Часть 22

Кто–то бы озолотился, если бы придумал таблетки, блокирующие поток мыслей. Люди бы скупали лекарство на раз, и весь мир бы состоял сплошь из зависимых, но, безусловно, счастливых людей. Но таких пилюль еще не изобрели, поэтому довольствуемся малым: хлещем из горла что–то градусосодержащее.
Вторая спасительная бутылка коньяка заканчивалась, оставалась еще одна. Надо было запастись горючим, но одеться и сходить в магазин за следующей дозой алкоголя я был просто не в состоянии. Коньяк заглушал все: инстинкты, владение речью, координацию движений, но не помогал в отключении гребаных мыслей, носящихся со скоростью света в черепной коробке. Все то, о чем не хотелось даже думать, сейчас захлестывало с головой, мусоля с особой тщательностью. Пиздец просто.
Судя по календарю, в школе я не появлялся три дня. И это в разгар подготовки к экзаменам, ага. Хотя пусть будут лучше спущенные в сортир экзаменационные оценки, чем лицезрение физиономии Берсеньева. Разговор с ублюдком той ночью до сих пор бился под корочкой, не давая ни одной секунды на передышку. Три ха–ха! Я не гребаный гей! Если у меня и есть проблемы с головой, то только в виде страсти к мазохизму, не более. Да, о латентных геях знаю, но я не ярый гомофоб. Мне просто пофигу на всех педиков вместе взятых, если они не касаются моей персоны лично.
– Я не гребаный гей! – громко заявил я пустой темной квартире. – Пошел он нахер со своим гейством, мудак!
В этот момент кто–то противно заржал. В пустой квартире. Марк, так и до психушки недалеко.
– Мудак, – повторил я, осушая бутылку одним большим глотком.
Просто вырубиться. Мне нужно просто вырубиться, чтобы больше ни о чем не думать.

Мне показалось, что перед моим лицом мелькнули чьи–то ботинки. Я тяжело со стоном отлепился от кухонного пола, открывая сначала один глаз, затем другой. В руке был початый коньяк. Я не помнил, как добрался до третьей бутылки. Горло раздирала сухость. Поднеся бутылку ко рту, я сделал жадный глоток огненного пойла, но немного не подрасчитал и половину плеснул на себя, хватив при этом коньяк носом. Сука. Я стал отчаянно откашливаться.
– Дай сюда, придурок, – выругался кто–то совсем рядом, и из моих рук вырвали бутылку.
Я продолжал загибаться в кашле и, только спустя пару минут успокоившись, снова разлепил глаза.
– Ты?.. – сипло спросил я, наблюдая, как гость выливает мой коньяк в раковину. – Урод...
– Не умеешь пить – не берись, – невозмутимо отозвался Владлен, стоя около раковины.
– Не умею, – пьяно согласился я. – Как ты?.. Тут?.. Вообще?..
Пока я думал, как более внятно выразить свою мысль, Владлен бросил бутылку в мусорное ведро, подхватил меня под руки и потащил в ванную комнату. Пристроил возле унитаза и скомандовал:
– Суй два пальца в рот.
– Иди к черту.
Владлен, конечно, не пошел, бесцеремонно обхватил меня за грудную клетку, больно ткнул куда–то в район желудка, и меня красочно вырвало.
– Твою мать, ты хоть закусывал? – чуть поморщившись, спросил он, придерживая мою голову, так как ничего, кроме алкоголя, не выходило.
Меня изрядно полоскало, само собой, я ничего не ответил.
Когда желудок был опустошен, Владлен сунул меня в ванную, включив при этом холодный душ. Я заматерился и стал вырываться, но силы с ублюдком были явно не равные, и он с легкостью удерживал меня на месте.
– Х–хватит. Х–холод–дно... – стуча зубами, захрипел я.
Сейчас было еще херовее, чем пару часов назад. От холода сводило зубы.
Владлен выключил душ, а я сполз по стенке, обхватывая себя руками, стараясь согреться. Да он смерти моей хочет!
– Ну и к–какого х–хера? – разозлился я.
Один из внутренних голосов бился в конвульсиях, предупреждая о том, что Берсеньева вроде как здесь быть не должно.
– В школе не появляешься. Напиваешься как свинья. Отличный способ решения проблем, – усмехнулся он.
Мои мысли бессвязно плутали где–то на задворках, но иногда мелькало и просветление.
– Да п–пошел ты. И вообще, вали из моей квартиры... – Я полез из ванной, но запутался в собственных ногах и чуть было с хрустом не свалился на кафельный пол, но Владлен успел подхватить. – Сука.
Владлен только возвел глаза к потолку, но помог мне подняться. Я вымочил его невъебенно дорогущие пальто и свитер. Это показалось мне дико смешным, и я прыснул в кулак.
– Тебе противопоказано пить, – наставительно изрек он и потащил меня к матрацу.
Только моя голова коснулась подушки, веки сразу же налились свинцом, и я начал проваливаться в сон, успев напоследок пробормотать:
– Видеть тебя не могу...
Кажется, Владлен сказал: «Смирись».

Мы сидели со Славкой за нашим столом в кофейне, где одноклассник издевался надо мной как мог.
– Да–а, выглядишь ты действительно препаршиво, – наконец перестав ржать, проговорил парень. – Как после неудачного спаривания три ночи подряд.
Я скривился. Сегодня я обнаружил себя в пижамных штанах, а рядом с матрацем кучу мокрой одежды, в которой я был до похода под ледяной душ. Славкина шутка была словно наждачная бумага по нервам. Владлен. Был. В. Моей. Квартире. Владлен. Меня. Переодел. Но перед этим предварительно раздел. Мать вашу, это пиздец! Я всеми силами старался об этом не думать, потому что голова и без гадских мыслей обещала взорваться. А значит, нужно было просто игнорировать. Все. Ничего не было. Ни Владлена, ни душа, ни переодевания. Был только ужравшийся до невменяемости я. Завязываю с выпивкой. Я все равно никогда не умел пить.
– Чувствую я себя еще хуже, это точно.
– Охотно верю. Так что произошло? – спросил Славка, помешивая сахар ложечкой в чашке с чаем. – Это как–то связано с Владленом? – парень смотрел мне прямо в глаза, ожидая ответа.
– Почему именно с ним? – нахмурился я, замечая, что только при упоминании имени Берсеньева сердце невольно участило ритм.
– Ну–у, – протянул одноклассник. – Тебя нет, Владлен отсиживает первый урок и тоже уходит, – пожал плечами Славка. – Может, я, конечно, преувеличиваю, но зная о том, что у вас в прошлом были напряги, да еще и все эти подарки–телефоны в последнее время... Извини, выводы напрашиваются сами собой: складывается впечатление, что он на тебе немного помешан.
– Шерлок недоделанный, – фыркнул я. – Пиши книги, думаю, у тебя получится. Богатое воображение.
– Так ты пропускал школу из–за него? – не отставал Славка.
– Не совсем, – уклончиво ответил я, надеясь, что парень завяжет с расспросами. Это уже начинало порядком раздражать.
– Какие–то проблемы?
– Никаких. У меня все в зашибенно.
– Видел, как пару раз к Владлену в школу приезжал Богдан, тот парень, с которым мы в клубе познакомились. Судя по лицу Владлена, рад другу он не был.
– И?
– И ничего. Просто так говорю, – помолчав, Славка все–таки решился на вопрос, который так и висел в воздухе: – Послушай, Марк, между вами что–то было, да?
Хоть я и ожидал этого вопроса, все равно умудрился подавиться кофе.
– Окей, забей. Неудачный вопрос, – сразу же среагировал Славка.
Действительно неудачный, потому что после этого нашего общение сошло на нет. Херовое завершение встречи. Если Славка не дурак (а он не дурак), то все понял правильно. И это его понимание – как гвозди, забиваемые в крышку моего гроба.
Через полчаса парень уехал, а я направился домой через сквер. На улице слишком морозно для марта, в душе погано, и я решил, что небольшая доза свежести мне не помешает.
На полпути к дому передо мной нарисовался капот красной «Ауди». Дверь со стороны водителя открылась, и появился Лекс. Я мысленно чертыхнулся.
– Привет. Ты домой? Садись, подвезу.
Как всегда, с приклеенной жизнерадостной улыбкой, что вконец удручало. Лично я чувствовал себя так, будто недавно упал с десятиэтажки и назло всем недругам выжил. На нем были лишь брюки и футболка, и это в такую–то погоду. Да, автомобили люкс–класса определенно стоят своих баснословных денег.
– Привет, – вздохнул я, прикидывая: еще пять минут на морозе или две в тепле, на мягком кожаном сидении? После энного количества кофе и уютной кофейни ответ был очевиден. Я сел в машину. – Ты вообще уезжал отсюда? – со вздохом спросил я, пристегиваясь ремнем безопасности.
– Вернулся, – пояснил Лекс и заметил: – Выглядишь неважно. Бурная ночь?
– Что–то типа того, – кивнул я. – Порадуй меня и скажи, что приехал за своим долбанутым братцем.
Лекс нахмурился.
– С чего ты взял?
– А зачем тебе еще возвращаться?
Логика, мать ее, железобетонная вещь. Но хотелось верить в чудо.
– Имеют место быть дела семейные, – отозвался Лекс. – Только вот Владлен не собирается возвращаться домой... Ты знаешь почему, да?
Я промолчал. Да уж, знаю, но лучше бы не знал.
Лекс затормозил у моего подъезда.
– Ладно, спасибо что подвез, – я вышел из машины.
– Марк, – окликнул Лекс, выходя следом, но договорить ему не дал звонок сотового. Я выжидающе остановился в паре шагов, пока парень принял входящий вызов. – Да? В городе, а что?.. Что?! Когда? – лицо Лекса стало напряженным, и он слегка побледнел. – Еду, – коротко бросил он и закинул сотовый в салон.
– Что–то случилось? – я не мог не спросить. Определенно что–то стряслось, раз парень так отреагировал.
– Владлен разбился, – только и сказал Лекс, садясь в автомобиль.
В груди у меня что–то ёкнуло. Сердце ухнуло вниз, а мозг оторопел. Время словно замедлило ход, а я наблюдал, как «Ауди» прощально моргнула красными габаритами, скрываясь за поворотом дома.

Дата добавления: 2015-08-26