17 страница. И с тех пор в глубине души он надеялся, что такое тесное сплетение с Непознанными за

Ха!

И с тех пор в глубине души он надеялся, что такое тесное сплетение с Непознанными за прошедшее десятилетие или около того осквернит его в глазах с’Хисби и лишит дарованного ему при рождении право «чести», наказав вечной ссылкой, в которой сейчас пребывал.

Проблема в том, что отправка сюда верховного жреца ЭнсЛэя, означала, что цель не достигнута. Если только он прибыл не для того, чтобы отречь Треза.

Хотя, он бы об этом услышал от АйЭма, верно?

Трез проверил телефон. Ни видео, ни текстовых сообщений. Они с братом снова оказались в немилости… если только АйЭм не решил плюнуть на всю эту херню и вернулся в клан.

«Проклятье…»

Резкий стук в окно не только заставил Треза повернуть голову, но и выхватить пушку.

Трез нахмурился. У его тачки стоял парень размером с дом. У незнакомца был пивной животик, но мощные плечи намекали на регулярное занятие физическим трудом, а тяжелая, грубая линия подбородка выявляла как принадлежность этого парня к родословной кроманьонцев, так и заносчивость, присущую большинству крупных, безмозглых животных.

Когда парень наклонился и постучал в окно, из его ноздрей валил пар, как у разъяренного быка. А его кулак, естественно, оказался размером с футбольный мяч.

Да, очевидно, детина хотел привлечь к своей персоне немного внимания, и знаете что… Трез оказался более чем готов ему его уделить.

Он без предупреждения распахнул дверь, саданув ею парня по яйцам. Когда человек отшатнулся и схватился за промежность, Трез выпрямился в полный рост и засунул пистолет за пояс — вне пределов видимости, но в пределах досягаемости. Когда мистер Агрессивность достаточно оправился, чтобы взглянуть вверх, высоко-о-о вверх, казалось, на мгновение он растерял весь свой энтузиазм. С другой стороны Трез был выше парня сантиметров так на сорок пять и тяжелее на тридцать пять — сорок пять килограмм. И это несмотря на мамон парня.

— Меня ищешь? — спросил Трез тоном, подразумевавшим «Ты хорошо подумал, большой парень?»

— Ага, я искать.

Так, значит у него проблема не только с оценкой риска, но и с грамматикой. Вероятно, та же фигня со сложением и вычитанием однозначных чисел.

— Ищу, — сказал Трез.

— Што? — невнятно произнес он.

— Я поправляю: «да, ищу», а не «искать».

— Можешь поцеловать меня в зад. Как тебе это? — Парень приблизился. — И держись от нее подальше.

— От нее? — О, да, это сужает круг до сотни тысяч людей?

— Моей девочки. Она не хочет тебя, не нуждается в тебе, и больше не собирается иметь с тобой дел.

— О ком конкретно идет речь? Имя. — И, кто знает, может, даже оно ничего не даст.

Вместо ответа парень замахнулся. Вероятно, это должен был стать удар исподтишка, но маневр получился таким вялым и неуклюжим, что даже язык не поворачивался его так назвать.

Трез перехватил кулак, будто словил баскетбольный мяч. А затем стремительным движением заломал руку парня, развернув кусок этой туши, удерживая его в захвате — доказывая, что болевые точки и впрямь работают, и запястье было одной из них.

Трез заговорил на ухо мужчины, чтобы наверняка донести до его сведения:

— Сделаешь так еще раз, и я раздроблю каждую кость твоей кисти. Мгновенно. — Он подчеркнул слова рывком, заставившим парня взвыть. — Потом переключусь на саму руку. А после займусь твоей шеей. Вот что с тобой случится. А теперь, какого хуя тебе надо?

— Она была здесь прошлой ночью.

— Здесь много было женщин. Не мог бы ты быть более конкретен…

— Он говорит обо мне.

Трез оглянулся. Ох… ебическая сила.

Это оказалась телочка, что безобразно себя вела — его маленькая славная сталкерша.

— Я говорил тебе я сделать это! — закричал ее дружок.

Ага, ну-ну, парень и впрямь стоит из себя главного. Что ж, очевидно они оба заблуждаются (возможно этим и объясняются их отношения). Он думает, что она супермодель, а она предполагает, что у него имеются мозги.

— Это твое? — спросил женщину Трез. — Потому что если это так, не могла бы ты забрать это с собой, пока тебе не понадобился ковшовый погрузчик, чтобы убрать это дерьмо.

— Я сказала ты не приходить сюда, — заверещала женщина. — Что делать ты здесь?

А-а-а, еще одно свидетельство того, почему эти двое — заключенный на небесах союз.

— Как насчет того, чтобы выяснить это между собой? — предложил Трез.

— Я в его люблю!

На какой-то миг он не врубился в суть происходящего. Но потом, отбросив помойный акцент, до него дошло. Проститутка говорила о нем.

Смерив женщину взглядом, Трез понял, что этот случайный перепих вышел ему боком.

— Не любишь!

Ладно, по крайней мере, в этот раз ее парень произнес глагол в правильной форме.

— Люблю!

И вот тогда начался полный пиздец. Бычара рванул на женщину, вывихивая собственное запястье, чтобы освободиться. Затем эти двое сцепились друг с другом, выкрикивая непристойности.

Однозначно, практики в этом им было не занимать.

Трез осмотрелся по сторонам. На парковке и тротуаре никого не было. Однако, разворачивающиеся на задворках его клуба семейные разборки ему нужны были в последнюю очередь. Рано или поздно это кто-то увидит и наберет 911, или еще хуже, эта сорока пяти килограммовая потаскушка доведет своего дружка тупаря-качка и тот как следует ее отделает.

Вот если бы у него было ведро воды или садовый шланг, чтобы их расцепить.

— Послушайте, ребятки, почему бы вам не заняться этим…

— Я люблю тебя! — выкрикнула женщина, повернувшись к Трезу и одернув на себе перед бюстье. — Неужели не понимать ты? Я тебя люблю!

Учитывая потный блеск ее кожи (несмотря на то, что было около нуля градусов) стало очевидно, что она под чем-то. Возможно кокаином или метамфетамином. Экстази обычно не вызывает подобной агрессии.

Чудно. Еще одна красотка.

Трез покачал головой:

— Детка, ты даже не знаешь меня.

— Знаю!

— Нет, не знаешь…

— Прекрати, мать твою, разговаривать с ней!

Парень направился к Трезу, но женщина преградила ему дорогу, встав на пути скоростного поезда.

Бля, пора вмешиваться. Никакого жестокого обращения с женщинами в его присутствии. Никогда, даже самого незначительного.

Трез двигался с такой скоростью, словно для него застыло время. Он вывел свою «защитницу» с линии огня и нанес удар, угодив пьяному скоту прямо в челюсть.

Да… результат практически нулевой. Словно шлепнул корову свернутой газеткой.

Трез получил в глаз и из него «посыпались искры». Однако, то было скорее удачное попадание, нежели результат скоординированных действий. Сдача оказалась жестокой. Удары были молниеносными и мгновенно достигали цели, обрабатывая пузо парня и превращая его циррозную печень в живую, дышащую боксерскую грушу, покуда дружок девушки не сложился вдвое и не замолил о пощаде.

Трез закончил начатое, нокаутировав эту стонущую тушу.

После чего достал пистолет и ткнул дулом прямо в сонную артерию здоровяка.

— У тебя последний шанс убраться отсюда, — спокойно сказал Трез. — Вот что ты сейчас сделаешь… поднимешься и молча, даже несмотря в ее сторону, отправишься к клубному входу, где поймаешь тачку и уберешься нахуй отсюда.

В отличие от Треза у парня не было хорошо развитой и тренированной кардио-системы. Он пыхтел как паровоз. Однако, судя по тому, как его водянистые налитые кровью глазки с опаской вылупились на Треза, тому все же удалось придти в себя, невзирая на гипоксию, и до него дошло чертово сообщение.

— Если ты хоть как-то ей навредишь, или она из-за тебя сломает хотя бы ноготь, или ее собственности причинят кто-то ущерб… — Трез наклонился поближе, — я нанесу удар незаметно, ты не узнаешь о моем присутствии и не переживешь того, что я с тобой сделаю… обещаю.

Ага, у Теней были свои способы избавляться от врагов и, хотя он и предпочитал нежирное мясо типа курицы или рыбы, он бы сделал для него исключение.

Дело в том, что, как в личной, так и в профессиональной жизни он часто видел, как усугублялось домашнее насилие. Во многих случаях, приходилось вмешиваться кому-то посильнее, чтобы разорвать этот круг. И, что вы думаете, он вполне подходил на эту роль.

— Кивни, если усек. — Когда последовал кивок, он еще сильней вдавил ствол в эту мясистую шею. — А теперь, посмотри мне в глаза… и знай, я не шучу.

Опустив взгляд, Трез поместил внушение непосредственно в головную кору, с такой уверенностью, будто вживил микрочип между полушарий. Который пришел бы в действие от любой «выдающейся идеи», касательно этой женщины, его эффект был бы абсолютным убеждением, что собственная смерть человека была бы быстра и неизбежна, вздумай он выполнить задуманное.

То был самый лучший вид когнитивно поведенческой терапии.

Стопроцентный успех.

Трез отступил и дал жиртресту шанс быть хорошим мальчиком. И, о да, сучье отродье утащило свою тушку с тротуара, встряхнувшись словно собака, широко расставив ноги; его свободная рубаха болталась.

Уходя, парень прихрамывал.

А затем он уловил, как кто-то хлюпает носом.

Трез обернулся. Женщина дрожала от холода, ее «взгляни на меня» прикид, был никчемной защитой от декабрьской ночи. Ее кожа была бледна, кайф улетучился, словно приставленный сороковой калибр к горлу ее дружка отрезвил ее.

Тушь стекала по ее лицу, пока она наблюдала за отступлением своего принца Собачонки Чау-Чау.

Трез уставился в небеса, споря сам с собой.

В конце концов, он не мог бросить ее тут, на стоянке предоставленную самой себе, особенно учитывая ее нестабильное состояние.

— Где ты живешь, детка? — Даже он слышал изнеможение в собственном голосе. — Детка?

Женщина взглянула в его направлении и выражение ее лица мгновенно переменилось.

— За меня никто раньше не заступался.

Так, теперь ему хотелось побиться головой о кирпичную стену. И какая удача, одна находилась совсем рядом.

— Давай отвезем тебя домой. Где ты живешь?

Когда она приблизилась, Трез приказал своим ногам не двигаться. А она, конечно же, прижалась к нему всем телом.

— Я люблю тебя.

Трез зажмурился.

— Эй, — сказал он, отодрав ее от себя и ведя к машине. — У тебя все образуется.

ГЛАВА 35

Пока Лэйлу на дрожащих ногах вели в клинику, у нее едва не случился инфаркт. К счастью, у Фьюри и Куина не было проблем с поддержанием ее веса.

Однако на этот раз, ее посещение клиники оказалось совершенно другим… благодаря присутствию Праймэла. Когда наружная панель входной двери отъехала в сторону, их встретила одна из медсестер, и немедленно препроводила в другую часть клиники, совсем не похожую на ту, в которой накануне была Лэйла.

Пока их вели в смотровую, Лэйла озиралась по сторонам в замешательстве. «Где… где это они?» Стены задрапированы бледным шелком, через равные промежутки расстояний в золотых рамах висели картины. Здесь не было смотрового медицинского стола, на котором лежала прошлой ночью… вместо нее застеленная элегантным покрывалом постель, заваленная горой толстых подушек. А еще, вместо раковины из нержавейки и простых белых шкафчиков, целый угол комнаты был отгорожен ширмой с рисунками… за которой, предположительно, хранились медицинские орудия труда Хэйверса.

«Их что, отправили в личные покои доктора?»

— Он незамедлительно подойдет, — сказала медсестра, улыбаясь Фьюри и кланяясь. — Вам что-нибудь принести? Кофе или чай?

— Просто доктора, — ответил Праймэл.

— Уже иду, Ваше Превосходительство.

Она вновь поклонилась и поторопилась прочь.

— Давай положим тебя сюда, ладно? — сказал Фьюри, поворачиваясь к постели.

Лэйла покачала головой.

— А ты уверен, что мы в правильном месте?

— Ага. — Праймэл подошел и помог ей пересечь комнату. — Это одна из их VIP-палат.

Лэйла обернулась. Куин уселся в углу напротив ширмы, его затянутое в черное тело походило на угрожающую тень. Он оставался неестественно спокоен, его глаза сфокусировались на двери, дыхание было ровным, а руки сложены за спиной. Однако он не был расслаблен. Он казался готовым и способным убивать, и на миг ей стало страшно. Она никогда прежде его не боялась, но опять же, она никогда не видела его в таком потенциально агрессивном состоянии.

Что ж, по крайней мере, это сдерживаемое неистовство, казалось, было направлено не на нее, и даже не на Праймэла. И, конечно же, оно не было направлено на дока Джейн, когда женщина присела в обтянутое шелком кресло.

— Давай же, — мягко повторил Фьюри. — Вот сюда.

Лэйла попыталась приподняться, но матрас оказался слишком высоко от пола, а ее верхняя часть тела была такой же слабой, как и ноги.

— Я тебя держу. — Фьюри заботливо скользнул руками за ее спину и под колени; затем осторожно поднял. — Вот так.

Садясь на кровати, она ойкнула, резкий спазм сдавил ее в области таза. Когда все глаза в комнате обратились к ней, она попыталась скрыть гримасу за улыбкой. Безуспешно, хотя кровотечение и не усиливалось, волны боли становились интенсивнее, спазмы продолжались дольше, а промежутки между ними становились все короче.

Если так будет продолжаться, скоро все это превратиться в одну непрерывную агонию.

— Я в порядке…

Ее оборвал стук в дверь.

— Можно войти?

Одного лишь звука голоса Хэйверса было достаточно для того, чтобы ей захотелось сбежать.

— О, дражайшая Дева-Летописеца, — пробормотала она, собираясь с духом.

— Да, — мрачно сказал Фьюри. — Входи…

То что произошло далее было настолько яростным и стремительным, что она могла описать это лишь коллоквиализмом выученным у Куина.

Весь ад вырвался на свободу.

Хэйверс открыл дверь, сделал шаг внутрь… и из своего угла Куин налетел на него с кинжалом.

Лэйла закричала, предупреждая… но он не стал убивать мужчину.

Однако, Куин и впрямь закрыл дверь с помощь тела медика… а может и лица мужчины. Трудно сказать, то ли прозвучавший удар был результатом того, что Хэйверса ударили о дверной косяк толи того, что его впечатали в дверь. Возможно, и то и другое.

Устрашающе острый клинок прижали к горлу мужчины.

— Догадываешься, что ты сперва сделаешь, задница? — прорычал Куин. — Ты извинишься перед ней за то, что обращался как с долбаным инкубатором.

Куин рывком развернул мужчину. Черепаховые очки Хэйверса разбились, одна из линз покрылась паутиной трещин, а дужка с другой стороны выгнулась под неестественным углом.

Лэйла глянула на Фьюри. Праймэл не казался особо обеспокоенным. Он просто сложил руки на своей широченной груди и оперся о стену позади нее; очевидно, происходящее его вполне устраивало. На другом конце комнаты док Джейн, сидевшая в кресле, выглядела точно также, ее зеленые как лес глаза спокойно взирали на драму.

— Посмотри ей в глаза, — со злостью прошипел Куин, — и извинись.

Когда же боец схватил целителя за грудки и встряхнул, как тряпичную куклу Хэйверс промямлил нечто невнятное.

Черт. Лэйле полагалось быть леди и не испытывать наслаждения от зрелища, но месть и впрямь была сладка.

А так же грусть, потому, что никогда не должно было дойти до такого.

— Принимаешь ли ты его извинения? — злым голосом потребовал ответа Куин. — Или предпочла бы, чтобы он пресмыкался? Я буду безмерно счастлив превратить его в коврик у твоих ног, черт побери.

— Этого было достаточно. Благодарю.

— А теперь ты скажешь ей…, — Куин снова встряхнул врача, руки Хэйверса щелкнули в суставах, его просторный белый халат заколыхался как флаг, — и только ей о том, какого черта творится с ее телом.

— Мне нужна… диаграмма…

Куин обнажил клыки и приблизил их к уху Хэйверса… будто намеревался его отгрызть.

— Херня! И даже если ты и говоришь правду? Этот провал в памяти будет стоить тебе жизни. На месте.

Хэйверс и без того бледный, стал как простыня.

— Начинай говорить, доктор. И если так охеренно тебя впечатливший Праймэл, окажет любезность сказать от его имени, чтобы при этом ты смотрел на нее, будет здорово.

— С удовольствием, — подтвердил Фьюри.

— Ничего не слышу, док. А я и впрямь далеко не из терпеливых.

— Вы… — Глаза мужчины из под разбитых очков встретились с ее. — Ваш малыш…

Она почти желала, чтобы Куин прекратил вынуждать Хэйверса на зрительный контакт. Слышать такое и без того было достаточно тяжело, чтобы еще смотреть в лицо доктора, который так плохо с ней обошелся.

С другой стороны, это Хэйверс должен был смотреть, не она.

Глаза Куина, вот куда она смотрела, когда Хэйверс закончил фразу:

— Вы теряете ребенка.

В этот момент, точка, куда она смотрела, размылась, говоря о выступивших на глаза слезах. Как бы то ни было, она ничего чувствовала. Словно ее душа вышла из тела, все, что придавало ей жизнь и связывало ее с этим миром ушло, словно этого никогда и не было.

Куин не выказал никакой реакции вообще. Он не моргнул. Не сменил позицию, не отвел руку с кинжалом.

— Можно что-то сделать с медицинской точки зрения? — спросила док Джейн.

Хэйверс хотел было покачать головой, но замер когда острие клинка ужалило его шею. Выступившая кровь потекла на накрахмаленный воротничок его строгой рубашки, красный цвет гармонировал с его галстуком.

— Ничего из того, что мне известно, — коротко сказал терапевт. — Во всяком случае на Земле.

— Скажи ей, что это не ее вина, — потребовал Куин. — Скажи ей, что она не сделала ничего плохого.

Лэйла закрыла глаза:

— Допуская, что это правда…

— У людей обычно так и происходит, если не было никакой травмы. — Вмешалась док Джейн.

— Говори, — рыкнул Куин. Его рука начала слегка вибрировать, словно бы он был на волоске от применения насилия.

— Это так, — прокаркал Хэйверс.

Лэйла взглянула на доктора, выискивая его взгляд за уничтоженными очками.

— Ничего?

Хэйверс начал быстро говорить:

— Спонтанный выкидыш происходит в одной из трех беременностей. Я верю, что как и у людей он вызван способностью организма к саморегуляции, обеспечивающей то, что различные дефекты не будут выношены весь срок.

— Но я определенно беременна, — сказала она убитым голосом.

— Да. Тесты вашей крови это подтвердили.

— Существует какой-нибудь риск ее здоровью, — спросил Куин, — пока это все продолжается?

— Ты ее уорд [54]? — выпалил Хэйверс.

Фьюри вмешался:

— Он отец ее ребенка. Так что обращайся с ним с тем же уважением, что и со мной.

После такого терапевт выпучил глаза и его брови задрались над разбитыми стеклами. Что самое забавное, именно тогда Куин хоть как-то прореагировал, просто вспышка в мимике перед тем как ожесточенные черты вновь приняли агрессивное выражение.

— Ответь мне, — резко сказал Куин. — Она в опасности?

— Я, я… — Хэйверс с трудом сглотнул. — В медицине нет гарантий. Говоря в целом, я бы сказал, что во всем остальном она полностью здорова, а выкидыш, кажется, происходит самым обычным образом. Далее…

Пока доктор продолжал говорить, своим интеллигентным, хорошо поставленным голосом, который сегодня был куда менее резким, нежели предыдущей ночью, Лэйла отключилась.

Все пошло на убыль, звуки исчезали, как и ощущения температуры в комнате, кровати под ней и остальных стоящих рядом тел. Все, что она видела, были разноцветные глаза Куина.

Она могла думать лишь о том, как он держал тот нож у горла другого мужчины.

Даже будучи не влюбленными друг в друга, он был именно таким, каким она хотела бы видеть отца своего ребенка. С тех пор, как Лэйла приняла решение участвовать в реальном мире, она узнала, какой жестокой может быть жизнь, как другие могли плести заговоры против тебя… как иногда основополагающая сила была всем, что сопровождало тебя на протяжении ночи.

Последнего у Куина было в избытке.

Он был великолепным, внушающим страх защитником, в котором так нуждается женщина, когда она беременна, ухаживает или заботится о малыше.

Именно это и его врожденная доброта делали его благородным в ее глазах.

Цвет его глаз не имел никакого значения.

***

Почти в пятидесяти милях к югу от клиники, где практически до смерти запугали Хэйверса, Эссэйл сидел за рулем своего «рендж ровера» и недоверчиво качал головой.

С этой женщиной становилось все интереснее и интереснее.

Благодаря GPS он на расстоянии отслеживал ее «ауди», когда она решительно покинула свой квартал и выехала на Норсуэй. На выезде каждого из пригородов он ожидал, что она остановится, но когда Колдвелл остался далеко позади, он начал подозревать, что, возможно, она направляется дальше в Манхеттен.

Как бы не так.

Вест Пойнт, место, где находится престижная человеческая военная школа, был на полпути между Нью-Йорком и Колдвеллом и, когда она съехала с магистрали в этом месте, он испытал облегчение. Чего только не бывало там, где почтовые коды начинались с 100-ки и ему не хотелось удаляться слишком далеко от дома по двум причинам. Во-первых, он так еще и не услышал от близнецов, объявились ли те мелкие дилеры или нет. Во-вторых, когда-то наступит рассвет и ему не нравилась мысль о том, что придется бросить свой конкретно прокаченный и бронированный «рендж ровер» где-то на обочине потому, что он будет вынужден дематериализоваться обратно в укрытие.

Съехав с автострады, женщина продолжала движение по окраине города со скоростью ровно сорок пять миль в час мимо автозаправок, мотелей и бистро. Постепенно все это быстро-легко-дешево сменилось видами подороже. Неожиданно начали возникать большие дома из тех, что располагались на лужайках, которые выглядели как ковры. Их низкие стены из потрескавшегося камня причудливо осыпались по краям дороги. Однако, она объехала все эти поместья, наконец, остановившись у маленького парка с видом на реку.

Как только она вышла, он проехал прямо мимо нее. Его голова повернулась в направлении женщины, оценивая ее.

Сотню метров спустя, там, где она не могла его видеть, Эссэйл остановил свою машину на обочине дороги, вышел на жалящий ветер и застегнул пуговицы своего двубортного пальто. Его туфли плохо подходили для слежки в снегу, но Эссэйлу было все равно. Его ноги свыкнутся с холодом и сыростью, а дома в шкафу у него есть еще дюжина пар ждущих, когда их оденут.

Поскольку следящее устройство находилось на ее машине а не на ее теле, он не выпускал ее из вида. Как и ожидалось, она нацепила эти свои лыжи, а затем в белой лыжной маске на голове и светлом покрывающем ее гибкое тело камуфляже, она практически растворилась на фоне голубоватого зимнего ландшафта.

Он не отставал от нее.

Перемещаясь вперед каждые пятнадцать-двадцать метров, он использовал сосны для укрытия, пока она продвигалась в обратном направлении к особняку и ее лыжи поглощали покрытую снегом землю.

«Она направляется к одному из тех больших домов», догадался он, держась наравне с ней, предвосхищая ее направление и, по большей части, угадывая.

Всякий раз, когда она проходила мимо не догадываясь о его присутствии, его тело жаждало броситься на нее. Повалить ее. Укусить.

По какой-то причине эта человечишка делала его жутко голодным.

Мышь с котом — это так эротично, особенно когда кот знает, что игра началась.

Имение, куда она, в конечном счете, проникла, находилось на расстоянии около мили, однако, невзирая на это, она нисколько не сбросила свой стремительный темп. Женщина проникла с переднего правого угла лужайки, перемахнув крепкую низкую стену, и возобновила движение по намеченному курсу.

В этом не было смысла. Если ей будет грозить опасность, она окажется дальше от своей машины. Однозначно, войти с более близкого края было разумнее, так? В конце концов, в любом случае, теперь она была на виду без деревьев, предоставляющих ей укрытие и возможность защиты от обвинения в попытке проникновения, в случае ее обнаружения.

Если только она не знала владельца. В таком случае, зачем прятаться и красться в ночи?

Лужайка в семь или восемь акров постепенно поднималась к каменному строению площадью от полутора до двух тысяч квадратных метров, модернистские скульптуры, словно незрячие, светящиеся часовые, восседали на подступах к зданию, позади которого расположились сады. Все это время она держалась у стены и, наблюдая за ней с расстояния двадцати с лишним метров впереди, он обнаружил, что впечатлен ею. Она передвигалась по снегу подобно легкому ветерку, невидимая и быстрая, отбрасываемая ею тень на серой каменной клади создавала иллюзию будто она полностью исчезла…

А-а-а-а-а.

Ее маршрут был выбран специально для этого.

И даже более того, угол падающего лунного света отбрасывал ее тень точно на камни, эффективно создавая дополнительную маскировку.

Его охватила странная дрожь.

Умный ход.

Эссэйл дематериализовался вперед, и, найдя укромное местечко, принял форму среди зеленых насаждений у дома. С такого близкого расстояния он отметил, что гигантский особняк не новый, хотя и не древний… с другой стороны, в Новом Свете редко наткнешься на нечто, построенное ранее восемнадцатого века. В доме оказалось множество освинцованных окон и крытых входов. Террас.

А в целом? Богатый и оригинальный особняк.

И, без сомнения, охраняемый кучей систем безопасности.

Не похоже, что она собиралась просто шпионить за этим домом, как делала с его собственностью. Во-первых, у дальней стороны каменной стены, что она перемахнула, находилось кольцо разросшегося кустарника. Женщина могла скинуть лыжи, преодолеть это ежевичное препятствие высотой от трех до шести метров, и добиться отличного вида на дом. А во-вторых? В таком случае ей не потребовалось бы то, что находилось в рюкзаке у нее за спиной.

Вещица была довольно не малых размеров — таких, что в ней можно было спрятать тело, и она была полной.

Как по команде женщина остановилась, достала бинокль и осмотрела территорию, оставаясь максимально неподвижной, лишь слегка двигая головой. А затем она начала пересекать лужайку, двигаясь быстрее прежнего буквально несясь в сторону дома.

В сторону Эссэйла.

Серьезно, она направлялась прямо к Эссэйлу, к этому стыку между высаженными перед особняком кустами, и высокой изгородью, огибающей сад позади дома.

Женщина явно знала это место.

Эссэйл выбрал идеальную точку.

И по мере ее приближения, он лишь чуть отступил… потому что не возражал быть застуканным на шпионаже.

Женщина подкатила на лыжах на расстояние всего в полтора метра от Эссэйла, оказавшись так близко, что он мог уловить ее запах не только носом, но и задней стенкой горла.

Эссэйл едва удержался, чтобы не заурчать.

После приложенных ею усилий быстро пересечь эту лужайку, женщина тяжело дышала, но ее сердечнососудистая система быстро приходила в норму… признак отменного здоровья и не дюжей выносливости. И скорость, с которой она теперь двигалась, оказалась не лишена эротизма. Женщина сбросила лыжи. Скинула рюкзак. Открыла его. Вытащила…

«Она собралась на крышу», понял Эссэйл, когда женщина начала собирать нечто похожее на гарпун, затем прицелилась им вверх и нажала на спусковой крючок. Мгновение спустя сверху послышался лязг металла.

Подняв взгляд, он осознал, что она выбрала один из каменных участков, на который не выходили окна… и который был защищен очень длинной стеной высокого кустарника, скрывающего и самого Эссэйла.

Она направлялась внутрь.

В этот момент Эссэйл нахмурился… и дематериализовался с того места, откуда вел за ней наблюдение.

Приняв форму у задней части дома на уровне земли, он заглянул в несколько окон, прижимая ладони к холодному стеклу и склоняясь ближе к нему. Внутренняя обстановка по большей части утопала во тьме, но не полностью: тут и там были включены лампы, их свет лился на мебель, которая являла собой сочетание антиквариата и современного искусства. Забавно-забавно. В своей мирной дремоте это место больше походило на музей или некую картинку в журнале: все находилось в таком идеальном порядке, что Эссэйл задумался, не использовалась ли линейка, когда расставляли мебель и предметы искусства.

Никакого беспорядка: ни тебе оставленных газет, счетов, или писем с квитанциями. Ни плащей, накинутых на спинку кресла или скинутой у дивана обуви.

Все до единой пепельницы находились в идеальной чистоте.

На ум ему пришел один-единственный человек.

— Бенлуис, — прошептал он самому себе.

ГЛАВА 36

Судя по постоянной вибрации в его нагрудном кармане, Кор знал, что его ищут его солдаты.

Он не отвечал на звонки.

Кор стоял за пределами учреждения, в которое ввели Избранную и был не в силах покинуть это место — даже, несмотря на постоянный поток приезжающих или материализующихся ему подобных перед дверями, в которые ее провели. Судя по тому, сколько народу входило в здание и из него выходило, сомнений не оставалось — это клиника.

По крайней мере, никто, казалось, его не замечал, хотя Кор стоял вне укрытия — все были слишком заняты своими делами…

Боже, от самой мысли о том, что привело сюда его Избранную, ему становилось дурно так, что приходилось прочищать горло…

Дата добавления: 2015-11-04