Энциклопедия Звездных войн 22 страница

— А можно картинку почище? Это все, что ты можешь вытянуть из зеркала?

— И не мечтай, — Зима почти виновато пока­чала головой, мотнулся белый хвостик волос. — Я даже визуального изображения получить не могу, так что довольствуйся тем, что мы знаем их распо­ложение. Хотя и не знаем, чем они заняты, — добавила она, помолчав.

В строю повстанцев начали образовываться дыры. Ведж твердил про себя, что скорее всего пострадали лишь транспортники, но это мало по­могало избавиться от тревоги. Он тоже должен быть там, он пилот, не диверсант... Тикхо подо­шел сзади, ткнул пальцем в одну из точек.

— Голову даю на отсечение, это «голан-III». Тя­желым кораблям по ней не попасть, а истребителей она к себе не подпустит. Платформа, конечно, не «разрушитель», но погрызет наш флот основательно.

— А если пролезть в компьютеры какой-ни­будь наземной батареи?

Зима опять покачала головой.

— Лучше молись, чтобы платформа свалилась вниз сама собой, но я бы на это не рассчитывала.

Ведж прикусил губу от досады.

— Посмотри на светлую сторону, — предло­жил неунывающий Селчу.

— А она у нас есть?

— Если бы «голан» долбанула по нам, осталось бы лишь мокрое место.

— Я несколько иначе понимаю удачу, — Ведж вдруг поднял голову. — Светлая сторона, гово­ришь? Тик, ты прав. Ты даже сам не представля­ешь, насколько ты прав.

* * *

— Не сдадимся без боя, лейтенант? — скеп­тически хмыкнул кадет Педетсен. — Одна про­тонная торпеда, и нам не придется сдаваться во­обще. Ну две, если быть точным.

Нида изумленно моргнул.

— Две торпеды? Тебе нужны две торпеды?

— Никак нет, сэр, две карты, — кадет изучил те, что были у него на руках. — Торпеды мне во­обще не нужны.

— Там повстанцы! — Нида ткнул пальцем в экран. — Мы обязаны что-то предпринять!

— А надо? — Педетсен сокрушенно вздохнул и выложил карты на стол.

— Сабакк, господа, чистый сабакк, — он гля­нул на бушующего лейтенанта. — Сэр, если мы что-нибудь сделаем, нас собьют. Я понимаю, что мертвые герои весьма полезная вещь для любой планеты, но героям-то от того мало прока. А с дру­гой стороны, кто бы сейчас ни штурмовал Центр... хотя, кажется, пора привыкать называть его Корускантом, они захотят получить неповрежденные зеркала, и живой персонал будет очень кстати.

Нида бессильно смотрел, как разворачивается флот.

— Но это же повстанцы!

— Они не едят людей сырыми. Посмотрите на это с другой стороны, сэр, — Педетсен тщательно перетасовал колоду, дал снять соседу и стал сда­вать. — Вам же лучше, вас они еще будут чество­вать как героя.

— То есть?

— Ваш кузен был казнен Повелителем Тьмы. Может, он симпатизировал мятежникам, потому и позволил капитану Соло уйти с Хота. А то, что вас сослали на орбитальное зеркало, доказывает, что Империя очень даже подозревала вашего кузена...

Нида хмурился, пытаясь переварить новую интерпретацию фактов.

— Вы считаете, что повстанцы поверят в эту белиберду?

— Понятия не имею, но если мы погибнем, то убеждать повстанцев, что вы и ваш верный эки­паж ждали их долгие годы, будет некому, — кадет Педетсен выбрал из груды возле левого локтя пару фишек и кинул в центр стола. — Начнем по ма­лой, господа. Кто-нибудь будет менять карты? Право выбора за вами, лейтенант. Впрочем, вы еще успеете героически погибнуть.

Нида покосился на огненный хаос за иллюми­наторами станции.

— Я выбираю не делать выбора, — наконец выдавил он. — Все равно мы ничем не сможем помочь, так что и причины выбирать у нас нет.

ОНСЭ-2711 задрожала. Нида ухватился за по­ручень. Игроки остались сидеть. Станция развора­чивалась.

— Мы движемся!

— Это заметно, лейтенант, — кадет Педетсен ободряюще улыбнулся. — Похоже, кто-то уже принял за вас решение, — он посмотрел в кар­ты. — Думаю, что подниму еще на десятку. Ваше слово, господа?

* * *

На мостике «Дома Один» царил хаос. Сотни голосов перебивали друг друга, и каждый утверж­дал, что его дело — первостепенной важности. В центре этого первородного хаоса с видом творца-создателя (если только творцом мог быть мон каламари) восседал адмирал Акбар и разглядывал тактическую голографическую схему, услужливо нарисованную компьютером. В схватку только что ввязались два имперских крейсера — «Триумф» и «Монарх». «Освободитель» и «Избавитель» уже обстреляли нового противника. Левые дефлекторные щиты «Триумфа» не выдержали, вынудив ка­питана развернуть корабль.

Смотреть, как «разрушитель» пытается увер­нуться от всех врагов сразу, было приятно. О повреждении щитов уже разнюхали «крестокрылы» и, словно стая прожорливых кусак, облепили агонизирующий корабль. Радость порти­ла орбитальная платформа слева по курсу. Стан­ция, не обращая внимания на крейсера, выби­рала лишь мелкие цели и безжалостно их унич­тожала. Истребители не рисковали приближать­ся к ней, потому что артиллеристы «голан» весь­ма недурно обращались с турболазерами, предо­ставляя канонирам возможность выпускать одну протонную торпеду за другой. С Корусканта по туннелям в защитном поле поднялись эскадри­льи ДИ-перехватчиков и под прикрытием стан­ции вступили в бой.

Акбар посмотрел на куарренку, стоящую возле его кресла.

— В чем дело, коммандер Сирлул?

— Адмирал, — нежное журчание ее голоса совершенно не подходила напряженному момен­ту. — Зеркало поворачивается.

— Не может быть...

Сирлул указала на обзорный экран. Но преж­де, чем она сумела придумать достойный ответ, панели ОНСЭ развернулись, фиксируясь в отражающей позиции. Солнечный свет узким направ­ленным лучом ударил в бок «голан».

Некоторое время ничего не происходило, про­сто на броне станции ослепительно сияло пятно. Потом стало заметно, что по краям пятно словно бы дымится. Блик сместился, оставив после себя черный полумесяц. Сирлул в восторге всплеснула плавниками.

Дыра в обшивке «голан» становилась все боль­ше. Уже замолчала почти половина батарей. Акбар представил, как жестокое солнце выжигает переборку за переборкой. Металл нагревается, краснеет, потом становится оранжевым... жел­тым... белым... испаряется. Потом внутри отсека все сгорает, а луч, словно гигантский лазерный меч, втыкается в следующую переборку.

Акбара передернуло от отвращения, когда он представил, что творится с теми, кому не повезло быть внутри.

— Когда платформа перестанет стрелять, по­шлите туда «Рилот» и «Девониан». Пусть помогут тем, кто сумеет спастись.

— Сэр, на «Рилоте» и «Девониане» всего по сотне десантников. На станции — больше тысячи солдат.

— Уже нет, Сирлул, — Акбар устало прикрыл глаза, когда что-то взорвалось внутри «голан». Тот, кто придумал трюк с зеркалом, умел быть по-дет­ски жесток. — Они не будут сопротивляться. Они захотят побыстрее убраться оттуда, а мы им по­можем. Пошлите их на другие платформы, пусть расскажут, что произошло. Командирам «голан» будет о чем подумать, и давайте надеяться, что они спасут много жизней по обе стороны.

Глава 45

Корран обеспокоенно поглядывал на топливный датчик: горючки остава­лось минут на десять. Возвращение на базу займет две-три минуты, до­заправка — еще полторы. Если флот находится на орбите над Дворцом, ни Веджу, ни всем ос­тальным, кто заперт сейчас в компьютерном центре, встреча с солдатами не грозит. Но чем ситх не шутит?

— Охотник-лидер — эскадрилье, состояние топливных баков?

Да, у всех пилотов — та же картина.

— Делаем так. Проводим дальнее сканирова­ние зоны. Если все чисто, уходим, дозаправляемся и возвращаемся обратно.

В общий хор ответов привычно вклинился го­лос с кореллианским акцентом:

— Я все слышал...

Ведж помолчал секунду.

— Зима утверждает, что о нас все забыли. Так что можете устроить себе передышку. Одна но­га — там, другая — тоже там.

— Мы быстренько, босс, конец связи, — Корран повел старенький истребитель по широкой дуге.

Остальные дунули в ангар напрямик. Хорн улыбнулся. Пятеро против двенадцати. Проныры не растеряли ни пыла, ни таланта, а девочка-ботанка оказалась ценнейшим приобретением для ослабленной эскадрильи.

Сенсоры дальнего действия показывали рос­сыпь точек.

— Паш, ты тоже это видишь?

— Ага, похоже на небольшие гражданские машины. Исход начался.

Корран повел истребитель на снижение. Дей­ствительно, прогулочная яхта с изящными обвода­ми и причудливо раскрашенными бортами. Как и прочие корабли, она двигалась на северо-восток, стараясь выйти из опасного района. Уйдут на сол­нечную сторону, сообразил Хорн, и под ее при­крытием выскочат на орбиту, а то и подальше, лишь бы не встречаться с повстанцами.

Наверное, решили, что жуткие и кровожад­ные повстанцы явились отнимать их богатства, ос­квернять их детей, пытать, калечить и убивать всех, кто вздумает сопротивляться. Ишь, как драпают... Корран не испытывал ни малейшего жела­ния забраться кому-нибудь из горожан в дом и предаться насилию и грабежу, но охотно верил, что кому-нибудь из солдат такая мысль может прийти в голову. Да, пропаганда в Империи была поставлена на широкую ногу.

Ну а тем, кто не верил лжи, все равно не хо­телось ждать, когда на их голову свалятся либо имперцы, либо повстанцы. Либо целиком, либо в виде обломков. В конце концов, можно и вернуть­ся... потом...

Коррана Хорна терзали смутные подозрения, что едва ли его накажут, если он сейчас спикирует и аккуратно отстрелит маршевые двигатели рас­крашенной яхты. Пусть ребята останутся на Корусканте и попытаются договориться с новой вла­стью, когда та потребует ответа за совершенные преступления.

Но с другой стороны, ему было жаль экипаж яхты. Империя вынудила его бежать с родной планеты, отказаться от имени и имущества, вздра­гивать, если мимо проходил охотник за головами или имперский солдат. Не жизнь, а сплошное на­казание, причем, в прямом смысле этого слова. Уж лучше не жить вообще, чем жить в постоян­ном страхе.

Он понятия не имел, его ли светлая голова ро­дила эту мысль или он у кого-то ее подслушал. Мон Мотма и прочие вожди повстанцев могли мудро планировать что угодно, но лично для Кор­рана Хорна и для таких же, как он, бои были единственной возможностью победить тех, кто заставил их чувствовать страх. После каждого сра­жения, после каждой победы причин для страха становилось все меньше. Это радовало.

Корран потянул ручку управления на себя, ис­требитель полез обратно в небо. Так и быть, ска­зал Хорн вслед улетающей яхте. Бегите, но по­мните, что от себя вам не убежать.

Он вводил в компьютер координаты ангара, когда на дисплее нарисовался аномальный сигнал. Хорн запустил программу идентификации, но сиг­нал вдруг исчез. Через секунду он возник вновь, но бортовой компьютер на требование пилота все-таки определить, что там такое моргает, лишь обиженно загудел, напомнив Коррану Свистуна.

Больше всего то, что там летело, напоминало «звездный разрушитель», причем супер-класса. Хорн активировал комлинк.

— Паш, глянь-ка, пеленг триста пятьдесят два точка четыре. Есть у тебя что-нибудь на эту цель?

— Ничего. А у тебя что?

— Что-то непонятное. Может быть, наводка от грозы... Пойду проверю.

— Ведомый нужен? Я могу...

— Отставить, я быстренько, лишь одним глаз­ком взгляну. Просто не уходи далеко, вдруг мне все-таки понадобится помощь, — Корран по­смотрел на топливный датчик. — Один заход, и сразу назад.

* * *

После того, как «голан» выбыла из строя, дела повстанцев пошли веселее. Вообще-то они ожидали, что на встречу им выйдет вдвое, а то и втрое больше «разрушителей», поэтому «Три­умф» и «Монарх» даже несколько разочарова­ли. Это было странно и подозрительно. Оба крейсера не могли похвастать ни высокой репу­тацией капитанов и экипажей, ни огневой мощью, ни доблестью пилотов. Обычные среднестатистические таунтауны, не более того. По дан­ным разведки, в обороне столицы должны были принимать участие «Император» и «Воля Импе­рии», вот эти корабли могли всерьез осложнить дело.

Но их не было.

Сейчас два «разрушителя» и крейсер Мон Каламари с одной стороны и два «разрушителя» с другой обменивались артиллерийским огнем и торпедами — с одинаковой яростью. Дефлекторные щиты трещали по швам. Некоторое время они продержались, потом торжественно испусти­ли дух. На их восстановление не было ни времени, ни энергии. Теперь корабли прикрывала только бронированная обшивка. Волей Великой силы или слепого случая, некоторые выстрелы пришлись по турболазерным батареям, некоторым повезло зат­кнуть торпедные шахты. Те, кто не был настолько удачлив, просто ощипывали крейсера, стараясь добраться до внутренностей.

Наилучшая стратегия — ударить и не получить сдачи — не менялась с тех пор, как появилась на свет. Хорошая мысль, если общаешься с кем-ни­будь размером поменьше «звездного разрушите­ля» или тяжелого крейсера.

По сигналу Акбара второй звездный крейсер, «Мон Ремонда», развернулся носовыми орудиями к планете, оказавшись при этом правым бортом к «Триумфу». Уже потерявший дефлектор «разру­шитель» залпа не выдержал. Еще больший ущерб принесли ионные пушки «Мон Ремонды». По по­кореженной обшивке расползлись голубоватые пауки поверхностных зарядов.

Тем временем в обход имперцев пошли удар­ные фрегаты. Кто придумал дать такое название перемонтированным грузовозам, сказать было трудно. Особого вреда «разрушителям» они нане­сти не могли, зато отвлекали внимание.

Корабли потяжелее — кореллианские корве­ты, канонерки и вспомогательные крейсера — забрались на орбиту повыше, чтобы отслеживать появление возможной поддержки с другой сторо­ны планеты. Там же отсиживались корабли Мон Каламари.

Корабли-матки раскрыли створы летных па­луб, щедро высыпав в пространство десантные боты и истребители сопровождения. Адмирал Акбар не был подвержен иллюзиям и не считал сто­лицу Империи мирным гражданским городом. То, что Антиллес сотворил с планетой, граничило с чудом, но колдовство не вечно. Акбар не знал, сколько времени у них есть. Он не знал даже, жива ли наземная команда. Он старался не думать о судьбе Разбойного эскадрона, а ввести войска на Корускант с той скоростью, с какой позволяла разумная осторожность.

О Пронырах он будет думать потом.

Куарренка Сирлул набрала на встроенной в подлокотник клавиатуре несколько команд. Пе­ред Акбаром появилось голографическая схема «Триумфа». Почти все отсеки корабля были отме­чены красным цветом, включая мостик.

Адмирал активировал комлинк:

— Акбар — Ономе.

— Онома слушает, адмирал.

— Прекратите обстреливать «Триумф», бери­те его на абордаж. Если можно спасти корабль, желательно получить его без больших жертв, — мон каламари посмотрел на второй крейсер. Красного цвета на схеме было не меньше, если не больше.

— Приказ ясен, адмирал, конец связи.

Сирлул оглянулась на Акбара:

— Капитан Аверен с «Монарха» просит пре­кратить огонь.

— Он капитулирует безоговорочно или у него есть какие-нибудь условия? — осведомился мои каламари.

— Кто его будет слушать?

Акбар с сомнением покосился на куарренку.

— Прекратите огонь. Начинайте переговоры с Авереном. Узнайте, чего он хочет.

— Так точно, сэр, — Сирлул поджала губы.

— А когда закончите, у меня найдется для вас другое задание.

— Я слушаю, сэр.

Акбар указал на Корускант.

— Найдите внизу кого-нибудь, кто сдаст мне эту планету.

* * *

На пару с Зимой они до рези в глазах разгля­дывали тактическую карту придворцового района.

— Корран, тут ничего нет...

— Контакт слабый. Ведж... Там все время что-то мелькает, словно кто-то двигается между здани­ями. Компьютер никак не может... эй, минуточку!

— Что случилось, Корран?

— Только что накрылись стержни... Моя птич­ка набирает скорость!

Действительно: зеленая стрелка — «охотник» Коррана — медленно соскальзывала к поверхнос­ти планеты.

— Инициирую аварийное отключение инжек­торов...

То есть перекроет приток топлива... при­мерно вдвое... И что? Ведж оглянулся на Зиму:

— Можешь помочь ему?

— Могу попробовать, — невозмутимо отклик­нулась беловолосая девушка.

— Не надо! — вклинился Хорн. — Просто отключи основные коды. Мне нужно отключить эти ситховы инжекторы!

— Я не пользуюсь кодом, Корран...

— Нет, пользуешься! Я теряю контроль над машиной! Я ничего не могу...

Ведж торопливо просматривал данные, бегу­щие по монитору, возле которого сидела Зима.

— Что происходит?

— Ручное управление не действует!!! — в голо­се Хорна звучала откровенная паника; Корран даже не пытался сыграть в супермена.

Ведж тоже не выдержал:

— Убирайся оттуда! Катапультируйся!

— Не могу! Меня тут так крутит... я ничего не могу!.. я...

Динамики засипели статическими помехами. Потом приглушенно ахнул далекий взрыв. Ведж оглушенно смотрел, как медленно, словно в ноч­ном кошмаре, обрушивается одно из зданий. То, в которое только что врезался «охотник» Коррана Хорна. Этаж за этажом башня складывалась внутрь себя. Наверное, были еще взрывы — эхом первого, — но Ведж ничего не слышал. Внутри формировалась пустота, вакуум, достаточный, что­бы поглотить не только лихорадочное возбуждение предыдущих мгновений. Там хватило бы места и для боли, и для тягучего, холодного чувства вины.

Ведж отбил кулак о консоль, но ему показалось мало. Он содрал с лица дыхательную маску и швырнул ее в стену. Что-то прокричала Зима, на­верное, предупреждала, что газ еще не выветрил­ся. Какая разница?! Вообще-то Ведж очень наде­ялся, что газ не выветрился. С него хватит. Семь лет. Он отдал Альянсу семь лет, и все это время друзья приходили и уходили. В основном, уходи­ли. Он научился быть циничным, научился дер­жаться на значительном расстоянии от новобран­цев, потому что твердо усвоил: они умрут первы­ми, а если он не станет сближаться с ними, то потом, после их гибели, ему будет не так больно.

Но подвох заключался в том, что расстояние ничего не меняло, лишь позволяло обманывать са­мого себя, говорить, что их смерти ничего для него не значат. Но и Корран, и все остальные Проныры ухитрились закрыть эту брешь. Да, они не всегда ладили, но несогласие не могло заглушить уваже­ния и восхищения друг другом. Корран был хоро­шим пилотом и хорошим человеком, который счи­тал верность священной основой для дружбы. Кор­ран был похож на Тикхо и Люка, на остальных парней, ему был известен страх и тревога в начале боя и удовлетворение, когда задание выполнено.

Они сражались с имперскими штурмовиками и военными летчиками, они были хорошими солда­тами, но Веджу всегда становилось страшно от мысли, что можно гордиться умением уничтожать себе подобных. Нельзя сказать, что чувство гордос­ти было ему не известно, но он хотел испытывать его не потому, что умеет убивать, а потому, что уме­ет оставаться в живых. И умеет не дать убить дру­га... Понадобилось пережить все то, что досталось на долю Разбойного эскадрона, чтобы понять, по­чему убийство — всего лишь последнее средство.

Кто-то положил руку ему на плечо. Ведж развер­нулся, оттолкнув в сторону непрошеного утешителя.

— Еще один, — мертвым голосом сказал Антиллес. — Ну, почему так, Тик?

— Не знаю, — от дыхательной маски на липе Селчу остались красные следы. — Но, может быть... просто может быть, Корран сумел ката­пультироваться до того, как корабль упал. Может, он лежит сейчас на вершине этой кучи и ждет, когда кто-нибудь придет к нему на помощь.

А может быть, он похоронен под ней, так глубоко, что мы никогда его не найдем... Ведж перевел дыхание, кивнул.

— Наверное, так оно и есть...

Кого он хотел убедить? Себя? Огонь есть огонь, взрыв есть взрыв, и никому еще не удава­лось спастись...

— Наверное, он ждет нас.

— В конце концов, он — тоже Проныра, — кивнул Селчу.

— Верно. Пошли, — Ведж двинулся к выхо­ду. — Он — Проныра, а мы заботимся о своих.

Не важно, как складываются обстоятель­ства, не важно, какая ситуация, своих мы не за­бываем.

Глава 46

Дюракрит и траспаристил — неправдо­подобно аккуратный могильный холм. Последние четыре дня то и дело при­нимался идти дождь, он смыл пыль и грязь, и острые края выглядели почти декоратив­но. Гигантский курган, черное, серое, зеркальный металл, никаких других цветов в мире не осталось, как будто он в одно мгновение превратился в при­горшню праха. Над площадкой поднимались раз­валины, они же уходили далеко вниз, упавшие эта­жи сложились внутрь здания. Рабочие не хотели пускать сюда никого, но его они остановить не посмели. И теперь он стоял и смотрел на руины.

Где-то здесь лежит Корран Хорн... Ведж ко­ротко мотнул головой. Здание, в которое врезался корабль Коррана, оказалось на линии движения строительного дроида, так что, когда Миракс за­действовала аварийную сирену, оно было пусто, люди ушли и отсюда. Большинство из них уже подцепили столь популярное в Альянсе высказы­вание и без устали повторяли, что Сила, действи­тельно, была с ними. Поговаривали, что Корран специально нацелил падающий истребитель точно в башню, о которой знал — там пусто. Говорили, что поэтому он герой.

Как будто необходимо было умереть, чтобы стать героем. Как будто без этого никак нельзя... Ведж в который раз посмотрел на свои руки: опять стиснуты в кулаки, в который раз с падения Корусканта. Планета не утонула в крови. И если не считать погибших в битве на орбите и в нескольких локальных сражения на земле, особо никто и не пострадал.

— Еще одно чудо, Сила все-таки с нами...

Его корежило от насмешки, звучавшей в этих словах. Люди словно с ума посходили. Даже он отпраздновал вместе со всеми, покорившись боль­шинству. Отпраздновал хотя бы потому, что Арил Нунб нашли живой и почти невредимой. Но боль погасить не удалось. Миракс бродила с таким ви­дом, будто сердце ее разорвано пополам, и радос­тнее от этого не становилось. И Йелла Вессири чувствовала себя не лучше.

Ведж больше не мог видеть веселые лица в толпе...

Он все время думал о Корране. И все время знал, что притворяется. Злость и ярость вызывала не только его смерть. Ведж просто не хотел отве­чать на вопрос, который вольно и невольно зада­вал себе каждый член Альянса. Почему все про­шло так легко? Сам вопрос делал победу деше­вой. Они дорого заплатили по счетам, но даже паршивенький средний расклад сабакка казался лучше просчитанным, чем оборона планеты.

Ответ был очевиден и неутешителен: Йсанне Исард нужно было, чтобы Корускант достался Новой Республике. Временное правительство счи­тало Корускант символом. Они задались целью его получить и они его получили, и теперь будут драться за право властвовать над галактикой. Без сомнения, многие нейтральные миры перемет­нутся на сторону Альянса. Завоевание Корусканта ускорит падение Империи.

И станет черной дырой, откуда Республике не спастись. Теперь все претенденты на трон Палпатина устремятся сюда. Повстанцы, пережившие разгром почти всех своих баз, оказались в ловуш­ке. Они обменяли мобильность и приспособляе­мость на законность существования. Веджу эта сделка удачной не казалась.

За Корускант еще придется платить. Йсанне Исард откупилась от них. Нигде не обнаружи­лось ни единого ее следа. Слухи об эпидемии распространялись быстрее самой болезни. Хоро­шо, что Навара Вен и Рив Шиель прошли бакта-терапию и выздоравливают. То немногое, что рассказал Веджу генерал Кракен о допросах Арил Нунб, позволило предположить, что Импе­рия выпустила вирус, собираясь превратить Ко­рускант в общий склеп, но помешало вторже­ние. Вирус обнаружили в водопроводе, и теперь каждый пилот в Разбойном эскадроне тщательно кипятил воду и соблюдал прочие меры предосто­рожности. А Уэс Йансон вообще предложил им перейти на спиртное, чтобы закрыть тему раз и навсегда.

За спиной Ведж услышал шаги и, ожидая уви­деть Тикхо вместе с Зимой, удивился, когда вмес­то них обнаружил Кракена-старшего с сыном. Ведж все равно улыбнулся, потому что очень хоте­лось хоть с кем-нибудь поговорить не о смерти и разрушении, но Паш не спешил отвечать на улыб­ку, а генерал вообще был погружен в свои мысли. Похоже, опять стряслось что-то серьезное.

— Добрый день, генерал. Здравствуйте, лейте­нант. Что я могу сделать для вас?

Кракен-старший кивнул:

— Мы достигли некоторого прогресса в рас­следовании гибели лейтенанта Хорна. Мои люди проверили все, что смогли отыскать на месте ава­рии, расшифровали все переговоры и опросили всех, кто слышал его последнюю передачу.

Ну, это можно было не говорить. Веджа тоже допрашивали. Кракен — лично и почти что с при­страстием.

— Это хорошая новость, — улыбаться хоте­лось на самом деле, Ведж не стал сдерживаться. — Если вы не возражаете, подождите пару минут. Тикхо хотел бы услышать хорошие новости, — Ведж посмотрел на хронометр. — Он вот-вот бу­дет здесь.

Айрен Кракен был мрачен по-прежнему.

— Боюсь, он лишен возможности к нам при­соединиться. Он арестован по обвинению в изме­не и убийстве Коррана Хорна.

— Что? Не может быть. Тикхо никогда бы не...

Его прервали повелительным жестом.

— Вам кое-что неизвестно, коммандер, и мне не следует напоминать, что арест еще не обвине­ние. Просто у нас достаточно улик, чтобы аресто­вать его и подумать, как с ним поступить.

— Какие еще улики?

— Он отсутствовал, на Ноквивзоре. Он улетел оттуда без разрешения на Корускант, забрав с со­бой М3-ПО, в памяти которого хранились важ­ные данные...

— По моему приказу, генерал.

Кракен отмахнулся.

— Мне так и сообщили. Если мы когда-либо раскопаем тамошние завалы, думаю, что сумею отыскать запись об этом приказе. Но до тех пор его исчезновение выглядит в высшей степени по­дозрительно. Особенно в сочетании с прочими де­талями.

— Какими деталями?

— Капитан Селчу знал командные коды истре­бителя Хорна.

— Он знал коды всех кораблей.

— Но другие пилоты не угрожали рассказать о его предательстве, — генерал оглянулся на сына. — Паш слышал довольно бурную беседу между Хор­ном и Селчу перед самым вылетом. Селчу сказал Хорну, что особо проверил именно его корабль.

Антиллес молча развернулся к Кракену-младшему. Рыжеголовый пилот вздрогнул и попятился.

— Я не шпионил, командир! — голос у него был испуганно-ломкий.

Взгляд Антиллеса остался ледяным.

— Мой сын не шпионил, — вмешался гене­рал. Ведж даже головы к нему не повернул. — Он случайно там оказался. Он не хотел пересказывать мне разговор, он вообще был крайне несговорчи­вым свидетелем.

— Да, разумеется, — командир Разбойного эскадрона не изменил мнения о Паше Кракене. — Вероятно, Корран разозлился. Какова была реак­ция Тикхо?

Кракен-старший начал было что-то говорить, Ведж жестом приказал ему заткнуться. Если гене­рал и удивился, то промолчал. Напряженное выра­жение на юной физиономии Паша слегка ослабло.

— Он сказал, что, пожалуйста, пусть Корран расследует все, что хочет. Сказал, что ему бояться нечего.

Ведж приподнял одну бровь.

— Не похоже на слова человека, опасающего­ся разоблачения.

— Ему нечего было бояться, — вмешался гене­рал, — если он уже вывел из строя ручное управле­ние и передал своим хозяевам коды истребителя.

— Пока я не вижу связи между Тикхо Селчу и Империей.

— Мы найдем ее, коммандер, — Айрен Кракен уверенно похлопал Антиллеса по плечу. Ведж аккуратно отстранился. — У нас есть средство. Мотив и возможность. Все, что необходимо для ареста и для суда.

— Это неправильно, и вы это знаете, — мед­ленно проговорил кореллианин. — Дойти до того, чтобы арестовывать человека, много раз рисковав­шего своей жизнью ради Альянса, по уликам, в лучшем случае косвенным... — Ведж начинал вол­новаться и совсем не хотел, чтобы это заметили. Не здесь и не сейчас. — Это само по себе пре­ступление. И преступление, достойное Империи.

— Нет, коммандер Антиллес, вы не правы, — в голосе обычно спокойного Айрена Кракена заки­пал гнев. — Империя забрала бы Селчу, сломала его, а после признания уничтожила бы. А после его исчезновения никто не осмелился бы спрашивать, где он и что с ним. Мы хотим его судить и признать виновным или оправдать открыто, публично и чес­тно... Именно за это, молодой человек, мы и сра­жались. Вы не хуже меня понимаете, что справить­ся с подобной ситуацией другого способа не суще­ствует.

Ведж помедлил секунду и кивнул. Он хотел сказать: вы уже осудили его, зачем вам еще пуб­личное признание? Но произнес абсолютно иное.

— Вы правы, генерал, мы действительно сра­жались за справедливость, — он отвернулся и стал смотреть на гигантскую гробницу Коррана Хорна, потому что смотреть на генерала Кракена и его сына больше не мог. — Жаль только, что мы про­играли войну. Справедливость по-прежнему недо­ступна тем, кто нуждается в ней больше всех.

Эпилог

Если какая-то часть его тела и отказы­валась болеть, то названия ее он не знал. И не мог узнать. Больше всего доста­вали плечи. Еще бы им не ныть, скова­ны были не только запястья, но даже локти. Па­мять услужливо подсказала: наручники подобного типа запрещены для использования в КорБезе как наиболее жестокие.

Темно. Абсолютно темно. И он лежит ничком на тощей подстилке. Голышом. И здесь не так уж тепло, можно сказать, даже холодно. Пол под матрасиком вибрировал и гудел. Очень хотелось увидеть хоть что-нибудь, но напрягай зрение не напрягай, если вокруг абсолютная тьма, что в ней можно увидеть?

Дата добавления: 2015-11-03