Глава 13. Мною управляла одна единственная мысль: сделать ему больно

POV Джерард

Мною управляла одна единственная мысль: сделать ему больно. На столько, чтобы он дрожал от страха. На столько, чтобы он скулил от боли. Я хотел, чтобы он почувствовал то, что я чувствую постоянно, боль.

Хуже всего было сейчас видеть его пьяным. Это могло бы стать последней каплей моего терпения и стало.

Сорвался. Не выдержал. Не смог устоять? Да.

Хотелось разорвать его на части, превратить в горстку пепла, размазать по стенке и после того, как услышу его последний вздох, развести костер на улице, и, не мгновения не колеблясь, шагнуть в пламя. Потому что его убийство было бы самой большой ошибкой в моей столь долгой жизни.

Меня разрывало на куски от вихря, что бушевал внутри. Он ненавидел, крушил, ломал, делал больно. Это было столь привычно для меня, что я даже не морщился, когда убивал очередного насильника или убийцу. Эти твари заслужили своих мучений, впрочем, как и я.

Но с ним было другое. Разрывало на части от противоречивых чувств: я ненавидел его всей душой, до скрипа зубов, до тумана в голове, до звериного рыка, но отправил бы сам себя в Ад, если бы сделал ему больно.

Самообладание исчезло в тот самый момент, когда он оказался слишком близко. Когда я держал его за горло и почувствовал пульс. Услышал, как тяжело он начинает дышать, как со страхом смотрит на меня. Это я и хотел увидеть, но теперь мне мало. Боль, я хочу боль.

Вены... вены, что набухли под моими руками, почти молили меня о том, чтобы я проткнул их. Молили, чтобы я попробовал его крови.

Желание, голод, дурман, что окутал разум, сметая все человеческое во мне, — все эти чувства заставили позабыть о том, кто в моих руках.

За каплю этой крови я бы отдал, что угодно — свою жизнь. Вечно горел бы в Аду, лишь бы ощутить на языке этот вкус хотя бы на мгновение.

Не могу удержаться, это выше моих сил.

Никогда я не обращался со своей жертвой настолько аккуратно. Каждую секунду я боялся, что он рассыпется в моих руках, стоит мне сжать его чуть сильнее, стоит мне лишь проткнуть его кожу чуть глубже.

Я сходил с ума. Вам когда-нибудь сносило крышу только от одной близости? Когда ты даже не дотрагиваешься до кого-то, а рассудок уже давно покинул тебя, помахав шелковым платком.

А теперь просто умножьте это состояние на два. Нет, на миллион.

Когда мои губы почти невесомо дотронулись до его кожи, в голове всплыли картины, как я высасываю из него все до последней капли, и это было бы идеально перед смертью.

Попробовать его крови, еще раз посмотреть в его глаза, где страх теперь останется навсегда, потому что он мертв, и последовать за ним.

Только таким, как он, забронировано место в Раю, ровно как и мне — в Аду.

Из царапины, что я бережно сделал, еще контролируя свою жажду, маленькими каплями сочилась кровь, медленно стекая по его бледной шее. Я почти простонал от наслаждения, когда провел языком по царапине.

Демоны бы прокляли свою душу еще тысячу раз, лишь бы хоть на секунду почувствовать то, что чувствую сейчас я.

Мечта сделать царапину еще глубже перестала быть мечтой, когда я вкусил его крови. Поддаться соблазну, забыть обо всем — было не про меня, но не в его случае. С ним я забывал о всех принципах, которым придерживался долгие годы.

Мне никогда не будет достаточно. Я бы продолжал и продолжал, до того момента, пока его грудь не перестала бы приподниматься в очередном вздохе. Ничто живое не сможет остановить меня сейчас.

— Дж-джерард, не надо.

Или все же сможет?

Проведя по порезу языком еще раз, но не с целью почувствовать его кровь, а остановить кровотечение. Поднимаю на него глаза и вместо пьяного парня вижу испуганного Ангела.

Что я творю?

Никогда, никогда я не трогал тех, кто был невинным, словно белоснежная овечка в поле. На губах все еще была его кровь, которую я быстро слизнул, наслаждаясь ее вкусом.

Я тронул его? Укусил?

В голове начал рассеиваться туман из ненависти и желания, возвращая разум на законное место.

Обещал ведь Майки, обещал себе, что защищу его от любого зла, а в итоге сам стал им.

Совершенное создание ночи не смогло устоять перед человеком, не ведающим о том, что он — Ангел.

Насколько же я уродлив не телом, а душой. За холодной мраморной оболочкой находится душа - гниющая, не подающая признаков жизни. До его появления.

Я видел, как его взгляд перестает фокусироваться на мне, и как он опадает на пол, теряя сознание.

— Прости, Фрэнки.

Дата добавления: 2015-09-04