История Церкви 92 страница

а) С 1844г. в Дании благодаря усилиям Николая Фредерика Северина Грундтвига (1783_1872) развивается датское движение за создание высших народных образовательных заведений и за расширение общеобразовательной программы для народа²⁷⁴. Значение деятельности Грундтвига заключалось еще и в том, что он возрождал евангелическое христианство, основанное на апостольском символе веры. При этом он исходил из христологического рассмотрения всемирной истории. Характерным является глубинная связь концепции Грундтвига с народными датскими традициями. По его мнению, именно «героический дух севера» порождает истинно христианские поступки.

б) Пророческой в христианстве XIXв. можно назвать личность Сёрена Киркегора (1813_1855). Он получил богословское образование, но церковной деятельности предпочел писательский труд. Киркегор расторг свою помолвку и остался холостым, посчитав, что брак может помешать достижению цели его жизни. Гегелевским панлогизму и «объективизму» Киркегор противопоставлял субъективный характер христианской веры. Предмет веры— это переживание (=парадокс) воплощения как сущности происходящего; путь человека к Богу не может быть найден путем абстрактного мышления, а лежит через личную веру экзистирующего мыслителя. Киркегор проповедовал объективные истины спасительного дела и их познание через акт веры («fides quae creditur» и «fides qua creditur»). При этом он оспаривал положения лютеранства и решительно выступал против современной ему государственной христианской доктрины.

Киркегор оказал решительное влияние на некоторые области философии и богословия XXв. (диалектическая теология; экзистенциальная философия). Его идеи пробуждающе воздействовали и на католицизм.

II. Англия и Америка

Важное значение для развития протестантизма в XIXв. имели и события, происходившие в англосаксонском ареале.

1. Англиканская государственная Церковь в XVIIIв. политически и богословски была наиболее консервативна в течении «High Church»; образованные круги общества вплоть до XIXв. тяготели к деизму. То обстоятельство, что большинство религиозных мыслителей после недолгой борьбы за внутреннюю реформу Церкви отпадало от нее и обращалось к сектантству (например, Джон Уэсли и его последователи; см. п. 2), негативно сказывалось на положении Церкви даже в тех случаях, когда инициатива этих мыслителей приносила некоторые положительные результаты (методизм Уэсли, например, пробудил в государственной Церкви стремление к обновлению: Евангелическая партия и партия «Низкой Церкви»— Low Church Party).

И только политические причины, а именно, попытка парламента (1830г.) установить контроль над Церковью, руководство которой до тех пор находилось в руках короля, побудили «Высокую Церковь» к некоторым действиям. Новые веяния охватили вначале духовных лиц и профессоров Оксфордского университета, объединившихся в т.н. Оксфордское движение. Руководствуясь положениями романтизма, движение отстаивало тесную связь догматики и обрядности Церкви Англии с Римско-Католической Церковью. Сегодняшнее состояние англиканской Церкви, во всяком случае ее мощного правого крыла— «Высокой Церкви» — во многом было определено именно Оксфордским движением. Оно оказало воздействие в большей мере на обрядность и литургию, чем на проблемы учения, за одним важным исключением— в вопросе о причастии, отказавшись от его кальвинистской трактовки, англиканская Церковь остановилась на концепции реального присутствия Христа в хлебе и вине. Некоторые видные представители Оксфордского движения, среди которых был и Ньюман (§118), не ограничились приверженностью течению англокатолицизма, а перешли в римско-католическую Церковь.

2. Для англосаксонского протестантизма в первой трети XIXв. большее значение, чем англиканская государственная Церковь, имели многочисленные секты.

Самой значительной личностью в процессе образования новых сект был Джон Уэсли († 1791г.). Будучи еще молодым студентом, он основал общество для «методической» молитвы (отсюда методизм; это название служило вначале для насмешливого обозначения общества). Большое влияние на владевшее им религиозное чувство оказали введение Лютера к Посланию к Римлянам (в его переводе Библии) и деятельность движения Цинцендорфа. Благодаря блестящим организаторским способностям Уэсли спиритуалистическое движение постепенно оформилось в отдельную Церковь, ставшую наиболее влиятельной протестантской деноминацией в Северной Америке.

Учение Уэсли основано на идее личного духовного пробуждения и обращения, его же последователи склонялись в большей степени к обращению масс. Из методистского движения возникла Армия спасения. Так как ее возникновение совпало по времени с первой индустриальной революцией, начавшейся в Англии уже в первом десятилетии XIXв., то ее воздействие на широкие массы необразованных и разочаровавшихся в официальной Церкви людей имело огромное значение.

3. Наряду с методизмом одной из крупнейших протестантских деноминаций стал баптизм (крещение взрослых). Произошедшее в XVIв. от сект анабаптистов, это движение в XVIIв. сильно сдало свои позиции, небольшие группы баптистов обосновались в Голландии и Англии (возможно, к ним принадлежал Джон Мильтон, † 1674г.). В североамериканских колониях (Роджер Уильямс, основатель колонии Род-Айленд, 1639 г.) к концу XVIIIв. баптизм получил широкое распространение, а в настоящее время только в Соединенных Штатах Америки насчитывается до 19 миллионов баптистов. Баптисты были разделены на многочисленные группы, но в начале нашего столетия они объединились в свободную организацию.

Но реформатское течение представлено в США и целым рядом других Церквей, пришедших из Европы: «Синод Миссури» придерживается ортодоксального лютеранства; англиканская епископальная Церковь руководствуется принципом епископализма; пресвитерианская Церковь близка кальвинизму.

4. Все эти группы основываются на Новом Завете. Наряду с ними в XIXв. в англоязычных странах было образовано множество сект, эсхатологически направленных и обращающихся преимущественно к Ветхому Завету. Наиболее известной сектой, распространенной не только в Америке, но и в Европе, являются «Свидетели Иеговы» (организована ок. 1872г. молодым американцем Чарльзом Расселом под названием «Исследователи Библии»). Это общество со строгой организацией, обладающее большими денежными средствами и пытающееся всяческими способами, порой не совсем корректными, привлечь к себе прозелитов. Схожи с ними и апостолики (основатель Эдуард Ирвинг, ок. 1824г.); позднее в Германии от них отделилась Новоапостольская община. Похожие идеи проповедуют адвентисты (основатель Уильям Миллер, † 1849г.). Эти течения ссылаются в своей проповеди на ряд тщательно подобранных отрывков из Священного Писания, многократно повторяемых и акцентируемых ими. Все они придерживаются концепции о скором конце мира, точная дата которого постоянно пересчитывается на основании данных (в первую очередь ветхозаветных) и убеждают своих приверженцев в том, что достижение спасения возможно только в их секте.

5. Еще дальше от христианства находится секта мормонов (основатель Джозеф Смит, 1830 г.), хотя и в их учении наблюдаются некоторые хилиастические черты и встречаются библейские личности и понятия. Но главным источником вероучения мормонов является не Библия, а Книга Мормона, личное «откровение» Джозефа Смита. Секта вначале подвергалась преследованиям, в основном вследствие пропаганды ее членами полигамии, но затем руководителю секты (Б. Янгу, преемнику Смита) удалось основать мормонскую колонию в центре Америки. После отказа от некоторых обычаев, вызывавших особое возмущение ²⁷⁵, этот штат (Юта) вошел в состав Соединенных Штатов. Он в настоящее время является, пожалуй, последним в мире социально-политическим образованием с главенству ющими теократическими представлениями.

6. Несмотря на название, нельзя назвать христианским в собственном смысле слова и движение Христианская наука (основательница Мэри Бейкер Эдди, конец XIXв.). Основой этого учения было отрицание реальности материи, т.е. в том числе и человеческого тела и болезней (идея, заключающая в себя и отрицание воплощения).

7. Наряду с этими деноминациями в Америке получили распространение и многие другие; большинство из них основываются на индивидуалистическо-спи ритуалистических идеях эпохи «пробуждения» и тем самым возвращаются к концепции баптистов или методистов. Здесь также наблюдается тенденция к унификации. Вопреки традиционному мечтательству сектантов евангелические Церкви в США постоянно ведут напряженную борьбу между собой; этим объясняется и их заинтересованность в мощной поддержке экуменических движений.

8. Особое место занимают квакеры.

а) Квакеры (=дрожащие²⁷⁶; самоназвание «Общество друзей») представляют собой движение, возникшее в Англии в XVIIв. как протест против государственной Церкви и против царивших в обществе мещанских настроений. Основателем этого направления в протестан тизме был Джордж Фокс (1624_1691). Квакеры объединили в своем радикальном учении все спиритуалистически-субъективные возможности реформаторского религиозного чувства, особое внимание уделяя нравственному самоконтролю и социальной помощи.

Еще при жизни основателя движение проникло в американские колонии, и в Пенсильвании его организовал Уильям Пенн; в этом штате в настоящее время проживает 4/5 всех приверженцев этой секты (ок. 170000).

В самом начале своего существования квакеры воспринимались как социально нежелательное движение (отказ от принесения клятв и военной службы, от официальных богослужений) и поэтому подвергались преследованиям.

б) Из-за многочисленных спадов и подъемов сильно страдало внутреннее единство движения без строгой организации; при этом постоянно рождались противоположные догматические концепции. Но несмотря на все эти явления, квакеры оказали заметное влияние, особенно во время и после первой мировой войны, на религиозную и культурную жизнь Западной Европы и США.

в) В основе вероучения квакеров лежит представление о «внутреннем свете», побеждающем грех и объединяющим человека с Иисусом Христом. И так как в душе каждого человека в виде «внутреннего света» присутствует Бог, то и Церковь, и священство, и таинства— в том числе и крещение,— и даже Библия отвергаются квакерами в качестве источника веры и высшей истины. В их организации есть старейшины, проповедники и наставники молодежи, но они не признают штатных должностей и церковные порядки. Богослужения представляют собой прежде всего молитвенное молчание. Главным являются личные искания под водительством «внутреннего света», особое внимание уделяется сохранению нравственной чистоты путем добрых дел (воздержание, порой пуританский запрет на танцы и прочие увеселения).

Движение квакеров никак нельзя назвать квиетистским, оно скорее направляется необычайным миссионерским порывом. Существуют квакерские школы и высшие учебные заведения. Квакеры прежде всего отстаивают человеческое достоинство (например, в первой мировой войне) и работают тем самым на дело мира.

ВОСТОЧНЫЕ ЦЕРКВИ

§121. Многообразие и единство христианского Востока

I. Введение

1. В первом томе (§34) мы временно вывели за скобки рассмотре ние истории восточной Церкви. Это соответствовало исторической ситуации. С момента разрыва официальных отношений с Ватиканом римско-католическая Церковь, которой в первую очередь посвящена эта книга, не испытывала существенного влияния со стороны великих Церквей-сестер. Ислам уже давно поставил мощную преграду между Востоком и Западом. И латинская Церковь в своем развитии тем упорнее следовала только законам западного и даже римского ареала. Правда, крестоносцы прорвались через этот заслон, и их прорыв внес в жизнь европейского Запада бесценные импульсы. Но их предприятие никак не способствовало сближению разделенных Церквей. Напротив. Все то, что вкупе можно назвать эгоизмом крестоносцев, углубило пропасть разрыва. Жестокость, проявленная ими при взятии православного Константинополя в 1204г.; изгнание греческих епископов латинскими патриархами; запрет, наложенный ими на византийский обряд; множество других невероятных унижений и всякого рода ущемлений, которые принесла на византийскую землю бессмысленная авантюра Латинской империи, остались в памяти греков и Греческой Церкви как тяжелая душевная травма²⁷⁷. И она обрекла на неуспех различные попытки воссоединения, предпринятые в последующее время (§54, II; 66 и ниже §123). Аналогичным образом глубоко укоренившееся недоверие русских православных христиан к латинской Церкви объясняется, в частности, захватнической политикой тевтонского ордена в Прибалтике²⁷⁸.

Приток греческой учености из Византийской Церкви начиная с XVв. заметно обогатил богословское мышление на Западе, но латинская Церковь еще долгое время продолжала коснеть в своей изолирован ности. Османская империя все сильнее угрожала распространиться на Запад и препятствовала всякому сближению Запада с восточным христианством. Даже в 1484г. на синоде в Константинополе латинян снова, как и всегда, сурово упрекали за их заблуждения.

2. Правда, в Новое время со стороны латинско-католической Церкви был предпринят ряд попыток нащупать контакты с православными Церквями. Но, во-первых, эти подчас титанические усилия (см. ниже) оказывались не особенно успешными, а, во-вторых, как раз они усилили недоверие «восточников» к латинянам. Восточные Церкви снова увидели в римских посланцах крестоносцев, иными словами, не столько добрых пастырей и проповедников Благой Вести, сколько представителей системы, которая, по их мнению, стремилась прежде всего расширить сферу своего влияния и даже своей власти.

Правда, многие свидетельства и отзывы говорят о том, что приверженность вере папских посланцев и чистота их помыслов, подтвержденная героическими жертвами, не была оценена по достоинству. Но все проницательные историки в наши дни единодушно считают, что «захватнический», «прозелитический» метод, применявшийся папскими посланцами, был в высшей степени неудачным.

Для исторического понимания проблемы необходимо видеть, что эти недостатки в определенной мере укоренены в образе мыслей и действия, характерных для латинского Запада. Со времени перемещения политической активности на Восток сначала Диоклетианом, а затем Константином, с того момента, когда был сделан решительный шаг к духовной самостоятельности Запада, что соответство вало концепции Церкви, выдвинутой Августином, с момента становления того, что определяется термином «civitas christiana», в западном христианстве все более ослаблялось сознание церковной связи с Востоком. Развитие и укрепление Церкви на Западе опиралось на своеобразное, замкнутое само на себя сознание. Несмотря на все ограничения и оговорки, в представлении Запада мировая действительность являла собой единое целое, совпадала с латинской Церковью папства; западное сознание не вмещало в себя претензий церковного Востока на равенство, не говоря уже о диаконии. Запад имел весьма смутное представление о державной мощи византийского царства, о его великолепной культуре, его самосознании и его сознании своего посланничества; Запад слишком мало знал о том, что Византия была щитом против ислама, что Киевская Русь, а затем Великое княжество Московское защищали его от монголов.

Соответственно на протяжении многих столетий Запад не поднимался до концепции общего наследия и судьбы с восточной Церковью, т.е. до того единственного представления, которое могло бы освободить его— при условии сотрудничества с христианскими братьями на Востоке— из сужающегося кольца ислама, избавить от надвигающейся азиатской угрозы²⁷⁹.

Говоря об этом сужении кругозора западной Церкви, мы должны, вероятно, вспомнить о том единственном эпизоде, когда Римская Церковь пренебрегла возможностью воссоединения: речь идет о деяниях славянских моравских апостолов (Первоучители славянских народов, святые (и православной, и католической Церкви) Кирилл [Константин] и Мефодий по происхождению не славяне, а солунские греки, «как видно из естественно понимаемой (без обычных перетолкований) заметки зальцбургского летописца под 873-м годом («quidam Graecus Methodius»)»— цит. по: Поснов М. Э. История христианской Церкви. Брюссель: Изд-во «Жизнь с Богом», 1964, с. 245. — Прим. ред.), но именно тогда западная Церковь решила остаться общиной, говорящей только по-латыни. Это было судьбоносное решение, и оно имело не только позитивную сторону. В нем следует искать важнейшую причину углубления разрыва с восточным христианством.

3. Итак, минуя различные страны и эпохи, мы добрались— к началу ХIХв.— до того соотношения сил, которое снова восстановило духовный, богословский и церковно-политический контакт обеих Церквей на Востоке и на Западе.

Могущество ислама, столь долго угрожавшего христианству, неудержимо ослабевало. Несмотря на отчаянное сопротивление, он потерпел поражение в 1571г. (битва при Лепанто), а с 1683г. начал отступать. Священный союз, т.е. сплочение православной России, протестантской Пруссии и римско-католической Австрии против «антихриста» Наполеона²⁸⁰, а позднее мощное (хотя и весьма неоднозначное) влияние русских мыслителей и литераторов на духовную жизнь Европы, начавшееся в ХIХв., означало повторную встречу Европы с православным Востоком.

Эта встреча в конце прошлого века стала более доверительной благодаря плодотворным усилиям западных и православных мыслителей, стремившихся сохранить сокровища православного благочестия.

И все же этот экзотический мир восточных Церквей остается для нас в каком-то глубинном смысле еще неизвестным. Мы еще не вступили с ними в тот интимный контакт, который придает уверенность суждению,— такую, например, с какой мы подходим к оценке различных этапов западной церковной истории, где хотя бы некоторые моменты кажутся само собой разумеющимися. Даже в трудах авторитетных историков восточной Церкви постоянно звучат жалобы на отсутствие в той или иной области более ранних исследований, которые придали бы научную убедительность компетентному суждению.

И несмотря на это мы полагаем, что огромное значение восточных Церквей и во многом героическое величие их блистательной и многострадальной истории оправдывают нашу попытку в этом направлении.

Кроме того, важнейшим импульсом является экуменическое мышление. Оно становится все более определяющим для нашей эпохи, оно нарастает неудержимо, как глубинная волна. Оно уже сегодня стало духовной реальностью. После того, как папа Лев ХIII настойчиво указал на сокровища восточных Церквей²⁸¹, созыв современного экуменического Собора, о котором Иоанн XXIII говорил как о дальней перспективе, переместился в план непосредственной церковной истории и обрел актуальное значение.

В контексте этой экуменической реальности наш анализ с необходимостью должен учитывать результаты изучения истории восточных Церквей: Реформация XVIIв., реальным следствием которой явился церковный раскол христианства, была протестом против специфически западной ориентированности католической Церкви. Ипотому можно с полным основанием утверждать, что определенные перегибы и крайности средневекового развития, которые мы не могли обойти молчанием, вряд ли были бы возможны в Церкви, где действовали бы восточные патриархаты со всем своим авторитетом апостольской традиции, столь высоко ценимой папами новейшего времени. Знание восточных Церквей может принести большую помощь, когда нужно будет ответить на животрепещущий вопрос о возможности воссоединения²⁸².

4. Если мы таким образом решаем включить в наш анализ историю восточной Церкви, располагая тем запасом знаний, который накопили к настоящему моменту, нам с необходимостью придется вернуться назад, к более ранним временам. О восточном благочестии, восточном монашестве, о миссионерской энергии восточных Церквей нельзя составить достаточно полного представления, исходя только из того, что было для них возможным и что еще возможно в XIX и ХХвв. Чтобы составить адекватное суждение, нужно оглянуться на то, чем они были до того, когда большие части этих Церквей парализовал длившийся столетиями гнет ислама, нашествие монголов, турецкое владычество и связанные с этим бесконечные войны, выселения, истребления. Необходимую исходную базу дают нам для этого изложенные выше сведения из эпохи древней Церкви и некоторые факты из средневековья.

II. Церковь или Церкви?

1. В истории христианской древности мы говорили о восточной Церкви в единственном числе, понимая под этим весь церковно-хри стианский Восток как единое целое. Такой подход был правомерным во многих отношениях. Во-первых, потому что (если отвлечься от особых церквей несториан и монофизитов) догматическое, литургическое и каноническое единство различных патриархатов, включая румынскую, славянскую и другие национальные Церкви, т.е. единство «православной Церкви» действительно существует ²⁸³. Существовал даже, хотя и в ослабленном смысле, единый церковный государь Востока, вселенский патриарх Константинополя. Имеются многочисленные доказательства того, что византийские патриархи стремились распространить свое влияние и даже свою власть на другие Церкви и патриархаты, удержать за собой право официально рукополагать для них верховных пастырей. Эти тенденции были не только выражением естественного человеческого стремления к самоутверждению, их сила состояла в том, что они переносили верховное владычество василевса над христианством своего царства (вполне реальное и в церковном смысле)— на личность вселенского патриарха. Нам известно об этом со времен Константинополя и возведения христианской религии в ранг государственной. Нам известно о постепенном увеличении церковного ареала, зависимого от Константинополя, особенно со времен Халкидона, когда вселенский патриарх получил право рукоположе ния в диоцезах Фракии, Понта и Азии²⁸⁴. В ту эпоху патриарх «второго», «нового», Рима стал почти что высшей апелляционной инстанцией в восточной Церкви. Позже вследствие арабского завоевания патриархи Иерусалима, Антиохии и Александрии были практически отлучены от своей паствы и часто искали защиты в Константинополе, а патриарх Константинополя все более становился de facto «вселенским» епископом Востока. Выше (§41, II) уже говорилось о том, как Фотий отрицал примат старого Рима и требовал признать примат Константинопольской кафедры, а также о том, как он успешно распространял свое влияние на Балканы (Болгария).

Церковная автономия различных православн ых и раскольнических Церквей пыталась, правда, энергично сопротивляться претензиям Константинополя, однако стремление к церковной централизации оставалось. В течение многих столетий не прекращаются попытки в определенном смысле грецизировать православ ные Церкви славянского и арабского языкового ареала, а также румын, или по крайней мере (и прежде всего) передать епископские кафедры грекам.

В этом причина многочисленных споров и конфликтов между местным клиром и настойчивыми греческими претендентами на епископские места. Точно так же долго длилось соперничество между славянской и греческой литургией в Сербской, Болгарской и Румынской Церквях.

2. Даже турецкое владычество в значительной мере способствовало претензиям вселенского патриарха. При беспощадной финансовой эксплуатации, спорадичес ких преследованиях и непредсказуемых взрывах жестокости турки проявляли достойную удивления религиозную терпимость в отношении христиан. Они даже сохранили некоторые христианские церкви и их клир. Уничтожение василевса и тот факт, что его место занял султан, не означал устранения раскола восточных Церквей (Братсиотис). Но для новых властителей было проще иметь дело только с одним, ответственным за всех, христианским церковным главой; а им не мог быть никто, кроме патриарха прежней столицы. Именно тогда, под турецким владычеством, совместными усилиями завоевателей и фанариотов²⁸⁵ на Балканах осуществлялась упомянутая выше грецизация²⁸⁶.

3. Об одной православной Церкви можно говорить постольку, поскольку каждая отдельная автокефальная Церковь понимает себя как духовное представительство всей истинной кафолической Церкви той же веры.

Зафиксировать это духовное единство пытались синоды XVII (Яссы, 1642г., Иерусалим, 1672г.; оба синода, кстати, высказались против протестантизма) и ХХ столетий (Константинополь, 1923г., Афины, 1930г.). Наконец, представители всех православных Церквей встретились на Родосе по приглашению вселенского патриарха. Целью и желанием этой конференции было подвигнуть православные Церкви к осознанию своего наднационального характера²⁸⁷. Православие прокламировало здесь себя как единая община под духовным руководством патриарха Константинопольского²⁸⁸.

4. Но это единство следует понимать только в духовном смысле, никоим образом не имеется в виду какое-либо юридическое главенство или подчинение. Единство хотя бы приблизительно в том смысле, как оно существует в латинской Церкви папства, никогда не имело места на Востоке. Отдельные патриаршьи Церкви скорее автокефальны ²⁸⁹, т.е. подчиняются единому главе.

Однако это отнюдь не исключает оживленных межправославных контактов. На Родосе все участники конференции, в том числе и Русская Православная Церковь, ратовали за усиление и углубление этих связей. Россия уже во время юбилейных торжеств 1948 и 1958г. в Москве установила постоянные отношения с большинством православ ных Церквей. Современное расщепление православия вызывает всеобщее сожаление. Объединяющим фактором остается принцип, согласно которому юрисдикцию над православной, но еще не имеющей иерархии страной, осуществляет Константинополь.

Энергично ведется подготовка всемирного православного собора, который должен будет заняться актуальными проблемами православия и, кроме того, проблемой отношения к латинским Церквям и конфессиям и к «восточным», «меньшим» Церквям. Богословские беседы о воссоединении ведутся с монофизитами. В Константинополе существует собственная, весьма активная панправославная и еще одна так называемая панхристианская (по делам отношений с другими христианами) патриаршья комиссия; генеральным секретарем обеих комиссий является известный богослов и митрополит Хризостомас Константинидис.

5. Это многообразие и самостоятельность Церквей является характерной особенностью Востока. И у нее весьма глубокие корни. Многие Церкви Востока были изначально апостольскими²⁹⁰, в то время как на Западе была только одна основанная апостолом Церковь— Римская. Многообразие происхождения характерно для Востока.

Раннецерковные установления отличаются большим разнообразием. Ссамого начала языковые различия в литургии и вообще в провозглашении Благой Вести воспринимались здесь как нечто само собой разумеющееся. Народный элемент проявлялся в том, что каждый народ группировался, подчиняясь собственному верховному главе. Церковные границы и «национальные» границы перекрывались. Самым древним примером тому является Сирийская Церковь, основанная вIв.

Эти близкие отношения между Церковью и «народом» (или племенем), а значит и государством, имели решающее значение для всего дальнейшего развития. Вот почему сдвиги политических границ, например, в многообразных и запутанных перипетиях, взлетах и падениях Византии в борьбе против болгарского и сербского царства всякий раз неизбежно и долго отражались на церковной истории. Каждое новое изменение границ после очередной войны обуславливало новые границы влияния Церкви. Эта политическая связь или ориентация позже с окончательной ясностью проявится в России. Киев, а потом Москва станут как политическими, так и церковными метрополиями.

Все это дает весьма пеструю и причудливую картину расщепления восточных Церквей и обрядов, которая с трудом поддается описанию. Сдвиги и смещения границ после двух мировых войн ХХ столетия еще более усложнили для историка обзор современной ситуации в этом ареале.

В Польше до второй мировой войны (1932г.) имелось 4 миллиона католиков и 4 миллиона некатолических «восточных» христиан, весьма различных по национальному происхождению. Многие православные поместные Церкви, руководствуясь традицией и обычаями, соперничали и противостояли друг другу. Или вспомним о разного рода течениях, движениях, реакциях и схизмах среди рутенитов. В настоящее время кроме русских самое мощное рассеяние наблюдается у армян: они живут в России, Турции, Иране, Сирии, Ливане, Египте, США; в Европе, например, в окрестности Лиона, имеется большой армянский город.

Расщепление очень характерно и для того комплекса стран, где некогда христианская весть была наиболее плодотворной: на Переднем Востоке. Там христианство чуть ли не полностью уничтожено. Но и то, что от него осталось, все-таки делится на разного рода группы, члены которых также не образуют и не ощущают своего социально-культурного единства. В горной части Ливана существуют рядом друг с другом Маронитский патриархат в Бкерке, Греческо-католический патриархат в Бзоумаре, Армянско-православный патриархат Антилиаса, Сирийско-католический патриархат в Шарфе и апостольская нунциатура, и все это помимо православ ного священства.— В Каире маленькое христианское меньшинство представлено семью католическими обрядами, каждый со своей юрисдикцией, а кроме того имеются православные Церкви— Коптская, Греческая, Сирийская, Халдейская.

6. Несмотря на изначально смущающее церковное расщепление следует еще раз подчеркнуть, что это многообразие прежде было связано глубоким единством. Восточные Церкви ощущали себя единой Церковью, и они суть одна Церковь. Единство это восходит к працеркви через византийскую императорскую Церковь (с догматическими оговорками относительно особых Церквей) к славянским Церк вям на Балканах и в России и к Румынской Церкви.

Дата добавления: 2015-11-03