Обеспечение контроля Средств Массовой Информации

Телевидение подняло ремесло растления духа

до уровня крупной индустрии.

Жизненное наблюдение

Ни одно из масс-медиа не вторгалось в повседневную жизнь человечества так властно, как телевидение. С начала его всемирного триумфа прошло уже пять десятков лет — но в общем и целом оно по-прежнему удерживает позиции излюбленного и преимущественного способа проводить досуг, несмотря на наличие таких современных конкурентов, как Интернет и компьютер.

Причину столь явного перевеса следует видеть, конечно же, в том, что телевидение, это «окно в мир», связывает зрителя со всем происходящим в большом мире, да так красочно и реалистично, как никакое другое СМИ. Зрителю кажется, что именно с его помощью легче всего приобрести широкий кругозор. Ведь тут человек не просто слышит или читает о событиях, а, можно сказать, самолично присутствует, наблюдая происходящее «собственными глазами».

Достаточно часто в обществе возникают вопросы по поводу ответственности журналистского сообщества за разного рода аномальные проявления в нашей жизни. Однако характер их обсуждения свидетельствует о наличии не понимаемой либо умышленно замалчиваемой в обществе глубочайшей мировоззренческой проблемы. Настала пора разобраться по-крупному. Телевидение — это вестник или колдун? Каким образом прогнозирование будущего переходит в алгоритмику его прямого программирования телевизионным эфиром? Попробуем доказать, что телевидение — это вовсе не зеркало жизни, а основной инструмент в руках его хозяев, для которых оно является неотъемлемым жанрообразующим элементом в процессе формирования информационного террора. Без телевидения в том виде, в котором оно существует в нашей стране сегодня, насилие в нынешних масштабах были бы невозможны в принципе.

Как известно, над законодательной властью, впрочем, как и над исполнительной и судебной, стоит концептуальная власть. Средства массовой информации в глобальной системе управления человечеством оказываются над законом, — это третий приоритет, инструмент концептуальной власти. В любом обществе всегда законы подчинены господствующей концепции, а не наоборот. Для того чтобы понять эту алгоритмику, необходимо понимать, что из чего проистекает. Нравственность общества порождает соответствующее ему мировоззрение. Мировоззрение, в свою очередь, формирует адекватное ему миропонимание и концепцию развития. Из доминирующей в обществе концепции вытекает соответствующая ей культура и один из ее разделов — правовая культура.

Таким образом, законы — это производная от нравственности, культуры общества, и именно они, в конечном счёте, формируются на третьем приоритете обобщённых средств управления обществом, в том числе и прессой, а не наоборот.

Здоровье и благополучие нации, конструктивизм и созидательные функции СМИ невозможно обеспечить через законы, ибо они сами являются продуктом нравственности. Тысячу раз прав В. В. Путин, который заявил в своё время, что в основе всех наших проблем лежит проблема нравственности. Отклонения от неё лежат и в основе того беспредела, который вершит с обществом телевидение.

Очевидно, что знание психологии и законов, по которым можно управлять людьми, может служить разным целям. Значительная часть людей не уделяют достаточного внимания тому, чтобы лучше понимать себя и других и не позволять собой манипулировать. Этим пользуются люди с высоким уровнем личной силы, навыками психотехник и низким уровнем нравственности. Именно они стремятся поставить себе на службу способности других людей. Для этого знахари накопили опыт вторжения в психику людей в обход их сознания. По существу это скрытое насилие и обман. После такого вторжения человеком можно управлять в своих интересах, в обход контроля его сознания.

Современное общество в подавляющем большинстве случаев формирует представление о мире через телевизионные программы или через мнения знакомых, которые, в свою очередь, почерпнули их из того же источника. События просто нет, если оно не попало на телеэкран. Но случайно на экран ничего не попадает. Об этом свидетельствует хотя бы факт идентичности сетки вещания всех «независимых» каналов, эту статистику приводила газета «Известия». Пропорции представленности культа насилия, разврата, выигрышей на «поле чудес», мыльных сериалов и консервации зла всех оттенков юмористами жестоко фиксированы для любого канала. По некоторым оценкам, в США к 18 годам ребёнок успевает посмотреть на экране 67 тысяч сцен насилия и убийств. Но мы, безусловно, превзошли США по этим показателям.

Это позволяет сгружать непосредственно в образах в долговременную память, в бессознательные уровни психики телезрителей стереотипы мышления и автоматизмы поведения, желательные для знахарей, реализующих концептуальную власть, и их местных подручных. При этом алгоритмы программирования психики ничем не отличаются от применяемых магами-колдунами. Если зритель и тем более ребёнок видит русские народные сказки, где добро побеждает зло, то у него формируются стереотипы подобного поведения. Ежедневно наблюдаемые грабежи и насилие, крупные выигрыши на «полях чудес» вне сферы созидания с неизбежностью формируют и запускают иные поведенческие стереотипы.

Результативность и эффективность такой телевизионной ворожбы в 1960-е-1970-е годы установила ещё американская социология. Демонстрация на экране насилия, разврата и лжи с неизбежностью гарантированно порождает такую же вседозволенность в реальной жизни. Жизненные ситуации программируются поведенческими стереотипами из эфира. По этому поводу уместна цитата из статьи в газете «Известия» (23.10.2002) с подзаголовком «Без телевидения терроризм не имеет смысла»: «Задолго до террористических актов отечественное телевидение методично — вёрсткой новостей, политикой закупок фильмов, криминальными (11 выпусков в день) программами — готовило нас к роли потенциальных жертв настоящего, реального насилия».

Йоги утверждают: «Слово, повторенное миллион раз, становится предметом». Мощность воздействия картинок и образов несопоставимо большая.

Если кто-то думает, что хозяева эфира сеют зло и террор в наше общество по ошибке или из-за непонимания, то он глубоко заблуждается. Эта азбука программирования жизненных обстоятельств им хорошо известна. Следовательно, хозяева эфира понимают разницу между добром и злом, а зло творят вполне осознанно.

Эфир заполнен предсказаниями и прогнозами. Прогнозы отличаются от пророчества не по существу, а по источнику их происхождения. Пророчество — это то, что даётся человеку с иерархически более высоких уровней управления по отношению к психике человека. То есть с уровня эгрегоров, формируемых коллективной психикой, или непосредственно от Бога — Творца и Вседержителя. При этом человек имеет возможность более или менее адекватно огласить пророчество среди себе подобных. А вот прогноз — это плод собственных усилий, реализуемых с уровня индивидуальной психики. При этом негативные прогнозы при определенных условиях могут выполнять позитивную функцию предостережения, когда даются за-благо-временно, а люди в ответ на них успевают покаяться, переосмыслить происходящее и изменить себя и свое поведение.

Однако внесение негативного прогноза в бездумную толпу напрямую программирует катастрофичность будущего и делает его более вероятным. Известны и поговорки на эту тему: «Накликать беду», «Не буди лиха, пока тихо», «Что посеешь, то и пожнешь». Всмотритесь в новостные программы, и вы увидите алгоритмы прямого нейролингвистического программирования катастроф. За неделю до какого-нибудь юбилея ввода войск в Чечню или иного события начинается ежедневная истерия по схеме «накликать беду». «По данным, имеющимся у нас, в день юбилея боевики готовят серию террористических актов...» и т. п. После одного-двух десятков таких сообщений не произойти этого уже просто не может, поскольку эта информация раскачивает и приводит в действие эгрегор, под водительством которого находится психика организаторов, участников и жертв терактов.

Достаточно часто предпринимаются попытки представить телевидение не более чем зеркалом, объективно отражающим происходящее. Мы не согласны с этим, и вот почему. За все смутное время перестройки нам не удалось увидеть в реальной жизни ни одного серьёзного случая жестокого насилия, а вот в телевизионной действительности они представлены в любой новостной программе. А вот тысячи других, важнейших для жизни города и страны событий, связанных с добром и созиданием, не представлены вообще. Вспомните, когда в последний раз вы видели на экране лица тех, кто выращивает хлеб, варит сталь, одевает и обувает работников прессы в том числе. А вот в повседневной жизни мы повседневно видим именно эти благородные добрые мужественные лица. Так что кривым выглядит скорее все-таки само зеркало.

Телевидение в большей степени напоминает синхрофазотрон ужаса. Бесконечное воспроизведение катастрофы, смакование её деталей увеличивает её масштабы, последствия в душах людей в миллионы раз, нанося невосполнимый психический ущерб. Исследование последствий такой телевизионной накачки показывают, что до 67% населения страны испытывали страх, шок, потрясение. Более того, не взрывчатка и оружие являются важнейшим атрибутом террора, а именно средства массовой информации. Это прекрасно понимают и сами террористы. Когда подельника Мовсара Бараева спросили по поводу произошедшего на Дубровке, почему они выбрали это место, ответ был более чем красноречив: «Центр города, нас все увидят».

Эта ключевая фраза и даёт пояснение по мотивации террора. Сценаристы идут на это исключительно ради воздействия на миллионы, а то и на миллиарды зрителей, а вовсе не на горстку заложников, выбранных в этом кровавом спектакле в качестве актеров-невольников. Представьте себе, что миропонимание и нравственность работников прессы оказались бы таковы, что они, разобравшись в ситуации, отказались бы от широкомасштабного информирования населения об акте террора, то есть фактически от рекламы террористов. Финансирование такого акта мгновенно утратило бы всякий смысл, а, следовательно, он бы просто не состоялся.

В нашей действительности средства массовой информации выступают в качестве основного спонсора террористической деятельности. Ведь спонсировать можно как деньгами, так и товаром, услугами, оружием, взрывчаткой. Но это копейки, сущие мелочи на фоне прямой несметной спонсорской помощи услугами СМИ. Те, кто пытался выйти в эфир с десятиминутной содержательной информацией, могут себе представить, каким денежным суммам эквивалентно то круглосуточное эфирное время, которое выделяется под рекламу террора, завуалированную под якобы необходимую зрителям, а не самим террористам. Если быть честным, то все эти картинки и тексты как на телевидении, так и в газетах должны подаваться под рубрикой «На правах рекламы» с указанием этого невидимого заказчика эфира, самого рекламодателя. Ведь бесплатным бывает только сыр, да и то в мышеловке. Кто-то мне может возразить: «Но ведь это разоблачение и критика террора, а не реклама». Смею заверить, что публичные разносы и критика в СМИ — это самая эффективная разновидность рекламы, в том числе и политической.

Дата добавления: 2015-08-17