Очерки русской смуты».

«Поход на Москву»

ПРЕДИСЛОВИЕ.

В историю гражданской войны и военной интервенции генерал-лейтенант Деникин Антон Иванович вошел как один из главных организаторов и руководителей внутренней контрреволюции на Юге России. С его именем связано соз­дание крайне реакционного режима — деникинщины — распространившегося к осени 1919 года на огромной террито­рии — от Волги до Правобережной Украины и от Причерно­морья до линии Киев, Орел, Воронеж. Образовавшаяся «деникия», государство «царя Антона», как льстиво называли Деникина его приближенные, смертельной угрозой нависла над Советской Республикой. Классовая природа деникинщи­ны, маскировавшейся заявлениями о «демократии», «Учреди­тельном собрании» и тому подобное, была убедительно вскрыта В. И. Лениным. В письме ЦК РКП (б) «Все на борь­бу с Деникиным!» говорилось: «...за прямой и открытой контрреволюцией, за черной сотней и кадетами, которые сильны своим капиталом, своей прямой связью с империализмом Антанты, своим пониманием неизбежности диктату­ры и способностью осуществлять ее (по-колчаковски), — за ними плетутся, как всегда, колеблющиеся, бесхарактерные, словами прикрашивающие свои дела, меньшевики, правые эсеры и левые эсеры». (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т, 39. С. 59.)

А. И. Деникин встретил Великую Октябрьскую социали­стическую революцию в зрелом, сорокапятилетнем возрасте, имея хорошую военную подготовку и значительный боевой опыт. Он окончил Киевское пехотное юнкерское училище и Академию Генерального штаба, участвовал в сражениях русско-японской и первой мировой войн в должности командира бригады, начальника дивизии, командира корпуса, помощника начальника штаба верховного главнокомандую­щего и командующего фронтом. Генерал А. А. Брусилов следующим образом оценивал своего бывшего подчиненного:

«Деникин, который играл такую большую роль впоследст­вии, был хороший боевой генерал, очень сообразительный и решительный, но всегда старался заставить своих соседей порядочно поработать в свою пользу, дабы облегчить данную им для своей дивизии задачу...»

Эта в целом положительная характеристика показывает, что Деникин после победы Великого Октября выдвинулся в лидеры южной контрреволюции отнюдь не случайно. Суще­ственную роль в переходе в стан врагов Советской власти сыграли и политические взгляды Деникина, примыкавшего к кадетам — конституционно-демократической партии (пар­тии «народной свободы»). Он был активным участником мя­тежа генерала Л. Г. Корнилова, вместе с которым 19 нояб­ря (2 декабря) 1917 года бежал из Быховской тюрьмы на Дон. Здесь Деникин стал одним из организаторов борьбы против Республики Советов. В декабре 1917 года его изби­рают членом «Донского гражданского совета», антисовет­ского белогвардейского «правительства», претендовавшего на роль «всероссийского». Он участвует в формировании Добровольческой армии, в командование которой вступил в апреле 1918 года после гибели Корнилова. В конце июня Деникин предпринял так называемый 2-й Кубанский поход, завершившийся разгромом войск Северо-Кавказской совет­ской республики и захватом западной части Северного Кав­каза.

В начале 1919 года генерал Деникин захватывает лидер­ство в белогвардейском движении на Юге России. 8 января между ним и генералом П. Н. Красновым было подписано соглашение, положившее начало созданию «вооруженных сил Юга России», главнокомандующим которыми стал Дени­кин. В их состав вошли Добровольческая, Донская и Отдель­ная Туркестанская армии, с января до марта 1919 года — Крымско-Азовская Добровольческая армия, с марта по де­кабрь — 3-й отдельный армейский корпус, с марта — войска Северного Кавказа, с мая — Кавказская (впоследствии Ку­банская) армия, а также Черноморский флот. Весной 1919 года, воспользовавшись отвлечением значительной части Красной Армии на Украину и на Восточный фронт и начавшимся Вёшенским мятежом в тылу Южного фронта, Де­никин перешел к активным наступательным действиям. Он сосредоточил превосходящие силы, прорвал в мае оборону советских войск, отбросив их за Маныч и Северский Донец. Развивая достигнутый успех, белогвардейцы и белоказаки в начале июля вышли на рубеж Царицын (Волгоград), Бала­шов, Белгород, Екатеринослав (Днепропетровск), Херсон.

С этого момента и начинаются воспоминания Деникина, вошедшие в предлагаемую вниманию читателя книгу. Каза­лось бы, удача сопутствовала «вооруженным силам Юга России». По своему составу и численности они были весьма внушительными, насчитывая, по данным советского коман­дования около 104,5 тысячи штыков и 50,9 тысячи сабель. Их отличительной особенностью являлось обилие офицер­ства и казачества. Именно казачество Дона, Кубани и Терека служило главным источником, питавшим армию Деникина. В. И. Ленин в этой связи писал, что казачество «одно только давало и дает возможность Деникину создавать серьезную силу» (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т.39.С.208). Ценность этого источника прекрасно понимал и сам Деникин, который в ряде случаев шел на компромиссы с казачьей верхушкой, чтобы иметь возможность продол­жать борьбу против Советской власти.

Однако достижение дальнейших успехов было невозмож­но без притока свежих сил. Поэтому Деникин перешел к по­головной мобилизации. Данная мера, позволившая увели­чить численность его армий, таила в себе и их гибель. Пока они были классово однородны, состояли главным образом из добровольцев и казачества, их ряды были крепки и проч­ны. Но поголовная мобилизация лишила «вооруженные си­лы Юга России» их классовой однородности и тем самым ослабила. «Крестьяне, набранные в армию Деникина, — от­мечал В. И. Ленин, — произведут в этой армии то же самое, что произвели сибирские крестьяне в армии Колчака, — они принесли ему полное разложение». (Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 35. 4).

Важным фактором, способствовавшим укреплению войск Деникина, являлась помощь, получаемая от империалистов, прежде всего английских. В письме ЦК РКП (б) «Все на борьбу с Деникиным!» отмечалось: «Колчак и Деникин — главные и единственно серьезные враги Советской респуб­лики. Не будь помощи им со стороны Антанты (Англия, Франция, Америка), они бы давно развалились. Только по­мощь Антанты делает их силой». Значение иностранной помощи, в основном от Англии, подчеркивал и сам Деникин. «Военное снабжение продолжало поступать, — писал он, — правда, в размерах недостаточных для нормального обеспечения наших армий, но все же это был главный, жизнен­ный источник их питания». Весной 1919 года английское правительство предоставило Деникину вооружение, снаря­жение и обмундирование для оснащения 100-тысячной ар­мии и готовило отправку военного заказа еще на 150 тысяч человек.

В планах Антанты по разгрому Советской власти вооруженным формированиям внутренней контрреволюции отво­дилось важное место. В начале весны 1919 года Главное командование армий Антанты предусматривало «предпри­нять общее наступление, начатое со всех границ России и направленное концентрически к самому сердцу большевиз­ма — к Москве» (См. Из истории гражданской войны в СССР: Сборник документов и материалов: В 3 т. М., 1961. Т. 2. С. 43.)

Однако общее наступление всех антисо­ветских сил осуществить не удалось из-за наличия серьез­ных разногласий между их лидерами и вследствие успехов, достигнутых Красной Армией к лету 1919 года. К этому времени под ее ударами войска адмирала А. В. Колчака от­катывались на восток. Западный фронт успешно отражал наступление белогвардейской Северо-Западной армии и вел тяжелые оборонительные сражения против польских войск. На севере страны 6-я Отдельная армия сдерживала продви­жение интервентов и белогвардейцев.

В сложившейся обстановке единственно реальной силой, способной поразить сердце большевизма — Москву, явля­лись армии Деникина. Уверенный в скорой победе, он пи­сал, что «никогда еще до тех пор советская власть не была в более тяжелом положении и не испытывала большей тре­воги». 3 июля 1919 года Деникин отдает свою знаменитую, так называемую «московскую директиву», провозгласив поход на столицу Советского государства. Эта директива была одновременно и началом триумфа Деникина, и началом гибели деникинщины. Почти три с половиной месяца по­требовалось белогвардейцам, чтобы преодолеть расстояние в 300 километров от Белгорода до Орла и выйти на дальние подступы к Туле — последнему крупному промышленному центру на пути к Москве. Это же расстояние, но уже от Орла до Белгорода, войска Южного фронта, перешедшие 11 октября 1919 года в контрнаступление, прошли менее чем за два месяца. А еще через месяц Красная Армия вышла на подступы к Северному Кавказу. Отчаянные попытки Де­никина задержать ее продвижение сначала на Дону, а затем на Кубани успеха не имели. В последующие три месяца, с января по март 1920 года, «вооруженные силы Юга России» были разгромлены окончательно.

Крах деникинщины явился концом политической и воен­ной карьеры генерала Деникина. После новороссийской ка­тастрофы, завершившейся эвакуацией остатков его войск в Крым, Деникин окончательно осознал, что ему нужно ухо­дить. После передачи власти своему преемнику генералу П.Н. Врангелю бывший диктатор выехал в Константино­поль, а оттуда как частное лицо в Англию.

В августе 1920 года в знак протеста против намерений английского правительства заключить торговый договор с Советской Россией А. И. Деникин уехал в Бельгию, а в июле 1922 года — в Венгрию. Весной 1926 года он поселился в Париже — центре русской эмиграции. Вскоре он ото­шел от активной контрреволюционной деятельности, остава­ясь врагом Советской власти.

В мае 1940 года в связи с оккупацией Франции герман­скими войсками А. И. Деникин переехал в окрестности Бордо (После разгрома фашистской Германии Деникин в июне 1945 года возвратился в Париж, а затем переехал с семьей в США, где 7 августа 1947 года скончался от сердечного приступа.)

Он отказался от предложения немецкого командо­вания переехать в Германию и продолжить литературную работу на весьма выгодных условиях. Деникин неоднократ­но выступал перед эмигрантской аудиторией со своими прог­нозами развития международных событий, частенько шоки­руя слушателей весьма неожиданными заявлениями. В ряде его выступлений содержалась критика политики Гитлера, которого он называл «злейшим врагом России и русского парода». Деникин неоднократно заявлял о своей поддержке Красной Армии, которая должна выступить па защиту род­ных очагов. Он выражал надежду, что она «храбро отстоит русскую землю, а затем повернет штыки против большеви­ков!» (Любимов Л. На чужбине, М,, 1963. С. 209.)

Это было новым явлением в тактике контрреволю­ции.

В эмиграции Деникин занялся активной литературной деятельностью. Он обращается к истории революции и гра­жданской войны, пытаясь найти и объяснить причины не­состоятельности и краха «белого дела». По свежим следам событий, на основе личных воспоминаний и обширного кру­га документальных источников Деникин создает пятитом­ный труд «Очерки русской смуты», изданный в 1921—1926 годах. Отдельные главы четвертого и пятого томов этого труда были включены в книгу «Поход на Москву». Ее отличает весьма разносторонняя и ценная информация о всех сторонах жизни и деятельности южной контрреволю­ции. Интересны оценки, которые автор дает различным событиям описываемого периода, отдельным личностям, поли­тическим партиям и группировкам. Однако научный уровень политического анализа событий гражданской войны в труде Деникина характеризуется ограниченностью и неспособ­ностью использовать объективные законы общественного развития. В. И. Ленин следующим образом оценивал «Очер­ки русской смуты»: «Автор «подходит» к классовой борьбе, как слепой щенок». (Библиотека В. И. Ленина в Кремле. М., 1961. С. 236,)

Особенность книги «Поход на Москву» состоит в том, что главное внимание в ней сосредоточено на анализе социально-политических, экономических и дипломатических факто­ров, оказывавших влияние на ход военных действий. Соб­ственно военному фактору уделена примерно одна четверть объема книги. Ее автор не скрывает своих политических взглядов. Основными направлениями внешней и внутренней политики деникинщины являлись: «единая, великая, недели­мая Россия», «установление порядка» и «защита веры», «борьба с большевизмом до конца», «военная диктатура», «всякое противодействие власти — справа и слева — карать», «вопрос о форме правления — дело будущего», «единение с народом», «никаких классовых привилегий», разработка «законов» — о земстве, аграрного и рабочего и другие. Глав­ная цель многочисленных лозунгов и обещаний сводилась к тому, чтобы замаскировать истинные намерения режима — реставрировать монархию, привлечь на свою сторону и объ­единить в антисоветском лагере все контрреволюционные силы. Многие «законы» так и не были претворены в жизнь, так как в них не были заинтересованы сам Деникин и те силы, которые его поддерживали. Среди них аграрный «за­кон». Разработанный «Особым совещанием» проект пред­ставлял, в сущности, октябристско - кадетский вариант сто­лыпинской реформы, проводившейся царизмом, в котором ставка делалась на «сильного мужика» —кулака. Провал аграрной реформы вынужден был признать и Деникин. «Та­ким образом, вся обстановка, создававшаяся на Юге России в 1919 г., — писал он, — психология общественности, соотно­шение сил и влияний решительно не способствовали прове­дению в жизнь в молниеносном революционном порядке радикальной аграрной реформы. Не было ни идеологов, ни исполнителей».

В воспоминаниях Деникина содержится весьма обшир­ный материал о деятельности различных партий и группи­ровок на территории, контролируемой «вооруженными сила­ми Юга России», о взаимоотношениях с казачьей верхушкой Дона, Кубани и Терека, о решении вопросов государствен­ного устройства. Эти проблемы достаточно полно освещены в трудах советских историков, что, однако, не умаляет цен­ность книги «Поход на Москву». Она позволяет взглянуть на вышеуказанные проблемы как бы, изнутри, глазами оче­видца и непосредственного участника событий тех лет, тем более их главного действующего лица. Деникин пытается объяснить сложность взаимоотношений «правительства» Юга России с казачеством различными причинами и даже взвалить на него ответственность за крах деникинщины. Особое место в книге уделяется кубанскому казачеству, ко­торое выступало против политики воссоздания «единой и неделимой России», отстаивало свою автономию и добива­лось создания самостоятельной кубанской армии. На почве недовольства белогвардейским режимом и принудительной мобилизацией, а также под влиянием пропаганды больше­вистского подполья среди кубанских воинских формирова­ний усилилось массовое дезертирство и участились случаи перехода казаков на сторону Красной Армии. Это послужи­ло поводом для Деникина заявить следующее: «Взаимоот­ношения, сложившиеся между властью юга и Кубанью, вер­нее — правившей ею группой, я считаю одной из наиболее серьезных «внешних» причин неудачи движения».

В июне 1919 года Деникин объявил о своем подчинении «верховному правителю» Колчаку. Но это признание было чисто формальным, так как Деникин фактически проводил самостоятельную политику и не допускал вмешательства в вопросы планирования и проведения операций. На захва­ченной его войсками территории он установил диктатуру в лице главнокомандующего. Целью диктатуры было свер­жение большевиков, восстановление основ «государственно­сти и социального мира», чтобы, как заявляет Деникин, со­здать «необходимые условия для строительства земли со­борной волею народа». Рассуждения о народе, его благе занимают значительное место в воспоминаниях «царя Анто­на». Однако на практике лозунг о «воле народа» служил лишь прикрытием режима жесточайшей военной дикта­туры.

Создававшиеся в разное время органы государственности не обладали реальной властью, были послушным орудием в руках диктатора. «Особое совещание», образованное еще в конце августа 1918 года как «высший орган гражданского управления» при верховном руководителе Добровольческой армии генерале М. В. Алексееве, трансформировалось в со­вещательный орган в области законодательства и верховно­го управления при главкоме «вооруженных сил Юга Рос­сии». Деникин сам признает, что совмещение законодатель­ных и правительственных функций в лице «Особого совеща­ния» отвечало духу чистой диктатуры. Его состав целиком зависел от воли диктатора, и члены «Особого совещания» подбирались им не по политическим, а по деловым призна­кам. В конце 1919 года, когда разгром деникинщины был предопределен, часть буржуазно-помещичьих «левых» ли­деров «белого движения» предприняла попытку спасти ре­жим путем изменения его тактики, установления сотрудничества «власти и общества». Деникин, осознавший необхо­димость изменения внутренней политики, реорганизовал «Особое совещание» в «Правительство при главнокоманду­ющем ВСЮР», деятельность которого «в силу сложившейся обстановки» сводилась исключительно к ведению текущих дел.

В марте 1920 года в обстановке разгрома Красной Армией режима деникинщины этот государственный орган власти был заменен «Южнорусским правительством», которое при­няло «декларацию» (так называемую конституцию Юга Рос­сии). Ее положения, сочетавшие монархические начала с устремлениями «демократической контрреволюции», по су­ти дела, копировали «Основные законы Российской импе­рии» (1906 год) — суженные полномочия законодательного органа, чрезвычайноуказное право с незначительными поправками и другие. Сущность проведенной реорганизации заключалась в отказе от основных положений режима, ве­ликодержавных и монархических целей, чтобы добиться за­ключения союза с любыми антисоветскими силами ради продолжения борьбы против Советской власти. Однако «Южнорусское правительство» просуществовало недолго и фактически не осуществило ни одного из своих «программ­ных положений».

Реставрация капиталистических порядков, произвол воз­вращавшихся помещиков и капиталистов, восстановление основных законов царского и Временного правительств, гра­беж населения, насилия и бесчинства, коррупция органов власти, массовые репрессии против революционных рабочих и крестьянского движения вызвали всенародное выступление против режима деникинщины. Об этих явлениях гово­рится и в книге. Деникин пишет: «За гранью, где кончается «военная добыча» и «реквизиция», открывается мрачная бездна морального падения: насилия и грабежа». При этом он стремится обелить десятки тысяч офицеров и солдат, ко­торые якобы были чисты перед своей совестью. Деникин на­стойчиво внушает читателю мысль о том, что он не несет ответственности за все эти «беззакония».

Для исследователей и всех интересующихся историей гражданской войны определенную ценность представляют те главы книги, в которых освещается ход военных дейст­вий. Автор проявляет достаточную объективность в оценках решений противоборствующих сторон. Несмотря на свою приверженность к старым, классическим законам войны, он сумел увидеть и характерные особенности гражданской вой­ны, которая велась на обширной территории с большим раз­нообразием географических условий, отличалась простран­ственным размахом, высокой маневренностью и актив­ностью. Деникин отмечал, что «условия войны гражданской, не опрокидывая самоценность незыблемых законов страте­гии, нарушают их относительное значение — иногда в такой степени, что в глазах поверхностного наблюдателя двоится мысль: не то ложен закон, не то совершается тяжкое его нарушение».

В книге с достаточной полнотой излагаются и причины побед и поражений белогвардейской армии. В то же время автору присущи крайние односторонность и субъективность при изложении собственно военного фактора, влиявшего на ход и исход войны. Он вынужден признать, что возможность достижения успехов в борьбе с Красной Армией обусловли­валась тем подъемом, который был вызван предыдущими победами, широким применением маневра силами и непре­рывным наращиванием наступательного потенциала. Неуда­чи «вооруженных сил Юга России» Деникин объясняет различными причинами, выделяя внутренние разногласия между главным командованием и командующими армиями. Он ссылается и на недостаток сил, на «классовый эгоизм» социальных групп общества, поразивший и армию, на от­сутствие должного взаимодействия между соединениями и объединениями, моральное разложение фронта и тыла, дезертирство, особенно среди кубанских казаков, отвлечение значительных сил на борьбу с «бандами повстанцев» и дру­гие. Деникин часто оперирует такими определениями, как «крайняя усталость» войск, «поредение армий», «развал тыла», «хаотическая эвакуация». Однако причины поражения деникинщины заключались не в «классовом эгоизме» общест­ва, а в том, что политика Деникина не отвечала настроени­ям народных масс, которые не хотели воевать за чуждые им интересы.

Среди главных причин краха деникинщины находились национальный эгоизм ее руководителей, их отрыв от народа, отрицание права наций на самоопределение, вера в возмож­ность монархии, реакционная социальная и аграрная поли­тика. Следует отметить и многопартийный состав «правительства» Юга России, отсутствие у лидеров различных пар­тий и политических группировок четкой программы, направ­ленной на обеспечение интересов рабочего класса, трудового крестьянства и казачества. Деникин признавал, что руково­дители «белого движения» были вождями без народа, что они не учитывали «силу сопротивляемости или содействия народной массы». (Деникин А. И. Очерки русской смуты: В 5 т. Берлин. 1924, Т. 3. С. 89.)

Он также отмечал, что наиболее актив­ная часть народа оказывала вооруженное сопротивление бе­логвардейцам, а остальная масса держалась пассивно, вы­жидая развитие событий. Суров приговор истории: не имея опоры в народных массах, противопоставив их себе, Деникин и его сторонники были обречены на разгром.

В последних главах книги нарисована впечатляющая картина агонии режима деникинщины. Автор пишет: «Рух­нуло государственное образование юга, и осколки его, раз­бросанные далеко, катились от Каспия до Черного моря, увлекая людские волны». Остатки «вооруженных сил Юга России», охваченные паникой и дезертирством, полностью деморализованные, сумели укрыться в Крыму. Здесь Дени­кин 4 апреля 1920 года подписал приказ о назначении ге­нерала Врангеля главнокомандующим «вооруженными силами Юга России».

В своих воспоминаниях Деникин большое внимание уде­ляет взаимоотношениям, сложившимся между ним и буду­щим главой южной контрреволюции Врангелем. «Черный барон» неоднократно подвергал критике стратегические пла­ны Деникина, а затем перешел к резким нападкам и на основы его внешней и внутренней политики. Подчеркивая серьезный характер разногласий с Врангелем, Деникин пишет: «Эта систематическая внутренняя борьба создавала тя­гостную атмосферу и антагонизмы. Настроение передавалось штабам, через них в армию и общество. В борьбу вовлекалось и английское правительство, как я узнал впоследствии. Интрига получила лишнюю благодарную тему, а политиче­ская оппозиция — признанное орудие». Деникин ссылается на утерю «преемства верховной власти и военной традиции», чтобы объяснить причины имевшихся разногласий. Однако их суть заключалась не в этом, а в стремлении Деникина и Врангеля к лидерству в среде южной контрреволюции, в сохранении неограниченной власти и овладении главным инструментом борьбы с Советской Республикой — «воору­женными силами Юга России».

Значительный интерес представляет и материал, характе­ризующий внешнюю политику «правительства» Юга Рос­сии. Ее стержневым моментом была «союзная ориентация». Однако взаимоотношения с ведущими странами Антанты складывались далеко не благополучно. Деникин с неудо­вольствием отмечает, что политике Франции в русском воп­росе были свойственны нерешительность и неустойчивость. В результате «мы не получили от нее реальной помощи: ни твердой дипломатической поддержкой, особенно важной в отношении Польши, ни кредитом, ни снабжением». Более устойчивые отношения сложились с Англией, хотя они и были подвержены колебаниям в зависимости от развития военных действий. Крутой поворот, по мнению Деникина, в английской политике произошел осенью 1919 года под вли­янием побед Красной Армии и поражений белогвардейцев. Заявление британского премьера Д. Ллойд Джорджа о том, что «большевизм не может быть побежден оружием» и не­обходимо искать иные способы восстановления мира и изме­нения системы управления в России, произвело, по словам Деникина, тяжелое впечатление, как на фронте, так и в тылу. Он отмечает: «В них увидели окончательный отказ от борьбы и от помощи противобольшевистским силам — в са­мый трудный для нас момент». Однако для такого пессими­зма было мало оснований, так как английская помощь про­должала поступать в белогвардейскую армию.

Много внимания Деникин уделяет согласованию своих действий с войсками буржуазно-помещичьей Польши. Это позволило бы ему высвободить значительные силы для уси­ления армий, наступавших на Москву. Но, пытаясь привлечь на свою сторону Польшу, Деникин в то же время под раз­личными предлогами уклонялся от положительного решения польского вопроса. Зондаж его взглядов убедил Ю. Пилсудского, что позиция Деникина не позволяет надеяться не только на федерацию, но даже на сохранение независимости, приобретенной после победы Великого Октября. Поэтому не в интересах Польши была поддержка наступления белогвар­дейцев на Москву.

Воспоминания Деникина воскрешают в памяти героиче­ское прошлое нашей страны, когда под руководством Комму­нистической партии советский парод одержал первую победу над силами реакции. Важнейшими источниками этой побе­ды, недоступными пониманию Деникина, явились сила но­вого, советского общественного и государственного строя, прочный союз пролетариата и трудящегося крестьянства, военно-политический союз советских республик, руководя­щая роль партии большевиков, прочность советского тыла, правильная внутренняя и внешняя политика, международ­ная солидарность трудящихся с Советской Республикой, вы­сокие морально-боевые качества Красной Армии и превос­ходство советского военного искусства. В. И. Ленин, анали­зируя причины победы советского народа, отмечал: «Только тогда, когда рабочие и крестьяне видели, что они борются против Колчака, Деникина и Врангеля за свои земли, фаб­рики и заводы, за свои интересы против помещиков и капи­талистов, каждый оказывал всяческую поддержку, шел на помощь Красной Армии. Когда красноармейцы видели, что в тылу о них заботятся, тогда Красная Армия была одушев­лена тем духом, который давал ей победу».

Кандидат исторических наук старший научный сотрудник полковник

В. ДАЙНЕС

Дата добавления: 2015-08-20