Завтра не существует. 5 страница

-Здравствуйте. Нам, пожалуйста, два банановых, два вишнёвых пончика и два латте.

Нас проводили за столик и сказали, что через минуту принесут заказ. Мне здесь безусловно нравилось. Все были такие добродушные.

Модам Авелин отправилась в хлебный отдел, чтобы купить багет.

Я сидела одна, нам уже принесли кофе, и я грела руки об кружку.

-Хорошо выглядишь. Ты замёрзла?

Я обернулась.

Сзади стоял Франси.

-Привет. Да, спасибо. Погода вовсе не радует.

-Хочу узнать, как тебе мои пончики.

После этого он сел напротив. Взял банановый пончик в руки, поднёс к моему рту. Приказал его открыть и откусить. Я сделала слишком большой укус. Сразу добралась до начинки. Господи, я вкуснее ничего не ела. Мне хотелось ещё.

-Я хочу ещё.

-Кусай же скорее.

Он кормил меня и улыбался. А после схватил мою руку и поцеловал.

-Как тебе тут?

-Очень мило. Атмосфера такая дружелюбная.

Тут же подошла модам Авелин с багетами. Она так радовалась, что купила их. Принялась показывать мне и рассказывать, что этот сырный, а этот чесночный. Видно было, что она давно хотела обладать двумя этими свертками с хлебом.

- Я приеду и сразу же съем чесночный со слабосолёной сёмгой. – сказала модам.

-Никогда не видела вашей тяги так много есть.

-Хочется в последнее время, но ты никогда не ешь много. Все ваши желудочные болезни от перееданий и в целом из-за еды.

- Хорошо, мой босс. Я буду слушаться вас.

-Я не согласен с вами, модам. – вмешался Франси.

-А кто это мужчина, который норовит поспорить с пожилой дамой.

- Познакомитесь, модам, это Франси. Франси, а это модам Авелин. Прошу уважать её мнение. И никогда не с ней не спорить.

Тут модам Авелин сразу же замешкалась, когда услышала, что это тот самый Франси. Её взгляд на него сразу же поменялся, и она незаметно мне подмигнула, как бы показывая, что он просто душка. Он это заметил и слегка улыбнулся. Видно было, что он очень счастлив.

-Франси, в вашем кафе такие вкусные пончики. Я надеюсь багеты меня не разочаруют.

-Не в коем случае. Мы всё выпекаем сами. По старым рецептам.

-Запах меня впечатлил.

-Очень рад, модам, что вам понравилось.

Я смотрела на них со стороны. Они общались так непринуждённо, а модам выспрашивала у него такие серьёзные вещи. Будто бы она моя мать, а сейчас она выдаёт меня замуж, поэтому нужно было всё-всё разузнать. Мне стало интересно, что же о нём скажет моя мама, которая ничего не знает о нём. Моя мама точно не будет ничего узнавать, она будет просто абсолютно счастлива, что её доченька наконец-таки нашла себе ухажёра.

А сейчас я просто молчала и наблюдала за ними и за взглядом Франси, который то и дело нежно на меня смотрел.

-Франси, а как вы относитесь к семье? -спросила модам.

- Модам, сейчас моя семья состоит из меня, моего отца, матери и младшей сестры, которая учится в музыкальной академии.

-Как интересно. А когда вы планируете заводить своих детей, которые вероятно тоже захотят учится в музыкальной академии?

-Если говорить на чистоту, то я готов к детям. Я часто думаю, как меня будит по воскресениям моя дочь с глазами моей любимой женщины.

Меня поражало, почему он сразу доверил модам такие темы. Вероятно, он думал, если ей доверяю я, то и он должен делать это автоматически.

-А почему вы до сих пор не женаты?

Тут он прокашлялся и посмотрел на меня.

-Ну модам, к чему такие вопросы. – вмешалась я.

Через десять минут мы засобирались уходить. Собрали все свои пакеты с покупками. И уже были у двери, как Франси окликнул нас.

-Возьмите. – сказал он и протянул мне прозрачный пакет с двумя плоскими коробками.

-Что это?

-Это два набора пончиков.

-Благодарю.

После этого он, как и в тот вечер на пляже, резко пододвинул меня к себе и на ухо сказал мне о том, что не хочет, чтобы я уходила. Я лишь поцеловала его в губы. Так мимолётно и выбежала.

Он вышел за нами и долго смотрел нам вслед. А я через каждые пять шагов оборачивалась и махала ему рукой. Он любовался мной. А я им. Но я делала это тайком. По-женски.

Когда мы приехали домой. Именно домой. К себе в Ля-Рошель. Я скорее побежала к дяде Эрде. И часа два показывала ему фотографии. За Франси я не сказала ни слова. Не хотелось говорить об этом каждому. Достаточно того, что это знала модам.

Весь вечер мы пили вино, которое я привезла. В августе должен был созреть наш виноград. Я радовалась всему. Я теперь смотрела на мир как-то по-другому. Влюблёнными глазами. Мне грели душу мысли о том, что он просто есть у меня. В душе я всегда что-то пела. В зависимости от настроения. А сейчас на всю катушку играла только одна песня:

Я люблю тебя, я люблю тебя,

Как сумасшедшего, как воина,

Как звезду кино.

Я люблю тебя, я люблю тебя,

Как волка, как короля,

Как мужчину, которым я не являюсь,

Видишь, я люблю тебя именно так.

Я думала о нём каждую минуту и радовалась, что увидела его тогда. Я знала, что он как-то проявит себя. Я ждала. Отныне я жила только счастливо. Во мне поселилась любовь. И всё в нём казалось безупречным. Я вспоминала его родные глаза и руки. Его ласковый и терпкий голос. И неважно, что он был далеко. Главное, что он вообще существовал.

У меня накопилось слишком много дел, я занималась оранжереей. Мы, как и раньше, с дядей Эрде следили за виноградником, за вином в погребе.

Жизнь текла размеренно, ничего не происходило, ведь самое главное уже произошло. Я любила. Всем сердцем и душой. Я желала его, впервые у меня появилось к мужчине такое физическое влечение. Я ждала. Я знала, что он найдёт меня.

Каждую неделю мне приходили посылки. От него. Интересно, под каким предлогом он попросил адрес у Лукаса. Он присылал вино. В каждой посылке было вырезанное из бумаги сердечко, сзади которого былы написаны слова любви. А я визжала, когда читала это. А потом бегала по комнате. Как ненормальная. Мою душу кто-то обволок любовью, подобно булочки в сахарную пудру.

К модам Авелин я ходила не часто. Слишком много накопилось дел. Да и она не приходила в последние три дня. Меня это насторожило. Но у меня не было времени. Мне нужен был веский повод. И он случился.

В пятницу мне принесли посылку от Франси, в которой он выслал для модам два её любимых багета, прям из Парижа.

Я схватила два свертка и понеслась к ней.

Что-то мешало мне петь в душе. Что-то шумело в ней.

Я зашла в дом к модам. Прислуга сказала, что модам сегодня ещё не выходила, но я решила подняться к ней. Ведь было уже двенадцать. Я испугалась за неё. Я побежала быстрее по ступенькам. Я хотела обрадовать её новостью о багетах.

Я вошла. Она лежала неподвижно. Я решила радостно закричать. Я вскрикнула:

-Модам, я принесла ваши любимые багеты. Если хотите, я схожу за сёмгой.

Но в ответ она молчала. Я кинулась к ней. Скорее. Схватила её руку, начала проверять пульс, но его не было. Он как будто куда-то провалился.

Я посмотрела на её лицо. Губы её были синими. И я поняла, что она умерла. Я бросила багеты на пол. И сама упала рядом с ними. Я лежала на полу. Без слов. Слёзы текли сами по себе. Но я не понимала, что произошло. Я думала, что она сейчас войдёт и как обычно мило улыбнётся. Душа моя давно сжалась в кулачок. У меня закружилась голова. Я не могла встать. Через минуту я уже обнимала её тело и билась в истерике. Больше всего на свете я боялась потерять её. Я обнимала её и плакала. Я представляла, как тяжело мне будет впереди без моей модам. Я не могла ничего сделать.

На следующий день мы похоронили её. Людей пришло очень много. Все любили её и восхищались ей. Все выражали мне свои соболезнования, будто бы я была ей дочкой. Все знали о нашей дружбе и любви друг к другу.

Я стояла в траурном чёрном наряде с опухшими глазами и хриплым голосом что-то изредка говорила. Я не знала и половины людей тут. Позже все разбрелись. А ко мне подошёл какой-то мужчина.

Он шёл рядом и просто молчал. А когда мы уже вышли за территорию кладбища и садились в машины, он остановил меня и попросил подойти к нему.

-Здравствуйте.

-Здравствуйте.

-Я сын модам Авелин. Мне рассказали, как вы любили её и что вы проводили с ней больше всего времени.

-Отойдите от меня. Уйдите, пока я не накинулась на вас с кулаками.

-А что я сделал?

-Вот именно, что ничего. Абсолютно. Вы бы знали, какой она была одинокой. Вы ведь ничего не знаете. Вы не видели, как она страдала от своих приступов. Как она падала в обмороки прям на улице. Как ей хотелось видеть вас, даже хотя бы раз в день слышать ваш голос. Вы забросили её. Вы не думали о ней. Такую мать нужно было беречь каждый день. Или хотя бы звонить. А вы даже сейчас просто делаете вид, что вы сильно опечалены. Уйдите. Я не уважаю вас. Уйдите, пожалуйста.

Он развернулся и ушёл. И слава Богу.

Я была просто в панике. Я ничего не ела. Целыми днями исполняла закон модам.

Мне было так плохо.

Везде стало пусто.

Я забросила свои бытовые дела. Я ничего не хотела делать. Я забыла о любви к Франси. Мне было не до чего. Она ушла. И меня это тревожило больше всего. Я не хотела ни с кем разговорить. Лишь дядя Эрде заходил ко мне и гладил меня по плечу.

Знала бы она, как мне без неё плохо. У меня была жестокая апатия на всё. Меня ничего не волновало. Первые три дня я только спала и спала. Больше ничего. Я потеряла, и я больше не хотела, чтоб мои любимые уходили. Мне порой так не хватало Франси, но слов любви сейчас я не хотела слышать.

Меня радовало лишь то, что я успела свозить модам в Париж к её давним друзьям. И именно там сказала ей, что люблю её. Я успела. Всё-таки правило Лукаса действует.

На четвёртый день я начала вставать с кровати и смотреть в окно. На пятый уже пыталась что-то кушать. Я ходила в трауре. Я решила, что через неделю сниму траурную одежду, но куплю чёрный каучук себе на руку. В память о ней.

После её смерти мне захотелось быть похожей на неё. Я стала копировать её повадки. Её стиль. Манеры. Переехала в её дом. В Ля-Рошеле я имела три дома, но этот был мне самым родным. Я хотела остаться здесь. Я готова была купить его у её сына за любые деньги. Я спала на её кровати. И чувствовала, как её рука гладит меня перед сном. Так мне было легче свыкнуться с мыслью о том, что она ушла и мне придётся жить без самого лучшего друга.

Каждый день я ходила в поместье, которое мы арендуем. Все также жили в том нашем доме, только без меня. Я хотела жить одна. И спать на её кровати. Пока что.

В воскресенье я пришла к дяде Эрде узнать, как поживает наше вино. Я лучше всех понимала, как работа помогает выжить.

-Беатрис, что ты сделала с моим ноутбуком?

-А что случилось? Я не брала его в руки уже около месяца.

-Мне постоянно приходят какие-то электронные письма.

И тут я вспомнила за Facebook. Я побежала к нему. Там было десять сообщений.

И все от Лукаса.

Он писал, что приносит свои соболезнования. Что у них не получилось приехать на похороны, потому что я не сообщила. И я правда совершенно забыла сказать об этом их семье. В этом я себя очень винила.

Я написала ему о том, что прошу меня простить. Что я очень скучаю и всегда жду встречи.

В тот же день я купила ноутбук себе. Ввела свои данные в Facebook. Теперь я каждый вечер сидела в Интернете.

После смерти моей любимой модам, мне просто нечем было заняться. Я читала там книги. Смотрела старые фильмы, которые мне напоминали о ней. Мне всё напоминало о ней.

Я хотела, чтобы она знала, что я её люблю до сих пор, как самого лучшего человека. Я всегда буду помнить о ней. Я уже решила, что свою дочь я назову в честь неё и буду воспитывать в ней самые лучшие качества.

Я часто плакала по ночам, просыпаясь и вспоминая о её нежности. Она подарила мне самые лучшие моменты, научила жить. Научила зарабатывать деньги. Она помогала мне. Всегда. Я обожала её всей душой. Я пела ей каждый вечер:

Я не знаю, где тебя найти

Я не знаю, как с вами связаться

Я слышу твой голос в ветре

Я чувствую тебя под моей кожей

Навсегда в моем сердце и моей душе.

Однажды вечером я долго лежала в ванной. Грустила о модам и сдувала пахучую мыльную пену с моих рук. Я никуда не торопилась.

Потом неспешно вышла из ванны и легла в кровать. Взяла ноутбук. Мне пришло сообщение в Facebook. Я подумала, что Лукас хочет узнать о моих делах.

Открыла его и увидела, что оно от Франси.

Быстро начала читать:

- «Здравствуй, моя дорогая и любимая Беатрис. Я только вчера узнал о том, что модам Авелин больше нет с тобой. Хотя нет. Она всегда с тобой. В твоём сердце. Я понимаю, как тебе сейчас плохо и прости, что не написал ранее, я боялся твоего молчания. Оно б убило меня. Я ждал повода для своего письма, и он появился, очень плохо, что такой печальный. Только вчера Лукас нечаянно обмолвился этим со мной в разговоре о вас. Ты не поверишь, но вечером я плакал о мысли, как же тебе плохо и почему я не с тобой. Я пишу, чтоб сказать, что хочу быть рядом. Я хочу приехать. Разреши мне. Не гони меня. Я буду ждать.»

…

- «Франси, я так ждала тебя. И сейчас жду только тебя.»

На следующий день утром он уже был со мной. Он ухаживал за мной. Приготовил мне завтрак. И с ложечки кормил меня. Он заставлял кушать черешневое варенье, но немного, он понимал, что я исполняю закон модам и много не ем. Он понимал меня во всём. Он понимающе слушал, когда я вспоминала о модам Авелин. Он обнимал меня. Я была очень счастлива, что я переживаю этот момент именно рядом с ним. Мне было легче. Он был таким сильным. Обнимал меня. А я гладила его плечи и сильные ключицы.

Однажды вечером в порыве своих очередных истерических слёз в память о модам, он успокаивал меня. Он принялся целовать меня. А я целовала его. Он взял меня на руки и отнёс в спальню. В тот момент я хотела его всем своим телом. Он понял меня без слов. И просто подарил мне самые приятные ощущения в мире. Я не боялась наслаждаться им. Я любила его. А он меня.

Два раза он сделал мне больно. Когда показывал свою чрезмерную гордость и когда стал моим первым мужчиной. Но теперь я знала, что такое испытывать настоящую сладость, называя всё это оргазмом.

Каждый день он любил и ценил меня всё больше. Я каждой желаю, чтоб её любили именно так.

По мне всегда было видно, что я любимая женщина. В толпе всегда увидишь долюбленную женщину. Она по-другому смеётся. И ведёт себя иначе. Теперь я это знаю. Я благодарна Богу, что именно его я встретила и разрешила быть первым.

О счастье не скажешь много, когда оно уже вошло в твою жизнь.

Ты стараешься чаще молчать, чтобы не спугнуть его.

(теперь моё послушайте моё молчание...)

***

Их было двое - Он и Она. Они где-то нашли друг друга и жили теперь одной жизнью, где-то смешной, где-то соленой, в общем, самой обыкновенной жизнью двух самых обыкновенных счастливых.

---

Дата добавления: 2015-07-10