Глава 7. — Фрэнк, постарайся сейчас понять все правильно и не делать поспешных выводов

— Фрэнк, постарайся сейчас понять все правильно и не делать поспешных выводов, — Хэмсворт снова посмотрел мне в глаза, и, клянусь, там бесы танцевали чечетку.

— Ничего подобного, мистер Хэмсворт, вы понятия не имеете, что он натворил! — я перевел взгляд на Джерарда в очередной попытке подпалить его на месте.

— Поверь мне, я в курсе.

— Нет, вы... — я уже думал сказать все, как есть, но тут до меня дошел смысл его слов. — Что?

— Я знаю, что он сделал.

Такой спокойный тон, будто он всего лишь дернул одноклассницу за косичку.

— И что? Сейчас приедут копы и заберут его?

Они оба рассмеялись, а я не понял, в каком именно моменте я сказал что-то забавное.

— Какого черта вы оба смеетесь? — выплюнул я, грозно смотря на обоих.

Плевать мне, что передо мной директор, он прикрывает убийцу, так что в гробу я видел уважение перед старшими.

— Ты такой наивный, Фрэнки, — тяжело дыша от недавнего приступа смеха, произнес Джерард. — Ты что, серьезно думаешь, что я понесу какое-то наказание за то, что сделал?

— Заткни свой рот, ты сгниешь в тюрьме, и я это устрою.

Они снова залились в приступе хохота, а я почувствовал, как глаза наливаются кровью и кулаки непроизвольно начинают сжиматься.

Если они сейчас не заткнутся, я вмажу им обоим.

— Та девка торговала наркотой, соблазняла местных парней и заодно подсаживала их на героин, так как ее ненаглядному нужны были деньги на новую тачку. У нас от передозировки четверо отправились на тот свет, как тебе такой расклад? Так что я не думаю, что ее смерть была кому-то во вред, она это заслужила.

— Никто не заслуживает смерти!

— Не будь глупым, мы оба знаем, что это не так.

— Ты убийца, Джерард, и будешь сидеть за это в тюрьме!

— Как-нибудь в другой раз, — он ухмыльнулся мне, обнажая свои клыки. Как же хочется их вырвать.

Впервые мне до одури хотелось причинить кому-то боль. Обычно я просто незначительно портил жизнь сразу всем, но не сейчас. Этот ублюдок стал исключением из всех правил. Рядом с ним у меня вскипает кровь, а кулаки начинают чесаться. Не было ни капли страха, только жгучая ненависть и отвращение.

— Я тебя ненавижу. Удивляюсь, как еще таких как ты земля носит.

Он лишь помотал головой и цокнул в ответ.

— Ну-ну, Фрэнки, тише, смотри, как бы не оказалось, что ты будешь молить меня о помощи, станешь зависимым от меня.

— Я лучше сдохну, чем попрошу тебя о помощи!

— Сколько ненависти и злобы снаружи, и сколько хрупкости внутри. Ты мне нравишься. А тебе как он, Хэм? Есть же в нем что-то особенное, как считаешь?

Только сейчас я вспомнил о присутствии директора в кабинете. Все это время он наблюдал за нашей перепалкой, восхищенно поглядывая то на меня, то на Джерарда. Несколько дней назад я думал, что он нормальный, но ошибся. Он тот еще кусок дерьма.

Даже если я обращусь в полицию сам, никто не поверит словам школьника. От трупа уже стопроцентно избавились, улик нет, Хэмсворт скажет, что все в порядке, и на этом все. Уэй продолжит разгуливать по коридорам школы.

— Определенно. Я почувствовал это, когда в первый раз увидел его.

— Вы оба конченые психопаты, но я добьюсь справедливости в любом случае.

Я выбежал из кабинета и направился в столовую. Сейчас завтрак, и Рэй с Майки и Бобом должны быть там. Мне нужен телефон, чтобы позвонить матери и сообщить обо всем, что случилось. Я это так просто не оставлю. Возможно, она сможет помочь мне.

Чересчур громко влетев в столовую, я привлек внимание всей школы, а это, как минимум, сто душ. В общем, целая куча народу. Тихо выругавшись, я подошел к их столу и уже хотел было попросить их об одолжении, как вспомнил, что так и не помирился с ними. Черт.

— Эм... привет, ребята, — немного растерянно начал я, оглядывая всех по очереди.

Они тут же отвлеклись от еды и разговоров между собой, уставившись на меня.

— Привет, Фрэнк, давно не виделись, — Рэй, как ни в чем не бывало, улыбался мне, и я облегченно вздохнул.

Что ж, видимо, обиды они на меня не держат.

— Да, я хотел спросить, вы не одолжите мне мобильный на один звонок?

— Смотря кому, если девушке, то нет, — Рэй рассмеялся с собственной шутки, но потом добавил: — шучу я, но все же кому звонок, если не секрет?

— Маме.

Не понимаю, зачем ему знать, кому я собираюсь звонить?

— Он врет, —совершенно спокойным тоном произнес Боб.

Я перевел на него взгляд и столкнулся с голубыми глазами, зло сверлящими меня все это время. Какого черта? Я ведь даже не думал об этом, как он мог узнать?

— Боб, что за глупости ты несешь, Фрэнк отличный парень, зачем ему врать нам? — Рэй уже потянулся в карман за мобильным, как Боб вскочил с места и бросился на меня.

Все было как в замедленной съемке: я видел, как он, оскалившись, летит на меня, целясь в шею; как его зрачки расширяются, а глаза становятся дикими, голодными, как у Джерарда в ту самую ночь; как рык вырывается из его горла.

Я падаю на пол, а что-то сверху давит на меня, не давая подняться. Все это произошло не больше чем за несколько секунд — я успел лишь закрыть глаза и подумать о том, чтобы мне не было так же больно, как той девушке.

Прошло несколько бесконечных секунд, а боль все не наступала. Неужели смерть настолько безболезненная и быстрая? То есть, я уже умер?

Я открываю глаза, но вижу не ангелов и не свет в конце тоннеля, а чей-то силуэт перед собой и крик, разъяренный, почти животный:

— Не смей его трогать!

Кажется, я приложился виском об пол, потому что перед глазами все плыло, и я так и не понял, кто защитил меня от нападения Боба.

— Если кто-нибудь хоть пальцем его тронет, того я медленно выпотрошу, как индейку на День Благодарения, и отправлю вашим родителям в качестве подарка! Кому не понятно, что я сказал?

Мне непонятно. Слова доходят до меня обрывками, а голова страшно гудит. Я правда пытался справиться с наступающей на глаза темнотой, но она была сильнее, и вскоре крики перестали доходить до меня, отдаваясь чуть слышным эхом.

***

Честно, я бы пожелал никогда не просыпаться. То, что ждало меня здесь, меня совсем не радовало. Когда тебя не гложет ни одна мысль, а перед глазами темно, становится так хорошо и спокойно. В моей жизни всегда была какая-то суета. Я бил, оскорблял, выживал, в ответ били и меня, и я не видел в своем существовании ничего хорошего. Вечная борьба, неизвестно за что.

Спокойствие мне было ближе. Каким бы я ни казался со стороны, для себя я тот, кто предпочтет одиночество шумной компании и гитару вместо девушки.

Если снять с меня, как со змеи, старую шкуру из обид и злобы, можно увидеть обычного тихого мальчика, не стремившегося стать грозой школы, не пытающегося довести мать до слез.

Но именно им я и был, и это лишь омрачало мою жизнь. Я все время кого-то подвожу, а в большинстве своем я подвожу себя. Я не хочу быть тем, в кого меня превратили, в этого эгоистичного ублюдка, я хочу быть собой.

Как жаль, что ради того, чтобы не быть тряпкой, о которую все будут вытирать ноги, нужно быть либо одним из тех, кто делает из людей тряпок, либо тем, кто смеется над самим процессом.

И я так устал быть первым вариантом, это был не я.

Честно, я бы пожелал никогда не просыпаться, но мое мнение в счет не бралось. Организм не стал спрашивать, хочу ли я возвращаться или нет, он просто сделал это.

Вернул меня на тропу войны за выживание.

Солдат, машущий ружьем, но не знающий, что из него нужно стрелять.

Не хотелось открывать глаза, пусть все считают, что я до сих пор без сознания. А есть ли здесь вообще кто-нибудь?

Я прислушался к тишине, и чье-то дыхание нарушало ее через каждые две секунды. Хочу ли я знать, кто это? Нет. Мне нравится, что никому нет до меня дела, пока я в отключке. Даже тот, кто сидит сейчас рядом со мной, не имеет понятия, что я уже давно в сознании.

Просто я так не хочу этих глупых вопросов, что готов притворяться хоть всю жизнь.

Кто-то открыл дверь и вошел. Не делайте вид, что волнуетесь, я все равно не поверю.

— Рэй?

Майки? Пришел навестить меня или просто забрать отсюда Рэя? Хотелось бы верить, что первое, но ставлю на второе, просто потому что первое — лишь моя глупая мечта о том, что когда-нибудь у меня будет хоть один человек, которого я назову другом, а не подстилкой, кого я назову другом, а не предателем.

Рядом со мной послышалось шуршание.

— Что такое, Майки?

— Как он?

Ему интересно? Он волнуется за меня? Но почему? Я поступал с ними грубо, неправильно, а все из-за своей обиды на то, что они не доверяют мне. Но я так глуп, хочу, чтобы люди доверяли мне, а сам не доверяю никому. Хочу лишь получать, забывая, что нужно и отдавать. Мечтаю о друге, но посылаю всех, кто пытается наладить со мной общение.

Идиот, который портит жизнь сам себе.

Я решил открыть глаза. Что-то внутри меня говорило, что я не должен больше притворятся перед ними, что могу быть собой, сбросить шкуру, показать им не маску, а себя. Могу?

— Ребят?

Они тут же оживились и взглянули на меня. Знаете, я никогда не видел в их глазах обмана, что видел в других. За все годы я научился различать, когда люди лишь делают вид, что ты им важен, потому что это сразу видно по их глазам. У этих двоих я этого не видел. Только волнение, вместе с легкой улыбкой на губах. Не их ли я ждал столько лет?

— Эй, как ты? Мы все так переживали за тебя, особенно Дж... Майки, — исправился он, поглядывая на своего друга.

— Все нормально, я в порядке, можно у вас спросить кое-что? Только обещайте, что скажете мне правду?

Рэй нахмурился, переводя взгляд на Майки, передавая эстафету ему.

— Хорошо, только у меня тоже будут условия: не больше двух вопросов, и если я не стану отвечать, это значит, что ты просто не готов услышать ответ.

— Договорились.

У меня всего два вопроса. Что сейчас важнее всего узнать?

— Что такое с Бобом случилось? Почему он набросился на меня?

— Ты не представляешь, насколько он сожалеет об этом сейчас. На самом деле он неплохой парень, просто немного странный. Он вспылил, но его вовремя остановили.

— Кто его остановил?

— Не думаю, что ты захочешь услышать ответ на этот вопрос, Фрэнк.

— Я хочу знать кто это, Майки, он все же спас меня, как минимум, от избиения.

— Вообще, если Боб на кого-то нападает, это обычно заканчивается больницей, если не могилой, он очень сильный и не умеет контролировать свою силу, как и вовремя останавливаться.

— Значит, этот кто-то, считай, спас мне жизнь?

— Можно сказать и так.

— Так кто же это?

— Джерард.

Пазл в голове отказывался собираться в одну общую картину. Один кусочек туда не подходил, какой стороной его ни ставь, и этот кусочек назывался «Джерард».

Я не понимал логики его поступка. Было бы намного разумнее, если бы Боб отправил меня на тот свет, потому что я для Джерарда являюсь занозой, которая слишком много знает, от меня лучше было избавиться, и это был отличный вариант. Но он спас меня от хорошей встряски, еще и наорал на всех, чтобы меня не смели трогать. Так в чем смысл? Он хочет разделаться со мной лично? Или что? Столько вопросов, но мой лимит уже исчерпан.

— Знаете, я тут пересмотрел свою жизнь не с самых лучших сторон и решил, что вы единственные, кому я могу доверять в этом дурдоме, и надеюсь, что это доверие взаимно.

— Конечно, — в один голос ответили они, а Рэй добавил: — ты правда отличный парень, Фрэнк, прости, что не доверяли тебе сначала, ты же знаешь, как это трудно — довериться кому-то.

— До этого дня я не доверял никому.

Я продолжал думать о Джерарде. Получалось, что я должен быть ему благодарен? Но он убийца, как я могу чувствовать к нему что-то, кроме отвращения?

Знаете, что изменилось? Ненависть пропала.

Дата добавления: 2015-09-04