Часть 31

То забытое чувство, когда вдруг чертов мир вспоминает о тебе и ты вновь становишься центром Вселенной. Гребаная катастрофа.
Идея завалиться в бар, изначально казавшаяся мне отличной, на деле вышла еще одним отстоем жизни в этот вечер. Хотелось расслабиться, но получалось паршиво. В центре груди все время противно тянуло, сердце тарабанило с перебоями. Мысленные экзерсисы бешеными стаями передвигались в черепной коробке, заставляя крутить уже несколько часов в руках вторую бутылку невостребованной «Короны». По–другому просто не получалось: надо было занять руки хоть чем–то, иначе был реальный шанс сойти с ума, а сидение в четырех стенах, где давили тишина и пыльные полы – не самый лучший вариант времяпрепровождения. Как оказалось, бар тоже, потому что я некстати вспомнил, что последний такой одиночный поход закончился безликим трахом в туалете, после которого у меня еще два дня в носу стоял тошнотворный запах «Глэйда» и неделю кто–то отчаянно насиловал мой сотовый.
«Не в этом ли проблема?» – усмехнулся я про себя. Анонимный и обезличенный трах.
Не то чтобы секса у меня было много, но даже под дулом пистолета я ни за что не вспомню чье–либо имя, лицо, стон подо мной, изгиб тела, послеоргазменную гримасу или саму комбинацию секса. Ничего не значащие перепихоны, приносившие краткосрочную физическую разрядку, не более. Зато за те несколько секунд лицезрения человека, который с одержимостью долбаного сталкера преследует меня во снах, я могу описать его образ целиком с маниакальной точностью до мелочей. Это и было корнем проблемы.
Год и восемь месяцев – это отличный срок, чтобы понять всю уродливость и бесперспективность ситуации. Чтобы наконец перестать дергаться при мимолетной мысли о случайной встрече и одновременно желать этого, чтобы впоследствии с равнодушием скользнуть глазами по знакомому человеку и не узнать его. Снова понять: Земля никогда не замедляет свой ход, а мир не поднимает с колен на ноги и не подтирает сопли. Год и восемь месяцев – срок, за который человек в состоянии смазать ржавые петли грудной клетки и наладить до автоматизма свою жизнь. Год и восемь месяцев – это промежуток времени, способный заставить пересмотреть свое жалкое существование и поменять полюса жизненных ценностей...
...И двадцать долбаных календарных месяцев – срок, который может смыться кучей ненужного дерьма в унитаз от одного малейшего дуновения ветерка прошлого...
Хотелось изо всех сил сохранить жизненный баланс и тому подобную хрень, но мой битый склеенный мир рассыпался. Снова, блядь.
Судя по часам, было уже около четырех утра. Оставив на стойке полупустую бутылку пива, я засобирался домой. Завтра, а вернее уже сегодня, первой парой проблемная экономика, нужно быть более–менее вменяемым, если я хочу притянутую тройку в зачетке.
У входа в бар стояла припаркованная черная SLR МакЛарен*, поневоле притягивающая взгляд, повернувшись самой охуенной своей частью – задницей. Эротичней «кормы» я не видел. Глянцевая обсидиановая покраска, словно темное зеркало, отражала неоновые уличные огни. Как минимум хром, а может, что–то и поинтересней. Как можно описать эталон сексуальности? Металл, стекло, кожа, скорость, мощность, адреналин. Двухдверное купе, подвешенные двери, открывающиеся вперед и вверх, соблазнительный спойлер, низкая посадка. Не автомобиль – сплошной оргазм для опытного водителя. Никакой агрессии, только изящные элегантные линии. Не та машина, которая должна ездить по нашему бездорожью. И не та машина, которая должна стоять рядом с занюханным баром – скорее, летняя красавица. Снег, гололед, заносы из–за широких шин – зимой такую тачку определенно нужно контролировать на дороге. Но Берсеньев ведь у нас как раз мастер по части контроля. Именно он стоял возле «Мерседеса». Решительный и уверенный в себе. В темном строгом костюме, что был на нем ранее на презентации, белоснежной рубашке без галстука и в распахнутом твидовом пальто. Наглый и невозмутимый. Мое сердце ухнуло куда–то вниз и там замерло. Холодный воздух вдруг стал густым.
Судьба не устает преподносить сюрпризы: в мое тухлое существование снова вдохнули немного эмоций и жизни.
Я еле сдержал собачий вой внутри себя. Вся хрень в том, что видеть этого человека – подобно удару под дых. И это все было смехотворно, потому что я был убежден, что переболело, прошло. Как выяснилось на деле – не прошло, не переболело. И осознание этого было больнее, чем от долбаной контузии. Вот черт.
Тягостное молчание, повисшее между нами, кажется, длилось час, а может, два, но на деле это были блядские пара секунд. Я не выдержал первым.
– Дерьмо, – выругался сквозь зубы и мрачно спросил: – Как ты?..
Как ты – что? Попал сюда? Нашел меня?
– Забыл, кто я?
Ну конечно. В стиле Типичного Владлена.
– Ты не изменился, – неожиданно мягко улыбнулся он, а из меня словно весь дух выбили.
Этот пылающий зеленый взгляд. Этот низкий грудной голос... Мать моя женщина. Воспоминания были слишком четкими. Словно и не было полутора лет его отсутствия, моих бессонных ночей, саднящей тоски...
– Катись к черту, – сухо ответил я.
– Поверь, я на полпути.
– Хватит!
– Хватит что? – он выгнул бровь.
– Хватит преследовать меня, – высказался я зло и нервно стал застегивать молнию на куртке. – Черт, вижу, ума у тебя не хватило, чтобы не возвращаться. Здесь есть люди, жаждущие увидеть тебя в гробу, разве нет?
И я в том числе!
– Это все, что тебя волнует? – он растянул губы в сардонической улыбке.
– Нет, – отрезал я. – Меня это вообще не касается.
Чушь собачья. И это все усложняло.
Хотелось в срочном порядке утопиться в сугробе. Да и соблазн почесать кулаки был слишком велик. Не желая больше продолжать всю эту душеразрывающую катавасию, я развернулся, с усилием переставляя ватные ноги, пошел прочь от бара, намереваясь отнести свой жалкий зад хоть куда–нибудь, но подальше отсюда.
– Брось, Марк. Мы можем хотя бы поговорить?
Владлен сделал несколько решительных шагов в мою сторону. Я отшатнулся, практически отлетел от него в сторону, словно ошпаренный.
– Бля, не смей! – предупредил довольно резко, выдыхая неровные клубы холодного воздуха.
Он нерешительно застыл в метре от меня, прожигая темным пронзительным взглядом. Рана в моей груди вскрывалась по новой. У меня просто не было сил на очередную костедробительную историю.
– Не смей снова появляться в моей жизни, – хрипло сказал я. Сердце гулко билось в груди. – Тебе в ней не место. Я не знаю, какую игру ты ведешь... Просто, всё. Баста, – жуткий и какой–то голодный взгляд Берсеньева сворачивал рулоном мой желудок. – Мне до фени, зачем ты приехал, Владлен, но наша встреча была случайной. Она случайной и останется.
Молчание.
Долгий зрительный контакт, никаких телодвижений. Никто из нас не пытался прорваться сквозь эту стену с мигающей вывеской «the end», оттягивая момент, когда уже нужно развернуться и свалить обратно в свой мир.
Долгие две минуты бездействия, и... я затолкал дрожащие руки в карманы куртки и ушел. Меня больше никто не пытался остановить.
И куда подевался весь воздух в этом городе? Его однозначно чертовски не хватало.
_____________________________________________
*Суперкар, разработанный компанией «Mercedes–Benz», SLR–класс при сотрудничестве с McLaren Automotive.

Дата добавления: 2015-08-26