История Церкви 87 страница

а) Несмотря на это, на протяжении первых четырех лет (1880_1883) отмена законов культуркампфа происходила слишком медленно. И лишь после того, как в 1885г. Лев XIII был избран Бисмарком третейским судьей в конфликте с Испанией по поводу Каролинских островов (и канцлер, награжденный папой орденом Христа, поблагодарил его в официальном послании), законы, принятые во времена культуркампфа были окончательно отменены (1886_1887).

б) Впрочем целый ряд антикатолических постановлений оставался в силе: законы об иезуитах и о старокатоликах. И все еще была в некоторой степени ограничена свобода отправления церковных служб и совершения таинств. Ничто так хорошо не показывает, сколь сильно были ущемлены в правах немецкие католики, как то обстоятельство, что они несмотря на оставшиеся ограничения воспринимали свое теперешнее положение в качестве нормального. Только в 1894г. возобновили свою деятельность редемптористы и лишь в 1917г. был восстанов лен орден иезуитов.

в) Постановления культуркампфа коснулись отчасти и протестантов, которые особенно болезненно восприняли учреждение обязательных гражданских браков и отмену церковного надзора за учебными заведениями; поэтому и они в свою очередь горячо выступали за прекращение культуркампфа (и прежде всего Вильгельм I).

г) Необходимо также отметить, что напряженность борьбы была неодинакова в различных регионах. Например, в Вюртемберге очень скоро сторонники протестантизма отказались от бездушной политики по отношению к католикам. И принятый там церковный закон способствовал сохранению мира между конфессиями. Особую роль в этом сыграли тюбингенские католические богословы.

IV. Значение

1. В результате культуркампфа успех был на стороне католической Церкви. Но это еще не означает, что католицизм одержал окончательную победу. К сожалению, действия католицизма в этом конфликте носили по разным причинам исключительно оборонительный характер. Негативные последствия такой позиции наблюдаются в положении немецких католиков вплоть до XXв.

В любом случае, в области законодательной деятельности нападки со стороны культуркампфа были в большей части отбиты. Значение этого факта для католической Церкви заключалось не просто в обеспечении большей свободы действий и не только в положительном воздействии на крепнущее католическое сознание. В гораздо большей мере это обстоятельство оказало воздействие на общую картину духовного переустройства: успехи католицизма как в 30-е, так и в 70-е годы XIX столетия зародили в душах верующих людей чувство уверенности в непобедимости перенесшей множество тяжелейших испытаний религиозной, а точнее католической, идеи и внутреннее убеждение в объективном могуществе духовной власти папства. В сознании широких кругов современного образованного общества вновь появилось понимание религиозного значения духовного авторитета, ценности личной веры, основанной на признании объективных истин. Успешное сопротивление политически организованного немецкого католицизма либерализму было борьбой против просвещенного спиритуализма за католическое единство внутреннего и внешнего, личного и общего (авторитет), против субъективизма. А так как нападки правительства (попрание справедливости и ущемление свобод) были как косвенно, так и прямо направлены против папы, то прусское правительство (и следовавшие его примеру другие государствен ные деятели) начиная с 30-х годов само способствовало тому, что власть папы рассматривалась католиками в качестве единственного оплота истины. Сохраненная в тяжелейшей борьбе за права вселенской Церкви внутренняя связь католиков с епископами укрепила обществен ное сознание необходимости единой Церкви и тесной связи с Римом, что послужило опять-таки укреплению духовных позиций Рима и его центральной власти.

2. Борьба за целостность, заключенную во всеобщем единстве, имела теперь совершенно иное значение, чем перед Французской революцией. Или, точнее говоря, значение этой борьбы намного глубже проникло в сознание людей; ведь, во-первых, смирение католиков перед князьями-епископами лишилось верноподданнической окраски, и на первый план выступила духовная связь между ними, а во-вторых, несмотря на то, что субъективизм, в самых его радикальных проявлениях связанный с демократической идеей, захватил огромное количество умов и обосновался в самом сердце государства, все же он в этом случае оказался побежденным.

3. С другой стороны, мы имеем дело с успешной моделью церковно-религиозной организации, имеющей свои собственные законы и не подчиняющейся тем самым государству; это была прежде всего идейная модель, которая могла служить основой для возрождения и дальнейшего общего развития Церкви, лишенной всякой политической власти. Это было принципиальным противоборством между государством и Церковью, постоянно сопровождающим историческое развитие ²⁴⁰ и характеризующимся определенными, и часто очень похожими на разных его этапах, методами ведения борьбы: это попытки государства отделить свою Церковь от Рима²⁴¹ или, по крайней мере, организационно изолировать их друг от друга, препятствовать воспитанию нового поколения духовенства, посеять недоверие между клиром и народом, организовать националистически настроенные группы в духовной среде, подчинить своим интересам любые спонтанные жизненные проявления Церкви, поставить Церковь в финансовую зависимость, подорвать доброе имя духовенства и иерархии и, наконец, используя грубое насилие, преследовать высшее духовенство.

Культуркампф в тогдашних рамках (т. е. все еще вне диктатуры) явился парадигмой борьбы против Церкви в «постхристианском» государстве Нового времени.

4. Прямым следствием культуркампфа было более сильное и многостороннее сплочение сил внутри обеих конфессий: в 1886г. был образован Союз евангелис тов, деятельность которого (как и созданного в 1843г. Союза Густава Адольфа) носила сильный антикатолический характер. Со стороны католицизма это было образование целого ряда больших и малых церковных союзов в самых различных социальных группах. И хотя католические союзы не были явно антипротестант скими, однако они представляли собой достаточно ограниченные интегристские объединения.

Типичным для таких католических союзов является то, что цели большинства из них не были религиозными в прямом смысле этого слова (см., например, о Союзах подмастерьев §116, II). Они ставили перед собой скорее социальные задачи: пропаганда католической науки, католической литературы, защита интересов студентов-католи ков, католического «народа»: Общество Гёрреса (1876г.), Союз св. Борромео (1844г.), студенческие союзы, Народный союз за католическую Германию (1890г.), католические рабочие общества. Работа, проводившаяся этими объединениями, была велика и очень важна, но одновременно с этим им не удалось достичь сколько-нибудь значимых результатов. К сожалению, столь важное для государства и Церкви католическое движение, пытаясь исключительно защищаться, замыкалось внутри себя самого. Преодоление этой замкнутости и стало со времени рубежа веков одной из главных задач католической Церкви во всех странах.

5. Приведенные выше примеры либерального насилия, в особенности принятие чрезвычайных законов в период культуркампфа, представляют собой богатый материал для критики либерализма, так горячо провозглашавшего себя поборником духовной свободы; эта критика приводит к опровержению идеи либерализма. Ведь либерализм с его программным неограниченным субъективизмом или, по-иному, с неограниченной свободой, как раз шаг за шагом ограничивал эту самую свободу; и в конце концов он счел своим долгом осудить свою же собственную идею: в результате принятия закона от 18 июня 1875г. были отменены параграфы конституции (прежде всего §15), гарантировавшие религиозные свободы; и именно либералы были самыми горячими сторонниками этого закона.

Третья глава

Церковь в условиях современной индустриальной культуры

§116. Церковь и цивилизация

I. Индустриализация

1. С началом новейшего времени, примерно с 1830 или 1850г., мы имеем возможность наблюдать, как быстро и насколько глубоко проникают изменения во все сферы человеческой жизни.

И если нам сегодня, в середине XXв., жизнь сто лет назад представляется несколько архаичной (и в то же время привлекательной своими спокойствием и размеренностью), то в этом виноваты силы, определяющие наше сегодняшнее положение. Если мы поставим перед себой задачу определить истинное значение исторических тенденций, характерных для второй половины XIXв., то нам не следует ограничиваться одним их описанием. В этом случае нужно проследить весь путь их планомерного развития вплоть до настоящего времени.

Поэтому просто необходимо рассматривать события прошлого и настоящего как единое целое. Огромное разнообразие происходящего и необозримость сцены исторического действия могут повергнуть исследователя в растерянность. Чтобы избежать этой опасности, следует происходящие события рассматривать в их историческом разрезе, позволяющем нам по многу раз возвращаться к основополагающим положениям исторического развития.

2. Прежде чем пытаться определить характерные черты описываемого нами исторического периода, следует упомянуть одно обстоятельство, которое хотя и выглядит поначалу чисто внешним, но на самом деле как прямо, так и косвенно (порой с неумолимостью природного явления) влияет на наше существование и изменяет возможности человеческой реакции на проповедь божественного Откровения. Это— господство массового во всех областях человеческой жизни. Оно установилось примерно в середине XIXв. и в настоящее время, в середине XXв., достигло своих вершин. Невиданное до сих пор увеличение и совершенствование безграничных технико-коммуникатив ных возможностей средств «массовой информации», которые день ото дня все сильнее оплетают земной шар, являются опасной нагрузкой, препятствующей развитию человеческой способности к духовно-рели гиозному восприятию. Расширение возможностей воздействовать на «человечество» (численность которого растет с неимоверной быстротой) служит de facto распространению поверхностных суждений; «массовый» человек постепенно теряет возможность здраво осмысливать и оценивать с духовной точки зрения поток предлагаемой ему информации. В процессе образования все меньше внимания уделяется углублению знаний, все меньше требуется от человека истинного напряжения сил. В результате, все проявления духовных категорий оказываются под угрозой «омассовления».

Задача духовных инстанций, в том числе и Церкви, состоит в ограничении или даже предотвращении этой опасности.

Конечно же, Церкви в свою очередь необходимо общаться с массами. И для этого ей необходимы средства массового воздействия; но в то же время Церкви нужно избегать дальнейшего их «омассовления». Чтобы затронуть человеческие глубинные чувства, следует обращаться к бессмертной душе богоподобной личности, а не, как сегодня принято говорить, к «усредненному человеку» (что весьма успешно практикует современная реклама). Решение этой проблемы целиком зависит от способности Церкви воздействовать на сегодняшнего человека.

3. Основой для развития указанных явлений (впрочем, как и для всего Нового времени) служит склонность к абсолютизированию эмпирического метода познания: точное наблюдение, исследование и подчинение мира, земли вокруг, над, внутри и до (во временном отношении) человека (доисторические времена и раннеисторическая эпоха). Главную роль в процессе эмпирического познания играют естествен ные науки, техника (см. п. 4) и исследования в области медицины. Сконца XVIIIв. нам все чаще встречаются имена великих исследова телей и изобретателей в области физики, химии, астрономии, зоологии, психологии. То, что в это время мы имеем дело с принципиальными переменами в сфере духовного и религиозного развития, доказывает то обстоятельство, что с завершением романтической эпохи и в исторической науке появляются громкие имена²⁴², а начиная с 30-х годов, мы имеем дело с разрушающей христианские идеалы деятельностью Д.Ф.Штрауса, Фейербаха и др. (§117).

4. Современная историческая наука отказывает прошлому в его в некотором роде статичном существовании и основанном на предустановленных мнениях единстве и представляет его в виде бесконечного разнообразия решений во всех сферах жизни, не замеченного ранее и несколько задержавшегося в своем развитии. Такая точка зрения постепенно переросла в острую критику (во всяком случае, в исключительном критицизме) и скептическ ое отношение к традиционному взгляду на историю. Эта критика нашла свое выражение в философском историзме, который с его скептицизмом («все в мире историчес ки обусловлено») имел важное поворотное значение в исследовании библейской истории.

Практическим следствием естественных наук стало развитие техники.

Машины, пар, электричество, железные дороги, мореплавание, телефон, телеграф, граммофон, кино, радио, телевидение, самолеты и самое ужасное открытие— расщепление атома (Otto Hahn). Опасность технического развития для духа и души заключается в том, что в результате изменившегося — естественно научного — подхода к познанию и покорению мира у многих возникает совершенно новое мировоззрение, которое пытается представить религиозные идеалы прошлого в качестве устаревших явлений. Природа приводила и приводит многих de facto к натурализму, а реализм— к материализму. Массы постепенно начинают воспринимать современную культуру в качестве природно-материалис тической.

5. Техника проникла в жизнь людей в XIXв., возведя огромные города: в городах человек постоянно живет в непосредственном контакте с машинами. Ипостепенно человеческое сознание заполняется представлениями, связанными с машинами, с материальными интересами, с изобретенным и созданным человеческими руками, с тем, что находится в его непосредственном распоряжении, в общем, с вещами посюсторонними. Искусственное скопление огромных масс народа на ограниченном пространстве (как для жизни, так и для работы) уже само по себе духовно и физически отрывает людей от естественных основ существова ния. Фабрики и большие города, лишив людей земли, причем земли родной, свели до минимума потребности человека к нормальной жизни, породив в нем стремление к низменным удовольствиям, которое в свою очередь заставляло людей отказываться от земли и перебираться в города. Жилые помещения, находившиеся в распоряжении отдельных семей, очень часто были недостаточно просторны. Следствием этого была опять-таки опасность духовного разложения, разрушения семьи, и тем самым уничтожения традиции, которая является необходимым условием для развития нормальной, основанной на надежде, жизни.

При таком искусственном скоплении масс, в столь неестественных условиях существования, человеческой жизни угрожало больше опасностей, чем раньше. Поэтому необходимым становится принятие обществом социальных мер. Благодаря мерам, принятым государством, с помощью самых различных комитетов рабочей взаимопомощи, благодаря росту промышленной продуктивности, так называемый уровень жизни населения начинает с конца XIXв. повышаться. Пролетари ат, каким он был в XIXв., почти исчез во многих странах Европы и в Северной Америке. Постепенно сходит на нет и социальная активность рабочего класса.

6. Становится совершенно очевидным, что в сложившейся ситуации коренного переосмысления социальных, экономических и духовно-религиозных традиций требовалось существенное обновление пастырской деятельности Церкви. Для достижения этой цели необходимыми условиями были решительность и сплоченность действий. Но стоит, пожалуй, отметить, что католики часто не предпринимали никаких попыток хоть сколько-нибудь воздействовать на современную им жизнь. С одной стороны, причиной тому служило уже много раз упоминавшееся ослабление экономического и культурного влияния католицизма, а с другой стороны, элементарное нежелание католиков проявить инициативу.

а) Но самым тревожным в этой ситуации являлась секуляризация общей духовной атмосферы, набиравшая угрожающие темпы. Вера, христианство и принадлежность к Церкви все чаще становились признаками меньшинства и все сильнее воспринимались в качестве устаревших понятий. «Общественное мнение» постепенно погружалось в пучину неверия. Поэтому в конце XIXв. Церковь обладала весьма ограниченными возможностями для проведения пастырской деятельности.

б) Становилось сложнее осуществлять церковное руководство католической паствой. Наряду с продолжительным воздействием современных нехристианских тенденций существовал еще целый ряд внешних негативных обстоятельств. В разрастающихся с неимоверной быстротой городах ощущался недостаток в Церквях, приходы становились слишком большими, нарушалась связь между священником и общиной. Причиной этого было еще и то, что Церковь слишком поздно различила грозящую ей опасность; при всем ее рвении, она мыслила привычными с давних времен категориями. В этом и заключается суть проблемы, в результате которой все более широкие круги католического населения оказываются вне церковного влияния.

Дома Божии были со времени возникновения и распространения Церкви основой ее развития. И сегодня не может быть по-иному, ведь жизнь католической Церкви теснейшим образом связана с совершением таинств и в первую очередь с мессой и причащением. И хотя во время героической борьбы Церкви против государственного диктата проповедь Откровения достигла замечательных высот, но все же сознание обладания абсолютной истиной мешало проповедникам проникнуть в сущность нового духовно-религиозного положения современного человека. Слишком уж долго Церковь придерживалась идеалов эпохи барокко и пренебрегала необходимостью посредством обновленной (разумно-критической) проповеди и путем более глубокого изучения смысла Откровения по-новому доносить вечные истины до огрубевшего и повергнутого в сомнение католического народа. Так проповеди, и не в последнюю очередь их звучание и язык, слишком часто казались пустыми и неинтересными человеку, чье сознание было ориентировано исключительно на предметный мир, на машины и было подавлено впечатления ми от жестокой борьбы за существование.

7. Сложилась следующая ситуация: (а) экономический подъем, стремительная механизация и скопление огромных масс людей, (б) недостаточно активная пастырская деятельность, (в) разрушительное влияние на массы либеральных, материалистических и атеистических идей (пресса и литература). Следствием этого явился рост в низших слоях населения политического, социального и религиозного недовольства, причем последнее из простого безразличия переросло постепенно в открытую враждебность по отношению к религии и Церкви. Так была подготовлена почва для революции, идея которой легла в основу программы социал-демократов.

8. Зарождение социалистической идеи тем самым не было ни для кого неожиданностью. Она явилась закономерным завершением всего предшествовавшего экономического, духовного и религиозного развития. Четвертое сословие, подавленное и угнетенное, сделало соответствующие выводы из учения либерализма. Либеральную идею о неограниченной свободе оно обратило на сферу интересов пролетари ата. Вследствие бесконтрольной конкуренции и безграничной эксплуатации человеческой рабочей силы экономический и политичес кий либерализм попрал основное право человека на свободу, справедливость и достойное существование. Так что требование социал-демократов об улучшении условий работы и жизни рабочих было совершенно обоснованным и даже необходимым; оно в полной мере отвечало идеалам христианства. Но экономические требования «красного» социалистического движения основывались на идее чисто материаль ной культуры (Карл Маркс, 1818_1883, Манифест коммунистической партии, 1848г.; Фридрих Энгельс, 1820_1895). Идеалы первых христиан преобразились теперь в атеистический требований, а часто и ненависти. Теоретической основой системы послужила материалис тическая концепция исторического развития, т.е. мнение, что все развитие человечества, в том числе духовное и религиозное, определяется экономическими предпосылками. В экономическом развитии главную роль играет ручной труд (Homo faber). «Рабочий» тем самым становится источником исторического процесса. Рабочий класс стремится разрушить современный общественный порядок: на место национальных гражданских государств с их религией должно прийти интернациональное, бесклассовое общество, отрицающее всякую частную собственность. Социалистическая идея была оправданна и обоснованна лишь как ответная реакция на несправедливую эксплуата цию рабочего класса крупными предпринимателями и их капиталом в том виде, в каком они представали, например, в английском Манчестере. В радикальной социальной концепции Маркса и Энгельса мы сталкиваемся с намеренным извращением данной от Бога идеи об особенных склонностях у различных сословий и с ложным решением принципиального вопроса о социальной справедливости.

II. Церковь и социальный вопрос

1. Массовые телесные и духовные страдания потерявшего веру человечества породили в современную индустриальную эпоху специфический для нее «социальный вопрос». В связи с этим перед Церковью встала новая жизненно важная задача. Решение вопроса о значении Церкви в новейшее время зависело, во-первых, от установления плодотворной связи между верой и знанием (или, иначе, между Церковью и наукой), и во-вторых, от того, сумеет ли Церковь завоевать умы современных организованных рабочих масс. В обоих случаях речь шла о необходимом приспособле нии Церкви и ее миссии к радикально изменившимся условиям в мире, который Церкви предначер тано завоевать для Христа. Условием для решения этой проблемы было и есть признание того, что традиция— это не только консерватизм, исчерпывающийся реставраторскими идеями.

К сожалению, Церковь не сразу осознала всю сложность и значимость проблемы, вставшей перед ней, и не отказалась от своей защитной позиции в условиях совершенно новой социальной действитель ности. Необходимо подчеркнуть, что если бы католики, проанализиро вав социальные проблемы в том виде, в каком они были представлены в XIXв. и атеистами и католической Церковью, еще тогда сделали бы соответствующие выводы, то общее положение Церкви и христианской религии сегодня, в середине XXв., было бы намного лучше.

Но наряду с этими негативными сторонами вопроса нельзя забывать и позитивные достижения Церкви. Несмотря на то, что эти положительные элементы были не в состоянии коренным образом повлиять на общую ситуацию, все же они имели очень важное значение. Католическая Церковь предпринимала попытки разрешить социальный вопрос двумя дополняющими друг друга способами: через практическую благотворительную деятельность (Фредерик Озанам, †1853г., и основанное им благотворительное общество св. Винсента; профессор Карл Зонненшайн, † 1929г.) и посредством теоретически -организационной работы.

2. Огромное значение в этой работе имела деятельность Адольфа Кольпинга († 1865г.) и его Союзов подмастерьев, а также проповеди майнцского епископа Эммануила фон Кеттелера († 1877г.), который снискал себе славу первого, кому удалось разобраться в новом положении католической Церкви и отказаться от резкой критики, свойственной католическому консерватизму. Уже его речь во Франкфуртском парламенте в память о погибших во время сентябрьских волнений (1848г.), а позже его выступления и требования, выдвинутые им на съезде католиков в Майнце в октябре 1848г., принесли ему известность в качестве «социального епископа», интерпретиро вавшего рабочий вопрос с точки зрения христианской морали.

Успеху Кеттелера служила его живая любовь. И хотя как священник он больше занимался пастырской деятельностью, но одновремен но с этим он, выступая в защиту справедливости, требовал прекратить унижение и притеснение рабочих. Но все же, наиболее важных результатов в решении социального вопроса добилась папская курия (см. разд. III).

3. Следствием распространения указанных выше тенденций в Германии стало усиление католического рабочего движения в стране. Это движение с самого начала характеризовалось наличием известных внутренних разногласий: с одной стороны, оно выдвигало чисто экономические требования, а с другой— признавало разделение человечества на различные социальные группы и поддерживало абсолютный авторитет Церкви. Проблема усиливалась еще и в результате внутрикатолического противостояния, нашедшего свое выражение, начиная с 1900г., в жестком профсоюзном конфликте, который нанес серьезный ущерб (последствия чего продолжают ощущаться и сегодня) христианской религиозной жизни.

Конфликт между профсоюзами не ограничивался проблемой организации христианского рабочего движения. В большей мере решался вопрос об отношении религии и Церкви к светским сторонам жизни. Общество все больше секуляризовалось и вмешивалось в жизнь рабочих-католиков. Но в рамках столь ощутимых изменений в обществен ной структуре названная проблема приобретала совершенно неожиданные формы, и поэтому для ее решения требовалось создать абсолютно иную, независимую идейную концепцию.

В первую очередь необходимо было установить, находится ли рабочий вопрос в компетенции чисто экономической «власти», и в этом случае решение его зависело исключительно от экономических либеральных структур, или же он носит религиозно-нравственный характер и требует тогда соответствующего к себе отношения. Так, например, ставился вопрос о том, допустимо или недопустимо верующим христианам для решения рабочих конфликтов выступать в забастовках рука об руку с отвергающей веру социал-демократией и ее «свободными профсоюзами». Может быть, имело смысл образовать исключительно католические рабочие объединения или же надконфессиональные (христианские) рабочие профсоюзы? Во Франции и Бельгии, например, Римом были запрещены социал-демок ратические объединения в связи с их недостаточной религиозностью. При этом в первую очередь речь шла об образовательных обществах. Но совершенно иная ситуация складывалась в области чисто социально-экономического рабочего движения. Папская курия признавала за определенными формами борьбы (прежде всего экономическими) право на существование и видела необходимость в создании объединенного христианского фронта в противовес «красному движению». Даже аполитичный папа Пий X смирился с просьбой «большого числа немецких епископов» в связи со сложной экономической и конфессиональной обстановкой, сложившейся в Германии, разрешить рабочим вступать в надконфессиональные «христианские профсоюзы» (1912г.). Но все же папа выдвинул требование об их одновременном членстве и в одном из католических рабочих союзов.

Лев XIII (в знаменитой энциклике 1891г. «Rerum novarum»), а за ним Пий X и позже Пий XI («Quadragesimo anno» 1931) утверждали, что экономические проблемы нельзя решить без их религиозной оценки²⁴³ и что в особенности вопрос о заработной плате должен рассматриваться не как экономический, а как религиозно-нравственный. Главной задачей было, по мнению Льва XIII, достижение «согласия между рабочими и работодателями в вопросах прав и обязанностей». «Выход из создавшегося положения (раскол в обществе в результате борьбы экономических интересов)... возможен единственно в том случае, если в общественном организме образуются здоровые члены, или «сословия», принадлежность к которым будет определяться не принадлежностью к какой-либо партии на рынке труда, а определенной общественной функцией»,— считал Пий XI.

С другой стороны, в то время руководители католического рабочего движения не до конца осмыслили и выполнили программу, выдвинутую Львом XIII. Интегристы, не проявившие особого понимания сложной конфессиональной и экономической ситуации и не обладавшие достаточной христианской свободой и необходимым мужеством, превратили верность идеалам католицизма в бесплодное следование идее. Надо признать, что интегристское движение находило поддержку многих епископов.

4. Рассматривая исторические последствия этого процесса, следует отметить то обстоятельство, что профсоюзы, именовавшие себя христианскими, были по сути своей нейтральными по отношению к религии. Тем самым подготавливалась почва для дальнейшего размывания понятия «христианский», которое в подобном виде играло важную роль в так называемом «позитивном христианстве» национал-социализма.

Большое значение для дальнейшего исторического развития имеет тот факт, что широкая программа Льва XIII была поддержана и органически разработана вначале Пием XI (Quadragesimo anno), а затем Иоанном XXIII («Mater et Magistra» 1961г.).

III. Лев XIII (1878_1903)

1. Конфликт между современной культурой и Церковью стал определяющим признаком времени. Завоевать культуру или «мир», по крайней мере попытаться наладить с ней диалог— это было главной задачей Церкви, без решения которой ей не удалось бы во всей полноте выполнить возложенную на нее миссию. Долгое время казалось, и мы имели возможность наблюдать это на некоторых примерах из истории, что Церковь пытается найти решение возникшей проблемы в отрицании и осуждении ложных точек зрения и в попытке сохранить верность жизненным идеалам прошлого. Такая позиция не соответствовала жизнеутверждающей сущности Церкви. Впрочем часто она поддавалась искушению «властной лености». Нередко само историчес кое развитие в различных областях жизни заставляло Церковь осознавать необходимость переустройства собственного сознания. Следует признать, что недальновидная позиция, занятая Церковью, лишь в очень редких случаях практически определяла направление ее деятельности. В главном же на протяжении многих столетий педагогическая мудрость Церкви заключалась в непреклонности в вопросах догматики и в достаточной гибкости мышления во всем остальном.

Папа Лев XIII, первым разобравшись в обстановке конца XIXв., коренным образом отличавшейся от предшествовавшей, и привнеся в работу Церкви необходимый элемент подвижности, приобрел необыкновенное влияние среди духовенства и создал предпосылки для новых великих деяний. Это вовсе не означало, что его деятельность отличалась радикальностью и прямолинейностью принимаемых решений. Напротив: например, в вопросе о Церковном государстве он оставался таким же непреклонным, как и Пий IX. В своих великолепных по мысли энцикликах о христианском государстве (1881_1890) Лев XIII не только давал новую оценку значению такого государства, но и ссылался часто на «Силлабус» Пия IX. В последние годы своей жизни он высказывался против демократичности (осуждение им в 1901г. движения американизма) и свободы, свойственных католической экзегетике, которую ранее (1881г.) очень приветствовал; в 1901г. им была создана «Библейская комиссия» для наблюдения за деятельностью католических экзегетов.

Дата добавления: 2015-11-03