Взбирающийся на гору с умом усталости не знает

У истории должно быть начало, середина и конец. Но совсем не обязательно именно в таком порядке.

Жан-Люк Годар,
французский режиссер

Ну и? И что теперь прикажете, любезные, нам делать? Всем разумным существам на нашей планете рядиться-подстраиваться под Сингапур? Четко следовать урокам-наставлениям дядюшки Ю? А может быть, вполне достаточно наведываться раз в пару лет в эту экзотическую точку, расположенную посреди бурлящего азиатского мира, чтобы просто освежить впечатления и сверить «часы» — магазинные, туристические и отчасти философские — своей страны и Сингапура? Хотя с какой, собственно говоря, стати все это делать?

Думаю, что ни для чего подобного Сингапур не годится ни при каких обстоятельствах. А вот серьезнейшим образом задуматься о том, что ждет нашу планету в ближайшем будущем, визит в это островное чудо-государство наверняка заставит. На мой взгляд, в непонятно куда летящем мире-корабле сегодня почти не осталось городов, регионов и стран, которые заставляли бы думать и размышлять приезжающего туда за новыми открытиями-впечатлениями человека. И уж тем более — задуматься в некоем глобальном измерении, от которого нынче при всем желании никуда не денешься.

Сингапур — чуть ли не единственное, на мой взгляд, место, где даже самому разленивому туристу или проезжающему из Австралии в Европу бизнесмену думать все-таки не просто приходится, но и прямо-таки жизненно необходимо. Но о чем именно надо горевать или чему радоваться под ярким тропическим солнцем в этом самом Сингапуре?

И вообще: с чего бы это вдруг маленький перевалочный азиатский пункт-транзит превратился вдруг в столь важную философско-познавательную «вещь в себе», которую ни в коем случае нельзя познать с набегу, а обязательно надо присмотреться повнимательнее. И зачем стараться выискивать здесь такое, чего в любой другой части нашей многоликой планеты не разглядеть даже при самом пристальном взгляде?

Так сложилось, что посещать другие страны «проездом», в качестве туриста у меня не получалось раньше и не удается до сих пор. Это я так, совсем не в качестве жалобы и недовольства, а просто ради банальной констатации фактов признаюсь: каждый раз — будь то бразильские джунгли, африканские пустыни, североамериканские «политические дебри» или австралийские «мировые задворки» — у меня всегда возникало желание рассмотреть все эти страны-континенты «изнутри». Так, чтобы было понятно (ну хотя бы относительно), чем все-таки и страны эти, и населяющие их народы живут, чем дышат и к чему стремятся.

Сформировать для самого себя такой вот «мировой путеводитель» — задача на первый взгляд несложная, но на деле абсолютно неразрешимая даже для самого большого знатока мировых политических и экономических процессов. Но тем не менее интересная и любопытная, потому как мне всегда хотелось в деталях разобраться, почему в той или иной стране люди ведут себя именно так, а не иначе, какова их система ценностей? Что они вкладывают в понятия добра и зла, да и как, в конце концов, они могут подсобить своим опытом, накопленным поколениями, другим народам.

Знаменитый английский писатель Сомерсет Моэм, посещавший Сингапур, писал в письме другу: «Тропики — это совсем не то, что вы заранее о них думаете. И даже совсем не то, что вы при личном знакомстве с ними увидите и почувствуете. Это совсем иное, понятию не подвластное и европейской душою не осознаваемое». Так вот, когда в этих самых «непонятных» тропиках наталкиваешься еще и на куда менее понятный город-остров с его весьма специфическим населением, то удивление, которое испытываешь, скажу я вам, больше напоминает шок и изумление.

Ну скажите на милость, кому сегодня интересно знакомиться с простым, ничем не примечательным человеком, который ведет ничем не отличающийся от других образ жизни в обычном, никому не известном городе? И не совершает мировых открытий, не шокирует окружающих своим поведением и, наконец, не рвется в телевизор или Интернет с досужими мыслями, причудами и другими «закидонами»?

Нет, всем так и хочется узнать о знаменитых людях (пусть даже напыщенных с абсолютно никчемным нутром), их повадках и привычках, их досуге и гламурной стати. Или, на крайний случай, пусть человек будет простым и никому не известным, но с ним непременно должно произойти нечто экстравагантное — и желательно такое, что тут же сделает его знаменитостью.

А вот как быть с городом или страной, в которой и не поймешь сразу — то ли она совсем «не от мира сего», то ли такая обычная, что уже и внимания на нее никто вокруг не обращает? Так вот, у Сингапура в этом плане есть огромное преимущество, которым не обладают даже многие экзотические мини-государства на нашей планете — те же Гонконг и Люксембург, Монако и Андорра, Сан-Марино и Гибралтар, да и все по соседству с Сингапуром расположенные азиатские мегаполисы.

Это преимущество заключается прежде всего в сочетании обычного и экстраординарного, без каких бы то ни было границ и полосочек-окантовок. Здесь в спокойную и размеренную жизнь уверенных в себе граждан разумно вплетены сумасшедшие беготня-полет и стремление к чему-то новому, еще до конца не осознаваемому. Вот, например, сидит за столом в ресторане простая сингапурская семья — папа с мамой и двое детей. И все они, поедая палочками рис с курицей, одновременно посылают друг другу с персонального айфона сообщения в Facebook. При этом никто друг на друга в процессе электронного общения не смотрит, от еды не отвлекает, но зато внимательно следит, чтобы при передаче сообщения не возникло ненароком каких-то накладок.

…Или картинка в Китайском саду. Кругом — пруды с золотистыми карпами, уютные беседки, нагромождения камней и выложенные булыжником дорожки между соснами и пихтами. Сидят в разных концах одной и той же китайской беседки двое пожилых сингапурцев. Смотрят они в каком-то душевном «улете» на воду, отражающиеся в ней каменные глыбы и размышляют-медитируют о чем-то явно неземном. А в противоположном конце этой же беседки притаилась парочка молодых «продвинутых» сингапурцев: на пруд и рыбок они — ноль эмоций, зато уставились в свои супертелефоны и не переставая шлют куда-то в дали дальние свои сообщения, даже не замечая окружающую их красоту…

Конечно, с подобными «коммуникационными проблемами» в Сингапуре пытаются бороться. И если раньше для укрепления человеческих отношений в домах было принято устраивать с помощью так называемых «народных ассоциаций» «блок-пати», то есть вечеринки для всех жильцов дома, то теперь общение пытаются сделать еще более тесным — на уровне одного этажа (а это от 5 до 15 квартир). Но здесь возникают определенные трудности: ведь на такие встречи приходят нынче общаться и знакомиться вовсе не сами сингапурцы, а няни их детей, выходцы из Индонезии и Шри-Ланки. В итоге они и дружат «домами», а соседи-сингапурцы так и остаются «незнакомцами» друг для друга.

У Сингапура исключительно свой особый, неповторимый запах. Здешний Чайна-таун излишне попахивает человеческим потом, накопившимся за десятилетия жизни поколений прачек, обувщиков, рикш и портовых проституток. На восточном побережье города-острова всегда пахнет рыбацкими сетями (хотя от них давно уже отказались), морскими водорослями и гниющими пальмовыми листьями. А вдоль фешенебельного района Боат Кэй плывет над водой неописуемый аромат перемешанных азиатских кулинарных изысков, в котором невозможно разобрать, какой из окрестных ресторанчиков больше «перестарался».

Ко всему прочему, Сингапур — до безобразия «умный», «продвинутый» и в то же время «себе на уме» азиатский чудо-городок. Именно здесь за одно поколение (с 1965 по 1990 год) удалось совершить немыслимый нигде более рывок из отсталого «третьего мира» в «мир первый». Именно сингапурцы выбрали своим основным языком английский, хотя подавляющее большинство населения здесь — китайцы, и, казалось бы, сам Конфуций велел китайскому языку править «лингвистический бал» в этой стране.

Или такой факт: вот отказывались долгие годы сингапурцы от казино, разных западных «вредностей-пошлостей», даже гонки «Формулы-1» не желали признавать как всемирно принятое развлечение. Но потом сели правители сингапурские, подумали-посчитали все плюсы и минусы, убедились в том, что выиграют они от снятия подобных запретов больше, чем потеряют, — и пожалуйста: играй теперь себе в рулетку, получай кайф от ревущих автомонстров, несущихся раз в году по улицам города, и даже в бары-клубы можно пойти — никаких больше ограничений!

Вроде бы в Сингапуре можно увидеть все те же привычные азиатские лица, европейскую одежду, планировку улиц, как в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, обустройство ресторанов точь-в-точь, как где-нибудь в Париже или Риме. И тем не менее…

На самом деле все это, оказывается, очень даже необычно и ни на что, как выясняется при первом же знакомстве со страной, не похоже. А главное — никак не отпускает подспудное ощущение, что ты все это уже где-то видел (тем более если до этого много где довелось побывать), и в то же время ты понимаешь: да не был я здесь, какое-то все это незнакомое, причудливое и не вписывающееся в привычные рамки восприятия человеческого бытия.

Так вот, приезжая каждый раз в Сингапур, убеждаюсь, что жители этого города-государства все больше превращаются в своего рода «немцев Азии». Они основывают свои поступки, отношение к другим людям и к своей собственной стране на предельно прагматичной логике. Жизнь их строго подчинена некой структуре и абсолютно рассудочна. В их понимании именно человек — властелин своей судьбы, а не какие-то потусторонние силы или, не дай Бог, государство.

И это при том, что Сингапур — вовсе не конструктор «Лего». Из него нельзя произвольно вытащить один кубик и заменить его другим. Если же начать разбирать «сингапурский домик» по кирпичикам, а потом попытаться собрать его вновь, то в результате может получиться нос кота, хвост — собаки, а туловище — гиппопотама. Поэтому весь этот сингапурский «калейдоскоп» пока нигде в мире по отдельным кубикам сложить не получается, какие бы другие страны и народы ни прилагали к этому усилия.

Знаете, а ведь жизнь сингапурцев можно сравнить с изощренной китайской кухней. Твори, создавай, смешивай все со всем, ни в чем себе не отказывай — и счастье к тебе рано или поздно придет. Человек же при этом — в центре всего процесса, и его можно и перевоспитать, и «перекроить» в нужный «формат» с помощью правильных «лекал». Тем более что конфуцианство просто требует от сингапурца все время совершенствоваться — и ни на секунду не останавливаться в этом бесконечно долгом жизненном забеге.

Ведь в нашей сумасшедшей жизни всегда так бывает: независимость маленькой страны подразумевает свободный выбор того, от кого зависеть. А когда такой «зависимый» внешне, но независимый внутренне субъект богат, успешен, уютен и по азиатским меркам вполне привлекателен, то представляете себе, сколько вокруг найдется желающих достижения этой независимой страны приписать себе? Для многих государств нынче борьба за свое существование (за статус супердержавы, за право проведения Олимпиады, какого-нибудь чемпионата по чему-нибудь или организации визита на высшем уровне кого-то очень значительного, но на самом деле — вовсе нет) просто не оставляет времени на то, чтобы жить.

Но сингапурцы в этом отношении совсем другие. Стремясь к неведомому, они не боятся преград и опасностей. Для них главное — понять, куда течение тебя несет, и постараться к нему максимально приспособиться. А если правильно в это течение «влиться», то можно достичь очень даже больших высот.

И не беда, что вместе со строгими и исключительно мудрыми постулатами конфуцианства в Сингапуре существует даосизм — религия, которая особо рваться в первые ряды человека не призывает, а как раз, напротив, советует ему постичь для начала Дао и не суетиться. То есть определить для себя, чего ты на самом деле хочешь от бытия, и только потом уже пускаться в непростое жизненное плавание.

Отсюда в жизни сингапурцев столь строго и детально прописанные китайские церемонии, которые, с одной стороны, невероятно структурируют поведение жителей этой страны, а с другой — все же делают их весьма свободными (при наличии крайне жестких ограничений в самом Сингапуре).

Поэтому-то сингапурцы по-настоящему радуются тому, что у них все так хорошо и с толком функционирует. Но впадают в полный транс, как только что-то начинает барахлить. Даже самая небольшая с виду проблема превращается для сингапурца в настоящую головную боль. К примеру, пару дней подряд с задержками ходили поезда в метро, и люди были невероятно возмущены случившимся и стали открыто подвергать сомнению тот факт, что существующая в стране система такая уж эффективная, как им раньше казалось. Им было непонятно, что же эту проблему породило и как с ней бороться.

К примеру, сингапурца очень редко можно видеть расслабленным. А ведь хочется ему, по большому счету, и выпить как следует, и закусить с новыми друзьями, чтобы показать себя «нормальным парнем». Но вот никак не получается: столько кругом барьеров и преград, не дай Бог что-то нарушить — окружающие могут тебя не то чтобы осудить, а скорее неправильно понять. А так ведь можно потерять лицо, которое потом никакими кремами-лосьонами в порядок не привести.

Признаюсь: вот смотришь иногда на какого-нибудь рядового сингапурского чиновника или «государством назначенного» бизнесмена, у которого «за душой» как минимум несколько миллионов, и приходят на ум слова незабвенного Александра Сергеевича из «Евгения Онегина»: «Он чином от ума избавлен». Но вот только внешний облик такого «чина» оказывается на поверку обманчивым. К тому же для сингапурца свобода важнее всех званий и титулов, пусть даже эта свобода лежит исключительно в области зарабатывания денег.

Если в Америке или в Австралии победитель в открытом соревновании получает все, а остальные — фигу с маслом (причем носители западного менталитета считают, что именно так и должно и быть, это якобы правильно, потому как в противном случае не будет никакого всеобщего общественного процветания), то для сингапурцев подобный подход абсолютно неприемлем. Они всегда думают не о том, как бы отобрать у своего соотечественника весь пирог и оставить его ни с чем, а как наиболее правильно и справедливо между всеми этот пирог все же поделить.

«Лицо» в Сингапуре никому нельзя терять, на него работает вся социальная система государства. Взаимно уступая, люди здесь находят компромиссы даже там, где их быть не должно. К тому же сингапурцы умудряются многие серьезные спорные вопросы решать полюбовно, уважая, а не унижая друг друга. И стараются всегда, чтобы партнер не обижался и не озлоблялся.

Кстати, европейцы, американцы и австралийцы частенько жалуются на то, что при встрече с сингапурцами им всегда бывает (на первых порах как минимум) дискомфортно. Смотришь в глаза сингапурского китайца — и ничего вроде бы в них не видишь. А раз непонятно, что у того на уме, то сразу становится как-то тревожно и неуютно. Но сингапурцы и не стремятся к тому, чтобы иноземец все сразу у них «на лбу» прочел. Зато если с сингапурцем подружиться, то жалеть об этом никогда не придется.

У сингапурцев есть два уникальных, на мой взгляд, принципа жизни, которыми они повседневно и повсеместно руководствуются. Чтобы стать успешным, считают они, не обязательно быть богатым и знаменитым. Да, кто-то хотел бы мелькать на экране телевизора, кому-то нравится, чтобы ему расстилали красную ковровую дорожку, когда он прилетает на спецсамолете. Но таких здесь единицы, и не они «рулят» городом-государством.

К примеру, богатые в Сингапуре селятся на шикарных виллах на острове Сентоса. Помимо этого для поддержания своего высокого статуса они состоят в местном гольф-клубе, членство в котором является чуть ли не наилучшим вложением денег в стране. Если первые его члены записывались в «кружок богатых и здоровых» за 4 тысячи долларов, то сейчас рыночная стоимость такого членства — 170 тысяч долларов, да еще несколько лет за подобным «гольф-счастьем» надо будет простоять в очереди.

А еще в Сингапуре ум и интеллект человека не измеряются количеством полученных им знаний. Главное — что́ ты с этими знаниями в состоянии сделать, как умеешь заставить их работать на общее благо. И именно в этом будет твоя самая основная ценность как профессионала и человека.

Чем еще отличен Сингапур от многих других стран? В других странах обладающие идеями никогда не принимают решений, а принимающие решения никогда не имеют идей (разумеется, таких, чтобы обеспечивали всем, а не только им, достойную жизнь). Так вот, в Сингапуре, как правило, как раз те, у кого есть идеи, и принимают в итоге решения и, что немаловажно, полностью несут за них ответственность.

А посмотрите на такое негативное явление, свойственное очень многим государствам, как культ личности первого лица. В Сингапуре при всей культовости отца-основателя Ли Куан Ю и при том, что сейчас страной правит его сын, нет никакого культа личности, а уж единоначалия при принятии решений не было с самого зарождения этой страны.

И в этом нет ничего удивительного. В китайской философии индивидуализм отрицается напрочь, поэтому в той же КНР руководство всегда коллективное (но не значит безответственное), и решения, принятые общим «мозговым штурмом», наиболее влиятельными и уважаемыми людьми, считаются правильными и разумными именно в силу самой системы принятия.

В Сингапуре, как и в некоторых других странах, у власти долгие годы находится правящий тандем. Только вот здесь его участники — не отдельные индивидуумы, а совсем другая «сладкая парочка» — правительство (причем в полном составе) и все остальное население страны. Здесь нет никаких «выборных подтасовок»: каждая партия может потратить на одного избирателя строго оговоренную сумму — 3 доллара и 50 центов. А потратишь больше — не избежать тюрьмы и всеобщего презрения.

Даже при условии, что многое из своей нынешней жизни Сингапур перенял у Америки, здесь не прижилась, к примеру, американская двухпартийность. Почему? Да просто, как считает нынешний премьер-министр страны Ли Сянь Лун, в стране нет такого количества талантов, чтобы сформировать сразу два действенных партийных кабинета. А создания просто «абы каких» партий, чтобы участвовали они в «тоже мне, выборах», здесь ни народ, ни его правители не допустят.

Что же в этой сумасшедше летящей вперед жизни правильно, а что — не совсем, сингапурцы понимают через достижение определенных высоких целей. Причем путь к достижению их может быть самым различным. И все дороги, ведущие на вершину «горы славы», считаются правильными, если они дают конкретный результат.

Каждый в Сингапуре может выбрать свой путь самостоятельно, и никто не вправе его осуждать только потому, что основное «человеческое стадо» по каким-то причинам решило пойти другой дорогой. Зато если отказаться от конфронтации и взаимного уничтожения (ведь путь от непринципиального на первый взгляд несогласия до большого конфликта может оказаться куда короче, чем кажется многим), то совместными усилиями, как считают сингапурцы, можно добиться очень больших успехов.

Дата добавления: 2015-10-24