Они торчали из воды, намного поднимаясь над поверхностью, и были похожи на шипы змеев, которые в старину рассекали пределы неба и частенько воровали красавиц из деревень и городов. А ещё, змеи таскали скот, для прокорма, и многие богатыри, в то время, мечтали померяться с зелёными силой. Поговаривали люди, что жили змеи в высоких горах – поэтому и назывались Горынычами. Они могли с лёгкостью оборачиваться в людей, иначе, зачем бы им красивые девушки? Так вот, когда змея убивали в облике человека, он всё одно после смерти превращался в змея, пусть даже и мёртвого, с множеством шипов на спине и голове. Вот на эти самые шипы и были похожи белые камни, торчащие из воды и выстроившись в одну линию.
Из колодца, наконец, послышался плеск, и мокрая девчонка побежала по поверхности воды прямо к людям, неся в руках два зелёных свертка, с болтающимися в воздухе верёвочками. Она провела рукой по шву листка и на её ладошке осталась гость липкого вещества.
- Сними рубаху. Я обработаю твои раны и они затянутся намного быстрее. Вещество склеит разорванную кожу и грязь не сможет попасть на плоть, заражая её болезнями. А ещё она снимет боль, я ведь виду, что ты мучаешься, вон как уголки рта опущены. – Девчонка помогла аккуратно снять со Сварога рубаху и ласковой, тёплой ладошкой провела по груди. Только от её прикосновения парню показалось, что боль сама отпускает тело, а вещество только усилило эффект.
Когда парень улыбнулся и пожал плечами, прощупывая склеенные раны. Странно но боль действительно отпустила его, а вместо неё приятно разлилось чувство одеревенелости. Вручив один свёрток Сварогу, а второй Славянке, она грустно улыбнулась. Внимательно посмотрев, на то, что оказалось в его руках, древлянин с удивлением отметил, что ёмкость с нектаром, была склеена, каким-то веществом, намертво соединившим два больших листка и свёрнутых на вершинках в горлышко, которое было закупорено пробкой из сухого стебля, по толщине равному початку кукурузы. «Этим-то клеем и меня заклеили!» - Догадался он. К каждому была приклеена верёвочка, тоже растительного происхождения, для того, чтобы перекинуть сумку через плечо, освобождая руки.
Сварог скромно поблагодарил Арину, надевая сорочку, а затем, приобняв её за плечи молвил:
- Ну, теперь, похоже нам пора в дорогу. – Проговорил он, опуская взгляд к полу. Рядом уже стояла Славянка, ставая на цыпочки и шепча ему на ухо. Сварог немного смутившись, кивнул и, положив ладони на тонкую талию Арины, медлил. Она, закрыв глаза, откинула голову назад, ожидая прощания, как это делают люди. Он, переборов свою скромность, приник к тёплым и влажным губам девчонки, навсегда прощаясь с ней и чудным садом.
Поцелуй получился неумелым и быстрым, но девушке хватило и этого мимолётного касания губами. Она, враз вспыхнула, и на её месте запорхали сотни маленьких бабочек, весело махая невесомыми крылышками и разлетаясь во все стороны, исчезая в зарослях прибрежных цветов. Сварог же стоял, ошарашено провожая их взглядом, пока Славянка не дёрнула его за рукав.
- Я думаю, что для неё это был хороший подарок. Теперь она станет ещё больше похожей на людей.
- Может быть… - промямлил он, оборачиваясь и устремляясь во тьму еле проглядывающейся невдалеке пещеры, в которой уже светился голубоватым светом призрак мёртвого царя скифов – Чертомлыка.
Он держался всё время на расстоянии, не давая рассмотреть себя и всё время отдаляясь, указывая во тьме дорогу к своему саркофагу. Сварог со Славянкой всё никак не могли догнать расплывчатый призрачный силуэт. Коридор был довольно узкий, настолько, что высокому парню приходилось всё время пригибаться, чтобы не удариться о выступающие с потолка уже настоящие каменные глыбы, сотворённые руками людей, строивших этот курган.
Никаких тебе поворотов или ступеней не было, они просто вошли в уже знакомую Сварогу комнату, ту, что была во сне, в которой он первый раз и очутился, встретив Чертомлыка.
Под ногами снова захрустела странная белая травка, ломаясь при малейшем давлении. Светящийся силуэт вновь нырнул в такой же коридор, как и в тот раз, во сне стрелка. Неожиданно на стенах вспыхнули древние факелы, освещая путь и рисунки на стенах.
Пока они шли за призраком, видели начертанную историю всего скифского царства, от рассвета до гибельного конца. Хорошо составленные краски совсем немного потеряли свои цвета на стенах. Вот, рождение Чертомлыка, сына великого Колоксая, которого должны были запомнить люди всех земель, окружающих Скифию. На стене нарисована молния, исходящая из великого Перводуба, и поражающая небольшую крепость в которой рождался Чертомлык. А местный народ посчитал это за благословение Пращуров и принял веру в своего нового царя, как святую. Они знали, что при нём и разрастётся вся страна, не имея вокруг ни одного противника, равного им по военной мощи.
Дальше описана жизнь самого Чертомлыка, что ел, где ел, и с кем. Иногда он находился в роскошных палатах с золотыми блюдами и парующими на них нежными птицами, которые так и просятся в рот. А здесь с десяток красавиц, танцующих вокруг его огромного ложа, накрытого балдахином, со свисающими колокольчиками. Дальше описана трапеза в военных походах, где царь, как и все воины, ел с медного котелка и глиняных тарелок, не изысканную пищу, а простую солдатскую кашу, сваренную на костре.
Нарисован шатёр, в котором он обсуждает планы нападения на врага, вместе со своими полковниками. Затем в том же шатре ночь с его наложницей. А утром скоропостижный бой, в котором он выходит победителем, и начинается пир во славу Чертомлыка и всех его воинов. Огромные столы заставлены множеством яств и напитков. Один воин так напивается, что валится со скамьи прямо под стол и там же засыпает. Вокруг царя скачут люди в яркой и смешной одежде, они кувыркаются через головы, стоят на руках и голове, в общем всячески стараются развлечь победителей.
Дальше по стене, сверху донизу, прочерчена красная полоса, как бы отделяющая события, произошедшие вскоре после расцвета их царства. На стене теперь всё в страшных тёмных тонах, передающих грусть и напряжение рисовавшего их человека. Здесь нарисован царь Дарий, который в образе страшного существа предстаёт перед самим Чернобогом и заключает с ним договор, о падении Скифии и смерти их царя – Чертомлыка. Как огненные черви точат и сжигают корни Перводуба, со временем обрушивая его на курган, уже мёртвого царя, накрывая при этом и полгорода и дивный сад, в котором жила берегиня. Над всеми этими бесчинствами, возвышаются три демонические фигуры, разрушившие страну. Они простирают свои когтистые лапы, бросая тень на остатки павшего царства. Представив то страшное время, Славянка передёрнулась и ускорила шаг, обгоняя Сварога.
- Ты куда, это так спешишь?
- Хочу побыстрее добраться до того хода, что ведёт в нижний мир.
- Не забывай, что там может нас ждать много опасностей!
- Теперь, у нас только один путь остался. Сзади нас тоже будут встречать не с распростёртыми объятиями. Тем более, ты говорил, что в кургане полно золота и драгоценностей, неплохо было бы прихватить с собой малость, для более лёгкого пути. Если в нижнем мире тоже живут люди, то там тоже должны быть деньги, за которые можно купить большинство нужностей. – наставительно рассуждала Славянка.
- Каких, например? – Не унимался Сварог.
- Ну, например, еды, воды, коня, чтобы быстрее двигаться по подземным дорогам! – Она выставила вперёд руки со сжатыми кулачками и подпрыгнула, имитируя конного наездника. – Я буду ехать, а ты идти! – Заулыбалась вдруг она.
- Почему, это я идти? – Даже остановился ошарашено стрелок, моргая глазами, словно лягушонок.
- Да, шучу я! – Показывала она два ряда белых зубов. – Идём же скорей, буду выбирать себе приданное, авось когда-то придется!
Они вошли в куполообразный зал, посредине которого стоял большой каменный саркофаг, возле которого и застыл призрак. Сварог услышал хриплый и иногда пропадающий голос, который шел не от светящегося силуэта, а звучавшим со всех сторон, как бы отовсюду.
- Возьми всё что пожелаешь, путник, но принеси мне кровь Чернобога. Путь лежит под моим телом… - Недоговорил он и тут же растаял в воздухе, оседая на каменный пол голубоватым туманом, который впитывался в малейшие трещинки между плитами. Славянка заворожено смотрела на Сварога:
- Всегда удивлялась, как это у них получается, так эффектно исчезать!
- Можно подумать, что ты встречалась с ними раньше! – Скептически ухмыльнулся он.
- Однажды было дело. - Говорила она, прохаживаясь и рассматривая полуистлевшие ковры на стенах. - В старой мельнице за леском. Мы с Малфуткой, это подружка моя, частенько захаживали туда по ягоды. Их там было видимо невидимо! Земляника такая, что на ладони не помещается, а сладкая-а-а! – Она, закрыв глаза, облизнула губы, вспоминая вкус ягод. – Так вот. Сидим мы, значит, возле ветхой мельницы, болтаем о том, о сём, ягодки собираем. А тут, значит, как завоет, что-то рядом. Ну, мы то, думали, что это волки, и ясное дело, вовнутрь вбежали, захлопывая скрипящие двери. А там! Света еле-еле хватает, чтоб не поломать себе ноги о сломанные и обветшалые предметы ремесла.
Выглядываем из окошка, одним глазом, стараясь не выдать своего присутствия, а там она!
- Кто? – Открыл рот Сварог, с интересом слушая страшную историю. Он внезапно заметил, что туман не исчез окончательно, а стелился, тонким слоем по плитам, подсвечивая в помещении. В комнатах, примыкавших к главной, вспыхнули факелы, освещая всё их содержимое. В центральной же, факелов почему-то не было, и туман, расстелившись по полу, замер, как бы отдыхая или накапливая силы, для, только ему ведомых целей.
Кивнув на комнату с огромными сундуками, Славянка поманила Сварога за собой. Сундуки, состоящие из цельных досок, все были закрыты тяжелыми крышками. Девушка прикоснулась к одному из них и тут же отпрыгнула взвизгнув в сторону. С треском старое дерево лопнуло и на пол полился целый поток золотых монет, весело звенящих и переливаясь золотисто-голубоватым светом.
Наклонившись и подобрав одну из них, стрелок, пристально рассматривал рисунок, выбитый на обеих сторонах. Там, гордо подняв голову, красовался мужчина в возрасте, напялив на лоб, венец из каких-то листьев.
Славянка, присев на корточки, разбегающимися глазами пыталась выбрать самые яркие и весело сверкающие. Она насобирала уже пригоршню и раздумывала над тем, куда бы их поскорей пересыпать. Бросив монету обратно на кучу, Сварог напомнил:
- Так кто же?
- Ты о чём? – Задумчиво протянула она, поднимая на него глаза.
- Призрак. – Сказал он, подходя к следующему сундуку и разламывая истлевшую крышку. В этот раз, сундук был наполнен чуть выше половины. Но зато, вместо монет, здесь были немного потемневшие от времени, золотые скифские украшения.
Взгляд сразу упал на искрящиеся широкие браслеты, выделяющиеся из золотой массы своим металлическим цветом. Примеряв их, он ахнул – они словно были вылиты по его, не очень-то толстым и мускулистым предплечьям. «Такими и меч без страха отбить можно». – Думал он, рассматривая и другие драгоценности. Голос девушки вновь зазвучал за спиной:
- Эй, что там у тебя? Может и я найду какую-нибудь безделицу… Ну, значит, смотрим, а призрак из лесу выплывает. Девушка. Совсем ещё молодая, стройная. На руках верёвки болтаются, лицо сплошь синее, со страшными ранами и потёками крови, а ноги чёрные, будто опалены жарким огнём. И платье тоже. Остались лишь горелые ошмётки на плечах, которые страшно развивались по ветру. Слипшиеся волосы были скатаны клубьями с одной стороны и тоже опалены.
В общем, не помню как, но вылетели мы с Малфуткой, через окно, что оказалось в стене мельницы, из-за того, что кто-то стащил несколько брёвен для своих нужд, не зная себя от страха. А домой неслись так, будто сам Чернобог с его гадкой свитой гнались за нами по пятам, лязгая зубами и потрясая гнилыми рогами. Вбегая в свою деревню, увидели, что странствующий по нашим землям христианский монах, увидевший в каком мы виде, истово креститься, и шепчет свои молитвы, то и дело, хватаясь за серебряный крест на пол груди. За такую-то прикрасу можно три коровы и поросят в придачу взять, а он на груди таскает
А потом как вскричит: «Ведьмы!!!» да как даст дёру, через всю деревню, прямо к своей, недавно возведённой, маленькой церквушке, запираясь на все засовы и угрожая карой Божьей. Наверное, видок у нас тогда был ещё тот, так как, местные, и те прижимались к толстым прутам тынов.
Затем, как только люди узнали о наших приключениях у старой мельницы, сразу побежали за волхвом, который и смог уговорить заблудшую душу, покинуть наш мир и возринуть в небо.
Как потом выяснилось, девушка та, была из соседней деревушки и обладала неземной красотой, а монах, который строил в их деревне церковь, хотел взять её в служницы, понятное дело для каких дел. Но, видно отказала ему та, так как обещала своё сердце гончару Радимиру, и вскоре должны были предстать перед светлым ликом Лады, обручаясь.
Но монах никак не хотел отступать. Та деревушка, хочу сказать, была уже под влиянием чужой веры, и почитали Христа, вместо родных богов. В один прекрасный день, он провозгласил её «проклятой ведьмой», перед всем честным народом и, не желая отдавать её никому больше, возложил посреди деревни костёр и воздвиг столб, на котором и сожгли бедняжку. А ее, не успокоившийся дух, нашел себе убежище на срубе старого ветряка. Ты ведь знаешь, что если в доме долго не жить, то там, как есть, заведётся нежить.
- Неужто, никто не заступился? – Ужаснулся Сварог, даже роняя в удивлении шикарную брошь, тонкой работы.
- Никто. Все жители той деревни считали, что делают полезное дело, изгоняя из своих рядов ведьму, которая насылала на всех порчу и сглаз.
- Страшная у них, однако, вера! – Качал головой стрелок, ударяя ногой о третий сундук. Его доски разлетелись, как и у первых двух, но на землю падали не монеты или украшения, а дорогие платья и костюмы, вышитые золотыми нитками и камешками. – Дальше, то, что было? – Спросил он, поднимая и расправляя в воздухе шикарный халат, восточной работы, с вышитым на всю спину золотым змеем, который почему-то плескался в воде, размахивая вокруг себя длинными, как у муравья усами.
- Дальше? Ну, вот, пожалуй, и всё. Душе девичьей помогли найти дорогу за Хрустальный Свод, монаха того, Хельги Славный, разорвал конями и разбросал его останки по тамошним лесам. Он как раз был проездом и дознался о бесчинствах священника. А так, как иной силы, кроме него в округе не было, быстро привёл приговор в исполнение. Люду, тому, приказал сравнять церковь с землёй, но не послушались они и дальше продолжали ходить туда и молиться чужому Богу. Махнув на них рукой, Хельги остался у нас на постой, о чём ни капельки не пожалел утром. Отец достойно встретил и проводил Конунга в путь. Вот так. – Закончила свою повесть девушка, вытаскивая из-под вороха цветных и переливающихся платьев, снежно белое, сплошь усыпанное зелёными изумрудами и красными рубинами, рисующими на ткани дивные спирали и волны, несказанно украшая его. Она вмиг прикинула платье на себя, и, повертевшись по сторонам, вдруг нахмурила брови и с заминкой в голосе спросила:
- Слушай! Если на полу и стенах ковры истлели то, как такие тонкие и лёгкие платья, сохранили свой цвет и красоту, а тлен их даже не тронул?
- Незнаю… - Замер Сварог, смотря на девушку. Затем махнув рукой, продолжил копаться в вещах. Смотри, три чёрных плаща, с капюшонами! Должны в пути пригодиться, вдруг дождь или ещё чего-то. Прихватим! – Он, выравнивая спину, повесил тяжелые вещи на руку. Вдруг, его внимание привлекли болтающиеся и привязанные к плащам кожаные мешочки. Взяв один из них в руку, он рассматривал его, а потом воскликнул: «Смотри, это же кошели! Скорей набирай в них золотые монеты! Этот склеп, просто находка для нас! Мне, иногда, кажется, что кто-то заботится о нас. Мы находим всё то, что просто необходимо путникам. Ну же, скорей набей их доверху! – Вскрикнул Сварог, бросая кошели девушки.
Монеты казалось сами запрыгивают в мешочки, ложась там поудобнее, чтобы было побольше места. Заполнив все три кошеля, Славянка подбросила их на ладони, взвешивая.
- Ого! Тяжеленные! Хоть бы пояс не оборвали. – Затем, повертев в пальцах тонкой работы золотую брошь, имеющую и серебряные нити, она поинтересовалась:
- А под плащи, что-то одевать будем? Я хочу вот это платье! – Указала она рукой на изумрудно сапфировое творение. Древлянин в задумчивости потер лоб – не помогло. Почесал затылок – вот теперь мысли скорее копошились в голове.
- Не-е-ет! Там будет опасно, так говорили все, и поэтому под плащи оденем доспехи. Я их, кстати, здесь не видел. Должно быть, они в комнате павших воинов. Скорей туда! – Ринулся он стремглав в соседнее помещение. Пробегая возле саркофага, он обратил внимание на голубоватый туман, клочьями вползающий в комнату воинов, из которой были видны две яркие вспышки. Вломившись в гробницу воинов, Сварог обомлел. Она была такой же огромной как центральный зал, с тем лишь отличием, что здесь негде было яблоку упасть. Узенький коридор, рассекал гробницу надвое, где с обеих сторон лежали воины. Они все были устремлены головой на восток и являли собой ровные ряды скифских солдат. От воинов, если точнее, осталось не очень то и много. Белые кости скелетов, с полностью истлевшей плотью и наполовину рассыпавшихся доспехах. Но на полу, между рядами, лежали аккуратно свёрнутые кожаные штаны и плотная куртка, почему-то с просторным местом на уровне груди. Дождавшись Славянку, они вдвоём недоверчиво рассматривали находку.
- Зачем, просторное место на груди, не пойму! – В слух подумал стрелок. Славянка же с иронией посмотрела на недогадливого парня.
- Да потому, что он был сшит для женщины, дубина! – Она примерила куртку на себя. На удивление, она пахла свежевыделанной кожей, а не такой распавшейся как всё вокруг. Стальные пластинки были вшиты внутрь, чтобы отбить несколько режущих ударов мечом и даже колющие, если только меч не найдёт лазейку, между ними.
- Я одену! – Радостно взвизгнула она.
- Ты посмотри, всё здесь покрыто тленом, а эти вещи как с иголочки! – Возмутился Сварог. Затем вспоминая две вспышки, понял секрет новой одежды. – А Чертомлык, то, совсем не простым призраком оказался! Он ещё и колдовать умеет. Наверное, скифская магия очень отличается от нашей современной. Так как даже Велеслав из воздуха не может создавать предметы, а этот в один миг доспех сварганил. Он повелевает огнём, ветрами, водой, может разговаривать с Богами, но чтоб такие вещи сотворить, даже не знаю… Наверное, всё-таки, не сможет. – Рассуждал он, а Славянка тем временем уже застегала ремни на мягкой, но тяжеловатой для девушки куртке. Когда последний ремешок был прочно затянут, она стала одевать чёрные штаны, ложащиеся точь-в-точь по контурам её стройных ног. Когда же она, приглаживая мягкую кожу на голенях, огляделась вокруг, то спросила:
- Ну, допустим, что мне он наколдовал доспех, а тебе? Забыл, что ли?
- Не думаю. – Протянул Сварог. – Скорее всего, он хочет к чему-то подтолкнуть меня. Эти призраки, они ведь никогда не говорят прямо, вечно какие-то загадки, над которыми потом ломаешь голову полдня.
Выйдя из комнаты, его взгляд упал на саркофаг. – Точно! Как же я раньше не вспомнил! – Думал он. – Чертомлык же разрешил надеть мне его царский доспех! Вот уж никогда бы не подумал, что буду щеголять по нижнему миру в таком красивом стегаче!
Он подошел к каменному саркофагу и замер над ним, ожидая какого-нибудь знака от павшего царя. Ничего не происходило. Славянка от скуки ожидания, подобрала массивный лук с пола, что лежал возле ног Сварога, и попробовала подержать его на вытянутой руке. Мышцу сразу свело от нагрузки. Она скривилась от боли, но попыталась сделать ещё одну попытку. Вот теперь получилось, не хватает лишь тетивы, чтобы превратить его в оружие.
Девушка упёрла один конец в каменные плиты пола, представляя, как накидывает жилу колечком на маленький крючок рожка лука. Миг, и лук с треском разлетелся на щепки, оставляя в руке Славянки лишь трухлявый кусок дерева.
От громкого звука, Сварог очнулся, и хватаясь за крышку обеими руками, пытался сдвинуть её. На лбу, от натуги, вздулись вены, а испарина в раз укрыла кожу на лице. Отфыркиваясь, он смотрел на девушку, не зная, что делать.
- Что, не получается? – Улыбнулась девушка.
- Нет! – Выдохнул он.
- Ну, давай помогу! – Она подошла с независимым видом и, откинув прядь волос с лица, фыркнула. – Всего, кусок плоского камня, а ты, дохляк, и отодвинуть не можешь. – Они налегли на каменную крышку, сламывая ногти и шаркая подошвами по полу. Последние слова сильно задели мужское самолюбие стрелка, и он с утроенной силой надавил на неподдающуюся крышку. Наконец-то треснуло, поднимая облако едкой пыли – это тяжеленная плита поползла в сторону.
Уже открылась половина саркофага, а Сварог, уязвлено давил и давил на отползающую крышку. Славянка, непонимающе моргала и наблюдала за его действиями, скрестя пыльные руки на груди. В итоге тяжелая крышка с грохотом упала на пол, раскалываясь на крупные и острые куски, рассыпавшиеся по залу.
Заглянувшая внутрь девушка не смогла сдержать улыбки и спросила:
- А если эти доспехи для тебя, то, как ты их оденешь, если тело залито мёдом, по самую крышку? Неужели, ты хочешь, чтобы после примерки, они липли к телу, вызывая чертовски неудобное чувство?
- Об этом я как-то не подумал! – Спохватился Сварог, присаживаясь прямо на пол, опершись спиной о холодный камень. В голове метались идеи, которые он тут же отбрасывал, понимая, что в их положении они бессмысленны. – Для того чтобы смыть мёд, нужна вода. – Рассуждал он. – Если нет воды, или её слишком мало, то доспех вымыть не получится, а я пойду в нижний мор практически голым и незащищённым даже от тупого кухонного ножа.
Думай, голова, думай, как выберемся, сразу куплю тебе шапку, чтоб зимой не мёрзла! Если нет воды, а что же тогда есть? А есть ли здесь другая жидкость, кроме воды? – Припоминал он, слова призрака, когда тот описывал всё, что здесь имеется. – Чертомлык говорил, что в одной комнате золото и украшения, в другой погребённые воины, в третьей, вроде бы их кони, а в четвёртой еда. Не еда, - поправил он себя сразу, - а сладкие меды в кувшинах и вкусное вино, греческих мастеров. Вино! Вот и правильная мысль! Нужно отмыть мёд вином! – Он вспрыгнул на ноги, рванувшись к комнате в которой ещё не были.
Вбежав вовнутрь, он сразу же споткнулся о крупную амфору, стоящую прямо перед входом. Падая, он по привычке выставил вперёд руки и благополучно приземлился носом о каменный пол. Катнувшись в сторону, он сел на самое мягкое место во всём теле и стал потирать ушибленный нос руками. Заглянувшая в комнату Славянка, осторожно осведомилась:
- Что за грохот, будто елки валят?
- Да, вот понимаешь, кто-то амфору на пороге поставил, я и споткнулся! Но если бы не моя реакция лесного охотника, точно свернул бы себе шею впотьмах! Но вовремя кувыркнулся и вот, ни царапинки!– Хвастался Сварог.
- А-а-а. – Задумчиво протянула она, вскинув одну тонкую бровку. – А нос чего трёшь?
- Пыль попала! – Тут же нашелся стрелок, убирая руки подальше от лица и поднимаясь на ноги.
- Видать, хорошо попала, если всё лицо покрыто толстым слоем! – Рассмеялась она, сверкая в полутьме белыми ровными зубками.
- Ничего смешного! – Сварог, ухватил огромную вазу за закупоренное горлышко, пытаясь вырвать пробку. Тщетно. За столетия она покрылось твёрдой коркой, и намертво прилегла к стенкам сосуда. Так, что даже не сдвинулась с места, когда он дёрнул её вверх, счёсывая кожу на ладони. «Какого лешего я здесь церемонюсь?» – Думал он, обхватывая ладонями пузатый бок и с размаху опуская горлышко об угол. Послышался глухой треск и на пол, вместе с осколками глиняной амфоры, полилась багровая как закат и вязкая, словно кровь дикого тура, дурманящая жидкость. На полу, сразу же образовалась небольшая лужица, растекающаяся по каменным плитам.
Поднеся отбитое горлышко к носу, Сварог уловил пряный запах редкого на Руси напитка, который за тысячу лет, ничуть не утратил своих ароматных качеств. Не каждый купец, мог позволить себе вынести на стол к гостям, кувшин с пряным вином. Таких напитков не делали и в Древлянских, ни в Полянских деревнях и весях. Вина привозили из южных краёв, где жили греки и византийцы, поэтому, оно очень дорого стоило, и не каждому было по карману.
Однажды, Сварог пробовал чарку вина на торжке, выложив за него красивую шкурку молодой лисицы. Увидев дно, он удивился, как быстро напиток оказался в желудке, а на вкус был кислым, как вода из-под вареной малины. Поставив чарку обратно на прилавок, он взглянул на утраченную шкурку и с чувством, что променял шило на бублик, побрёл менять меха дальше. Утешило лишь то, купец, видя разочарование парня, налил ему вторую чарку, но уже из другого кувшина. Вот это вино действительно было очень даже не дурным. Сладким, ароматным, но всё же уступающим по вкусу медоставам*.
И сейчас, держа в руках амфору с вином, ему захотелось сравнить вкусы вин, разницей в десять столетий. Переклонив сосуд над собой, он набрал полный рот, хвалённого, греческого вина. Язык вмиг скрутился в трубочку, а зубы в оскоме заломило. Оказалось, что, то время, которое прошло с момента погребения царя, подействовало на напиток убийственным образом, превращая его в уксус, но с приятным пряным запахом. Стрелок с шумом выплюнул содержимое рта на пол, высунув язык и пытаясь вытереть его рукавом. Девушка, наблюдая за ним, снова прыснула от смеха, хлопая себя по коленкам.
- Ну как тебе напиток заморских царей, который должен бодрить и веселить людей? – Спрашивала она.
- Никак! – Кривился, постоянно сплёвывая древлянин.
- А он себя оправдал!
- Почему, это? – Застыл с высунутым языком парень.
- Потому, что ты, сразу взбодрился, а мне стало очень смешно! Так, что, всё правильно, вельможи говорят!
Ничего не ответив, стрелок, молча, отнёс амфору к саркофагу, ставя её на каменные плиты пола. Он всё носил и носил вино, до тех пор, пока пятнадцать амфор не скопились у ног Чертомлыка.
Принеся последнюю амфору, Сварог замер над мёртвым царём в нерешительности. «Теперь ведь нужно достать тело, для того чтобы снять с него доспех». – Представив это, он передёрнулся от того, что ему предстоит. Уперев локти о покатый край саркофага, он в отчаянии дунул на выбившуюся прядь из-под повязки, держащей волосы. Славянка, тихонько подкралась сзади и положила руку на плечо, задумавшегося парня. Сварог вздрогнул и обернулся к ней, хмуря брови и недовольствуясь тем, что она застала его врасплох.
- И как ты это будешь делать? – поинтересовалась она, тоже опираясь на край и заглядывая на мертвеца. При этом заклёпка задела камень и противно скрежетнула.
- Не хочу доставать мертвеца. Может ну его!
- А доспех? Он кажется даже теперь прочным. И притом на нём много золота. Когда закончатся монеты, можно отковыривать драгоценности от твоего стегача. Смотри сам, конечно. Но мне кажется, что там он тебе пригодится. Всякое может быть в подземном мире.
Сварог скривился, как будто снова отхлебнул из скифской амфоры и погрузил руки в вязкий и засахаренный мёд, который за долгое время очень затвердел. Он погружал их всё глубже и глубже, пока понял, что пальцы дотронулись к коричневому доспеху, чересчур обрамлённому золотом. Руки сомкнулись на красивой рукояти огромного меча, поражавшего своей длиной Сварога. Он и представить себе не мог, как таким огромным оружием можно взмахнуть в воздухе. Он и поднять его толком не сможет, не то чтобы ударить.
Вытащив тяжеленный меч, весивший примерно два пуда с хвостиком, он отбросил его в сторону, разбрызгивая вокруг капли вперемешку с кусочками мёда. Упав на пол меч, чудовищно звякнул, распространяя по всему склепу эхо, взрывающееся в каждом уголке гробницы сотнями затихающих молоточков, бьющих по металлу. Переждав пока звук, затихнет, Сварог погрузил руки вновь.
Он гадливо отвернулся и, зацепив пальцами ремни, обтягивающие торс Чертомлыка, потянул вверх. Тело оказалось слишком тяжелым, чтобы оторвать его от днища саркофага, да ещё и придавленное толстым слоем мёда, оно казалось неподъёмным. Сварог, не отпуская ремней, перевесился через край и, упёршись ногами в боковые стены саркофага, потянул снова.
Хрустнуло сначала левое плечо, надрывая сухожилия, затем правое, но стрелок скрипя зубами, всё тянул и тянул вверх. Есть! Тело медленно начало приподниматься, а тяжёлый липкий мёд сразу же заполнял пространство под телом. Над поверхностью показались сперва ремни, а затем и тело мёртвого царя.
Девушка закрыла рот рукой, сдерживая подкатившийся к горлу, липкий комок, норовящий вырваться наружу, когда Сварог перебросил тело через бортик саркофага, так, чтобы ноги оставались на прежнем месте. Затем спрыгнув сам, ухватил мертвеца за плечи и стащил на пол.
Он стоял, брезгливо морщась над телом и смотрел на свои руки, выше локтя измазанные липким мёдом. Девушка переборов тошноту, поднесла к нему, откупоренную амфору с уксусом и стала сливать на подставленные ладони. Когда Сварог смыл с себя весь мёд, то с облегчением вздохнул, отряхиваясь.
- Ну, теперь и твоя очередь, Чертомлык. Заметь, не я это всё затеял, а только с твоего позволения. Так что, сам виноват, храни твою душу Перун!
С этими словами, он стал расстёгивать лямки ремней и расшнуровывать завязки на стегаче Чертомлыка. Тело скифского царя выглядело, словно вылитое из воска. Застывшие руки и ноги никак не хотели гнуться под силой живого человека. Не выдержав этого зрелища, Славянка, зажмурив глаза, выбежала из центрального зала в соседнюю комнату сокровищ, и там переждала, пока парень снимал доспех.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |