его во второй части «Фауста» (1831) в лице гениального юноши-идеалиста Эвфориона, безвременно погибающего и горько оплакиваемого окружающими. Не будучи сам байронистом, Гёте проложил дорогу поэтам «Молодой Германии», из которых Г.Гейне (1799—1857) обыкновенно считается наиболее талантливым представителем Б. в немецкой литературе. Элементы Б. замечались уже в первых стихотворениях Гейне, изданных в 1822, и нашли развитие в «Лирическом интермеццо» (1823). Героям своих трагедий — Альман-зору и Ратклифу — Гейне придал некоторые черты байроновских типов. Его «Германия. Зимняя сказка» (1844) напоминает политические сатиры Байрона. В них присутствует байроновское соединение глубокого лиризма с наклонностью к общественно-политической сатире и юмору. В группе немецких политических лириков, шествовавших по стезе Байрона, особенно выделяется Георг Гервег (1817-75), называвший поэзию своего вдохновителя «небесною песнью» и наполнивший свои «Стихи живого человека» (1841) таким же страстным пафосом свободы; рядом с ним стоят Ф.Фрейлиграт (1810-76), Г.фон Фаллерслебен (1798-1874) и др. В произведениях австрийского поэта Н.Ленау (1802-50) нередко звучат отголоски «мировой скорби».
Б. повлиял и на славянские литературы. В Польше первым был А.Мальчевский (1793-1826), написавший поэму «Мария» (1825) в совершенно байронов-ском духе. Дань увлечению Б. отдал А.Мицкевич (1798-1855). В «Крымских сонетах» (1826) замечаются отзвуки «восточных» поэм Байрона; в «Конраде Валленроде» (1828) горой поэмы напоминает байро-новского Конрада в «Корсаре» (1814) и Лару; в третьей части «Дзядов» (1832) поэт увлекается образом Манфреда и Каина. З.Красиньский (1812-59) называл Байрона «бесспорно великим поэтом», блестящим метеором, молнией, разрезавшей тьму, и в молодости испытал на себе его влияние, а выйдя на самостоятельную дорогу, в «Небожественной Комедии» (1835) и «Иридионе» (1836) сохранил следы былого увлечения. Истинным байронистом был Ю.Словацкий (1809-49); ему были доступны почти все стороны многогранной поэзии автора «Чайльд-Гарольда», за исключением политического радикализма, которого польский поэт не разделял. В 1832-33 он издал шесть поэм во вкусе байроновских: «Гуго», «Змей», «Ян Белецкий», «Араб», «Монах», «Ламбро»; байронов-ские отголоски слышатся и в драмах «Мария Стюарт» (1830) и «Миндовг» (1831), а также в более поздней поэме «В Швейцарии» (1839) и драме «Кордиан» (1834). Впечатление, произведенное на Словацкого «Дон Жуаном» Байрона, отразилась на его поэтическом «Странствии на восток» (1836-39) и поэме «Бенёв-ский»(1841).
Такое же влияние имел Б. и в России, где первое знакомство с поэзией Байрона относится к 1819, когда ею заинтересовался кружок П.А.Вяземского (1792-1878) и В.А.Жуковского (1783-1852). Почти все поэты пушкинской эпохи переводили Байрона или выражали сочувствие его поэзии. Отголоски Б. проявляются у В.К.Кюхельбекера (1797-1840), К.Н.Батюшкова, (1787-1855), Д.В.Веневитинова (1805-27), А.А.Делыэдга (1798-1831) и др. И.И.Козлов (1779-1840) знал многие произведения Байрона наизусть, переводил их и подра-
жал им. Е.А.Баратынский (1800-44), которого друзья называли «Гамлетом», был предрасположен к «мировой скорби» («Последняя смерть», 1827, навеяна бай-роновской «Тьмою», 1816). Обаяние Б. испытал А.И.Полежаев (1805-38), скорбь которого являлась не столько «мировою», сколько личною. А.А.Бестужев-Марлинский (1797-1837) в многочисленных повестях довел байронические типы до утрировки и ходульности. А.С.Пушкин в ссылке на юге России, по собственному его выражению, «с ума сходил по Байрону»; прочитав «Корсара», он «почувствовал себя поэтом». Пушкин был также в восторге от «Дон Жуана», высоко ценил «Паломничество Чайльд-Гарольда» (1809-18) и другие произведения Байрона. Лирико-эпическими поэмами Байрона навеяны «Кавказский пленник» (1820-21), «Бахчисарайский фонтан» (1821-23), «Цыганы» (1824) и отчасти «Полтава» (1828; с эпиграфом из Байрона и ссылкой на его «Мазепу», 1819). Своего «Онегина» сам поэт сближал с «Беппо» (1818), еще чаще с «Дон Жуаном»; никто, может быть, кроме Мюс-се, не усвоил себе так блестяще, как Пушкин, технику байроновских лирических отступлений; в романе встречаются прямые реминисценции из «Дон Жуана»; «Домик в Коломне» (1830) и «Граф Нулин» (1825) также задуманы под впечатлением «Беппо». У Байрона нашел Пушкин вдохновляющие примеры не только реализма и лиризма, но и живописи природы и пафоса в прославлении свободы («Восстань, о Греция, восстань...», 1829, «Кинжал», 1821 и др.). Собственно «мировая скорбь» мало была свойственна жизнерадостной и уравновешенной природе Пушкина, почему Б. и был лишь мимолетным эпизодом в эволюции его творчества.
Гораздо глубже Б. затронул Лермонтова; его мятежная и меланхолическая душа, замкнутая в своем «я», была близка Байрону и его излюбленным героям с Манфредом во главе: «У нас одна душа, одни и те же муки» («Не думай, чтоб я был...», 1830), — писал он в ранней юности. Байроновские мотивы он перерабатывает совершенно самостоятельно, опираясь на личные переживания и запросы русской современности; недаром же он называл себя «не Байроном, а другим, неведомым избранником... с русскою душой» (1832). Об этом свидетельствуют и лирика поэта, и его поэмы («Мцыри», 1840; «Демон», 1829-39; «Измаил-Бей», 1832; «Герой нашего времени», 1839—40). Б. у него сочетался с руссоизмом, воспринятым и непосредственно, и через Байрона, бывшего поклонником Руссо. В Печорине Лермонтов создал вариант байронов-ского «скорбника»; но на русской почве этот тип вообще значительно измельчал, перестав быть борцом за идеалы общественной и политической свободы в силу специфических условий русской культуры. Пушкин развенчает Алеко за его «гордыню» и «своеволие», Лермонтов в предисловии заявляет, что Печорин — предостерегающий образ, составленный из пороков
ТОГО времени. М.Н.Розанов
Лит.: Спасович В.Д. Байронизм у Пушкина и Лермонтова. Вильно, 1911; Веселовский А.Н. Этюды о байронизме // Он же. Этюды и характеристики. 4-е изд. М., 1912. Т. 1; Розанов М.Н. Байронические мотивы в творчестве Лермонтова // Венок М.ЮЛермон-тову. М.; Пг., 1914; Маслов В.И. Начальный период байронизма в России. Киев, \9\5\ЖирмунскийВМ Байрон и Пушкин. Л., \Ш\МаннЮ.В. Динамика русского романтизма. М, 1995; Muoni G. La fama del Byron e il byronismo in Italia. Milano, 1903; Leonard WE. Byron and
Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 88 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Е.И.Прохоров | | | БАРОККО |