Немного nostalgia. Гроза

Валентин Гораев

Перед началом сезона обычно выполнялся облёт точек временного базирования для решения с местным авиационным командованием всяких-разных вопросов размещения и обеспечения работы наших экипажей. Весной 1980 года командир эскадрильи подполковник Тихомиров Алексей Сергеевич взял меня в этот облёт, чтобы заодно дать мне недостающие допуски и выполнить некоторые проверки. По плану мы должны были побывать в Новосибирске, Омске, Свердловске и "далее везде".

Ну и полетели. Утрясли всё, что надо в Свердловске, Куйбышеве, на аэродроме Чебеньки Оренбургского училища решили необходимые вопросы и собрались в Ростов. Время уже к вечеру, солнышко вот-вот за горизонт упадёт. Лёту до Ростова - три с копейками. Погода, правда, не ахти: в районе Ростова мощный фронт, да командир надеялся успеть под него присесть в Ростове. Пока собирались да запрашивались, пока разрешение пришло, пока взлетели - часа два потеряли. Уже сумерки, летим вдогонку солнышку.

Фронт, между прочим, тоже не месте не стоит, развивается и продвигается на восток со скоростью - куда там курьерскому - быстрее. Камышин прошли уже под козырьком верхней облачности. В эфире треск - разряды. Слышим, как некоторые борты докладывают Волгограду, что обходят "засветки южнее сорок", "севернее семьдесят". Ого! Весёлые дела! А мы - смелые ребята. От неведенья, потому что у нас локатора нет. Впереди темно. Проходим Александровку, "нулевой меридиан" Волгограда, уже в облаках. Довольно ощутимо потряхивает, обледенение - не отмахнёшься. В наушниках уже не треск, а визг, радиообмен едва разобрать.

- Командир, вон справа вроде бы чуть светлее, давай туда немного подвернём, - это штурман эскадрильи майор Иван Катровский пытается что-то увидеть в этом аду. Ну, ему виднее - впереди всех сидит.

- Давай попробуем, - командир плавненько поворачивает рукоятку автопилота вправо и тут, именно в том месте, где мы надеялись найти просвет в чёрных облаках, ка-а-ак шандарахнет! Казалось, молния пронзила меня и всех - каждого. Самолёт рвануло сначало в сторону, потом вверх, вверх, вверх!.. Скорость резко падает. Штурвал как живой рвётся из рук, пальцы сводит судорогой от натуги. Резко, ударом самолёт бросает вниз, но скорость не растёт. Полторы тысячи метров как корова языком слизнула. Болтает так, будто Боженька задался целью взболтать начинку нашего самолёта всмятку. В кабину вползает - устоять на ногах совершенно невозможно - механик прапорщик Роман Низамутдинов:

- Что тут у вас происходит, трах-тибидох!!! - никогда не слышал, чтобы Роман ругался. Он размазывает по лицу кровь - видать, ударился обо что-то и рассёк бровь.

- Да то же, что и у вас, - командир борется со штурвалом, - не отключай автопилот! Не отключай!!! - это уже мне. Я перехватил руки выше по штурвалу и, видимо,нечаянно нажал тангенту отключения рулевых машинок автопилота. Самолёт завалился влево и до зайчиков в глазах было трудно удержать его.

- Командир, скорость! Скорость 240!

- А ты подкинь угольку-то!

- Уже взлётный!

- Ну и хрен с ним. Держи, Витя! - борттехник капитан Виктор Афанасов упирается рукой в РУДы. Движки натужно ревут. Винты перемолачивают не воздух, а снежные сугробы. Кажется, ещё немного и они не выдержат такого издевательства. Зато скорость стала расти. Мощный удар в брюхо нашего "Наутилуса" и, кажется, его сейчас как дохлую рыбёшку выбросит куда-нибудь на отмель.Бедняги-движки взвы-ы-ыли всеми своими эквивалентными лошадиными силами. Были бы натуральные, не выдержали бы. Выносите, милые!

Истошный визг в наушниках исключал всякую возможность радиообмена. Ни с Волгоградом, ни с Ростовом связаться не можем.

- Что слышно? - командир радисту.

- Темно, командир, - радист прапорщик Шефер мотает головой.

По расчётам мы уже в Ростовской зоне. По стеклу, извиваясь, струятся ручьи электричества, мечутся змейки разрядов. Вся кабина залита мёртвенным зеленоватым светом - вокруг антенного фидера командной радиостанции сияет как лампа мощный ореол разрядов. Мелькает мысль, что мы уже в аду. Или под водой, а мы все утопленники - волосы дыбом, лица зелёные, глаза на пол лица. Жуткая картина. Временами снаружи будто молотками колотят - лёд срывается с лопастей винтов и молотит по обшивке самолёта.

Сквозь визг и завывания в наушниках прорезался чей-то голос: "Ответьте Ростову!" Командир в это время что-то говорит борттехнику и потому кивает мне:"Ответь!" Я нажимаю кнопку внешней связи и, набрав в лёгкие побольше воздуху, начинаю блажить:

- Ростов - Контроль! Ростов - Контроль! 30311 на шести тысячах в тридцать шесть минут вошёл в вашу зону! Сию Морозовск! Расчётное прибытия...

-...двадцать семь!.. - встрял штурман.

-...минут! - продолжаю я, - прошу снижение! - Ф-ф-фу! Оглядываюсь на командира, мол, всё ли правильно. А он улыбается:

- Валя, ты молодец! На жрена нам радио, ты и так докричишься, - улыбаются все. И хоть жутко было видеть этот оскал в в мёртвом свечении статических разрядов, однако внутри что-то растаяло. Действительно, что орать-то?. Поймал себя на том, что тоже скалюсь.

В наушниках едва различимый голос:

- 30311, Ростов вас наблюдает, подтверждает прохождение Морозовска. Занимайте 4200, занятие доложите Подходу! - какой-то борт помогает.

- Вас понял, 4200 с Подходом! Спасибо, дорогой.

- Кушай на здоровье.

Господи! Как я люблю этого мужика! Сил нет как люблю! Меня прямо таки распирает от нежных чувств к этому незнакомому пилоту. Да по боку нам любая гроза, когда рядом где-то в одном со мной воздухе такие мужики, такие!.. Сплошной восторг! С широкой улыбкой на лице я оглядываюсь в кабину, но Боженька тут же напоминает: "Не отвлекайся!" и я попытался протаранить головой верхний щиток приборов. Командир показывает на пульт связной радиостанции - "Подход" на связи. А высотомер показывает почти шесть с половиной тысяч и самолёт ну никак не хочет снижаться. Ростов запрашивает условия полёта. Условия!? Шутник, какие...трали-вали...условия! Да никаких условий!

- Ростов-Подход! 30311 на снижении пересекаю 4500 в облаках, умеренное обледенение, умеренная бол-ы-ы-ы-... - самолёт проваливается в преисподнюю и падает, кажется, целую вечность. Трах-тарарах! Сопли на сторону! Нет, вроде ещё летим,.. на высотомере 4000! Да-а!.. Ну, хоть вовремя.

-...ик... болтанка... ум... ик...меренная. Сию занял 4200.

- 30311, Ростов-Подход.Удаление шестьдесят. Вертикальная десять метров, занятие 1800 доложите Кругу. Расчитывайте посадку на Гравии, - понятно, садимся в Зернограде, на училищный аэродром. Это полста километров юго-восточнее Ростова. Ну и ладушки. Там у нас экипаж майора Васильева сидит, к нему и летим.

Господи, когда же кончится эта пытка! Или Он задался целью разобрать таки нашу машину по болтам? Через минуту будем проходить привод Ростова. Штурман выдаёт курс на привод "Гравия" и расчётное прибытия.

- Ростов - Круг. 30311 сию ва... - ба-бах! Заполучите пинка на прощание - и нас выплёвывает из адского чрева в спокойный! чистый! воздух. Под нами море огней - Ростов. Как красиво! Самолёт плавно!!! плывёт над городом.

-...ва...ваш Дмитрий 1800.

- 30311. Пролёт точки подтверждаю. Работайте с Гравием.

- С Гравием. Спасибо. Конец.

Минут через двадцать мы уже зарулили на стоянку и выключили двигатели. Винты лениво докручивали последние обороты. Не хотелось ни говорить, ни шевелиться.

Вышли из самолёта. Иван Катровский бросил штурманский портфель в траву и растянулся на спине, раскинув руки.Витя Шефер присел рядом. Подошла "тезуха".Витя Афанасов проверяет топливо. Роман Низамутдинов уже на плоскости, ждёт, когда подадут заправочный пистолет. Командир вышел из-за самолёта, одёрнул китель и пошёл принимать рапорт майора Васильева, построившего свой экипаж неподалёку в светлом круге фонаря.

Я сижу на тёплом бетоне, прислонясь мокрой спиной к колесу шасси, и ни о чём не думаю. Тихо. Тепло. Спокойно.

© Copyright: Валентин Гораев, 2011
Свидетельство о публикации №21105200798

Дата добавления: 2015-09-04