химиотерапия, как оказалось, действовала, так что бабушка... Она справится, Тори это точно знала. И та медсестра выглядела не извиняющейся, как показалось в коридоре, и с плохими новостями в кармане, а просто удивленной. Сегодня счастливый день.

И это было странно. Это, честное слово, было так странно, что Нарния в шкафу показалась Тори более реальной вещью, на самом деле.

А может, у нее все еще было похмелье после вчерашнего? И начались галлюцинации, мозг хотел бы, чтобы с бабушкой все было хорошо, чтобы брат был здесь, и уп-ля, получите-распишитесь. Нельзя исключать все вероятности, верно?

Тори покачала головой и потерла глаза, сжав переносицу.

Мирон стоял рядом, и, несмотря на редкое сталкерство за ним вконтакте (редкое, потому что, да, ей двадцать, она взрослая девочка, у нее есть своя жизнь, интересы и уже практически оставленное в прошлом прошлое. Тем более, что он появлялся в интернете раз в несколько недель), у Тори в голове не укладывалось ничего.

У этого Мирона были очень острые скулы, будто он только слез с какой-то супер-действующей диеты, уставшие глаза и слишком длинная челка, которую он постоянно откидывал со лба.

Такой сам не свой, но все равно насмешливый и заставляющий ее гребанное сердце биться чаще от одного голоса, взгляда и прикосновения. Ей не нужно больше доказательств жестокости вселенной: она просто сука, раз Тори все еще чувствовала это к брату, несмотря ни на что (несмотря на три бесконечных года и вереницу разных людей вокруг).

- Значит, все хорошо, да? - спросил Мирон второй раз, и бабушка снова кивнула. - Хорошо, тогда, думаю, я могу ехать.

И, больше ничего не говоря, он вышел из палаты. Тори не знала, как это понимать. Ее бесило, потому что нужные слова никак, никак не находились, и с этим ничего, кажется, не поделать.

Черти что.

- Может, останешься на ночь? - предложила она, выйдя вслед за ним и еле успев его перехватить до поворота.

- Милое предложения, но мы семья, Тори, как можно! - чуть повернувшись к ней, ответил Мирон, подмигивая. - Инцест - это плохо, сестричка, - и поцокал языком, будто осуждая.

Виктория уже чувствовала свой предел и больше всего ей хотелось вцепиться в его волосы, разобрать его на клочья, проверить на наличие хоть чего-то человеческого внутри; только вот живот все равно сводило от его слов.

По сути - ничего нового, и все равно больно. Идиотизм во всей красе.

Тори усмехнулась. Мол, ничего себе, какой шутник, и посмотрела прямо в глаза.

- Ты не мой тип, братец. Я не люблю трусов, ну, знаешь, тех, которые по-дурацки сбегают от целого мира и своих чувств.

"И меня", - дополнила про себя, заправив волосы за ухо.

- У меня с миром, Тори, чудесные отношения, несмотря на всю его ущербность.

Она пыталась, правда пыталась найти в его голосе гнев, злость, насмешку, разочарование, господи, хоть что-нибудь кроме усталости, но нет. Ничего нет. Он сам себя, е-мое, слышал?

- Так что тебе стоит задуматься, почему я убежал от тебя. Выдвигаю версию отсутствия чувств.

"Или твоя ущербность больше, чем ущербность этого мира", - это повисло между ними, но не произнесено вслух, и Тори просто покачала головой. Она не станет думать об этом сейчас или воспринимать все всерьез - только не перед ним.

- Ты саркастичный ублюдок, да? - прошептала тихо, крепко сжимая его запястье и уводя за собой к выходу. Мирон молчал, и Тори приняла это за свою победу.

Она, если честно, не знала, что собралась делать - с ним, с собой и с миром вокруг.

Дата добавления: 2015-07-08