История Церкви 89 страница

2. а) Положение Церкви в начале столетия усложнилось с роспуском ордена иезуитов, вызвавшим ослабление воспитательной работы в большинстве церковных учебных заведений. В результате революции и секуляризации была разрушена церковная организация, многие епископские кресла и приходы остались на долгое время не занятыми, пастырская деятельность была тем самым ограничена, а духовная и молитвенная жизнь ослаблена.

Очень важно постоянно помнить, что последовавшее за этим восстановление церковной организации, закрепленное в конкордатах и сопровождавшееся огромным увеличением числа духовенства во Франции, Англии, в скандинавских странах и в Америке (особенно при Льве XIII), не означало религиозного возрожде ния. Это было скорее лишь одним из необходимых условий законного оформления Церкви, не принесшим избавления от рационализма, который продолжал процветать, захватывая умы образованных католиков (либерализм; так, например, в Бадене наблюдалось сильное влияние «просветительских» идей Вессенбер га, а среди части духовенства, благосклонно относившегося к государственной Церкви, были распространены откровенно антицерковные настроения). Процесс восстановления церковной организации на протяжении всего столетия неоднократно прерывался (антицерковные выступления сторонников либерализма; отмена или государственные ограничения действия конкордатов²⁵⁰; установление либеральной демократии в Бельгии; период реакции в Австрии при Меттернихе; в Испании с 1835г.— гонения на Церковь, и даже после принятия в 1851г. конкордата сохраняется нестабильная обстановка).

б) Но все же следует отметить, что в целом религиозная жизнь несколько оживилась с образованием новых епархий. Такое восстановление было прежде всего необходимым в Германии и Франции, где в результате революции и секуляризации были разрушены старые церковные структуры. В Германии они были восстановлены в уже упоминавшихся нами конкордатах, заключенных между Св. Престолом и отдельными землями. При этом во многих случаях происходило совмещение или перемещение прежних епископств (например, Мюнхен-Фрайзинг— вместо Фрайзинга, Фрайбург— вместо Констанцы), повсюду организовывались новые приходы, вновь была разрешена деятельность запрещенных ранее орденов (в 1814г. был восстановлен орден иезуитов, на который было возложено прежде всего обучение и воспитание нового поколения духовенства, а затем орден редемптористов), основывались и новые конгрегации (каждая из которых имела свое собственное предназначение и которые занимались в основном социальными проблемами). Большое значение имело открытие прежних монастырей бенедиктинцев. Особо важное значение в Германии во второй половине столетия имело открытие монастыря Бойрон (в 1863г. на месте бывшего монастыря августинцев), послужившее возрождению литургии. Сразу после Бойрона было восстановлено большое число других монастырей (например, Мариа-Лаах, Нересхайм). К этому движению присоединились Австрия (Секау) и Бельгия (Маредсу), а также некоторые женские монастыри.

в) Одновременно с этим заметно улучшилось образование клира в новых учебных заведениях (развитие катехизиса и его преподава ния!²⁵¹). Возрос авторитет духовенства и вместе с ним— влияние Церкви. Учитывая усиливающуюся индустриализацию, образованное духовенство обращалось с особого рода проповедями и речами к различным слоям населения, уделяя особое внимание профессиональ ным и социальным объединениям (союзы матерей, подмастерьев и профсоюзы).

Проблема «Церковь_наука» не была решена к концу XIXв. И в то время как в этом отношении в XXв. наметился некоторый положительный прогресс, нерешенная проблема «Церковь_пролетариат» встала в настоящее время с особой остротой, в первую очередь, в связи со стремительным распространением атеистической идеи марксизма. Вособенности в романских странах экзистенциальная значимость этой проблемы была осознана слишком поздно.

Для завоевания образованных слоев население особенное значение имеет пастырская деятельность в студенческой среде крупных университетских городов. Церкви стоило огромных усилий привлечь на свою сторону людей науки. Наиболее успешными на поприще религиозного просвещения на протяжении всего столетия были марианские конгрегации. В настоящее время Церковь пытается найти новые формы пастырской работы (например, работа с молодежными объединениями), которые соответствовали бы претерпевшему серьезные изменения общему духу эпохи и которые могли бы затронуть душу каждого современного человека.

3. Изменение как религиозного, так и общесоциального положения духовенства в различных странах происходило по-разному.

а) В Бадене (как и во всей Южной Германии) в послевоенные и послереволюци онные годы на основе просветительской идеи (приверженцами которой в 20_30-е годы были многие рационалистически настроенные профессоры богословия) зародилось достаточно широкое движение против целибата²⁵², поддерживавшееся в том числе и мирянами-католиками. Следствием этого стало обращение многих католиков в протестантизм. Еще около 1840г. фрайбургский епископ счел необходимым опубликовать воззвание (составленное Иоганном Хиршером) о том, «с чем прежде всего следует доверительно и откровенно обратиться к духовному лицу, решившему, поддавшись искушению, отпасть от католической Церкви».

В знак протеста против организованного Церковью в августе 1844г. поклонения святой плащанице в Трире силезский священник Йозеф Ронге (†1887г.) основал раскольническое движение немецкого католицизма²⁵³. Путешествуя по стране, он привлек довольно большое число сторонников²⁵⁴. Но движение немецкого католицизма было по сути чисто политическим, лишь прикрывавшимся религиозно-просветительскими фразами. В 1848г., после политических преобразований в стране, «немецкие католики» отреклись, за исключением саксонских общин, от христианского вероисповедания и провозгласили себя адептами «свободной» религии. Тем самым движение немецкого католицизма прекратило свое существование.

б) На фоне этих временных явлений особого внимания заслуживает то обстоятельство, что религиозная жизнь в конфессионально неоднородной Германии развивалась намного быстрее, чем в чисто католичес ких Италии и Франции. В обеих странах уровень образования духовенства значительно уступал уровню образования немецкого клира. Причиной этого в обоих случаях являлось противостояние церковных кругов национальному и социальному движениям, успеху же католициз ма в Германии способствовало наличие плодотворной конкуренции со стороны протестантизма.

в) В Италии, как уже отмечалось, во времена правления Григория XVI и Пия IX имела место необычайно сильная конфронтация папских управленческих структур и современной культуры. Пока духовенство обладало политической властью, многие выступали на стороне Церкви, руководствуясь исключительно своими экономическими и общественными интересами. А как только исчезли материальные преимущества такого союза, тут же обнаружилась его непрочность. К сожалению, Церковь выступала не только против внешних выражений национального движения, но чересчур резко относилась и к глубинным его проявлениям²⁵⁵. Столь резкое неприятие породило столь же резкое противостояние со стороны противников Церкви, объединявшихся в тайные организации. Тем самым победа получившей широкое распространение идеи национализма явилась победой над Церковью, радикальные элементы получили в свои руки власть, победа пьемонтцев сопровождалась устранением католических орденов и конфискацией церковных владений. В результате всего этого в стране долгое время царили антиклерикаль ные настроения, что практически лишило духовенство возможности получать достаточно хорошее образование. Такое плачевное состояние дел осложнялось еще и тем, что в большинстве духовных семинарий были ограничены как желание, так и возможности получения образования (порой на несколько десятков семинаристов приходились один, два, от силы три профессора; это явилось следствием слишком большого числа епархий в стране). Льву XIII и Пию X удалось немного исправить положение дел, организовав несколько центральных семинарий в Северной Италии. Намного решительней в этом отношении действовал Пий XI.

г) Во Франции духовенство жило в основном воспоминаниями о дореволюци онных временах. В результате Реставрации католицизм стал роялистским. Таким образом республика оказалась в руках либерализма, социализма и еврейства. Это противостояние послужило причиной враждебного разделения в начале XXв. Церкви и государства (1905г.). Духовенство не проявило должного рвения и в области социальных проблем. Оно не осознало необходимости пастырской деятельности в социальной сфере, хотя яркий пример социальной благотвори тельности являла собой деятельность мирянина Фредерика Озанама. Духовенство замкнулось в своей сакристии, а народ, влекомый индустриальным миром, шел своим путем. Результат этого не замедлил сказаться в самом конце столетия: во Франции рубежа веков царило абсолютное безбожие, полная религиозная апатия, захватившая даже самые отдаленные ее уголки.

Здесь следует сделать достаточно важную оговорку: героико-мисти ческое благочестие во Франции носит совершенно иной характер, чем в Германии. Примером тому может служить Париж, город мирового значения, в котором кричащая аморальность (к примеру, в самых различных увеселительных заведениях, которые, к слову сказать, существуют в основном за счет иностранцев) соседствует с живым мистическим благочестием, обладающим огромной притягательной силой. Такая скрытая сила имеет огромное значение, в некотором смысле даже большее, чем строго организованная деятельность некоего объединения. Доказательством этому являются самоотверженные попытки духовенства и образованных слоев мирян привлечь на свою сторону душу французского народа на рубеже веков. Во французской художественной литературе, как ни в какой другой, развивалась идея о необходимости «победы»²⁵⁶ над либерализмом. Французское богословие, до XXв. жившее немецкими идеями и руководствовавшееся немецкой методикой, в настоящее время вновь на высоте. Наиболее яркими личностями во французском католическом богословии и философии являются: Режинальд Гарригу-Лагранж, Эрнест Элло; А. Сертийянж (†1948г.), Альфред Бодрийяр, Пьер Батифоль, Анри де Любак, Ив Конгар, Этьен Жильсон, Жак Маритен.

Центрами религиозной жизни являются: Centre de Pastorale liturgique в Париже, Le Saulchoir под Парижем (доминиканцы), Facultev jevsuite de Thevologie de Lyon-Fourvie;res. Главные журналы: Maison-Dieu, Revue Thomiste, Recherches des Sciences Religieuses, Revue Biblique.

Во Франции пастырская деятельность была также направлена на один из самых важных объектов— на мир рабочих. После энергичной попытки архиепископов Бодрийяра и Вердье построить церкви на окраинах Парижа (les chantiers du Cardinal [дровяные склады кардинала (фр.)], их последователь, кардинал Эмманюэль Селестен Сюар провел великолепный эксперимент с рабочими священниками. Священники должны были жить жизнью простых рабочих на фабриках, прокатных заводах, на шахтах и пытаться в этой абсолютно дехристианизированной, безразличной к Церкви и религии атмосфере являть своим существом свидетельство об Иисусе Христе. Нельзя отрицать, что подобный эксперимент таил в себе серьезную опасность и мог привести к большим потерям. Запрет этого эксперимента со стороны Пия XII и Иоанна XXIII относился исключительно к форме его проведения, но никак не затрагивал самой его сути. В том или ином виде такая попытка должна была донести до бесконечно отдалившегося от Церкви пролетариата христианский дух. Подобные попытки (отказ от монастырских келий и уход в бедняцкие кварталы) христианизи ровать превратившийся в сословие язычников пролетариат предпринимали и «Petits fre;res de Jevsus» и «Petites soeurs de Jevsus» [Малые братья Иисуса, Малые сестры Иисуса (фр.)], общества, созданные бывшим офицером Шарлем де Фуко, который из праздного обывателя и исследователя Марокко превратился в верного приверженца идей св. Франциска.

Элитные кружки, которые на рубеже веков отличало прочувствован ное отношение к Церкви и к проповедуемой ею милости Божией, образовывались в самых различных социальных слоях. Христианс кие объединения рабочей молодежи свой идеал видели в истинном благочестии. Повсюду была осознана важность восстановления церковного порядка и предприняты решительные меры в этом направлении. Прежде всего это происходило в Бельгии и Франции (Cardijn, Сюар, Мишено), но необходимость такой деятельности была признана (правда, в различной степени) во всех странах. Были услышаны слова Пия XI, разбудившие в людях чувство ответственности: «Самым большим промахом в XIXв. была потеря для Церкви рабочего класса».

д) Развитие событий в Австрии все еще носило сильный отпечаток идей йозефинизма. Изгнание с помощью Франции австрийцев из Италии создало весьма неблагоприятную атмосферу для признания в стране решений Ватиканского собора, и по требованию либерального большинства в парламенте²⁵⁷ конкордат был отменен в 1870г. Как и в других странах, в Австрии в борьбе с Церковью делался акцент на национальное сознание. Сильные национально-германские настроения, против которых выступало духовенство, послужили основой для организации «Движения за освобождение от влияния Рима», выступавшего на стороне протестантизма и использовавшего его в своих целях. В период до 1898г. около 75000 человек перешли в протестантизм, и примерно 20000 в старокатолическую Церковь. Такому успеху движение во многом было обязано общим антиклерикаль ным настроениям, царившим в стране.

е) Несравнимо большие потери несет Церковь — как католическая, так и евангелическая, а также вера в целом в результате распространения особенно в крупных индустриальных городах уже не раз называвшихся нами современных атеистических теорий и движений: либерализма, материализма, социализма, лаицизма и либертинизма. Но как раз Вену необходимо назвать в числе тех центров, в которых в XXв. на фоне прогрессирующей общей секуляризации жизни намечается позитивный перелом в методах пастырской деятельности, охватывающий как сферу религиозно-политического руководства, так и собственно духовную пастырскую организацию.

II. Другие формы благочестия

1. Проявления религиозного рвения католического народа, не связанные с обязательным участием в богослужениях и совершении таинств, характеризовались несколькими ключевыми моментами, которые, оказывая огромное влияние на католическое сознание в целом, все же были наполнены самым различным духовным содержанием:

Выставление на всеобщее обозрение «святой плащаницы» в Трире в 1802, 1844, 1891 (1933 и 1958)гг., вызывавшее порой довольно критическое отношение со стороны верующих; явление Девы Марии в 1858г. в Лурде, послужившее поводом тому, что этот небольшой городок стал истинным центром паломничества христиан, местом покаяния и искупления; распространение во всем мире, начиная с 1868г., культа Сердца Иисуса; послепразднование Троицы и дня Тела Господня; май как месяц Божией Матери; Розарий и месяц Розария; скапулярии и братства; появление различных (в основном, обращенных к Божией Матери) молитв. Отступление на второй план собственно литургических праздников в результате распространения разнообразных вотивных праздников (и соответствую щих молитв). Борьба против протестантских Библейских обществ негативно отражалась на изучении Библии самой католической наукой, непосредственным результатом чего стал отказ от чтения во время литургии Евангелий и Апостольских посланий на народном языке и исчезновение собственно проповеди Писания (положение дел в этом вопросе начало изменяться в лучшую сторону лишь в XX столетии).

2. Во всем многообразии представленного нами материала просматривается некая общая тенденция, являвшаяся определяющей для всех без исключения католических стран и областей:

а) В соответствии с усиливавшимся церковным централизмом понятие благочестия стало приобретать единую окраску и ориентацию на римское управление.

б) В общественных молитвах и дальних паломничествах наряду с Розариями получили распространение молитвенники²⁵⁸. Уровень, который они приобрели благодаря усилиям Зайлера, к концу столетия понизился. Мессы, молебны и паломничества оставались действами общественными, но они более не были наполнены общей литургичес кой идеей о единой жертве Иисуса Христа. Они были скорее демонстрацией верующими своей причастности к Церкви; и сами христиане, объединенные верой и благочестивыми устремлениями, все же утеряли прежнюю внутреннюю связь друг с другом. Индивидуализм и морализм стали негативно сказываться на всех сторонах религиозной жизни вплоть до католической литургии.

в) Благочестие стало использоваться многочисленными объединениями не только при решении социальных вопросов, но оно стало орудием самых разнообразных партийно-политических движений. Наряду с неоспоримой пользой, приносимой религии подобными движениями, в результате их распространения заново происходило опасное срастание религии и политики.

г) Религиозное рвение во всех его проявлениях было присуще в XIXв. не образованным кругам общества (исключением здесь является, пожалуй, движение в определенных кругах высшего духовенства; см. ниже разд. III), а народным массам. Процессы философско -религиозного брожения берут свое начало именно на верху обществен ной иерархии, что в описываемый нами временной отрезок нашло свое выражение в явлении либерализма. В этот период возник нездоровый раскол среди католиков, и постепенно из благочестия стал исчезать необходимый элемент духовности, в результате чего католицизм был охвачен внутренним кризисом, который (несмотря на некоторые положительные инициативы в этом направлении, §120) еще далеко не преодолен. Центральное противостояние всего столетия «культура— Церковь» проявилось и здесь, а главный его вопрос превратился в «королевскую проблему» (кардинал Michael Faulhaber): Церковь и образованные круги общества.

3. Религиозно-христианская оценка этих явлений в отдельных случаях приводит к самым различным результатам. Критерием в подобной оценке может служить позиция, занятая к тому времени ПиемX. Она дает отчетливое представление о том, насколько недальновидны ми и поверхностными были в большинстве своем проявления католического благочестия в XIXв. Реформаторская деятельность Пия Х основывалась на строго определенных принципах: важно не количество, а качество; в основе обязательного обращения от внешних сторон проблемы к ее сути должно лежать слово Библии и литургия. Ихотя Церковь с полным основанием придает большое значение практической связи отдельного человека с церковной организацией, но она не допускает того, чтобы человек подчинял свою жизнь исключительно некоей идее, или так называемой духовности. И поэтому ни увеличение числа различных объединений, ни впечатляющие своим размахом съезды католиков не означают исполнения ее истинных целей; необходимо четко различать внешнюю сторону церковной организации от ее внутренней, собственно религиозной жизни, основанной на вере.

С другой стороны, при оценке сложившейся ситуации следует избегать и рационально-неприязненного чувства по отношению к разнообразным формам проявления народного благочестия. Несмотря на высказанную выше критику, необходимо признать, что поощрение Церковью подобных форм стало еще одним доказательством ее выдающихся педагогических способностей, направленных на сохранение христианской веры в любых жизненных условиях; Церковь тем самым еще раз дала отчетливо понять, что спасение будет даровано не только «духовным». Если же протестантам и некоторым католикам не удается распознать в этих народных формах подлинную христианскую идею, то честным будет признать то, сколь глубоким и истинным является в них, и часто именно в них, чувство единения с Богом, будь то Розарии или сорокачасовой молебен, или же паломничество. Во всех этих случаях верующим была предоставлена возможность осознать свою причастность к единому Богу и Его слову. И если раньше эта бесценная возможность общения с Богом оставалась по большей части без внимания, то сегодня она все чаще реализуется в жизни. Особенно показательным примером могут служить уже упоминавшиеся нами и вызывающие много споров паломничества к «святой плащанице» в Трире, последнее из которых состоялось в 1958г.: «Обратите свой взор не на Божию плащаницу, а на Самого Господа!»

III. Религиозные деятели

1. Для демонстрации исторической ситуации и многообразия форм католического благочестия мы обратимся к личностям следующих религиозных деятелей: Катарины Эммерих (K. Emmerick), Й.Б. Хиршера, Албана Штольца, Пия Х, Д.Г. Ньюмана, Терезы из Лизьё и Винченцо Палотти.

Кроме уже упоминавшихся ранее Зайлера, Клеменса Марии Хофбауэра (§109) и Адольфа Кольпинга (§116) следует сказать также о целом ряде других выдающихся религиозных деятелей. К их числу принадлежат: Анри Лакордер († 1861г.; видный проповедник, член Французской академии, добившийся восстановления во Франции ордена доминиканцев и ездивший в Рим оправдываться вместе с Ламенне перед его выходом из Церкви); Фредерик Озанам († 1853г.), профессор Парижского университета и организатор каритативных конференций св. Винсента (с 1833г.), предложивший свое решение проблемы «Церковь_образование»; Антонио Росмини, выдающийся итальянский философ из знатного рода, много сделавший для развития Церкви; Дон Джованни Боско († 1888г.), видный педагог, руководствовавшийся в своей деятельности духом милосердия²⁵⁹ и причисленный в 1934г. к лику святых.

Конечно же, этот список религиозных деятелей далеко не полон, и читатель должен воспринимать его лишь в качестве некоего образца, призванного дать общее представление об обширном круге служителей Церкви, в том числе в среде ортодоксии и в реформаторских Церквях, оказавших заметное влияние на ее развитие в Новое время.

Но было бы непростительным упущением не упомянуть, хотя бы очень кратко в этой связи имя священника из Арса св. Жана М. Вианне († 1859г.), чьи глубоко христианские обращения к пастве созвучны слову св. Франциска: «Мы должны любить всех людей — как праведных, так и нечестивых. Тот, в ком живет любовь, не может сказать, что кто-то поступает грешно, так как любовь не ведает греха».

2. Катарина Эммерих († 1824г.) из Дюльмена, на теле которой появлялись стигматы, заслуживает упоминания, в первую очередь, не за свое исключитель ное благочестие, а за то, что провозвестником ее страданий стал Клеменс Брентано (к сожалению, не всегда объективно повествовавший о ее видениях), к чьему голосу на протяжении всего столетия прислушивались немецкие католики. В католических домашних библиотеках второй половины прошлого столетия наряду с трудами Мартина из Кохема чаще всего встречались книга Брентано «Страдания и смерть Господа нашего и Спасителя» и его описания видений ясновидящей Катарины Эммерих.

3. Оставшихся шестерых деятелей можно разделить на три различные группы: это, во-первых, пастыри (Хиршер, Штольц, Пий Х, Палотти), во-вторых, отдельно стоящий Ньюман, духовный борец и подвижник, и, наконец, св. Тереза из Лизьё, которая, удивительным образом обратившись от чрезвычайно глубокого бюргерско-моралист ского благочестия к новозаветному миру Св. Писания, считала залогом жизни с Богом внутреннюю духовную бедность.

4. Й.Б.Хиршер (1788_1865), профессор в Тюбингене и Фрайбурге, писатель и политик, чьи взгляды были близки взглядам Зайлера, принадлежал к числу наиболее влиятельных католиков XIX столетия. В основе его религиозной идеи в духе св. Августина лежали смирение, творческая религиозная сила, пастырская деятельность, возведенная в жизненный принцип. Он выступал за обширные церковные реформы, призванные приблизить деятельность Церкви, и в первую очередь богослужение, к народу. Его смирение подвергалось самым жестоким испытаниям из-за чрезмерно яростных нападок со стороны многочисленных противников. Его уверенность в своей правоте ни в коей мере не поколебалась даже после того, как его труды были занесены в Индекс запрещенных книг. Прежде всего он стремился донести до самых широких слоев образованных кругов общества и духовенства идею искреннего, жизнеутверждающего духовного благочестия. Но он служил и народу, организуя приюты для сирот, в которые он отдавал лучшие произведения искусства из своих собраний («Буассере с юга»). Хиршер принадлежал к тем мыслителям, которые сделали возможным и подготовили всемирное возрождение духовного католицизма.

5. а) Албан Штольц (1808_1883), создавший «Календарь времени и вечности», фольклорист, возродивший жанр христианской легенды, а также профессор, принадлежавший к образованным кругам общества, он в первую очередь обращался к народу. Его деятельность имела огромное значение и являлась классическим доказательством возможности популяризации великих идей без их профанации. Он не выдвигал новых идей, но в его интерпретации старые идеи лишались своей «разумной сухости» и тем самым оживали.

б) Пережив сильное внутреннее потрясение, Штольц отказался от рационалис тических идей Просвещения и полностью встал на сторону Церкви. Но духовный кризис разрешился в данном случае не в результате критической внутренней борьбы, как, например, у Ньюмана. В большей степени в «обращении» Штольца сыграло роль определенное недоверие по отношению к разуму. Для него достаточными аргументами в споре с единичным мнением был непоколебимый авторитет Церкви и обязательное смирение. Таким образом, позиция Албана Штольца была типичной для католического мыслителя, особенно после Ватиканского собора: «Если меня одолеют сомнения, я не буду пытаться опровергать их, я просто отмету их: я хочу быть католиком, высшая истина заключена единственно в божественном озарении Церкви». Но его позиция ни в коей мере не была односторонней, и сам народный писатель был наделен поистине поэтической душой, в которой «все голоса его видимого творения сливались в едином гармоничном звучании» (Hettinger). Религиозным вождем Штольц стал не только в силу поэтической мощи своего языка и творческого видения мира, но еще и потому, что все помыслы его души были направлены к одному центру— к Богу! Важным моментом в жизни этого человека, благодаря которому к католической Церкви обратились многие, жившие в столетие скорее антипротестантское, чем позитивно католическое, было его возвышенное, внутренне объективное отношение к христианам-евангелистам; он был противником слепого обращения и страшился ренегатского духа среди прозелитов.

в) В трудах многих выдающихся богословов заключены важные прогрессив ные идеи, но в них ничего не говорится о возможностях их применения в практической жизни Церкви. В произведениях же Албана Штольца такие возможности представлены во всем их многообразии и в мельчайших подробностях: они являются своего рода литературным отображением кропотливейшей пастырской работы, конечная цель которой— научить людей «высокому благородному искусству жить и умереть по-христиански».

6. а) Главной задачей эпохи Реформации было признание общего священства всех верующих. А так как это требование было непосредственно связано с отрицанием специфического сакраментального священства, то вполне понятно, что, по крайней мере вначале, подобные попытки внутри католической Церкви оставались безрезультатными. В любом случае, из истории внутрикатолических реформ, в том числе из жизни Винсента де Поля, известно, что в XVI и XVIIвв. умножались попытки привлечь мирян к активному участию в стяжании Царства Божиего. Но несмотря на это, во времена ancien revgime Церковь в большинстве случаев идентифицировалась все же с клиром, т.е. с церковной иерархией. Но с общим ростом демократических идей, начавшимся в конце XVIIIв., все интенсивней становились попытки активизировать внутри Церкви и простых мирян. Косвенным свидетельством этому являлись события, по которым мы имеем возможность судить о росте церковного сознания народа в XIXв.: возникновение новых созидательных объединений в Мюнстере, Мюнхене и Вене; важная роль мирян-католиков во время кёльнской смуты и в ходе культуркампфа; организация каритативной работы мирянином Озанамом; различные попытки привлечь общину к служению литургии (в том числе, попытки введения служб на родном языке).

б) С ростом городов и с развитием промышленности усиливалась нужда среди населения. Духовенство уже было не в состоянии преодолеть ее в одиночку. В подобной ситуации особой похвалы заслуживали попытки некоторых духовных лиц бороться против социальных проблем совместно с наиболее ревностными мирянами, в результате чего достигался максимальный духовный подъем участников. Ведь центральным понятием, которым они руководствовались, было понятие «апостольский». На протяжении всей истории развития Церкви оно трактовалось совершенно по-разному, но здесь мы имеем дело с наиболее глубоким значением этого понятия, заключающемся в полном самопожертвовании во исполнение высшей воли Господа.

в) Среди наиболее видных мыслителей, принадлежащих к этому направлению, следует назвать священника Винченцо Палотти (1795_1850), римлянина по рождению, личность которого по духу напоминает Филиппа Нери. Он был одним из тех, чья деятельность дала основание в начале XXв. надеяться, что будущая история Церкви будет историей мирян внутри нее. Из дневников Палотти становится совершенно очевидным, что для него Бог был изначально воплощени ем некоей бесконечной величины. Исходя из этого, он пытался, руководствуясь божественным состраданием, указать человеческому «ничто» путь к восприятию благодати, ниспосланной Господом Богом; каждый христианин, по его убеждению, призван проповедовать божественное сострадание.

Жизнь Палотти представляет собой пример всеобъемлющего, удивительно целенаправленного и трезвого апостольского служения во имя любви к Господу и к ближнему. Ему было известно, какие страдания вынужден переносить народ: болезни, бедность, отсутствие образования, социальный гнет, и он, исполняя пастырские обязаннос ти, старался разделить их. Наряду с этим он исповедовал верующих, уделяя особое внимание исцелению душевных страданий и устранению религиозных сомнений (во многих римских клерикальных коллегиях; среди солдат). В холерный 1837г. он без колебаний взялся ухаживать за больными людьми.

Дата добавления: 2015-11-03