Экономическая реформа

Китай, продвигавшийся по пути политических реформ очень мед­ленно, в области экономических преобразований действовал намного смелее и активнее. Начиная с 1978 г. лидеры КНР сделали ставку на экономический рост и повышение благосостояния граждан, опреде­лив эти факторы как критерии политической легитимности режима. Им во многом удалось добиться успеха. К концу эпохи Мао темпы экономического роста, приведенные на рис. 9.4, значительно ускори­лись: в период с 1979 по 1997 г. он составлял в среднем до 10% в год и был самым высоким в мире [18]. Некоторые наблюдатели склонны были считать, что экономика Китая, чей ВНП в 1995 г. составлял 625 млрд долларов, к 2010 г. опередит Японию и станет второй по величине в мире. Реальный доход на душу населения также стреми­тельно вырос — от 185 долларов в 1980 г. до 517 долларов в 1995 г. Хотя

600-.

500-

ВНП ВНП

400-

о

о

с зоо

200-

1978 '80 '82 '84 '86 '88 '90 '92 '94 '96

Рис. 9.4. Рост ВНП в период 1979-1997 гг. (в процентном отношении к ВНП 1978 г.).

Китай по очень многим показателям продолжает оставаться развива­ющейся страной, экономическая реформа в целом удалась. Как был достигнут этот успех? Можно ли рассчитывать, что он будет закреп­лен и продолжен?

Преемникам Мао досталась страна с централизованной плановой экономикой, организованной по сталинской модели, позаимствован­ной в 50-е годы у Советского Союза. Процесс распределения средств и ресурсов, хотя и назывался «научным», определялся не рыночными механизмами, а бюрократическими решениями центрального прави­тельства. Практически вся промышленная продукция была «заплани­рована» и производилась на предприятиях, которые принадлежали государству и государством же управлялись. Экономические министер­ства, получая (зачастую в сильно искаженном виде) и перерабатывая огромные массивы информации о производственных мощностях пред­приятий, «спускали» им производственные задания. Деятельность про­мышленных предприятий оценивалась в соответствии с тем, были ли выполнены эти задания, а сами предприятия почти не распоряжались своей продукцией и не могли выбирать ее характер. Расценки волевым бюрократическим решением определялись центром. Экономические санкции за неэффективные руководство, менеджмент или работу были редки. Более того, при искусственно назначаемых ценах само понятие «прибыль» теряло смысл.

Доктрину экономического реформирования, принятую в Китае, удачно назвали постепенным вырастанием из плана [19]. Китайцы не ставили перед собой цель и не разрабатывали программу скорого со­здания социалистической рыночной экономики. Скорее наоборот, про­цесс экономического реформирования был медленным и постепен­ным и сравнивался с «переходом реки по камешкам». Лидеры госу­дарства первоначально отводили рыночной экономике вторичную, вспомогательную роль, уподобляя ее «птице в клетке» планового хо­зяйства. Однако уже к середине 90-х годов китайская экономика по многим параметрам переросла его.

Осуществив в начале 80-х годов деколлективизацию сельского хо­зяйства, китайские лидеры начали внедрять рыночные элементы в предприятия, расположенные в деревнях, причем им было дано право производить практически любую продукцию, не ограничиваясь, как это было прежде, «обслуживанием агропромышленного комплекса». Многие из этих предприятий были организованы по принципу коопе­ративов, которые принадлежали местной общине на уровне района или деревни, а управлялись почти напрямую местными властями. Для про­мышленности была введена двойная система расценок. Государствен­ные предприятия могли ориентироваться и на цены, устанавливаемые в административном порядке, и на более высокие рыночные. Они про­должали выпускать продукцию в соответствии с плановыми задания­ми, но получили возможность (постоянно расширявшуюся) по рыноч-

ным ценам продавать товары, произведенные сверх плана. Были задей­ствованы новые схемы лизинга и удержания прибыли, которые в пер­вое время побуждали государственные предприятия не к выполнению плана, а к извлечению прибыли. Кроме того, всячески поощрялось со­трудничество государственных и негосударственных предприятий. Коо­перативы, которые никогда и не работали по плану, продавали свою продукцию по рыночным ценам. В середине 80-х годов сектор плановой экономики был сознательно «заморожен», тогда как рыночный сектор получил все возможности для роста и расширения. В результате доля первого в экономике падала и теряла свое значение.

Эти изменения отражены на рис. 9.5. Если в 1980 г. государствен­ные предприятия выпускали 76% промышленной продукции Китая, то к 1996 г. эта пропорция снизилась всего лишь до 29%. Хотя рост объемов производства частных предприятий (начавшийся практичес­ки с нуля) был весьма значительным, было бы некорректно описы­вать происходившие в то время перемены как вытеснение государ­ственной промышленности частной. Следует учитывать и «взрывной рост» районных и сельских кооперативов — предприятий, располо­женных вне городов, находившихся в коллективном владении и уп­равлявшихся представителями местных властей. На долю подобных предприятий приходится около 80% всей промышленной продукции, производимой в кооперативном секторе.

Двойная система цен позволила государственным предприятиям постепенно приспособиться к условиям рыночного хозяйствования. С течением времени перечень товаров, цены на которые назначало государство, неуклонно сокращался. К середине 90-х годов «двухко­лейные» цены почти повсюду отошли в прошлое. От либерализации цен выиграли в первую очередь кооперативные предприятия, кото­рые, как правило, невелики и потому могут более гибко реагировать на меняющуюся конъюнктуру рынка.

Государственные предприятия оказались в сложном положении. Реформы 90-х годов, направленные на решение проблемы предприя­тий, оказавшихся несостоятельными должниками вследствие слия­ния, продажи, банкротства, перевода в разряд акционерных обществ с ограниченной ответственностью, проводились очень медленно. Уме­стно будет сказать, что «железная чашка риса» опустошилась, а на государственных предприятиях около 15 млн «лишних» рабочих и при­мерно такое же количество служащих отправлено в неоплачиваемые отпуска. Государство продолжает субсидировать большую часть убы­точных заводов и фабрик, предоставляя им банковские займы и кре­диты, потому что всплеск массовой безработицы в городах страны, который неизбежно последует за серьезным реструктурированием производства, политически неприемлем для руководителей Китая. В связи с этим можно считать, что самые болезненные проблемы эко-

ИГ О О.

40 -

С

1980 1985 1990 1995

Иные Кооперативы

Примечание: «Индивидуальные» — это предприятия, находящиеся в частном владении и имеющие не более восьми работников; «иные» — частные предприя­тия, имеющие восемь и более работников, совместные предприятия и предприя­тия, принадлежащие иностранным гражданам.

Рис. 9.5. Общий объем промышленного производства в процентном соот­ношении предприятий с различными формами собственности и уп­равления, 1980-1996 гг.

комической реформы, благодаря тому что она проводится постепен­но, удалось отодвинуть на неопределенный срок.

Одна из важных задач, стоявшая на исходе XX в. перед китайскими реформаторами, — трансформация банковской системы. Государствен­ное предприятие может не гасить свои задолженности государственным же банкам — срок погашения кредита в основном по политическим мотивам будет продлеваться снова и снова. Другой задачей является со­здание юридической и регуляторной «среды», в которой рыночная эко­номика будет развиваться наиболее эффективно. Определенный про­гресс достигнут в принятии новых законов и в подготовке юристов (вклю­чая и новое поколение адвокатов), однако слабым звеном остается исполнение законов. Масштабы коррупции легко объяснимы — это мед-

ленный темп юридической институционализации и продолжающееся вмешательство властей в экономические решения.

Принудительное планирование семьи

Сокращая степень своего вмешательства в экономику, чтобы сти­мулировать ее рост, лидеры КНР все активней проводили в жизнь политическую программу, ставшую новым приоритетом — контроль над ростом народонаселения. По первой переписи, проведенной в 1953 г., население КНР составляло 583 млн человек, а прирост по сравнению с 1949 г. — 43 млн человек. Благодаря совершенствованию системы здравоохранения, улучшению рациона и наступившему после десятилетий войны миру численность населения продолжала увеличи­ваться. В период правлений Мао мероприятия по сокращению рождае­мости проводились не слишком активно. В 1957 г. экономист Ма Йинчу, доказывавший необходимость контроля над ростом населения, был осуж­ден за «правый уклон». В 1978 г., когда число жителей Китая приблизи­лось к миллиарду и возникли серьезные опасения, что если темпы рос­та останутся прежними, то не удастся решить поставленные перед стра­ной экономические задачи, обеспечить граждан самым необходимым, предоставить им социальную защиту и обуздать безработицу, контроль над рождаемостью был объявлен лидерами КНР приоритетной полити­ческой целью. В конституцию было добавлено положение о государ­ственном планировании семьи, и в масштабах всей страны стала про­водиться соответствующая политика: супружеские пары должны ог­раничиться одним ребенком или двумя детьми. Горожане (за немногими исключениями) могут иметь лишь одного ребенка. Для жителей дере­вень приняты правила, определяемые властями провинций. В одних допускается иметь двоих детей, в других — только одного ребенка; в большинстве провинций Китая семья может завести второго ребенка лишь в том случае, если первый — девочка.

Реализация подобной политической программы сопряжена со зна­чительными трудностями, особенно в сельской местности, где про­живает 70% населения Китая. Крестьяне относительно малообразо­ванны, не всегда имеют возможность обращаться в медицинские уч­реждения, и оба эти обстоятельства не способствуют эффективному внедрению программы «Одна семья — один ребенок». В их среде прева­лируют традиционные представления о семье: как и в большинстве аграрных стран, идеалом считаются многодетные семьи с большим количеством сыновей. Кроме того, в Китае дочь после замужества ухо­дит в дом супруга, тогда как сын, женившись, остается в своем хо­зяйстве, чтобы впоследствии заботиться о стареющих родителях. На­чавшиеся в 80-х годах деколлективизация и возврат к фермерскому хозяйству повысили по сравнению с дочерью «ценность» сына как рабочей силы. Демонтаж системы сельских коммун ослабил возмож-

женщины

мужчины

Год рождения

1911 и ранее

1912-1916

1917-1921

1922-1926

1927-1931

1932-1936

1937-1941

1942-1946

1947-1951

1052-1956

1957-1961

i i i

т i

1962-1966

1967-1971

1972-1976

1977-1981

1982-1986

1987-1991

1992-1996

50 40 30 20

10 0 10 20 30 40 50 Миллионы

Рис. 9.6. Примерная структура населения, 1996 г.

Источники: Projections by the U.S. Bureau of the Census, based on birth rates from the Chinese State Statistical Bureau and preliminary results from the 1995 1 percent sample census. From Judith Banister, «China: Population Dynamics and Economic Implications», edited by the Joint Economic Commitee, U.S. Congress in China's Economic Future: Challenges to U.S. Policy (Armonk, NY: M. E. Sharpe, 1997), p. 347.

ности государства и следить за тем, как выполняются его установки, и принуждать крестьян, которые обрели экономическую независи­мость, эти установки выполнять. И наконец, устанавливая контроль над ростом народонаселения, государство вторгается в такие сферы, которые в Китае, как и в любой другой стране, традиционно счита­ются семейными и интимными.

Несмотря на неизбежно возникающие трудности, китайцы суме­ли резко снизить темпы прироста населения (рис. 9.6). Структура насе­ления обычно напоминает пирамиду: при относительно постоянных значениях рождений и смертей население постоянно растет. В случае с Китаем эта «пирамида» имеет две заметные «выбоины». Первая, нахо­дящаяся на середине, отражает снижение числа рождений и возрас­тание числа смертей среди молодых, объясняющееся невзгодами,

29"

которые последовали за «большим скачком» (на рисунке это рожде­ния 1957—1961 гг.). Вторая отражает воздействие проводившейся в 70-е годы государственной программы планирования семьи и, в частно­сти, принятой в 1978 г. программы «Одна семья — один ребенок». Смена политики отразилась на количестве рождений, пришедшихся на середину 70-х годов. Внедрение программы «Одна семья — один ребенок», которое началось в 1979 г., спустя четыре года стало прово­диться бол ее.напористо — это отвечало опасениям политического цен­тра. С 1984 г. и до конца десятилетия начались «послабления», а реали­зация программы в деревнях вообще провалилась из-за трудностей, вызванных деколлективизацией. Немедленно повысилась рождаемость. С 1989 г. и по настоящее время программа проводится жестко и актив­но, и если в 1970 г. на одну женщину детородного возраста приходи­лось 5,8 рождений, то в конце 80-х годов — 1,9. В 90-е годы прирост населения составлял \% в год (в 1970т. — 2,7%). Следует, однако, учитывать различия между городским и сельским населением. Начи­ная с середины 70-х годов, в городах государственная программа пла­нирования семьи действовала эффективно и без перебоев. Один ребе­нок на семью стал общепринятой нормой. Напротив, в деревнях лю­бое послабление в проведении этой программы немедленно приводило к всплеску рождаемости [20].

Эти результаты в большей степени достигнуты благодаря полити­ческой программе и не являются следствием нормального экономи­ческого положения, при котором высокие значения рождений и смер­тей снижаются по мере экономического развития страны. Нечто по­добное произошло и в Китае, однако колебания в численности рождающихся оказываются очень зависимы от колебаний в разработ­ке и проведении политического курса.

Последнее может осуществляться в разнообразных формах — по­вышении возрастного ценза при вступлении в брак, требовании, что­бы после рождения первого ребенка женщина применяла контрацеп­тивы, а после рождения второго — один из супругов подвергся стери­лизации. Предлагается, чтобы супруги, которые согласны ограничиться одним ребенком, подписали специальный сертификат, дающий при­оритет при поступлении в школу и право на открытие счета, на кото­рый будут зачисляться средства на медицинскую помощь. В случае на­рушения предусматриваются штрафы. «Низовые» чиновники, зани­мающиеся планированием семьи, получают «сверху» квоты на рождение, которые они применяют в зависимости от условий жизни той или иной семьи. Реализация программы успешней проходит в го­родах, поскольку оба супруга работают в том или ином учреждении или на предприятии, что облегчает властям мониторинг и наложение наказания. В сельской местности с конца 80-х годов за внедрение про­граммы отвечает обычно служащая сельского комитета. С точки зре­ния лидеров государства аборт следует считать невыполнением про-

граммы планирования семьи, однако «на местах» прерывание бере­менности расценивают иначе, поскольку это позволяет не выходить за рамки запланированных показателей рождаемости. Низовые работ­ники службы планирования семьи, несомненно, поощряют аборты и едва ли получают за это взыскания.

В последние годы политический центр выразил озабоченность по поводу того, что принудительное семейное планирование приводит к такому пагубному последствию, как сокращение численности ново­рожденных девочек. Существует определенное соотношение между младенцами мужского и женского пола, однако девочки, которые должны быть живы и включены в статистические сводки, по какой-то причине там отсутствуют. Эта проблема приобретает все более уг­рожающий характер: из общего числа детей, рожденных в период 1979— 1982 гг., «не хватает» 3% девочек, а из популяции 1988—1990 гг. — уже 6%. Эта «недостача» отражает традиционное для китайцев предпочте­ние, отдаваемое мальчикам, наложившееся на принудительное се­мейное планирование: такое имеющее глубокие исторические корни явление, как убийство новорожденных женского пола, а также отсут­ствие должного ухода за ними (приводящее к смерти во младенче­стве) резко увеличивают показатели детской смертности. Помимо это­го, сокращение числа новорожденных девочек объясняется и тем, что многие женщины, установив пол будущего ребенка с помощью ультразвукового исследования, получившею широкое распростране­ние в начале 80-х годов, прерывают беременность.

Успехи, которых добился Китай в сокращении численности насе­ления, вызывают за границей как одобрение, так и критику. С одной стороны, Комиссия ООН по народонаселению и развитию считает проводимую КНР политику безусловной удачей. С другой стороны, на принудительное семейное планирование и особенно на практику абор­тов с ожесточенными нападками обрушиваются правозащитные орга­низации и правительства стран, где сильны либеральные и демокра­тические начала. Китайские власти аргументируют свою позицию тем, что, если рост народонаселения не будет взят под контроль, они в ближайшие десятилетия не смогут обеспечить сноим гражданам «эко­номические права».

Дата добавления: 2015-09-04