Создание Паганского государства

1044 год не только открывает новый этап в истории Бирмы. Для историков 1044 г. — год начала письменной истории страны. Если до этой даты историю Бирмы приходится собирать по крупицам, основываясь на данных пока немногочисленных и недостаточных археологических раскопок, обращаясь к недостоверным в этом периоде хроникам и легендам, разыскивая отрывочные сведения в китайских хрониках, то начиная с 1044 г. история Бирмы, по крайней мере политическая, в общих чертах достаточно документирована.

Преемственность (хоть порой и весьма условная) бирманских государств, последовавших за Паганским, создание бирманской письменности, зарождение бирманской литературы вызвали к жизни национальные хроники, первые из которых создавались уже в монастырях Пагана начиная с XI—XII вв., так что составители этих хроник были очевидцами событий паганского периода.

Тот факт, что до наших дней не дошло ни одной паган­ской хроники, не означает их гибели. Хроники перепи­сывались непрерывно. Правда, порой они редактировались в соответствии с политической обстановкой, из них нередко выпадали те или иные части и вписывались другие, зачастую вымышленные эпизоды. Однако основная последовательность и датировка важнейших событий бирманской истории оставались неизменными.

Находка в Пагане надписи Раджкумара (надписи Мьязеди) с текстом на четырех сторонах каменной колонны позволила в свое время не только расшифровать [33] язык пью, но и проверить точность дат, сообщаемых хро­никами. В надписи, датированной 1113 г., давались даты восшествия на престол второго царя Паганской дина­стии — Тилуин Мана. При сверке этих дат с датами хро­ник обнаружилось, что они полностью совпадают. Дальнейшие находки надписей подтвердили точность хроник. Это относится ко всему паганокому периоду, за исклю­чением сравнительно короткого промежутка времени в середине XII в., о котором хроники не имеют общего мне­ния и противоречат друг другу. Это связано, очевидно, с тем, чтов эти годы Паган вел неудачную войну с Цей­лоном, которую редакторы XV—XIX вв. предпочли обой­ти молчанием.

В 1044 г. Паганское государство, как отмечалось, за­нимало лишь часть среднего течения Иравади. Границы Пагана проходили на севере в районе современного го­рода Мандалай, на западе — по среднему течению Чин-дуина, на юге — вряд ли южнее самого Пагана. В 1077 г., когда умер Анируда, его царство в несколько раз превы­шало по площади государство 1044 г. По местонахожде­нию найденных археологами вотивных табличек с име­нем Анируды можно установить, что оно протянулось от реки Швели (24° сев. широты) до Тванте в дельте Ира­вади. Расстояние между этими пунктами превышает 1 тыс. км.

Быстрота, с которой было создано это государство, качественное различие между союзом племен, живущих в небольшой долине, и обширной страной с несколькими большими городами, например с Паганом, одним из крупнейших городов Азии — столицей этой страны, не­редко приводили историков в замешательство. Дело тут не только в территориальном росте. Ведь именно за эти тридцать лет родился бирманский письменный язык, бы­ли сооружены первые громадные пагоды и написаны пер­вые фрески, была создана государственная машина, воз­никли и стали развиваться экономические и социальные отношения нового типа, были построены обширные ирри­гационные сооружения, многочисленные пограничные крепости и т. д.

Более того, бирманские хроники в один голос утверж­дают, что в течение первых 13 лет, до 1057 г., никаких крупных событий в истории Бирмы не происходило. Толь­ко начиная с 1057 г., с похода на Татон, началось строительство [34] Паганской державы, т. е. государство было соз­дано всего за 20 лет.

Если следовать версии хроник, принятой многими ис­ториками, в 1057 г. при дворе Анируды появился монский буддийский монах по имени Шин Арахан. Шин Арахан склонил Анируду к переходу в буддизм Геравада (в «чистый буддизм»). До этого, по свидетельству хро­ник, в Пагане процветали ари — проповедники жестокого культа. Они угнетали народ, пьянствовали, развратнича­ли. Склоненный к истине проповедями Шин Арахана, Анируда, как говорит «Хроника Стеклянного дворца», «исполненный благочестия и мудрости, отверг ересь ари и последовал по стопам Шин Арахана». Анируда согласился на предложение Шин Арахана призвать на помощь из Татона других монахов и с их помощью выгнал ари из государства. Затем по совету того же Шин Арахана Анируда обратился к царю Татона Манухе с просьбой пе­редать ему часть имевшихся у того буддийских священ­ных текстов. Монский царь отказался, причем сделал это в очень грубой форме, и оскорбленный Анируда собрал армию и отправился в поход на монов во славу религии. С помощью славных воинов Анируда взял Татон, поко­рил прочие монские города, захватил в плен Мануху, об­ратил часть населения юга в рабов и вернулся в Паган, приведя несколько тысяч пленных, трофеи и в том чис­ле пять слонов, груженных желанными рукописями. В Пагане Анируда построил для рукописей специаль­ный дом.

Несмотря на верность дат и сохранение общей канвы происходивших в Бирме событий, в сообщаемой хрони­ками версии многое не соответствует истине. Причиной тому была важность, с точки зрения позднейших хрони­стов, первых лет существования Паганского царства для дальнейшей истории Бирмы. Исправляя историю, хрони­сты были ведомы вполне благочестивой и патриотичес­кой целью — вознести и прославить царя не только как создателя государства, но и как первого истинного по­кровителя религии, тем самым ставя его в пример после­дующим государям. Ради этого они шли на то, чтобы приписать Анируде действия, несовместимые с образом истинного буддиста, в частности заставили его вести чи­сто религиозную войну с другим буддийским государст­вом. В версии хроник загадка взлета Паганского царства [35] объясняется вмешательством религии, и создание госу­дарства прямо выводится из перехода Анируды и всех бирманцев в буддизм.

На настоящем этапе историческая наука о Бирме на­копила большое количество надписей, а также собрала воедино все основные хроники, в том числе хроники мон-ских городов и других областей Бирмы. Существует воз­можность воссоздать истинную картину событий второй половины XI в., которая существенно отличается от канонической.

Прежде всего необходимо отметить, что в Бирме в X в. не было никакого засилия «злых» проповедников-ари. Бирманский историк Тан Тун на основе скрупулез­ного исследования надписей как паганского, так и после-паганского периода обнаружил, что под ари составители хроник подразумевали аранов, или «лесных братьев» — секту, возникшую в Бирме на рубеже XIII в. и не обла­давшую никакими заведомо отрицательными чертами. Первые араны были отшельниками, аскетами, уходив­шими в леса в знак протеста против обогащения буддий­ских монастырей, против стремления монахов к земным благам. Однако по истечении некоторого времени араны, создавшие в лесах монастыри, потеряли свой аскетиче­ский облик, и их монастыри стали брать дары от мирян и обогащаться, так что вряд ли можно было уже говорить о качественной разнице между ними и обычными буддий­скими монахами.

Некоторые обряды аранов (например, употребление пальмового вина, порядок принятия пищи и т. д.) отли­чали их от обычных монахов, однако эти различия не иг­рали существенной роли. Главное заключалось в том, что араны были солидной социальной силой и соперниками ортодоксальных буддистов в борьбе за влияние на пра­вителей Бирмы. И если эта рознь между двумя крупней­шими направлениями в буддизме не ощущалась в паган-ский период, то впоследствии она обострилась. К XV и XVI вв. относятся эдикты бирманских царей, направлен­ные против аранов. Впрочем, араны существовали вплоть до XVIII в.: так, в XVII в. бирманский царь, отправляясь в поход на Аютию, включил в свое войско отряд монахов-аранов.

Варианты хроник, обличающие аранов, создавались именно в XV—XVIII вв., когда борьба была в самом разгаре. [36] И современное хронистам явление было перенесено ими в глубь веков.

По сведениям, которые дают надписи, можно уверен­но сказать, что в Пагане весьма мирно сосуществовали различные религии и секты, и описания религиозных це­ремоний включают в себя обряды самых различных тол­ков. Отступник и еретик в понятии бирманского средне­вековья означал отступника от какой-то конкретной ре­лигии, еретика по отношению к нормам исповедуемой веры, а не представителя другой веры иди религии. Что касается буддизма Теравада, то бирманцы, вероятно, бы­ли знакомы с ним еще до захвата власти в Пагане в пе­риод жизни в Чаусхе, ведь буддистами этого толка были и окружавшие их моны, и пью, и другие племена. Будди­стами, хоть и недостаточно «чистыми» с точки зрения буддиста XVIII в., были и сами бирманцы; но надо ска­зать, что такими же «нечистыми» буддистами были и мо­ны. Однако если отпадают ари, как противостоящая Анируде и Шину Арахану сила, то исчезает и необходимость идти походом на Татон для захвата рукописей.

В действительности ничего подобного не было. Исто­рия Паганского царства началась раньше 1057 г. Несмот­ря на сравнительно малые размеры, уже в начале XI в. Паган был княжеством, с которым в Бирме считались, и был известен за пределами Бирмы.

Перед пришедшим к власти Анирудой стояла задача взять в свои руки важнейшую торговую артерию стра­ны — Иравади и южное побережье Бирмы. Это была за­дача не одного похода, а целого ряда военных экспеди­ций. Ее выполнение облегчалось тем, что моны вряд ли твердо контролировали земли, принадлежавшие прежде государству пью, в том числе потерявшую свое значение, но еще существовавшую Тарекитару. Вполне возможно, что бирманцы уже до Анируды предпринимали походы на юг и экспедиции, проведенные Анирудой, только за­крепили их успех в этом направлении.

Тринадцать лет, прошедших с 1044 г. до захвата Татона, были годами походов, отзвуки которых сохранились в хрониках. Хроники рассказывают о соперничестве глав­ных городов монского юга, Татона и Пегу, и о подвигах богатырей Анируды, совершенных именно на юге и сов­сем не обязательно во время похода 1057 г.

Стремившемуся к окончательному покорению юга [37] Анируде помог случай. Город Пегу и подвластные ему земли страдали от набегов восточных горных племен. Татон, возможно опасавшийся усиления соседа, отказался прийти на помощь в отражении этих набегов, и прави­тель Пегу обратился за помощью к бирманцам. Анируда с готовностью заключил союз сПегу для отражения набе­гов и прислал свою армию. Горцы были разгромлены, но бирманские войска из Пегу не ушли, и в руках Анируды оказались важнейшие ключевые пункты на южном побе­режье. Это случилось в конце 40-х — начале 50-х годов XI в.

Татон, основной оплот монов, очутился в изоляции, и падение его стало вопросом времени. Как писал Г. Люс, «Паган выступил в этой военной кампании в роли льва, который, будучи призван разнять двух шакалов, сожрал их обоих». Не исключено, что история с буддийскими ру­кописями действительно фигурировала как один из пово­дов для выступления против Татона, а впоследствии была взята на вооружение хронистами как наиболее удобная версия создания Паганского царства.

Захват Татона и покорение монских городов юга поз­волили Анируде начать широкое строительство в Пагане. Вывезенные из южных городов многочисленные опытные строители, художники, ученые приступили к сооружению первых пагод и храмов Пагана; бирманцы, накопившие основательный опыт за сто лет работы в долине Чаусхе и Пагане, оказались способными учениками.

Дальнейшему расцвету Пагана способствовало не столько введение буддизма, сколько открытие для бир­манцев международных торговых путей, выход на рын­ки Индийского океана, непосредственные связи с Индией, Юго-Восточной Азией и Цейлоном. Особенно часто хро­ники и надписи упоминают о связях с Цейлоном. Это и понятно — ведь Цейлон был одним из основных центров буддизма Теравада. Известны три миссии, которые Ани­руда посылал на Цейлон. О миссиях говорится как в бир­манских, так и в цейлонских хрониках. Цейлонцы, со сво­ей стороны, обращались к Анируде с просьбой о военной помощи против Чолов. Анируда помощи не послал — войска нужны были ему самому, но когда после оконча­ния войны цейлонцы попросили буддийские тексты вза­мен утраченных во время военных действий, их просьба была удовлетворена. [38]

Обмен посольствами с Цейлоном говорит о том, что Анируда уделял большое внимание вопросам идеологии, укрепления в стране основной религии, т. е. буддизма Теравада. Его внимание к идеологическим вопросам сви­детельствовало о стремлении к правовому оформлению государства,

После покорения юга Анируда предпринял ряд похо­дов на север страны, отодвинув границы государства да­леко в горы. Хроники объясняют эти походы той же за­ботой о религии — попытками добыть зуб Будды, хра­нившийся у правителя страны Тароп. Походы эти с точ­ки зрения хроник были неудачными, потому что зуба Анируда не добыл. Очевидно, бирманцам пришлось оста­новиться, ибо в своем стремлении к северу они неизбеж­но должны были вступить во владения Наньчжао, кото­рое все еще было слишком сильным соперником.

Во время северных походов были приведены к покор­ности некоторые шанские князья, и один из них отдал в жены Анируде свою дочь, судьба которой послужила впоследствии сюжетом для нескольких произведе­ний бирманской литературы. Шанскую княжну невзлю­били при бирманском дворе, и ей пришлось покинуть столицу.

Существует тайская традиция, говорящая о том, что Анируда завоевал также государство Лонгбури и Дваравати и кхмерский царь Урайядитьяварман II вынужден был вернуть себе власть над ними ценой признания вла­сти бирманцев над остальными завоеванными ими зем­лями. Сведения об этом являются преувеличением, одна­ко достижения бирманцев во второй половине XI в. и без того очень велики. И основное их значение вовсе не в мас­штабе территориальных приобретений, а в том, что было создано государство, просуществовавшее более 250 лет и создавшее своеобразную и высокую культуру.

Дата добавления: 2015-11-03