Распад аффрикаты

Пожалуй, самое частотное отклонение от произностельной нормы в речи пермяков – это распад аффрикат. Нужно отметить, что и в целом в разговорной литературной речи трансформация этих звуков, их разложение, представлено несколькими вариациями. Это и утрата смычки, и утрата щелевого компонента, и неравная длительность звучания компонентов. Между тем, каждая из аффрикат «...представляет собой как бы слившeеся в один неразрывный звук сочетание: аффриката [c] представляет собой нераздельный звук, состоящий из элементов [t] и [s]: [ts]; аффриката [č’] – из элементов [t’] и [š’:]: [t’š’:]. Таким образом, аффриката [c] всегда произносится как звук твердый, а аффриката [č’] – как звук мягкий при произнесении аффрикат кончик языка образует смыкание, нужное для [t] или [t’], и быстро следующую за ним щель: поэтому звуки [c] и [č’] образуются при помощи взрыва сомкнутых органов речи и быстро следуюшего за ним трения (фрикации) струи воздуха о края щели, образованной сближенными между собой органами речи» (Аванесов, 1984).

Такова, по Аванесову, артикуляция двух звуков полного стиля произношения. Поскольку произношение двух звуков в один момент требует усилия, артикуляционный аппарат при порождении этих звуков более напряжен, чем при произнесении других глухих согласных. При спонтанной речевой ситуации непринужденного общения артикулируюшие органы расслаблены. Л.В.Златоустова, проводившая инструментальное исследование спонтанной речи, отмечает: «Общим момен- том в изменении акустических характеристик звуков в разговорном стиле является ослабление энергии сигнала, о чем свидетельствуют кривые распределения интенсивности частот, построенные для реалии- зации полного и разговорного стилей. Анализ полученных данных показал, что для разговорного стиля произношения характерен более низкий, чем в полном стиле, yровень интенсивности» (Златоустова, 1962).

Естественно, что ослабление смычки – первого элемента слитного звука – ведет либо к ее утрате (и тогда получаем [s] вместо [c] или [š’:] вместо [č’]), либо к разложению аффрикаты на два звука, где [t] или [t’] вследствие слабой смычки становятся звуками неполного звучания. Стремление уйти от напряжения, стремление к экономии усилий при продуцировании звуков приводит еще к одной модификации аффрикаты. Причину этого явления Р.И.Аванесов видит в следующем: «Аффрикаты, как и взрывные согласные, - звуки мгновенные: их нельзя тянуть. Если второй, фрикативный элемент аффрикаты, образуемый путем трения, будет тянуться, то получится не единый, и не раздельный звук, которым она является, а сочетание звуков» (Аванесов, 1984). Л.А.Вербицкая также замечает: «Аффрикаты [c] и [č’] имеют первый смычный участок, длительность которого не меньше длительности щелевого» (Вербицкая, 1993).

В работах петербургских авторов, изучавших речь пермской интеллигенции, представлен термин «утрата смычки» или «щелевые вместо аффрикат». Мы не сочли возможным использовать ни один из них. Считаем, что явление, которое было бы правильно определить подобным образом, представлено в говорах в речи старшего поколения, а в городе – в речи тюрков и коми, для которых русский язык неродной. В последнем случае действительно под влиянием системы согласных родного языка, не имеющего аффрикат, русский [c] заменяется близким или похожим [s] или [s’’], но и тут чаще одна фонема [c] заменяется двумя [t] и [s], совершенно равноправными: [s’m’i^eját’s’ъ] - смеяться, [tsélыj] – целый и т.д. То же в речи русскоязычных пермяков, таким образом, вследствие вялой артикуляции из-за «зажатой челюсти» происходит именно распад аффрикаты, когда мгновенный звук длится достаточно долго, чтобы услышать два самостоятельных звука, часто действительно один из них короткий, негромкий, и все же самостоятельный [t], а второй долгий и полнозвучный [s], термин, определяющий процесс, происходящий во втором случае не вызывает сомнения – это ослабление смычки. Представляется также логичным оставить термин «утрата смычки» для определения модификации аффрикат, представленных в говорах в речи людей старшего поколения и в неродном русском тюрков и коми, а для названия описанного явле- ния, наблюдаемого в речи русскоговорящих пермяков, ввести термин «распад аффрикаты», более точно, с нашей точки зрения, определяю- щий это явление.

В пермских говорах представлена утрата смычки аффрикаты, или «соканье», на юге области, что, возможно, дает основание лингвистам говорить о наличии этого явления и в речи горожан (Вербицкая, 1993)

Разные диалектологи объясняют данную характеристику уральских говоров по-разному. Д.К.Зеленин предполагает, что «соканье развивается в исконно цокающих говорах, как одна из возможностей перехода к различению аффрикат (Зеленин, 1978). Ф.Л.Скитова отрицает представленность исконного цоканья на территории Пермской области, кроме говоров двух деревень, отмеченных в исследовании Л.П.Смоляковой на юге области (Смолякова, 1961), считая, что изоглосса этого явления проходит по границе Вятской и Пермской областей, почти не затрагивая последнюю.

Н.А.Мещерский пишет: «Иногда говорят о едином центре «соканья» и «шоканья» - Урале, объясняя его иноязычным воздействием, однако существенно следующее: там, где сохранилось исконное мягкое цоканье, утрата аффрикатой затвора нигде не зафиксирована... прежде выработалось различение [c] и [č’], и только потом началась утрата затвора у аффрикаты» (Мещерский, 1972).

Таким образом, мнение ученых о причинах утраты смычки расходятся. Очевидно, о наличии «соканья» и «шоканья» в городском просторечии говорить без глубокого исследования не приходится. В речи же русскоговорящей интеллигенции выявить даже единичные реализации ни того, ни другого явления не удалось.

Итак, распад аффрикат [c] и [č’] в речи горожан – одно из самых частотных отклонений от нормы (56%) после утраты [j] в интервокальном положении (82%). Интересно отметить, что диалекто- логи единодушны в том, что трансформация [c] в говорах встречается гораздо чаще, чем [č’] (Зеленин,1978, Кузнецов,1973, Мещерский, 1972) Материал нашего исследования показал, что в речи горожан более частотен распад аффрикаты [č’].

Отклонения значительны даже в театрах, где все актеры имеют профессиональную подготовку. Интересно, что в речи актеров пермских театров в целом преобладает распад аффрикаты [c] – 47,3%; распад [č’] составляет 39,6%, что подтверждает вывод диалектологов о более частотной представленности трансформации аффрикаты [c] в речи, но расходится с данными анализа речи интеллигенции Перми, где распад [č’] является ведущим – 62,7%, при распаде [c] – 45,9%.

Такой разнобой в тенденциях развития этого явления объясняется, очевидно, экстралингвистическими причинами. Ведущим фактором при анализе этого явления, скорее всего, является возраст говорящих и их образование. Отмечено, что в речи молодежи распад [č’] встречается чаще (Щукина, 1998).

Диспалатализация [š’:]

В говорах Пермской области, равно как и в городском просторечии, одно из условий артикуляции глухого долгого мягкого шипящего часто нарушается. В силу экономии произносительных усилий средняя часть спинки языка недостаточно поднимается к среднему небу (в городском просторечии), и тогда мы имеем недостаточно мягкий [š’:]. Или вовсе не поднимается (в говорах), и тогда место долгого мягкого шипящего занимает долгий твердый шипящий: [iš:ú] – ищу, [jáš:ыk] - ящик. Возможно предположить в данном случае и влияние аналогии: более частотные какуминальные звуки [š] и [ž] уподобляют себе способом образования дорсальный [š’:], в этом случае невозможно поднять язык к среднему небу, т.к. кончик языка загнут внутрь. Обратный процесс, очевидно, происходит при смягчении какуминальных [š] и [ž] перед орфографическим и и е, уподобляясь дорсальному мягкому глухому шипящему, они становятся не какуминальными переднеязычными- передненебными, а апикально-альвеолярными, что делает их недостаточно твердыми. Н.А Мещерский предполагает, что общерусским направлением является тенденция к долгому твердому [š:], большинство говоров завершило это изменение, опередив литературный язык (Мещерский, 1972).

Действительно, по мнению П.С.Кузнецова, первоначально все шипящие были мягкими. Позднейший этап представляют твердые шипящие. Отвердение их осуществлялось исторически не во всех позициях одновременно. Дольше сохранялась мягкость перед гласными переднего ряда, особенно перед [i]. В случае отвердения [š] и [ž] перед [i] последний обычно сменяется более задним гласным [ы] (Кузнецов, 1973).

Мы присутствуем при процессе диспалатализации долгого мягкого звонкого шипящего, на что указывает наличие, по мнению Аванесова, двух произносительных норм: [jéž:u] и [jéž’:u] – езжу. (Аванесов, 1984). Но, считает Л.Н.Зиндер, «глухой палатализованный никогда не может быть заменен в литературном языке непалатализованным. Произношение типа: [š:ás’t’jь] - счастье, [p’íš:ъ] – пища ощущается как грубое нарушение нормы» (Зиндер, 1989).

Около 20% реализаций глухого мягкого шипящего в проагализированном материале речи горожан Перми ненормативны. Нужно отметить, что реализация твердого глухого шипящего на месте мягкого не представлена нашим материалом. Речь идет только о недостаточно мягком [š’:]. В речи актеров пермских театров эта особенность в целом отмечена в 12,4% случаев.

Диспалатализация [č’]

Так же как распад аффрикаты и диспалатализация [š’:], своими корнями уходит в питающий городское просторечие диалект и такое явление, как диспалатализация [č’]. Cнова оговоримся, в нашем материале не представлен твердый вариант этой аффрикаты. Речь пойдет только о недостаточной мягкости фонемы в речи городской интеллигенции.

В уральских говорах с интенсивным смешением северных и южных говоров (Мещерский, 1972) скорее можно предположить развитие процесса различения аффрикат по варианту южных говоров, поскольку следов цоканья в пермских говорах ученые диалектологи пермских вузов не обнаруживают, исключая, однако, деревни, названные Смоляковой (Смолякова, 1961) на юге области.

В речи горожан недостаточно мягкая аффриката [č’] – явление не такое уж редкое. Наш материал отводит ему седьмое место в рейтинге отклонений от нормативного произношения. В городе говорят: [u nas z druzj’ám’ь jes’t’ zъm’i^ečát’ьl’nъjъ tr/\d’ícыjъ] – у нас с друзьями есть замечательная традиция.

Дата добавления: 2015-09-05