Последний Полет 15 страница

Впрочем, рубины не произвели бы должного эффекта и разрушений. Злобный мучительный вопль порождений тьмы преследовал Серых Стражей, пока они разворачивали грифонов, вновь скрываясь в облаках. Архидемон, контролируя тварей, при всей своей изощренной хитрости ничего не понимал ни в политике, ни в торговле Тедаса. Ни он, ни его марионетки понятия не имели о том, что Стражи не смогут позволить себе повторить такой обстрел еще десять, двадцать или тысячу раз. А у них самих не было способа встретиться с грифонами в воздухе... если, конечно, не соизволит явиться сам Архидемон.

Рискованная затея Гараэла была рассчитана на то, что соизволит. Порождения тьмы знали, что это была единственная возможность прервать атаку Серых Стражей.

Снова взметнулся красный флаг, и клин Стражей, помедлив лишь секунду, увернулся от пыли и песка, поднятых их первыми маневрами. Земля снова взорвалась отравленным огнем позади них, а пронзительный вопль порождений тьмы вновь заполонил воздух. Мерзкие зелёные пары выливались из окон домов, еще не успевших окончательно развалиться.

Но на этот раз их вопль выражал не страх, а триумф. Иссея знала, что ещё до того, как она успеет повернуться в седле, позади появится Архидемон, явившийся ответить на их дерзкий вызов.

Он поднимался из охваченного пламенем Айсли, словно кошмар, воплотившийся в реальность. Гнилостный туман от их бомб обволакивал его рваную чёрную морду, проникал через разрывы в его панцире и следовал за ним ядовитым шлейфом.

Иссея видела Архидемона трижды с тех пор, как пала Антива, и каждый раз ей казалось, что тварь стала еще больше и ужаснее. Может быть, длительность Мора влияла на его силу, а может, это был всего лишь плод её пораженного скверной воображения... но вид Архидемона, пугающий изначально, сейчас пронзил её душу парализующими разрядами холода.

Многие Серые Стражи испытали то же самое. Грифоны, более не ощущая контроля своих всадников и на мгновение освободившись от магического контроля, замешкались и вильнули в сторону. Вместо того, чтобы повернуть обратно, к месту засады, как и было запланировано, они остановились на несколько драгоценных секунд. Только некоторые из них, идущие за белой кисточкой хвоста Крючкохвоста, в честь которого он и получил свое имя, сумели прорваться к тому месту, где их ждали затаившиеся союзники. Остальные задержались - всего на секунду, но этого было достаточно.

Архидемон оказался рядом быстрее, чем Иссея могла себе представить. Поднявшийся от его крыльев поток воздуха ударил Ревас, и дракон пронесся мимо нее, нацелившись на группу Стражей впереди. Разъяренно крича, черная грифона попыталась восстановить равновесие.

Прямо за ними распахнулись гигантские челюсти Архидемона, усеянные клыками. Пламя в его глотке осветило разлагающиеся драконьи рога и осколки костей на его подбородке. А затем Ревас кувыркнулась, и Иссея потеряла всё из вида. Когда они снова поднялись на мгновение позже, уже ничего не было видно, кроме фиолетового пламени вокруг абсолютно мёртвой, чёрной сердцевины, одновременно беззвучной и грохочущей.

Пламя Архидемона прошло сквозь нестройные ряды Стражей. Огонь поглотил грифонов и их всадников словно сухие листья, подброшенные в костёр. Иссея видела, как ссохлась их кожа, а рты превратились в чёрные ямы; кружась, они падали вниз, сквозь вздувшиеся облака, прямиком в уже поджидающую их орду порождений тьмы.

Один из магов, падая, изменился. Жидкий огонь расплавил кожу и выжег черты лица, превращая её в одержимую; она потеряла контроль над своей связью с Тенью или просто сдалась. У Иссеи было достаточно времени, чтобы мельком увидеть ужас, а затем нечеловеческую ярость, что успела исказить лицо магессы до того, как женщина упала сквозь завесу шторма и исчезла из виду. Горящие лохмотья её робы невероятно медленно продолжали парить в воздухе.

А потом, сквозь изорванные облака пепла, стали возвращаться грифоны, выглядевшие ещё ужаснее только что упавшей одержимой.

Но вернулись не все. И даже не большинство. Только два Посвященных грифона, которые принадлежали тем самым упавшим магам… И теперь могли дать волю своей жажде мести. Иссея задержала дыхание и прищурилась, пытаясь разглядеть их сквозь порывы ветра.

Их сёдла съехали, серебряные упряжи потускнели и обуглились от разъедающего дыхания Архидемона. На них не было всадников. Их перья сгорели, смешались с черной кровью, их собственной, свернувшейся до неузнаваемости; Иссея слышала, как ветер свистит в прорехах их изорванных крыльев. Морда одного из них теперь представляла кровавое месиво, обнажая половину раздробленного черепа, покрытого запёкшейся кровью. Иссея не могла хорошо всё разглядеть сквозь облака, но и этого было достаточно, чтобы отказаться от этой идеи.

Это казалось невозможным, но грифоны выжили. Вопреки всему, они летели. И, что более невероятно, они пошли в атаку.

Архидемон не видел их. Осквернённый дракон обратил взгляд своих горящих глаз на Гараэла и других выживших всадников, которые, восстановив хоть какую-то видимость организованности, отступали к месту засады.

Разгневанные грифоны ударили по незащищённому брюху, как пара баллистовых болтов. Архидемон накренился в одну сторону и едва не потерял равновесие, отброшенный силой их удара. Кровь и чёрные чешуйки от раны полетели вниз, со свистом проносясь сквозь разрывы в облаках.

Один из грифонов сломал шею, нанося удар; Иссея видела, как его труп падает с высоты. Другой вцепился в брюхо Архидемона, погрузив в него когти и разрывая все, до чего мог дотянуться. Дракон крутился в воздухе, бросаясь из стороны в сторону и пытаясь сбросить грифона, но тот не собирался сдаваться без боя.

Сражаясь, они прошли через ещё одну завесу темно-фиолетовых туч, прямо над водами бухты, хорошо видимой со стороны Иссеи. Ревас продолжала лететь, бросившись догонять Гараэла и остальных. Её широкие черные крылья разрезали штормовые облака и быстро несли её к оставшимся Стражам.

- Что произошло? - долетели до Иссеи слова Гараэла. Он и остальные были слишком далеко, чтобы заметить, что именно заставило Архидемона внезапно отвлечься, хотя они прекрасно видели, что это оторвало его от погони.

- Грифоны вернулись! - закричала Иссея в ответ. - Осквернённые. Они атакуют. Один погиб, другой продолжает сражаться.

- В одиночку? - недоверие в голосе Гараэла было хорошо слышно даже несмотря на ветер. - Он сражается с Архидемоном в одиночку?

- Да, - едва успела сказать Иссея, когда шипастая голова Архидемона вынырнула из облаков прямо за ними. С каждым взмахом крыльев огромный дракон неумолимо приближался к ним, словно боевой корабль, пересекающий бурное море. Других грифонов не было видно, как и не было видно признаков того, что нанесённые Архидемону раны хоть как-то его замедлили.

Иссея почувствовала знакомое покалывание на коже. Она только успела подумать: "Магия?" - перед тем как вращающийся фиолетово-черный вихрь энергии возник прямо среди Стражей.

Крючкохвост отреагировал быстрее всех. Тигрово-белый грифон сложил крылья и камнем полетел вниз, отчаянно теряя высоту. Ревас попыталась сделать то же самое, но возраст и рана замедлили её рефлексы, и она не смогла снизиться достаточно быстро.

Другие грифоны попытались броситься врассыпную, направо или налево. Один даже, по глупости, попытался взмыть вверх. Вихрь подхватил их как пушинок, заставляя терять высоту и бросая друг на друга. Иссея, отчаянно цепляясь за повод Ревас, содрогнулась от удара, ломающего кости и сокрушающего пластины доспеха, который заглушил рёв ветра.

Она ничего не видела. Ветер беспощадно жёг глаза. Ей пришлось зажмуриться, чтобы защитить их от торнадо из перьев и окровавленных обломков. Шёпот демонов из Тени звучал громоподобной какофонией в её голове, но даже он не мог заглушить крики страха и боли Серых Стражей вокруг.

Архидемон продолжал атаковать дезориентированных Стражей потоками оскверненного огня. Иссея видела яркие полосы даже сквозь закрытые веки; она почувствовала неописуемый чуждый холод, который пронесся за спиной и заставил её душу съежиться.

Он переполнял её. Она не могла удержать в связке всех осквернённых грифонов. Только не тогда, когда Ревас отчаянно сражается, пытаясь удержаться в воздухе. Когда Архидемон так близко. Когда скверна порождений тьмы монотонно гудит в ответ в её венах, а демоны из Тени терзают её голову изнутри.

И она отпустила. Трое одержимых грифонов выскользнули из её хватки. Иссея видела, как магия рассеялась в её сознании, как где-то далеко порвались сверкающие нити, как исчезли длинные искорки в безграничной темноте. Остальные она держала.

Освобождённые грифоны бросились на Архидемона, безрассудно пролетая через поток огня. Взрыв фиолетового пламени подбросил одного из них; горящие перья разлетались в водовороте с каждым взмахом его крыльев. Следом вихрь достиг левого крыла Ревас, отбросив её прочь, и Иссея потеряла Архидемона из вида.

Когда она уже отчаялась вырваться из хватки урагана, он закончился.

Перья свободно кружились в воздухе. Редкие лучики солнечного света пробивались между ними как благословение среди абсолютного безмолвия. В этот бесконечный, застывший миг Иссея сидела заворожённая медленным танцем перьев и солнечного света вокруг двух десятков Стражей.

А потом Архидемон вновь появился в поле её зрения, сцепившись с парой осквернённых грифонов, тех самых, что давно сражались с ним и уже давно должны были быть мертвы. Они кувыркались в воздухе, словно огромный клубок из рогов и чешуи, палёных перьев и меха. Кровь дождём лилась с них красно-чёрными потоками, перемежаясь с короткими дугами пламени, когда Архидемон пытался избавиться от своих противников, и вспышками магии, когда Серые Стражи, избежавшие вихря, бросали заклинания так быстро, как только могли, чтобы сбить Древнего Бога.

Одним из своих задних когтей дракон вцепился в живот осквернённого грифона, но тот отчаянно сражался, отказываясь принять смерть или поражение, даже когда длинные когти Архидемона раздробили его рёбра и ухватились за тонкую кожаную подпругу. Пустое седло отправилось в полёт, грифон закричал и разорвал крючковатым клювом драконий бок.

Остальные атаковали голову твари. Не обращая внимания на драконьи зубы или его смертоносное пламя, серо-стальные грифоны изо всех сил старались клювами добраться до глаз Архидемона, оставляя ужасные глубокие раны на его морде. Падающая чешуя сверкала словно дождь из драгоценных камней.

Щурясь одним окровавленным глазом, Древний Бог сделал могучий вдох. Грифоньи перья затянуло в этот поток.

А потом он выдохнул, и грифоны исчезли в потоке пламени.

Демоны Тени кричали в голове Иссеи, требуя отомстить. Она сжала виски ладонями, пытаясь заставить их заткнуться. Мир перед глазами поплыл, но демоны сердито притихли.

Секундой позже другой Посвящённый грифон рухнул с небес, разорванный задними когтями дракона. Освободившись, Архидемон торжествующе взревел и поднял израненную когтями голову, чтобы вернуться к преследованию оставшихся Серых Стражей, но лишь обнаружил, что они уже развернулись, приготовившись к новой атаке.

- Стражи! Стражи, ко мне! - кричал Гараэл. Все это время он призывал их атаковать. Часть клина уже стояла за ним боевым строем. Поглощённая своими демонами, Иссея не услышала и не обратила внимания, что Калиен позади неё все более неистово понукал грифона. Она направила Ревас к отряду, но было слишком поздно, они не успели встать в строй. Ей оставалось только смотреть с пятидесяти ярдов, как её оставшиеся товарищи ринулись к своему змееподобному врагу.

Потоком стали и сверкающего на солнце серебра, Стражи летели прямо на дракона. Их луки пели, испуская потоки стрел; их посохи вспыхивали отблесками Тени. Казалось, тучи сами расступаются перед ними, и во внезапной вспышке яркого солнечного света Иссея увидела, что Архидемон ранен гораздо сильнее, чем она могла представить. Одна сторона его нижней челюсти была оторвана, растягивая его пасть в подобие улыбки и обнажая багровую кость. Правое веко отвисло, разорванное грифоньими клювами. Влажное мясо и жилистые мускулы блестели сквозь щели его чешуйчатого доспеха, а оторванные куски кожи свисали с боков.

Но всё же Архидемон был далеко не побеждён, и он ответил на атаку Стражей над Айсли еще одним сгустком пламени. Левый клин грифонов с криками и дымом канул вниз, к Земле, оставляя за собой спирали серого тумана. Нити заклинания Иссеи внезапно стали ярче: некоторые из зверей, которых она контролировала, внезапно погибли.

Оставшиеся Стражи увернулись от огня и вернулись для второго захода. Их стройные ряды были нарушены: теперь они летели вразнобой. Каждый грифон мчался вперед стрелой, маневрируя, чтобы запутать жертву, пока они приближаются. Иссея знала, что это было рискованно, - грифоны могли налететь друг на друга в порыве атаки, - но в небе было около пятнадцати всадников, а может и меньше, и, судя по всему, её брат считал, что их достаточно мало, чтобы удачно использовать этот шанс.

Он не ошибся. Три грифона упали в сумятице: один уклонился от близкого столкновения, сделав вираж прямиком в дыхание Архидемона, другого задел ледяной конус и замороженные тяжёлые крылья потянули его к земле, а третьего Иссея заметила, только когда он уже падал с небосвода пепельной кометой. Он рухнул прямо в руины собора, переломав все кости.

Выжившие остались и продолжили бой.

Архидемон набросился на них с новой силой. Он повернулся в сторону белогрудого грифона, который оказался достаточно близко для атаки. Удар повернул дракона слепой стороной к лучнику, и, благодаря невероятной удаче или же невероятному уровню мастерства, он нанёс сокрушительный удар. Копье лучника пробило перепонку левого крыла Архидемона и глубоко вонзилось в сустав правого, обрушивая крыло словно парус с мачты, терзаемый ветром во время шторма.

Вращаясь вокруг своего разорванного крыла, Архидемон спиралью спикировал в пропасть. Калиен швырнул в дракона огненный шар, когда его огромная шипастая туша проносилась мимо. Ревас бросилась в погоню, нырнув в следующий за ним шлейф едкого дыма.

Внизу он развернулся, скрывшись в облаках, и они стали преследовать его между разрушенных городских стен и гнать к высокому каменному скелету церковной башни, которая одиноко стояла в тёмном внутреннем дворе с видом на залив. Вуаль дыма и морского тумана окутывала основание башни и клубилась вокруг декоративной ограды близлежащего кладбища.

"Неужели это конец?" - подумала Иссея, слишком изумлённая даже чтобы почувствовать триумф, как и её чёрная грифона, преследующая раненного Архидемона. - "Неужели всё это правда может закончиться?"

Похоже на то. Казалось, это действительно так. Крики ликования присоединились к духовным молниям и стрелам с серым оперением, которые Стражи бросали в снижающегося дракона. Архидемон сложил здоровое крыло, чтобы быстрее упасть на башню. Ободрённые близостью победы, Стражи бросились за ним.

Из дыма внизу их уже приветствовал гудящий хор. Чёрный болт вонзился в глотку Стража справа от Иссеи: мужчина резко дёрнулся в седле и свалился вниз, кровь потоком хлынула на его доспехи и промокший нагрудник. Два болта проткнули незащищённое брюхо его грифона, ещё один - заднюю часть голени Иссеи.

Боль привела её в чувство.

Сквозь дым и липкий туман, между высокими покинутыми домами, Иссея увидела размытые очертания орды порождений тьмы: генлоки, гарлоки, высокие худые крикуны. Они притаились вдоль осевших от дождей сточных канав, припали к земле между потрепанных бурей гаргулий, выглядывали из дыр в обветшалых крышах. Она не могла разглядеть все их оружие, но глубоко внутри она знала, что все они держали наготове луки и арбалеты. Архидемон обернул тактику Стражей против них самих: умело заманил их, словно птица, притворяющаяся, что у неё сломано крыло, и теперь ловушка захлопнулась.

Ревас рванула вверх, крича от страха и злости, то же сделали и все остальные вокруг неё. Но было слишком поздно. Из ловушки Архидемона, в которую за Гараэлом последовали грифоны, смогли выбраться только восемь. Восемь грифонов и, может быть, десять всадников - мало, слишком мало, чтобы сбить Архидемона. Пока Иссея считала, другие грифоны, смертельно раненые, исчезали в водовороте дыма и тумана.

- Отпусти их, - сказал Калиен позади неё. В его напряжённом голосе звучали страх и боль, но его предложение привнесло спокойствие в этот хаос.

На мгновение Иссея даже подумала, что это сказал очередной демон из Тени, а не её старый друг. Ей потребовалось ещё одно мгновение, чтобы увидеть здравый смысл в его словах.

Один осквернённый грифон мог бросить Архидемону вызов. Двое могли его ранить. Трое или четверо могли бы его прикончить.

По крайней мере, она на это надеялась. У них осталось только четыре Посвящённых грифона. И даже если они выживут в этом бою, Серые Стражи не смогут собрать силы для ещё одного удара в ближайшее время. А может, и вообще не смогут.

Иссея оборвала заклинание. Голоса демонов из Тени пропали из её сознания, оставляя наедине с оглушающей тишиной собственных мыслей... и криками грифонов.

Это был не очередной трюк духов из Тени. Крики были реальны. Они оглушали уши эльфийки звериным рёвом и жаждой мести. Жаждой, которую они теперь могли утолить.

Сбросив магические путы, грифоны яростно набросились на выжидающего дракона. Стрелы порождений тьмы мешали им не больше, чем мошки. Их всадники погибли быстро; Иссея вздрогнула от увиденного, но грифоны, казалось, даже не заметили этого. Они летели сквозь преграды, неся в сёдлах трупы, и согнали Архидемона с его осквернённого насеста.

Чернокрылому дракону не нужно было притворятся раненным, но он все ещё мог летать, пусть и неловко. Он взлетел с церковной башни, скользя на восток над свинцово-серой водой Залива Риалто в сторону собравшихся в порту кораблей, и Посвящённые грифоны рванули за ним. Мачты кораблей теперь напоминали голый лес, раскинувшийся прямо над водой, и в этом лесу Архидемон искал спасения.

Он опустился на поднятый вверх нос затонувшего галеона. Ни один противник не смог бы добраться до него ни по земле, ни по воде, и подход с воздуха был лишь немногим лучше: извилистый путь сквозь непредсказуемо изменяющиеся проходы между другими кораблями, парусами и мачтами. Соленый морской туман только увеличивал вероятность столкновения, и даже если атакующий успешно прошел бы путь по воздуху, то оказался бы в радиусе поражения огня Архидемона.

Это было невозможно. И это был их единственный шанс.

- Мы сделаем это, - сказала Иссея Калиену. - Будь готов прикрыть.

Она подняла свой собственный красный флаг, подавая сигнал другим всадникам, что собирается возглавить атаку. Когда они построились за ней, она толкнула Ревас вперед.

Иссея выпустила поводья, давая чёрной грифоне свободу для выбора своего пути, и вновь открыла себя для Тени. Магия хлынула под её контроль, и она превратила её мощь в пламя, призванное расчистить им дорогу к Заливу Риалто от лучников порождений тьмы. Как только гарлоки и генлоки оказались достаточно близко, Иссея выпустила заклинание в их бледные лица с мёртвыми глазами.

Волна силы обрушилась на генлоков и горгулий, напоминающих тех, что были на крышах разрушенного Айсли. Огонь уничтожил стрелы гарлоков в воздухе, опалил тетивы, которые лопнули и завились. Всадники на грифонах позади неё продолжали прорываться, сбивая порождений тьмы огненными шарами, ледяными порывами ветра и сокрушающими черепа валунами. Горячий белый пар заполонял воздух, когда заклинания расплавляли сосульки, свисающие с карнизов пустых домов.

Пар помог всадникам укрыться от лучников, но ещё лучшей защитой был бы барьер. Как-будто прочитав мысли Иссеи, Калиен наколдовал сферу мерцающей голубой энергии, которая их укрыла. Несколько стрел порождений тьмы, которые всё-таки достигли их сквозь туман, разбилось о магический барьер; к тому времени, когда стрелки сменили позицию, уходя от града заклинаний, и снова натянули тетиву для стрельбы, Серые Стражи были уже далеко.

Перед ними возвышалось скрипучее корабельное кладбище. Ревас ждала до последнего момента, чтобы броситься вниз, затем резко повернулась и облетела снасти, преграждающие ей путь качающимися мачтами и дрейфующими на ветру замороженными парусами. Их хлестали болтающиеся веревки, то и дело ударяясь о щит Калиена. Каждый раз, когда море вздымалось под кораблями, а по волнам перекатывался могучий хор скрипов и стонов, Иссея ощущала на коже покалывание от страха, что все эти мачты вокруг могут просто рухнуть со следующим порывом ветра. Вопли порождений тьмы преследовали их, а удары ледяной воды о дерево и железо эхом отдавались вокруг.

К этим звукам присоединились и крики взбешенных грифонов, когда Ревас быстро пересекла последнюю арку из спутанных канатов и парусов, чтобы добраться до оплота Архидемона. Свернувшись вокруг отполированных водой зубцов корабельного носа, громадный чёрный дракон дыхнул сгустками тёмно-фиолетового пламени на двух грифонов, которые кружили вокруг его головы. Дрейфующие вокруг них обломки кораблей превратились в погоревшие дымящиеся руины; вода под ними пестрела осколками от взрыва. Изогнутое крыло покачивалось между кусков дерева, отмечая водяную могилу третьего грифона; четвёртого нигде не было видно.

Но они оставили этот мир с честью. Когда Архидемон двигался, в его чешуе виднелись огромные дыры, а его правая передняя лапа безвольно волочилась по покрытому ракушками дереву потонувшего корабля. Оба его крыла были изорваны: они судорожно хлопали по его усеянной шипами спине, которые разрывали их ещё больше. Сколько Иссея себя помнила, впервые Древний Бог выглядел как существо, способное умереть.

Но он ещё не умер. Следующая вспышка фиолетово-чёрного пламени всё-таки настигла одного из осквернённых грифонов, отбросив его обратно на ледяные паруса, а затем вниз, в воду, осыпав дождём из дыма и сверкающих ледяных осколков. Зверь пронзительно завизжал и бросился сзади на шею Архидемона.

Остальные уже вышли из тумана. Они появились из окутанного дымкой леса корабельных обломков словно призраки во плоти: Гараэл на Крючкохвосте, молодая гномка Эделис на черноухой грифоне, которую она звала Рен... и больше никого. Это всё, что осталось от их отряда. Остальные из той сверкающей процессии Серых Стражей погибли, рассеянные где-то над прахом Айсли или потерянные в серых водах Залива Риалто.

Мощное заклинание Калиена лопнуло как проколотый пузырь.

- Давайте закончим это, - сказал он.

Синее свечение вспыхнуло вокруг его магического посоха и ударило Архидемона, но прежде, чем ещё одно заклинание успело сорваться с навершия, Гараэл закричал ему сверху.

- Нет! Страж - только Серый Страж может убить Архидемона! Остановись, иначе всё это будет напрасно!

- Не думаю, что он близок к смерти, - пробормотал Калиен, но убрал посох и позволил магии развеяться. Он знал риск так же хорошо, как и остальные: если кто-то другой, а не Серый Страж, нанесёт последний удар, душа Архидемона просто переместится в тело ближайшего порождения тьмы, и Древний Бог возродится, невредимый, в новом теле. Истинная смерть для этого существа придёт только с клинком Серого Стража, и цена этому - жизнь.

Это означало, что Эделис, Гараэл или Иссея должны будут умереть во имя долга. Больше некому.

И Иссея понимала: гномка не справится. Она, несомненно, была храброй и достаточно удачливой, чтобы выжить там, где многие другие погибли – но она была молода (так молода!) и зелена как летняя трава. Она начинала эту битву вторым всадником, не первым, и сейчас неуклюже цеплялась за липкое от крови седло, которое было сделано под человека. У Эделис не было близкой связи со своим грифоном, необходимой, чтобы ориентироваться в битве, подобной этой.

Даже если бы и была... марш приближающейся смерти навеет на гномку волну холодной паники, и её пальцы на тетиве задрожат так сильно, что каждый выстрел будет промахом. Если она и сможет поразить Архидемона, то это будет чистой воды слепой случайностью, а Иссея не верила, что Создатель настолько их любит.

Так что это должен быть Гараэл или она сама. Осознание этого кольнуло горько-сладкой гордостью. Иссея подобрала повод, готовясь направить ярость Ревас для последнего боя, но её брат поднял руку, останавливая её.

- Слишком тесно, - сказал Гараэл, - мы врежемся друг в друга. Я должен идти один.

- Но...

- Я должен, - он уже был впереди неё, пролетев так близко, что перья их грифонов соприкоснулись. Белое на чёрном, чёрное на белом.

Гараэл улыбнулся ей, обернувшись через плечо. Он потерял свой шлем где-то над Айсли, и его золотистые волосы свободно развевались на туманном ветру.

- Передай Амадис, что я люблю её, а мои доспехи отдай Стражам, - сказал он. - И, Иссея, будь милосердней к себе.

Затем Крючкохвост взмахнул своими полосатыми белыми крыльями, и эльф с грифоном понеслись навстречу ожидающему их дракону.

Иссея направила Ревас на прочную мачту, чтобы сесть. Перья на шее грифоны встали дыбом; она рвалась в бой. Но это был не её бой, даже больше, чем Эделис и Рен, которые взгромоздились на другой корабельной мачте. Они были вне досягаемости Архидемона, но и сами не могли его достать. Все, что им оставалось, это смотреть.

Эльфийка могла только молиться. Размеренные столкновения обломков судов, покачиваемый на волнах, звучали не громче, чем стук её собственного сердца.

Архидемон, наконец сбросив последнего осквернённого грифона со своей шеи, трепал его сломанное тело на вздёрнутом носу галеона, когда появился Гараэл, чтобы дать ему бой. Кровавые и разорванные куски чешуйчатой кожи висели вокруг драконьих челюстей как мокрая львиная грива. Изорванная в клочья плоть обнажала кости его позвоночника, блестящие, словно чёрный базальт.

Когда Гараэл приблизился, он поднял голову. Злоба вспыхнула в оскверёенных глаза Древнего Бога, словно разжигаемые ветром искры. Фиолетовое пламя зашипело за его длинными чёрными зубами.

Крючкохвост шёл напрямик, даже не пытаясь уклониться, как и одержимые гневом грифоны до него. И так же, как и раньше, Архидемон метнул стремительный поток огня, чтобы поглотить своего крылатого противника.

В последнюю секунду, когда уже казалось, что избежать этого физически невозможно, Крючкохвост камнем ринулся вниз. В одно мгновение он шёл прямо на встречу смертельному потоку пламени Архидемона, а в следующее - уже пропал.

А затем появился вновь, восстав из соленого тумана, справа от Архидемона, где повреждённый глаз практически оставил его слепым. Он не взлетал - не было места. Крючкохвост взвился, цепляя покрытый ракушками изгиб носа галеона, впиваясь когтями в дерево и известняк, чтобы удержаться. Так он двигался быстрее; и полосатый грифон оказался на Архидемоне до того, как тот успел его увидеть.

Но ненадолго. Когда Архидемон наконец поймал взглядом отважного грифона, он рванул вперёд - и Крючкохвост не попытался увернуться. Чёрные клыки дракона вонзились в белый мех грифона. Молниеносно Архидемон дёрнул шеей вверх, а затем отпустил. Крючкохвост беззвучно исчез в усеянном обломками море.

Но жертва грифона послужила высшей цели. Гараэл оставался в седле, ожидая атаки Архидемона, и когда его голова опустилась достаточно низко, он вскочил. Цепляясь за бесчисленные шипы, эльф карабкался по драконьему лбу. Архидемон тряхнул головой, чтобы сбросить его, но Гараэл держался крепко. Шип за шипом, он пересёк последний гребень его рогов, чтобы добраться до глубокой раны в задней части его шеи, оставленной осквернёнными грифонами.

Закрепившись между грубых чешуек Древнего Бога, Гараэл поднял свой изогнутый нож над оголённой костью позвоночника, а затем вонзил его прямо в основание черепа Архидемона.

Тишина пронзила словно электрический разряд. Иссея видела, как двигаются губы её брата, еле-еле, но если он и говорил что-то, она ничего не могла разобрать. Она увидела пятно крови на его щеке и прилипшую к нему прядь золотистых волос. Наверху Моровая буря начала рассеиваться, а может быть просто исчезла, и чистый незапятнанный солнечный свет, словно золотой отблеск в одном из Великих Соборов, осветил плавающие обломки кораблей.

А затем в них ударила ошеломляющая волна, порождённая смертью Архидемона. Деревянные обломки подбросило вверх, тяжёлые паруса порвались, словно прогнившие тряпки. Осколки льда посыпались с канатов и прочего снаряжения. Ударная волна выбила Иссею из седла и воздух из её легких, и если бы она не была пристегнута к седлу, то, несомненно, оказалась бы в море.

Момент, казалось, длился вечно, мир вспенился, словно яростные белые гребни волн Залива Риалто... А потом всё прекратилось. Ревас пробивала себе путь в чистые небеса прямо над водяной могилой Архидемона, и солнце вернулось вновь. Иссея увидела маленький отблеск доспехов её брата, отброшенного далеко от безжизненной туши убитого Древнего Бога. Он пришёл, чтобы отдохнуть на берегу мира, который только что сделал лучше.

Всё кончено. Они победили.

23.Глава

5:24 Священного Века

Его хоронили как героя.

Никогда ни один эльф в Тедасе не удостаивался таких погребальных церемоний, как Гараэл, Герой Четвёртого Мора. Короли и императоры пересекали пустые, неприветливые земли Тедаса, чтобы почтить его память, или посылали вместо себя принцев и магистров. В качестве даров привозили ладан и редкую древесину для погребального костра. В день похорон в Старкхевене было ясно и холодно. И казалось, что все достойные мира сего почтили своим вниманием это событие.

Его тело омыли, одели в белый саван и положили на погребальный костёр. Маги, храмовники и Серые Стражи - все собратья Гараэла по оружию выстроились в процессии, отдавая дань уважения погибшему. Тут были и гномы из Ублюдков Камня, и маги из Разорванного Круга, и эльфы из Непокорных - наравне с теми народами, что отринули их. И, конечно же, Рубиновые Драконы во главе с Амадис в серебряных доспехах и чёрном плаще с капюшоном, накинутым на голову в знак траура.

Дата добавления: 2015-08-28