Глава VII. Психология повседневной работы по уходу за больными 18 страница

Очень часто можно наблюдать предвзятое отношение к страдающим шизофренией.

Например, девочка, больная шизофренией, приходит с матерью к районному врачу с предписанием психиатра относительно дальнейшего лечения диагностированного им заболевания. Обеспокоенная мать спрашивает врача: «Что значит шизофрения?» На ее вопрос врач отвечает: «Оставьте всякую надежду, ваша дочь страдает неизлечимым психическим заболеванием, шизофренией, раздвоением личности!» Мать едва удалось успокоить, девочку же излечили. Ошибочные, предвзятые мнения часто объясняются неосведомленностью, основываются на устаревших сведениях.

Врач не должен выражать вслух, в присутствии больного и своих мыслей, упоминая о дифференциально-диагностических возможностях, он любым замечанием относительно будущего больного («Что отсюда может последовать?») поистине заносит над его головой Дамоклов меч. Например, при гипертонии: «Если не будете беречься, можете получить кровоизлияние в мозг...» При изменениях в печени [203]: «Отсюда и до цирроза печени недалеко...».

Что касается результатов обследования, то здесь наибольшей осторожности требует сообщение результатов электрокардиографического исследования. Известный американский кардиолог Wilson (цит. [60]) считает, что сообщение результатов ЭКГ-исследований принесло не меньше вреда, чем сами объективные изменения. Чтение подобных заключений не раз служило причиной «невроза сердца». Страшный вред причиняют себе и другим и такие больные, которые «собирают», коллекционируют заключения, результаты исследований, а затем, сравнивая с результатами подобных исследований у других больных, пытаются объяснить написанное. Мысль о заболевании сердца ужасна, особенно для тех, кто обуреваемый такими страхами -- просите повторном ЭКГ-исследований.

Больные пугаются даже самых незначительных отклонений. Часто они не понимают терминов и делают выводы о серьезном заболевании сердца тогда, когда о нем нет и речи. Коллекционирующие результаты исследований больные снова и снова требуют повторить исследование и, если наконец обнаруживают «минимальное» отклонение, то облегченно вздыхают: подтвердились их опасения.

От истинных ятрогений целесообразно отличать так называемую псевдоятрогению. Бывает, что больные приписывают врачам или сестрам выражения, мнения, хотя те никогда ничего подобного не говорили.

Не раз они заявляют врачу, что у его коллеги, например, было противоположное мнение.

О рентгенологических исследованиях уже говорилось. Заключения рентгенолога тоже небезопасны, они тоже могут оказать вредное воздействие, особенно, если речь идет о спорных отклонениях, минимальных вариациях [43], -- больные часто «из мухи делают слона». А ведь любому врачу известно, как нелегко подчас отличить патологическую картину от нормальной, провести между ними границу. И именно относительность рентгенологических данных, их зависимость от клинического состояния предоставляет широкие возможности для того, чтобы больные «находили» подтверждение своим опасениям.

Несколько слов следует сказать и о роли врачей, которым приходится подвергать проверке, контролю заключения своих коллег. Очень тяжелая это ситуация. Установление трудоспособности больного влияет на его дальнейшую жизнь, на его судьбу. Кому довелось хоть раз проводить контрольные исследования в ответ на жалобы неудовлетворенных больных, тот знает, насколько важна здесь психологическая сторона дела.

Напряженность обстановки, чувства и проявления, вызванные реальными интересами больных, неоспоримое преимущество положения врача, все это требует того, чтобы мы стремились понять больного. И если не всегда, то в большинстве случаев подобные трудности можно преодолеть, применяя соответствующий психологический подход. Невыраженная антипатия, нетактичность и ее проявления, недооценка тяжести заболевания и вызванных им страданий, пренебрежительное отношение к ним со стороны врача не раз служили источником таких спорных случаев, недоверия больных, ошибок врачей. Такие проявления со стороны врача даже могут вызвать ухудшение состояния больных. Больной идет к врачу, стремясь найти в нем сочувствие своим страданиям, надеясь, что его поймут, окажут помощь, сделают все, что нужно. Отказ, споры -- особенно у невротиков -- часто влекут за собой и «доказательство», «опровержение» заключения врача: больной становится нетрудоспособным, получает направление в больницу, а случается, что попадает на операционный стол. Больные часто боятся выписки, особенно психиатрические больные, боятся вернуться туда, где «случилась с ними беда». Вся обстановка рабочего места, коллеги, руководители, различная, не нашедшая раньше разрешения напряжённость отношений, не выраженная агрессия -- все это может вызвать активацию тех или иных симптомов уже излеченного заболевания, новые переживания, больной очень живо чувствует вновь все происшедшее с ним. В таких случаях насилие и уговоры очень вредны. Именно при таких официальных задачах врач должен прежде всего прибегать к вдумчивому обращению с больным, к поискам тесного контакта, к стремлению понять его. Таким путем он гораздо успешнее достигнет цели, служащей интересам больного и всего общества.

Особо следует сказать и о роли фармацевта. Нередко и он своими неосторожными замечаниями не только оказывает неблагоприятное психическое воздействие на больного, но и мешает его выздоровлению. Больные, получая лекарства в аптеке, обращаются к фармацевту с расспросами, своими замечаниями провоцируя его выразить свое мнение относительно применяемого медикаментозного лечения. Особенно велика роль подобных замечаний работников аптеки на периферии, в деревнях, где этому способствует широта личных связей и знакомств. Такие высказывания, как: «Это же очень сильное для вас средство», «Действует не хуже кружки пива», «Зачем вы это принимаете, ведь это обычно выписывают душевнобольным?», «Зачем это вам?», «Немного пользы», - разрушают доверие к врачу, веру больного в успех лечения, а нередко в результате больные вообще перестают принимать выписанные им лекарства. Несмотря на большую стандартизацию лечебной деятельности в наши дни, искусство, свобода врачевания, интуиция врача - те факторы, которые как раз и не позволяют внешнему наблюдателю проследить ход лечения, его направленность, каким бы простым оно на первый взгляд ни казалось.

Важнейшей задачей фармацевта также является стремление рассеять страхи и сомнения больного, связанные с выписанными ему медикаментами, углубить его доверие к лечащему врачу.

Все сказанное относительно работы врача существенно и в работе сестры. Врач должен служить для сестер примером. Стиль работы, характерный для какого-либо лечебного учреждения, сестрой усваивается через врача. В работе сестры также могут фигурировать все те вредности, что тождественны понятию ятрогении. По мере все более высокой подготовки сестер, все большей значительности задач, которые они призваны выполнять, все большее значение приобретает и их воздействие на больных. Поэтому мы предлагаем все отрицательные воздействия, вызванные деятельностью, поведением сестер и его словесными проявлениями, все неблагоприятные психические влияния, оказанные ими на больных, называть сороригенными психическими вредностями. Нужно подчеркнуть, что сестра проводит с больными очень много времени, а потому имеет гораздо больше возможностей оказывать на них благоприятное или неблагоприятное воздействие. Механический уход за больным, ставший самоцелью, гораздо менее значителен, чем деятельность сестры, стремящейся одновременно воздействовать и на психику больного, на его чувства, представления; в то же время в работе сестер огромное значение имеет и высокий уровень технических навыков. Больной гораздо больше привязывается к сестре, которая точно дает лекарства, умеет утолить боль, чем к той, которая путает назначения, неловка. Известно множество ошибок, допускаемых сестрами: однимрывкомудаляютпластырь с области, где обилен волосяной покров; забыв утром дать мочегонное, дают его после обеда [87], неохотно выполняют просьбы больных, тем самым вызывая недовольство, напряженность, а часто и самые настоящие мучения. Нетерпение, плохое настроение сестры может проявляться и в ее движениях (в том, как она поправляет подушку больного или переворачивает его).

Вредное влияние этого не замедлит сказаться: больной еще острее чувствует свою беспомощность, становится еще более подавленным.

Все это усугубляется и нередко слышимыми в таких случаях заявлениями: «Не успеваю снабжать вас ватой да простыни менять...!» и т. п.

Приводимый ниже пример сороригенного вредного воздействия случай, происшедший с ребенком, но к счастью, имевший благоприятный конец:

У 11-летней девочки была проведена тонзиллэктомия. После вмешательства, прошедшего в хорошей обстановке, девочка спокойно лежала в палате. Рядом с ней были дети, подвергшиеся такому же вмешательству; непосредственная же ее соседка по палате попала в больницу вторично из-за наступившего через несколько дней после операции кровотечения. Спустя несколько часов после операции девочка почувствовала боль, хотела заплакать, на что услышала «успокаивающее» замечание сестры: «Не плачь, а то и у тебя пойдет кровь, как у девочки рядом!)) Услышанное беспокоило девочку и по возвращении домой. Ее постоянно мучил страх: что будет, если возникнет кровотечение... Когда она пришла на контрольное исследование в больницу, то случайно повстречалась с той же сестрой, которая, конечно, не замедлила спросить: «Ну, что? Надеюсь, не кровотечение!»

Ошибки, вызванные неправильным стилем работы сестры, особенностями ее личности, ее недостаточной культурой, образованностью, оказывают большой вред. Чрезмерная же фамильярность не менее вредна, чем холодность и официальность в обращении с больными.

Естественно, и здесь наиболее часты уже упоминавшиеся вредности, наносимые несоответствующими словесными замечаниями, речью сестры.

Влияние, оказываемое словами сестры, зависит от очень многого: от особенностей ее личности, от личности и состояния больного, от окружающей обстановки, от данного случая. Очень важно и в этом случае, какой контакт установился между сестрой и больным. Согласно нашим личным наблюдениям, при хороших отношениях между сестрой и больным слова ее скорее наполняются положительным содержанием, воспринимаются благоприятнее, чем в нейтральной (чересчур официальной) или даже враждебной атмосфере.

Вредные заявления, механические, привычные фразы, излишнее умничание в отношении с больными оказали свое воздействие и в приводящемся ниже случае:

В отделение поступила больная преклонного возраста с переломом шейки бедренной кости. Сестра, докладывая о ней врачу, в присутствии больной заканчивает свою речь словами: «Последний такой случай был у нас пять лет назад, бедная тетя Н. так и умерла, на этой же вот кровати». Несчастная больная, услышав эти слова, начинает плакать, в страхе против всего протестует, в том числе и против перевода в хирургическое отделение. Услышанное повысило угнетенность больной, ее неактивность, депрессию.

В случае же хорошего контакта между больным и сестрой сглаживается даже явная грубость, а иногда нетактичность. Вот интересный пример этого:

В психиатрическом отделении одной из наших больниц, в кабинете, где проводится лечение инсулиновыми шоками, работает очень старательный санитар, искренний и простой человек. В переходных состояниях, вызываемых инсулиновым шоком, в фазах засыпания и пробуждения больные очень много говорят, демонстрируют патологические симптомы. Санитар в таких случаях, сидя возле больных и успокаивая их, не раз прибегал даже к таким выражениям: «Не дурите!» «Это глупо», «Вы думаете, я вам поверю?» и т. п. Отличный контакт с больными, а еще больше расположение, доброта и искреннее стремление помочь придавали таким и даже еще более резким замечаниям благоприятный оттенок. Нам ни разу не пришлось наблюдать вызванные ими беспокойство, агрессивность, подавленность. Больные очень любят его, несмотря на внешнюю грубоватость, а иногда и нетактичность.

Остановимся и на банальных, ничего не значащих фразах. Слова не являются носителями абсолютного значения, одни и те же слова в разной обстановке и влиять могут по-разному, это -можно видеть и на примере совершенно нейтральных заявлений, сообщений голых фактов. Самые обычные наши слова, самые привычные выражения могут быть искажены, по-своему восприняты, например, мучимым страхами больным перед операцией или во время пробуждения от наркоза. У охваченного страхами, беспокойством, рефлексирующего больного может наблюдаться более примитивный, чем обычно, уровень личности, а потому разумные взрослые люди в таком состоянии часто думают, воспринимают услышанное подобно детям. Значительно сокращается критичность подхода, селективная работа рассудка.

Беременная женщина пришла на обычное контрольное обследование к врачу. Во время обследования ассистирует будущая сестра, которая заметив на ноге больной венозные узлы, вполголоса замечает: «варикозность». Больная обеспокоена услышанным незнакомым словом, ее охватывает страх перед возможными осложнениями, опасностью родов. Предыдущие роды у нее были очень трудными, она и без того была обеспокоена предстоящим.

Есть хорошая венгерская пословица: не все то золото, что блестит.

Очень уместно применить ее к нередко слышимым привычным, формальным «добродетельным», «успокаивающим» словам, которые часто произносятся нами автоматически и скорее вредит, чем помогают (мы имеем в виду такие выражения, как слышащиеся в ответ на жалобы больного: «Ну, все это ерунда!», «Пустяки!» или -- обычно ребенку -- «До свадьбы заживет!», а также псевдоласкательные обращения, вроде «золотце», «милочка», «голубчик», которые унижают и оскорбляют больных).

Какие же ошибки чаще всего встречаются в обращении с больными?

1. Равнодушие, незаинтересованность. Они-то и служат причиной большинства жалоб на сестер (да и врачей) по всему миру.

2. Поучения, наставления. Даже сестры, работающие в психиатрических отделениях, не раз обращаются к проповедям, стремясь «убедить», «уговорить» больных. Такое многословие только снижает ценность наших слов. Сестра всегда ответственна не только за то, что она делает, но и за то, что говорит. Безответственные наставления, «разговоры по душам» очень вредны, их нужно избегать, как и таких ничего не значащих фраз, как «Соберитесь!», «Оставьте ребячество!», «Ведите себя, как подобает взрослому человеку!» и т. п.

3. Угрозы, какую бы форму они ни носили. Например, больной, уже лечившийся в психиатрическом отделении, попав в урологическое отделение, проявляет беспокойство по поводу того, не будет ли вредно даваемое ему лекарство. На что сестра отвечает: «Откажитесь от навязчивых идей, а то опять попадете в закрытое отделение...» В другом случае сестра, обращаясь к угнетенному больному, страдающему ракофобией, приказывает: «Улыбайтесь! А то такой некрасивый, не буду вас любить!»

4. Дача советов относительно таких вопросов, о которых сестры не могут иметь соответствующего представления, не располагают нужными знаниями. Часто в таких случаях прибегают к когда-то слышанному, прочитанному или даже изучавшемуся. Такие «мудрые советы», как «Выходите-ка замуж!» или «Разведитесь!» нелегко дает даже врач в обоснованном случае, ибо умение давать нужные советы -- особая наука [140].

Подчеркивание разногласий между врачами или замеченных ошибок во время обхода ведут к дискредитации работы врача, к тому, что больные теряют доверие к нему.

Комбинированные ятрогенные и сороригенные вредные воздействия проявляются в тех случаях, когда больные узнают о разногласиях, спорах между врачом и сестрой, когда стычки между ними происходят в их присутствии. Обсуждение ошибок и ошибочных взглядов у постели больного вызывают у последнего неуверенность, беспокойство, может нарушить и веру его в лечение.

С точки зрения психогигиены следует подчеркнуть и так часто используемый метод -рассеивания страхов, беспокойства. Сестра призвана способствовать психотерапевтической деятельности врача, ведь она все свое рабочее время проводит с больными. Рассеивание страхов и беспокойства само по себе уже снижает возможность вредных ятрогенных психических воздействий. (Подробнее см. в главе V.) О важности санитарного просвещения, о связанных с ним вредных воздействиях и о предупреждении их уже говорилось в главе XV.

Каковы же последствия названных психических воздействий, в первую очередь ятрогенных? К счастью, оказываемый больным вред гораздо меньше, чем число самих вредных воздействий, которым им приходится подвергаться. Чаще всего последствием таких воздействий является проходящая подавленность, беспокойство, страх. Среди ятрогенных вредностей следует различать патологические, провоцирующие, усиливающие, эксацербирующие [277] и -- согласно нашим наблюдениям [137] -- придающие эмоциональную окраску влияния. В последнем случае больные используют услышанное для усиления, подкрепления своих жалоб: «Я знала, что так будет, потому что доктор X. сказал». Как правило, можно сказать, что ятрогенные вредные воздействия, -- услышанные слова или пережитые события, -- затрагивают самые чувствительные струны ранимой личности, и таким образом возникают преходящие или стабильные психические травмы [175, 239]. О ятрогенном неврозе мы говорим в тех случаях, когда поведение врача, его деятельность играет важную роль в возникновении невротического заболевания [32, 96, 204]. Эксперименты также показали, что ятрогенный невроз, например, невроз сердца, может быть вызван у больных с определенной предрасположенностью к нему.

Соотношение ятрогенных вредностей с воспринимающей их личностью можно сравнить с соответствием, которое существует между замком и ключом к нему [204]. Обычно вредно действуют именно те впечатления, к восприятию которых у личности была особая склонность, существовали какие-то предпосылки. Среди возникающих таким путем патологических явлений прежде всего упоминаются невротические реакции, депрессии, даже психосоматические заболевания.

В связи с возникновением различных вредных психических воздействий следует обращать особое внимание на роль отдельных органов, например сердца, глаз, половых органов. У больного, получающего гормональное лечение по поводу язвы желудка (фолликулин) может, например, развиться импотенция, если он слышит, что такое лечение может понизить сексуальный рефлекс [175].

Ятрогенные и сороригенные ошибки распознаются, поддаются лечению и могут быть предупреждены на основе соответствующих психологических и психиатрических сведений, глубокого анализа своего поведения и хорошего контакта с больными. Если у нас существует тесный контакт с больными, если нам известно, что происходит с ними, если мы можем наблюдать за всеми изменениями их состояния, то тогда мы сможем и своевременно заметить допущенные оплошности и путем беседы с больным, выслушивания его жалоб или психотерапии сможем исправить и допущенные ошибки. Глубокие специальные знания, тщательный физический уход -- основы и психологии обращения с больными и психогигиены.

Что касается селекции, диагностического отбора больных, то здесь и врача и сестру ожидает важная психогигиеническая задача. Врач решает ее с помощью психологических, психиатрических и обычных профессиональных знаний [33]. Сестра же, проводящая с больными все свое рабочее время (будь то больничное отделение, поликлиника, регистратура, приемный покой), имеет возможность для разносторонних наблюдений. Обладая определенными познаниями, она своими наблюдениями может способствовать пополнению знаний, способствующих точной диагностике, обнаружению самых тонких симптомов. В психиатрии это одна из важнейших задач. И в других областях медицины это имеет большое значение, здесь сестра в связи с различными соматическими заболеваниями может обратить внимание на начинающийся невроз, психопатию, токсикоманию или, возможно, первые проявления решимости на самоубийство [343, 346]. Может быть выявлено множество таких тончайших психологических деталей, которые не привлекли бы внимание врача.

Особое значение приобретают физические жалобы, сопровождающиеся психосоматическими или психогенными симптомами. Безусловное преимущество представляет раннее выявление побочных действий медикаментозной терапии, склонности к токсикомании и т. п. При соответствующем сотрудничестве с врачом, быть может, применив плацебо, можно предпринять нужные шаги в вопросе диагностики и лечения.

Особенно важен вопрос о профилактике неврозов. В психогигиене повседневной жизни мы можем бесчисленное число раз встречаться с факторами, играющими роль в этом процессе, связанными с ним (воспитание детей, семейная жизнь, психогигиена рабочего места и пр.) [211, 260].

Практическое осуществление необходимых требований психологии обращения с больными, работы с ними способствует и защите от невротизирующих воздействий. А потому мы здесь ограничимся лишь несколькими наиболее важными замечаниями.

Как на это указывают многие авторы [190, 227], очень вреден односторонний подход, предполагающий только органическую природу страдания, в результате чего жалобы больных так же начинают все более фиксированно принимать соматический характер. Некоторых больных обижает уже одно упоминание о том, что их страдания могут быть психической этиологии. Как с правом подчеркнул Leonhard [190], хирургических больных лечит хирург, гинекологические заболевания - гинеколог, и только страдающих неврозами имеет право лечить любой врач. Порождением такого одностороннего подхода, такой «соматизации» являются безнадежные «кочевники» [16, 18], с тем состоянием, которое называют «терапевтическим истощением» [60]. Речь идет о таких больных, которые в ходе своей Одиссеи потеряли надежду на излечение и которые, собственно говоря, и не знают, от чего их лечат. Диагноз в таких случаях прост, вот он: отсутствие зубов. Миндалины удалены. Рубец на шее, указывающий на проведенную операцию щитовидной железы. Рубцы на животе, свидетельствующие об аппендэктомии и холедохотомии. Не следует ли и нам вслед за Н. Schultz говорить в таких случаях о...? Все это показывает, насколько важно и необходимо врачу и сестре, располагая соответствующими знаниями по психологии и психиатрии, выявлять те психические факторы, которые воздействуют на больного и невротизируют его, чтобы не попасть в только что описанный тупик чрезмерной соматизации -- поисков во всех случаях только соматических расстройств.

Они должны помочь больным при необходимости получить лечение психических, а не мнимых соматических нарушений.

Хотелось бы высказать и некоторые соображения относительно психогигиены врача и сестры. К сожалению, работники здравоохранения не много внимания обращают на свою собственную санитарную культуру.

Врачи и сестры настолько заняты своей повседневной деятельностью, что на заботу о здоровье своего организма, своей психики уже не остается времени. Можно было бы привести множество таких трагических примеров, когда врач, жертвуя всем ради больных, забывая даже о собственном здоровье, доводил себя до очень тяжелого, нередко смертельного состояния.

Психогигиена в этой области во многом одинакова с психогигиеной в других отраслях деятельности. Мы не хотим здесь заниматься такими вопросами, как физические условия существования, здоровье, условия работы, связи с людьми и т.п., а лишь выделим те моменты, которые тесно связаны со всем вышеописанным. Повторяем, что знания медицинской психологии, психологии работы с больными не только облегчают работу врача и сестры, но и способетвуют душевной гармонии, сохранению здоровья и лечащих и лечащихся.

Работа с большими массами людей ведут к своеобразному расстройству, которое мы назвали бы «отравлением людьми»: врач (сестра) становится раздражительным, вспыльчивым. Эта вспыльчивость даже может проявляться в необоснованных случаях, раздражительность может возникать безо всякой видимой причины. Может выработаться и защитная форма поведения: холодность, равнодушие. Большую помощь в избежании всего этого оказывает хорошая организация, благодаря которой достигается равномерная нагрузка всех работников здравоохранения.

При соответствующем ритме работы, правильном отдыхе, умелом использовании свободного времени (экскурсии, прогулки и пр.) всего этого, конечно, не будет. С другой стороны, мы всегда должны ясно представлять себе, чем вызвано каждое наше чувство, настроение, никогда не забывать о необходимости уметь владеть собой.

У врачей, действительно любящих свою профессию, очень часто можно наблюдать такое явление, что спасение от любых затруднений они ищут в работе. К счастью, большинство наших врачей отличает многосторонность интересов: искусство, спорт, научные занятия разнообразят их отдых.

В литературе по вопросам психогигиены очень много пишут о хороших отношениях между людьми. В работе врача, сестры хорошие отношения между коллегами, тесное сотрудничество - необходимые условия успешной деятельности.

О том, какую важную роль в укреплении и защите здоровья играют хорошие отношения между людьми, приходится слышать ежедневно.

Много писалось и о роли групповых собеседований [149. 345, 346, 351].

Было бы очень полезно на рабочих собраниях отводить больше места психологии, на совещаниях в отдельных лечебных учреждениях, отделениях больниц заниматься не только решением административных, организационных вопросов, но и, пользуясь присутствием коллег, обсуждать вопросы психологического характера, проблемы, решение которых способствует совершенствованию сотрудничества, отношений между коллегами. Во время таких бесед, проходящих в хорошей атмосфере, полезно остановиться на вопросе о личном стиле работы отдельных коллег, хорошо аргументируя это и с психологической точки зрения. Такие собеседования, обсуждения способствуют разрешению не одной личной проблемы, устранению напряженности отношений, еще большему углублению психологической работы в отделении (рис. 24).

Рис. 24. Семинарские занятия в неврологическом диспансере

Групповые собеседования, индивидуальные занятия способствуют одной из классических основ развития -- самопознанию. О личности врача, о роли самопознания и развития в его деятельности уже говорилось (см. главу II). Такое же значение все это имеет и в отношении сестры [48].

Индивидуальные методы работы, воздействие, оказываемое отдельнымиличностями, недостатки, ограниченность -- все это должно обсуждаться, познаваться. Сестра также должна иметь ясное представление о своей личности и ее свойствах. В этом ей может оказать помощь психолог или другая, имеющая соответствующую подготовку, сестра. Сокрушительная критика, администрирование, порицания не могут служить формами самопознания. Товарищеская, дружеская беседа, проникнутая стремлением понять, вникнуть в суть проблемы, могут сделать очень многое. Чем лучше человек знает себя, тем лучше он может приспосабливаться к другим людям, к условиям, лучше может работать с людьми, правильно вести себя даже в самых сложных условиях, с самыми разными больными.

Жизненной потребностью не только врача, но и сестры является постоянное повышение, совершенствование своих знаний и культуры. Наряду с постоянным развитием, совершенствованием профессиональных знаний, большую помощь в работе с больными оказывает и литература, искусство, они помогают глубже понять больных людей. Из романа, театрального спектакля, кинофильма можно почерпнуть знание таких деталей человеческой жизни, страданий, чувств, которые имеют гораздо большее значение, чем сто отвлеченных истин. Они могут приблизить нас к страдающему человеку -- к больному. Литература, искусство, спаивает нас с человеческим коллективом, с обществом созидателей, помогает нам расширять свой кругозор, не органичиваться узкими рамками нашей специальности, не дает отрываться от жизни.

В вопросе о соответствующем подборе сестер наряду с физическим здоровьем важнейшее место занимает их психическое здоровье. Сестры с неуравновешенной психикой не могут вынести всех превратностей этой очень тяжелой специальности, требующей высоко развитой способности к приспособлению. С другой стороны, нельзя не учитывать и того, что люди с такой психикой оказывают вредное влияние на больных. Только та сестра по-настоящему разбирается в больных, может оказывать на них действительно исцеляющее воздействие, которая и сама здорова и умеет следить за своим здоровьем.

Болезнь -- большое и трудное «приключение». Следить за его развитием, основательно разобраться в жалобах больных, с радостью разрешать сложные задачи лечения -- важнейшая цель нашей работы. В ходе выполняемой с радостью работы по излечению больных мы всегда немножко лечим и самих себя.

ЛИТЕРАТУРА

1. Abraham, О., Boven, W., Dalla Volla, A., Lob, M.,Lopez-lbor, J.J.,Schneider,P. B.: Reactions psychologiques a la maladie. LExpansion Scientifique Franais, Paris 1963, 134.

2. Achle, К. A.: Die iatrogenen Krankheiten in der Psychiatric. Z. Prav.-Med. 11 (1966) 434-443.

3. Abramovitz, А. В.: Emotional Factors in Public Health Nursing. (A casebook). University of Wisconsin Press, Madison 1961, 171.

4. Ackner, В.: Handbook for Psychiatric Nurses. 9. ed. Baillere, Tindall, Cox, London 1964, 368.

5. Albert, E.: Aktive Behandlung der Altersdemenz. Dtsch. med. Wschr. 89 (1964) 32, 1500-1506.

6. Anderson, В. J. et al.: The Nurses Role in Individualizing the Admission Process in a Psychiatric Hospital. Amer. J. Psychiat. 120 (1964) 9, 890-893.

7. Apley, J., Mac Keith, R.: The Child and his Symptoms. Blackwell, Oxford 1962, 261.

8. Aresin, L.: Ober Korrelation zwischen Personlichkeit, Lebensgeschichte und Herzkrankheit. VEB Gustav Fischer Verlag, Jena 1960, 88.

9. Averill, L. A., Kempf, F. C.: Psychology Applied to Nursing. Saunders, Philadelphia 1956, 417.

Дата добавления: 2015-08-17