Любовь по-деревенски 8 страница

***

Вечер настал как-то совсем быстро.
Праздник проходил на огромной поляне, где в рекордные сроки, а точнее, всего за несколько часов, была установлена небольшая сцена, развешаны огни, похожие на рождественские гирлянды, вынесена из клуба аппаратура и расставлены по периметру какие-то навесы, рядом с ними мангалы, несколько столов и стульчиков, какие-то скамейки и, как у самых цивильных людей, коробки для мусора. Правильно, зачем такую красоту загрязнять?..
Народу было уйма. Я находился в деревне уже достаточно долгое время, но и не замечал, что в Чистых прудах проживает столько людей. Эта деревня переворачивала мои представления с фантастической скоростью, и я уже не мог не признать, что сам бы с удовольствием остался здесь жить. И не только потому, что здесь Том.
Мы с Томом пришли уже к самому началу праздника, часов в семь. Ловко обходя людей, пробрались к сцене, и я, с интересом оглядываясь, спросил:
- Я так и не понял. Почему ваша деревня не такая уж и деревня? Здесь все какие-то… На городских похожи. Ну, кроме некоторых личностей, типа Курта, которых, как я заметил, здесь совсем мало.
- Не всё так просто, - Том оглянулся и начал пояснять: - Чистые пруды задумывались как коттеджный посёлок для учёных, делающих какие-то разработки недалеко от нынешнего расположения деревни. Так как ездить из Мюнхена далеко и неудобно, предложили построить несколько домов и заселить туда семьи учёных, чтобы они могли спокойно работать и жить в шикарных условиях природы, свежего воздуха и нового дома, который выдавался каждому, кто участвовал в проекте.
- Разработки? Подожди, а сколько Чистым прудам лет?
- Если считать с освоения этого самого посёлка, то сорок сегодня исполнилось. А деревне тридцать.
- Какие тут могли идти разработки? На месте деревни нет ничего стоящего…
- Я и сам не в курсе, - Том махнул рукой. – Да и тогда это не планировалось, как деревня. Просто небольшой «научный городок». Тут, на месте клуба, лаборатория была, но её снесли лет тридцать назад, как раз во время основания Чистых прудов, как населённого пункта.
- Значит, разработки так скоро прекратились?
- Уже через три года. Новоявленные жители и устроиться не успели, как проект закрыли, лабораторию подо что-то сдали, провели сокращение. Многие подались назад в город, но кто-то остался и продолжил жить в деревне, тем более к тому времени успели построить школу, и вообще здесь имелось всё необходимое. Электричество, газ, канализация. Ведь строили для учёных, а это немаловажно.
- А я-то думаю, почему дома все одинаковые…
Том усмехнулся.
- Они уже не одинаковые. Мы когда сюда переехали, свой дом переделывали. Второй этаж достроили, удобства там всякие. Вот у нас на ферме всё имеется, отец постарался.
- Не, а почему народу-то так много?
- Ну, тут приезжие в основном. Дачники. Зимой здесь человек меньше, чем сейчас. В город народ уезжает. Но всё равно их принимают за жителей, особенно тех, кто каждое лето здесь живёт.
- То есть я тут не один городской? – я удивлённо проводил взглядом молодую пару, будто они виноваты, что я не знал такой банальности.
- Нет, конечно. Здесь и нас городскими считают.
- Ну, да… Вы отличаетесь от многих, кого я видел. Недодеревня какая-то…
- Всех всё устраивает, - Том качнул головой.
Я снова принялся оглядывать толпу и заметил, как нам машут Дэвид и Эльза, призывая подойти. Я дёрнул Тома за рукав толстовки, кивая на друзей.
- Ну что ж? Начинаем веселье?

***

Торжественная часть. Почти тишина. Приятный запах шашлыков и едва уловимо чего-то сладкого, похожего на духи. Все смотрят на сцену, где полная женщина со странным именем Рокки, облачённая в зелёный в ромашку сарафан и кокетливые белые босоножки без каблука, густым басом вещает что-то поздравительное в микрофон, который постоянно сифонит и противно пищит. Конечно, я бы тоже не выдержал такого напора голоса, не то, что бедная техника.
Я стою рядом со сценой, задрав голову вверх, и считаю ромашки на огромном сарафане ведущей. Когда я дошёл до тридцати двух, Рокки внезапно хлопнула в ладоши и особо радостным голосом закончила: «С праздником, дорогие! А теперь веселимся!».
И началось… Меня тут же кто-то схватил за футболку и потащил через толпу к заранее занятому для нас родителями Тома экспромтом сооружённому столику, где уже сидела стандартная компания. Самого Тома не наблюдалось, так как тащил меня Роберт, а Каулитц исчез ещё перед торжественной частью.
- Билл, ты сегодня пьёшь или нам искать сок? – Дэвид был настроен решительно.
Я оглянулся. Вся обстановка напоминала Октоберфест, на котором я бывал с друзьями в прошлом году. Такая же суета, задорная музыка, весёлый смех и много-много пива и шашлыков. Надеюсь, что я буду не в таком состоянии, как в тот раз.
- Пью, - я уселся на шаткую скамейку. – Только мало и без Курта. И да, почему ваш праздник так похож на Октоберфест?
- Многие коллективные праздники похожи по своей цели, то есть повеселиться так, чтоб наутро ничего не помнить, и времяпровождению, - улыбнулась Эльза. – Подожди. Сейчас как стемнеет, начнутся развлекательные игры. Потом огромный костёр разожгут и начнутся танцы, коллективные завывания песен, и всё это до утра, если не дольше. Преимущественно танцевать будут взрослые, пока их дети втихую допивают пиво и занимаются кто чем. В этот праздник даже родители не возмущаются, если ты напиваешься в хлам.
- Забавно, - я усмехнулся и прошёлся взглядом по толпе. – А куда Каулитц делся?
- А кто меня уже потерял? – внезапно откуда-то вырулил Том с восемью шампурами в руках. Заметив его, сидящие за столом зааплодировали. – Кое-как стащил. Вальзер совсем охамел.
- Ты говоришь это каждый год, - хмыкнул Роб, принимая из рук друга мясо. Шампура легли на заранее подготовленные одноразовые тарелочки. – Ну что, народ, налетаем?..
- Дайте сесть хоть, - Том оглядел стол, на несколько секунд остановил взгляд на мне, зажатом между Робертом и Дэйвом, и сел рядом с Никой, напротив меня. – Вот теперь налетаем.
Ну, и пошло всё по обычному плану. Разговоры, пиво, новые знакомства с незнакомыми ранее людьми, весёлые разговоры и минутное напряжение, когда в толпе я заметил Курта. Но вопреки всему, парень просто кивнул мне, криво усмехнувшись, и отошёл к своей компании на другом конце поляны. И снова пиво, разговоры…
Я пил мало, но ел много. Таких вкусных шашлыков мне ещё не доводилось пробовать, и я налегал на мясо с утроенной силой. И потому, когда уже многие были подшофе, я был трезвым, сытым и довольным.
Но в любой бочке мёда имеется своя ложка дёгтя. К моей трезвости, сытости и довольству примешивалось ещё одно чувство – жгучее, неприятное, вязкое, перекрывающее всё остальное.
Ревность.
Я веселился, да. Общался с другими, смеялся над их шутками, участвовал в разговоре. Знакомился с новыми людьми, разговаривал и с ними. Но не спускал глаз с Тома, который также как и я отмечал праздник. За время, что мы сидели здесь, я насчитал тринадцать девушек, подошедших к Каулитцу. Хотя нет. Четырнадцатой была Ника, и те тринадцать как-то меркли, ведь эта не отпускала парня и на миллиметр, обвив его шею руками и максимально пододвинув к себе. Вот её-то я и прожигал взглядом сейчас, испытывая смутное желание оттаскать девушку за волосы и хорошенько огреть её о стол.
Что же касается самого Тома, то он вызывал аналогичные чувства. Он улыбался ей, хоть и не раз пытался выбраться из цепких объятий. Я часто замечал, как он виновато смотрит на меня, видимо, испытывая всё-таки вину, но факт остаётся фактом – Ника продолжала его обнимать, а Том ничего для того не предпринимал.
Ревность становилась всё больше.
- Билл, ты когда домой-то? – меня отвлёк сидящий сбоку Дэйв.
Я повернулся к парню, но так, чтобы видеть боковым зрением Тома и эту липучку.
- Не знаю, как родители заберут. Но, думаю, через месяц.
- Нравится здесь? – к разговору подключилась и Эльза. Она положила подбородок на плечо Дэйва, и я отметил, что эти двое очень хорошо смотрятся вместе.
- Нравится, - я улыбнулся девушке, но улыбка тут же сползла с моего лица.
Пока я отвлёкся на Эльзу и Дэйва, Ника успела развернуть Тома к себе, и сейчас её ладонь мягко поглаживала щёку Каулитца, а сама она что-то нежно говорила ему в губы и собиралась поцеловать.
Ах-ты-ж-чёрт-меня-дери-я-за-себя-не-отвечаю!
Снова сев ровно, я сориентировался и под столом метко пнул Тома под коленку. Пнул сильно, потому что парень тут же зажмурился, не ожидая атаки, и громко выругался, хватаясь за поражённое место.
- Том, ты чего? – Роб хмыкнул, с интересом наблюдая за другом.
Том открыл глаза и, послав мне выразительный взгляд, ответил:
- Ударился о ножку стола.
- Головой бы ударился, толку больше. Хотя, сомневаюсь, - прошипел я, обратив на себя внимание всех присутствующих. – Ну что?!
- Ты так добр, Билли, - усмехнулась Ника, и я мысленно расстрелял её. Потом перезарядил гранатомет и снова открыл огонь. Мысленно. Пока. Как же она порой меня раздражала… Особенно сейчас, когда я точно знал, что Том только МОЙ.
В то время, как я исполнял казнь, Том внимательно смотрел на меня, сложив руки на груди. Он о чём-то задумался, вот только чёрт знает, о чем, да и не важно оно мне было. Я был очень зол на него и уже строил планы о предстоящем скандале. Эти его выходки просто так не пройдут.
- Ника, можно тебя на минутку? – наконец, обратился он к девушке, вставая. – Всего на пару слов.
Я вскинул на парня полный непонимания взгляд. Не понял, это ещё что за новости?..
- Да, конечно, - прощебетала девушка, вскакивая за парнем.
Оглянувшись на меня, Том повёл Нику куда-то в сторону от нашего столика, а я, привстав, удивлённо смотрел им в след.
Том, ты что творишь?.. Забираешь свою мымру и уходишь, чтоб я не мешал вам?..
Внутри что-то с громким треском оборвалось, а в горле встал ком. Обида, удивление, разочарование, ревность, непонимание. Ядерный букет, правда?..
- Билл, ты чего? – Эльза коснулась моей руки.
Я медленно сел, продолжая смотреть в одну точку, и тихо ответил:
- Нет, ничего. Пьём дальше.

План таков: напиться, может, накуриться и уехать домой завтра же. Но больше не видеть его, не слышать, и вообще я не знаю, кто такой Том Каулитц!
Смотрите-ка! Мы вместе всего несколько часов, а он уже при мне уединяется со своей девушкой, будто это в порядке вещей! Поздно ты вспомнил о своей натуральности, Каулитц! Она навечно подпорчена моим появлением в твоей жизни, которое скоро прекратится так же быстро, как и началось.
Пить я не хотел, потому, влив для порядка в себя кружку пива, я сложил руки на столе и положил на них голову, не реагируя на внешние раздражители. Ребята пытались меня расшевелить, не понимая, почему я так резко сник, но потом оставили попытки и занялись прежними делами. И хорошо.
Я чувствовал себя отвратительно, будто мне прямо в лицо плюнули, да и растёрли ещё.
Кто-то сел напротив. Я приподнял голову и увидел Нику, безразлично смотрящую куда-то в сторону и сжимающую руками пустой пластиковый стаканчик. Что, довольна?..
- Билл, нас родители зовут, – я не успел назвать Нику каким-нибудь нехорошим словом, как кто-то рывком поднял меня на ноги и дёрнул в сторону, вытаскивая из-за стола. Том. – Пошли.
Я резко сбросил с себя руки парня и сел назад.
- Да пошёл ты. Никуда я с тобой не пойду.
- Билл, пошли, - железным тоном повторил он, больно сжав моё запястье.
- А с какого перепуга ты мне указываешь? – я поднял на парня глаза и усмехнулся. – Мне и здесь неплохо. Сгоняй один.
Том покачал головой, что-то пробурчав под нос, и, резко дёрнув меня за руку, потащил куда-то в сторону, мало обращая внимания на громкие маты, которые я изрыгал, пытаясь высвободить руку, и оглядывающихся на нас людей. Попытки были тщетными. Мы обошли всю поляну, сцену. Том вёл меня куда-то в потемневший жуткий лес.
- Да отстань ты! – в сотый раз повторял я, упираясь ногами в землю. – Вали к своей Нике и тащи её куда хочешь!
Том покачал головой, не оборачиваясь.
- Ой, идиот… - протянул он. – Порой ты такой тугодум, Билл.
- Что?! – я пнул Тома ногой под коленкой, отчего чуть не потерял равновесие. – Ты ещё и обзываться смеешь! Ай, чёрт!
Уже наступила ночь, а свет огней с поляны не доходил до того места, где мы находились. Потому я не заметил ту толстенную ветку, об которую только что больно ударился лбом.
В глазах замерцало. Я остановился, прижав свободную ладонь ко лбу, и захныкал, как маленький ребёнок, получивший вавку. Ещё и язык прикусил. Отлично…
- Да отвали ты! – я всё-таки выдернул руку и стал поглаживать гудящую голову ладонями. – Что тебе надо от меня? У тебя есть девушка, чего лезешь?
Том подошёл ко мне и, с усилием убрав мои руки, легко поцеловал меня в лоб. Я тут же растерялся и удивлённо замолчал.
- Больно? – заботливо спросил он, целуя меня в висок, снова в лоб, в другой висок, поглаживая ладонью макушку. – Ты как умудрился-то?
- Так не вижу же ничего, - на собственное удивление спокойно ответил я и приподнял голову.
Очень темно, хоть глаз коли. Мы отошли совсем недалеко, а уже ничего не видно. Доносится музыка с поляны, а там, впереди, тишина. Будто вакуум. Только листва шелестит от порывов ветра, вдалеке слышен шум воды и где-то совсем рядом поёт какая-то птица.
- И чего ты психовать начал, м? – спросил Том спустя несколько секунд.
- Я бы на тебя посмотрел, если бы твой парень сидел напротив и обжимался с какой-то девкой. Притом, что мы встречаемся всего ничего и…
- Ой, ой, хватит, - Том усмехнулся. – Ревнуешь, что ли?
Я чуть не задохнулся от возмущения.
- Давай я посижу с какой-нибудь девушкой в обнимку, а потом уведу её в неизвестном направлении и для неизвестных целей, и посмотрим!
- Ты не доверяешь мне, да? – голос Тома стал тише.
Я снова растерялся. Я доверял ему, безусловно. Но вот эти его ласки с Никой были такими очевидными. И отвёл он её ещё куда-то! Только… Я же ведь не знаю, зачем отвёл и что они там делали. И за столом ведь она к нему лезла. Том слишком порядочный, чтобы посылать свою девушку. Но он же со мной теперь!..
- Я…
- Ясно, - Том шмыгнул носом и, сделав шаг назад, развернулся и пошёл дальше. Я видел его силуэт, удаляющийся от меня.
- Эй, Том! – я двинулся вслед за парнем, боясь потерять его из виду. – Я же ничего не ответил!
- И так всё ясно, - бросил парень, не оборачиваясь. – Ты всерьёз посчитал, что я могу при тебе увести с собой девушку и развлекаться с ней там, да?
- Я не говорил такого!
- Ты это подумал, – Том раздвинул какие-то ветки, и внезапно стало светлее.
Ещё пара шагов, и мы вышли к небольшому круглому берегу озера. Здесь очень ярко светила луна, и потому было светло настолько, что я, наконец, мог всё видеть. И Тома, подходящего к краю берега, и отражение луны в воде, и более чёткие силуэты деревьев.
- И я этого не подумал, - тихо ответил я.
- Тогда с чего истерики? – Том сел на корточки, водя ладонью воде.
Я выдохнул.
- Я жутко ревную тебя, Том. Увидел, что Ника тебя обнимает, и сорвало с катушек.
- Потому нужно было меня пинать? – усмешка.
- А ты предпочитал яркий скандал при всех?
- Я предпочитаю получать от тебя доверие, а не подозрение во всех смертных грехах.
Я поджал губы, не зная, что сказать. Том прав. Мне следовало разобраться, а потом начинать истерику. Но всё равно он же сидел с ней!..
- Ну и вот, - Том встал и прямо в одежде пошёл в воду. – Что и требовалось доказать.
- Ты топиться? – я нервно усмехнулся. – Булыжник возьми, чтоб наверняка.
- Не дождёшься. Я успокаиваться и трезветь.
- В одежде? – я потрогал ногой воду. Холодная.
- В одежде. Раздеваться лень.
- Ты больной…
- Бывает иногда. Зато я тебе доверяю.
- Чёрт, Том! – я пнул воду ногой, обрызгав себя и джинсы в особенности. – Ну, приревновал я, с кем не бывает!
Том развернулся ко мне, стоя в воде уже по пояс.
- Понимаю, и мне в какой-то степени приятно это. Только вот обиды и все те ругательства, выпавшие на меня, были неоправданны и обидны.
- Ладно… - я сдержался, чтобы не начать ругаться вновь. Чувствовал себя полным идиотом. – Куда ты её водил, и что вы там делали?
Том наклонил голову набок и сложил руки на груди.
- Зайди ко мне сюда и скажу.
- Ты бредишь, - я усмехнулся. – Пить надо было меньше.
- Я уже трезвый. Почти, - Том ополоснул лицо водой. – Давай, не бойся.
Я посмотрел на Тома. Желание загладить конфликт было очень велико, а желание охладиться немного и быть рядом с Томом ещё больше, потому я, стиснув зубы, прямо в джинсах и в футболке пошёл к парню, стараясь не пищать, когда холод обволакивал тело. Когда же я, наконец, дошёл до Тома, то уже немного привык, хоть и стоять так особого удовольствия не доставляло.
- Ну? – поторопил я, встав от Тома на расстояние вытянутой руки. – Говори.
- Иди сюда, - Том протянул руку, и едва я вложил ладонь в его, притянул меня к себе, приподнимая так, чтобы я обвил ногами его талию. Парень заботливо поддерживал меня за попу. Наглец… – Так и теплее.
Я усмехнулся, кладя руки Тому на плечи.
- Ты же не так много пил, чтобы шастать ночью по лесу, потом до озера, и купаться в холодной воде с луной на пару. Ещё песни орать начни, и абзац.
- Ну, я уже говорил, что рядом с тобой с ума схожу, - улыбнулся Том. – Так что, тебе интересно, чем мы с Никой занимались?
- Более чем, - я накрутил одну из чёрных косичек на палец. – Слушаю.
Том набрал в грудь побольше воздуха, будто собрался нырять, и выдал:
- Я расстался с ней.
Я замер, едва не выдернув несчастную косичку из головы Тома.
- То есть, как расстался?
- То есть вот так. У меня теперь есть ты, зачем кто-то ещё? Пусть и тяжело это было, ведь Ника любит меня, и всё же я несу хоть какую-то ответственность за неё и её чувства, но быть рядом с нелюбимым человеком я не могу.
- А сколько вы были вместе? – спросил я, всё ещё пребывая в лёгком шоке. Нет, я хотел этого, но чтобы Том решился так сразу…
- Два года, - парень качнул головой. – Да, точно. С моих шестнадцати лет.
- Это капец… - протянул я, начиная испытывать какие-то противоречивые чувства. Эгоист Билл и хороший Билл начали вести внутри меня борьбу.
- Угу. Получается, ты меня нагло увёл, - Том ухмыльнулся и легко коснулся моих губ своими. Тёплое, нежное прикосновение отдало разрядом по телу. – Но всё равно так и нужно. Зачем морочить ей голову, когда я увлечён другим?
- Представляю, что бы с ней было, если бы ты сказал, что променял её на парня, - хмыкнул я. Теперь мне было даже жаль Нику. Целых два года вместе, а тут явился я и забрал Тома. Чёрт, вот совесть играет всегда, когда не нужно!
Том снова легко поцеловал меня и выдохнул в губы.
- Я и сам от того в шоке. Но ты – моё настоящее. Она останется в прошлом, просто хорошим воспоминанием. И прошу, не ревнуй меня больше, Билл. Я жутко верный, и, думаю, у тебя будет время удостовериться в этом.
- Спасибо, Том, - выдохнул я, прежде чем вовлечь парня в нежный, неспешный поцелуй. – Я… Для меня это много значит. Ты ушёл от девушки, которую уже знаешь так долго, ко мне, который появился в твоей жизни совсем недавно.
- Не нужно. Тебе спасибо.
- За что? – лёгкое удивление, снова неспешный поцелуй, пробегающий искрами по сознанию.
- За то, что ты у меня есть.

<16>

Бежать. Главное – бежать, не останавливаясь и не оборачиваясь. Быстро-быстро, активно работая согнутыми в локтях руками и пытаясь на ходу восстановить сбитое дыхание. Уже колет в боку, но ни в коем случае нельзя останавливаться. Иначе – смерть.
Навстречу попадается много людей, которые заинтересованно провожают меня взглядом, уступают дорогу, боясь попасть под меня, как под поезд, и хихикают вслед, иногда выкрикивая что-то ехидно-одобрительное. Сейчас не до них. Я должен бежать, превозмогая усталость, уже ощутимую боль в груди и чрезмерное внимание жителей деревни.
Конечно, я мог бы остановиться, но сзади слышен топот. Если бы не этот топот, то я давно бы уже куда-нибудь сел или ещё лучше – вернулся домой, но нельзя. Нельзя, так как сзади бежит Том и, пытаясь унять дикий смех, непонятно каким образом не препятствующий его быстрому бегу, уже раз десятый кричит мне в спину:
- Билл, ну стой! Ну, сколько можно ещё бегать, марафонец ты недоделанный!
- Я тебе просто так не дамся! – хрипло отвечаю я, уняв желание обернуться. – Нас, Вернингтонов, голыми руками не возьмёшь!
К смеху сзади добавляется хрюканье, и следует новый вопрос, дающийся, по всему, с трудом:
- И что, до вечера носиться будешь?
- Если ты не откажешься от своей навязчивой идеи, то хоть до ночи!
- Боже, Билл, но это всего лишь коровы!
Коровы!!! Да, именно из-за этих страшных рогатых существ с тупыми мордами и большими носами я сейчас не без труда, но побиваю рекорды любых соревнований по бегу. Дело в том, что в обед какой-то ну очень нехороший чёрт дёрнул меня сыграть с Томом в покер. Играть просто так было неинтересно, потому на кону стояли пробежка Каулитца по главной дороге деревни голышом и одно чересчур изощрённое желание: моё знакомство с коровами. И теперь скажите, кто ж знал, что Том давно обыграл всю деревню, своих родителей и он-лайн-соперников в Интернете?
- Билл, остановись! – Том гоготал на всю улицу, отчего на нас собралась смотреть уже вся деревня. Особо любопытные выглядывали из окон или, оставив на время работу в огороде, открывали калитки и провожали насмешливыми взглядами и свистом. – Карточный долг – долг чести!
- Не в этом случае! Я не думал, что проиграю! – пропыхтел я, перемахивая через удивлённо замершую на дорогу маленькую собачку. Вот, даже собаки в шоке. – Покер всегда был моей игрой!
- Конечно! – Том говорил отрывисто и хрипло. – Именно потому ты сейчас бежишь средь бела дня в пижаме, домашних тапках моей мамы и с шухером на голове, будто тебя целиком в розетку засунули!
- Пообещай мне, что никаких коров не будет! – я пропустил замечание о своей внешности мимо ушей.
Ну и неважно, что сейчас на мне лишь пижамные штаны и майка в мелкий цветок, да забавные тапочки-мишки, принадлежащие Марте. Они первое, что попалось мне под ноги, когда планировался план побега из дома. Конечно, в кроссовках было бы намного легче – в этих тапках ступнями я чувствовал каждый камешек на дороге – но представление страшной ядерной бурёнки с острыми металлическими рогами и кожаным ошейником с шипами не давало мне остановиться и лишь гнало дальше, заставляя не думать о неудобствах и шухере на голове.
- Не пообещаю! Проиграй я, ты бы не задумываясь меня голым из дома выгнал! И раздел бы сам, и бежал бы за мной также, демонстрируя красоту народу!
- Конечно, я ведь…
Договорить я не успел, сбитый сбоку крепким захватом. Том повалил меня на траву, едва не впечатав нас обоих в забор чьего-то дома. За представлением пробежки голого Тома по главной улице я и не заметил, как парень всё же сумел меня догнать.
- Нет, нет, нет, НЕТ!!! – я пинался, брыкался, царапался, пытаясь выскользнуть из хватки Тома, но тот лишь продолжал смеяться и подминать меня под себя, пытаясь завести руки за спину. – Никаких коров, нет!
- Успокойся! – голос Тома заметно охрип от смеха, но он не мог остановиться, короткими вдохами глотая воздух. Я слышал быстрое биение его сердца и даже иногда ощущал его, когда касался ладонью обнажённой груди. – Я ж не на казнь тебя веду!
Изловчившись, я перевернулся на живот и попытался отползти, как был бесцеремонно оттащен назад за ноги. Оказывается, вцепляться ногтями в землю неприятно и бесполезно, а щекотка от травы совсем никакая.
- И куда пополз? – Том быстро перехватил обе мои руки, не обращая внимания, что под его напором я утыкаюсь лицом в землю, тем самым затрудняя процесс изрыгания ругательств. – Никуда ты теперь не денешься. Я на тебя поводок нацеплю.
- Скотина! – я выплюнул какую-то очень неприятную на вкус траву – видимо, интуитивно я попытался уцепиться за землю и зубами – и ударил сидящего на моих ягодицах Тома пяткой в спину. – Отпусти, чтоб я мог тебя придушить!
Том замер на несколько секунд, а потом наклонился к моему уху, опалив его горячим дыханием. Уверен, сейчас не было никого вокруг. Ведь в ином случае я бы не разомлел так мгновенно, почувствовав мягкое прикосновение губ к своему виску, и не услышал бы нежный шёпот, приправленный сбитым дыханием:
- О`кей, я разрешу тебе всё.
- Да что вы? Говори, кого я должен за это убить, – я чуть приподнял голову, касаясь щекой щеки Тома.
Перепалка между нами была забыта на несколько мучительно сладких секунд. Том продолжал держать меня за руки и придавил своим весом к земле, лишив возможности двигаться. И тут же в мозгу всплыла фантазия, будто сейчас он остервенело дёрнет меня за волосы, прогибая назад, и своим хриплым будоражащим шёпотом прикажет что-либо, чему я не посмею противиться.
Но фантазия Тома была иной.
- Никакой мокрухи, Билли. Не нужны никакие крайности, - влажный кончик языка скользнул по ушной раковине, и я сдавленно проскулил, чувствуя внезапно сильный электрический разряд, прошедший по телу. – Я разрешу тебе всё. Всё, что ты захочешь. Но сначала… коровы.
- Ненавижу тебя! – несвойственным себе высоким голосом осведомил я вновь заржавшего Тома. – Ты бездушная тварь, Каулитц! Ненавижу тебя всеми фибрами души! И коров твоих ненавижу тоже! И деревню эту! И поставь меня на место, извращенец деревенский! Я тебя за задницу укушу сейчас!
Последнее я кричал уже перекинутый через плечо и мерно покачиваемый в такт походке Тома. Сам парень гоготал, ущипнув меня за пятую точку.
- Спокойно, Вернингтон! Побереги силы для битвы с главарём.
Мирно всплывший в воображении садист под кодовым названием Бурёнка сейчас уже с перчатками на копытах, чтобы не запачкать их моей кровью, и с золотым зубом, блестящим, когда корова криво ухмылялась, заставила заткнуться. Ну, всё, финиш.

***

Пахло травой и клевером. Ветер мягко ласкал кроны раскидистых деревьев, будто шепча им что-то приятное, и они отвечали ему нежным шелестом зелёных листьев. Небо голубое, без единого облачка, с радушием приняло в царствование палящее солнце, чьи тёплые лучи ласкали кожу и щекотали, играясь.
А я шёл на смерть.
Совершив ещё одну попытку убежать, я сломал два более-менее отросших у меня ногтя, когда обнимался с косяком и визжал что-то типа «свободы попугаям!» - и прочим прекрасным существам, к которым относил себя. Удивляюсь, как этот косяк не откололся вместе со мной, ведь я держался так крепко и с такой всепоглощающей надеждой.
Идущий рядом Том, в любую секунду готовый подорваться и снова носиться за мной на сей раз по лугу, чуть щурился, смотря на небо, и, по-видимому, наслаждался обстановкой. Не без удовольствия я оглядел его шею, покарябанную мною утром, и решил, что это лишь часть мести за то, что мне предстоит.
Ты ещё побежишь у меня голым по улице, Каулитц. Ох, как побежишь.
- Прекрати уничтожать меня взглядом. Это никак не действует, - Том даже не удосужился взглянуть на меня, скептически изрекая свою реплику. Он был заинтересован деревьями вдалеке. – Ты уже убедился, что бегаю я куда лучше и силы наши тоже не равны.
- Куда мы идём? – я проигнорировал издевательство и, нагнувшись, быстро сорвал травинку. – Ты решил убить меня подальше от людских глаз и понаблюдать как можно дольше над предсмертной агонией?
- Как ты любишь драматизировать! – Том усмехнулся и, наконец, перевёл на меня взгляд. В них читался непонятный мне восторг, будто мы сейчас в рай направляемся. – Мы идём к герру Штульцу. У него самая большая ферма во всей деревне.
- На этом месте я должен восторгаться? И вообще, мы договаривались лишь о коровах! – испугался я, скучая по косяку, рядом с которым чувствовал себя в безопасности. – Никаких других животных, иначе ты не просто голышом побежишь, но и с поднятыми руками!
Том расхохотался, притягивая меня к себе за шею.
- Билл, там совершенно нечего бояться. Коровы очень милы, особенно если за ними хорошо ухаживают. А Штульц разбирается в этом деле, как никто другой. Я до сих пор удивляюсь, как этот человек успевает в одиночку справляться со всем своим хозяйством.
- Да мне какая разница! – я сбросил руку Тома со своей шеи и немного опередил парня. – Ты видел мою реакцию на гуся в первый день проживания в деревне? Этого недостаточно, чтобы понять, как я боюсь деревенской живности?
- Вот именно!
- Что вот именно? – развернулся я.
- Это был первый день. С тех пор ты пережил червей, компост, баню, рыбалку, Курта… Что ещё может тебя испугать? Какая-то там корова, которая сама тебя боится?
- Я воспринимаю коров лишь в виде жареного мяса на тарелке, - с нажимом произнёс я, надувшись. – И пусть каждая из них хоть на Памелу Андерсон похожа будет и приветливо мне улыбнётся при встрече, пофиг.
Том снова рассмеялся и кивнул куда-то вперёд.
- Ну всё, пришли. Мужайся.
Встретил нас аккуратный домик с широкими окнами и огромным двором с множеством сараев. По двору туда-сюда разгуливали куры, гуси, маленькие цыплята, пара индюков, а на крышу крольчатника забирался ленивый белый кот. Заметив такое обилие живности, я спрятался за Томом и старался идти аккуратно, боясь наступить на шустрых цыплят, жёлтыми пятнами шныряющих по двору.
Но не грозный вид петуха и гуси напугали меня. А протяжное «му». Совсем рядом. Такое злобное и кровожадное «му», полное презрения и коварства.
- Том, – прошелестел я, предпринимая попытки потянуть парня назад к калитке. – Я не уверен, что идея хорошая. Мы ещё можем уйти, и я останусь жив, а ты на свободе, без угрызений совести на весь остаток жизни.
- Не пори чушь, - Том поморщился и оттянул меня назад к себе. – Ты должен.
- Жизнь за карточный долг? Не дорого ли?
- Билл, - Том остановился, сжав ладонями мои плечи. Он смотрел строго, будто задание показать меня коровам (да-да, не коров мне, а коровам - меня) жизненно необходимо. – Я сейчас с тобой и оставлять тебя одного не собираюсь. Чего ты боишься?
- Их.
- Не убеждает. Давай! Ты же сильный парень. И не строй из себя истеричную барышню!
- А если в лоб? – окрысился я, забыв о недавнем страхе.
- А если в ответку?
- Я сейчас уйду.
- А тебе кто-то позволит? – правая бровь Тома изогнулась. Понабрался тут у меня клёвых штучек и демонстрирует теперь. – Ну что, милая барышня, вы готовы?
- Пошёл ты! – разозлился я, сбрасывая руки Тома с себя. – Показывай, где твои коровы, и мы пойдём готовить тебя к голому забегу!
- Вот тот сарайчик, - Том довольно вскинул руку, показывая направление.
- Ну, всё. Ты раздевайся пока. Отсюда и по всей деревне побежишь. А нет – заставлю, - я криво ухмыльнулся и пошёл к сараю.

Дата добавления: 2015-08-27