Часть 27

И снова в больнице – гребаное дежавю: я, Богдан с каменным лицом, беседующий с главврачом, и где–то лежащий в одной из двухсот палат Владлен. Отличие лишь в том, что клиника частная, только вот легкие забивал уже знакомый запах озона.
Наконец Богдан согласно кивнул главку и направился ко мне.
– Я обо всем договорился, – сказал он. – Дам денег, эскулап заставит хирурга и медсестер молчать. Следаки нам ни к чему.
– Слушай, какого хрена? – зашипел я, стараясь говорить как можно тише и не привлекать внимание. – Пусть менты с этим и разбираются!
– Марк, очнись, – одернул меня парень. – Какие, блин, менты? Все коррумпированы.
Я постоял немного истуканом, все еще медленно скрепя своими шестеренками в голове после недавних событий.
– Это еще одно предупреждение, да?
– Не исключено.
– Надо позвонить отцу Владлена...
– Завтра вместе подумаем, что делать дальше, сейчас здесь ловить нечего, в палату все равно не пустят.
Я остервенело помассировал ноющие виски. Никак не мог поверить, что все происходит взаправду.
– Ладно, пошли, сегодня тебе лучше остаться у меня.
По дороге Богдан с завидной хваткой цербера вытаскивал из меня подробности произошедшего, только я мало чем мог помочь: высокий парень в синей куртке, лица не разглядел, даже долбаного пистолета не видел. И выстрел из глушака не слышал. Полезной информации – ноль целых ноль десятых.
Богдан снимал однокомнатную квартиру в одном из гостиничных комплексов, без особых изысков, в современном минималистическом стиле, возмещая дороговизну квадратными метрами комнаты.
– Располагайся. Я по делам, позвоню.
Оставил меня в квартире и уехал.
Я долго принимал горячий душ, стараясь смыть с себя пережитое, оттирал руки от засохшей крови и избегал лицезрения своей землисто–серой физиономии в любых отражающих поверхностях, но воспаленный мозг с особой тщательностью прокручивал перед глазами сцену в подъезде.
Устроившись на диване, я лежал без сна и смотрел невидящим взглядом в потолок, слушая, как работает кондиционер. Разыгралась мигрень, но головная боль – это не только повод обратиться за помощью к аптечке, но еще и повод постараться забить на все проблемы и забыться на некоторое время. Ты думаешь только о том, чтобы перестало звенеть в ушах, чтобы не пульсировали в агонии виски...
...В него реально стреляли. Его реально могли убить...

Наутро я выглядел не хуже серийного убийцы с острым приступом отвращения к жизни. Сегодня был последний учебный день перед каникулами, так вовремя наставшими. Но учеба сейчас мало заботила – не меня и явно не Владлена. Школьная версия отсутствия Берсеньева на занятиях – грипп. Ядерный, мать вашу, грипп до больничной койки.
В девять позвонил Богдан, и мы договорились о встрече.
– Там в шкафу куртки висят, выбери себе что–нибудь по размеру. Не думаю, что твоя подлежит восстановлению.
Спустя полчаса я вошел в больничную палату, угнетающую своими бежевыми стенами, белоснежными занавесками на широком пластиковом окне и светлой тумбой. Разбавляли фон черная плазма на стене, серый диван из кожзама в углу палаты, Богдан, стоящий у окна, и Владлен, полусидящий на койке под одеялом. Последний был слегка бледен, под глазами легли тени, по лицу сложно понять, о чем он думает, играл зажигалкой и в целом выглядел неплохо. Вид портила только повязка с проступающей кровью на плече, которую следовало бы сменить, и рука в бандаже. После богатой на происшествия бессонной ночи я был эмоциональной развалиной, но внимательно осмотрев Владлена, внутренне себя успокоил и призвал к порядку: вот же он, сидит живой, успокойся, долбаное сердце!
– Ты как? Выглядишь отвратно, – признался я, лишь только вошел в палату.
– Погода дрянь, – сказал Владлен так, будто бы это что–то объясняло, и скривился: – Терпеть не могу больницы.
Я устроился на стуле.
– Но больница – это лучше, чем морг, – добавил Богдан.
– Не поспоришь. Ну? Узнал что–нибудь? – Владлен обратился к парню.
– В общем, да, – Богдан почесал переносицу и уселся на подоконник. – Узнал, что некоторыми стараниями твоего двоюродного брата Марат Эдуардович круто взял тебя в оборот. С его подачки все началось.
– Лекс? – удивился я.
– Вот сучонок, – процедил сквозь зубы Владлен, отвечая тем самым на мой вопрос. – Ну, допустим, это не такая уж новость, – щелкнул зажигалкой, – что еще? Заказчик? Исполнитель?
Богдан покачал головой.
– Пока ничего нет.
– Совсем? Хреново, – задумчиво протянул Владлен, чиркая зажигалкой.
Это, Владленовское «хреново», мне не понравилось. Судя по заинтересованному лицу Богдана, ему тоже.
– И что это значит? – спросил Богдан.
– Ровно то, что я бы этому киллеру недоделанному рубля не дал. Убить с расстояния вытянутой руки не смог. Хотя целился в сердце, – усмехнулся Владлен.
Мы с Богданом в замешательстве переглянулись, ожидая продолжения. А его все не было.
– Ну и к чему ты клонишь? – поторопил я, нахмурившись. – Блядь, Владлен, не тяни.
– Не тяну. Я тут полежал, подумал, солнце: твой дом, твой подъезд, твоя куртка... Ни на какие мысли не наводит?
Я соображал целую вечность. Серьезно, пытался ухватиться за мимолетно возникшую мысль, но тут же ее потерял.
– Ты был в капюшоне? – среагировал Богдан первым.
– Да. А еще у того придурка дрогнула рука, как только он увидел меня, а потом услышал голос Марка.
У меня противно екнуло сердце, я слегка округлил глаза.
– Охуеть, – присвистнул Богдан, но продолжать свою мысль ему было не обязательно. – Твой отец?
Владлен еле заметно кивнул.
– Сначала дражайший родитель угрожает мне, но обламывается, и в этот же вечер появляется киллер. Думаю, это он «заказал» Марка.
Владлен внимательно наблюдал за мной зелеными, как у кота, глазами, и смотрел как будто насквозь. От такого взгляда в желудке возникали болезненные спазмы, похлеще осознания того, что это я должен был лежать сейчас на больничной койке, а возможно, и на обжигающе–ледяной каталке в морге. Ебаный пиздец.
– Я всегда знал, что Марат Эдуардович – псих, – разбивая мертвую тишину, проговорил Богдан, качая головой. – Что теперь?
Действительно, что теперь? Когда мне ожидать следующего парня с пушкой?
– С восемнадцати я являюсь полноправным членом совета директоров головной компании предка. Тридцать процентов по закону мои, и он ничего с этим не сможет сделать.
Владлен был мрачен и непроницаем. Он сделал многозначительную паузу, выразительно посмотрев на Богдана.
– И? – парень был серьезным и сосредоточенным как никогда.
– Я знаю, что твой отец хочет получить доступ к холдингу, – Владлен бросил тяжелый металл зажигалки на тумбу, и тот с грохотом проехался по поверхности. – Мне не нужна компания. Мне нужна часть бизнеса родителя. И это только начало.
Богдан подавился и вытаращил глаза на Берсеньева.
– Ты с головой вообще дружишь? Ты не можешь отжать бизнес у отца. Это, блядь, что, шутка такая?
– Ага. У меня после дозы свинца всегда игривое настроение, – оскалился Владлен.
Минуту парни сверлили друг друга взглядом, а я наблюдал за немой сценой со стороны. Мысли путались, но было ясно, что Владлен затеял что–то грандиозно идиотское и невъебенно опасное. Это он мог, вполне в его, блядь, духе. Долбаный Владлен с его идеями.
– Если располагать информацией и знать нужных людей, я смогу все обстряпать. Устрой мне встречу с твоим отцом. Большего от тебя не требуется.
Владлен терпеливо ждал ответа, сверля друга темно–зеленым взглядом, ясно давая понять, что еще секунда задержки слова «да», и Богдан будет бедный.
– Ты больной, – покачал наконец головой парень и неожиданно расплылся в улыбке. – Ты чокнутый сукин сын, но я в деле.
– Отлично, – усмехнулся Владлен, он не сомневался, что услышит то, что хочет. Подмигнул мне: – Это будет забавно.
Я даже знать не хотел, о чем этот придурошный говорил.

Дата добавления: 2015-08-26