Глава 33. Предостережение

Сумрак, густой, почти ощутимый, прорезается светом луны, выхватывающей небольшое возвышение, темным бесформенным пятном выделяющееся из белесого небытия. Мгла нехотя расступается, очертания постепенно становятся более четкими, и уже можно различить, что на камне распята обнаженная женщина. Темные длинные волосы разбросаны по плечам, голова закинута назад, руки и ноги разведены в стороны. И хоть нет никаких видимых причин, ее сдерживающих, она не в силах пошевелиться, скованная магическими путами.
Туман вокруг дрожит, клубится, шевелится, формируя темные фигуры, размытые, колыхающиеся подобно струйкам дыма на легком ветерке. Бесплотные призраки двигаются, обступая возвышение, заключая жертву в магический круг.
– Угроза роду… опасность… иная сила… могущество… – угрожающе шипят искаженные злобой голоса. – Убить… уничтожить еще в чреве…
Он не в силах оторвать взгляда от женщины, к которой алчно тянутся цепкие конечности призраков с неестественно длинными, корявыми, подрагивающими от нетерпения пальцами. Интуитивно ощущая, что в ней скрыта угроза, подчиненный чужой воле, тоже шепчет что-то гневное, требуя немедленной кровавой расправы с неизведанной силой, разрушительной, сеющей ужас и хаос.
Он подходит ближе, и до этого размытое лицо женщины меняется, приобретая знакомые черты. Это же его Избранная, именно ее хотят растерзать в паническом страхе перед чем-то древним и могущественным.
Одна из фигур приближается к возвышению, склоняется над жертвой, безобразно скалится. Он пытается сдвинуться с места, помешать, прекратить этот кошмар, но не в силах пошевелиться. Лишь с ужасом наблюдает, как рука призрака погружается в живот его Избранной, словно в вязкую субстанцию. Ее истошный, леденящий душу крик выводит из ступора, он бросается на призрачного палача. От их соприкосновения тот лопается, словно мыльный пузырь, окропляя все вокруг багровой жидкостью. Кровь.
На мгновение наступает тишина, зловещая, мертвая. А потом откуда-то зарождается и нарастает зловещий, страшный гул. И словно вихрь задел пространство своим краем, беспорядочно закружил вылепленные из сумрака марионетки, заставляя их бросаться друг на друга в безумной ярости. Ото всюду доносятся крики, призраки лопаются, окрашивая белесую мглу кроваво-алым. Кровь... ее становится все больше, она везде, льется реками, обрушиваясь на сотканные из тьмы фигуры бурлящим потоком. Он слишком явственно чувствует ее вкус, горло полыхает жаждой, разум застилает безумной пеленой гнева, хочется крушить все вокруг, рвать и корежить пальцами чужую плоть. И убивать, убивать, убивать…
– Будет война… – зловеще предупреждает знакомый голос. – Все потонет в крови…
Древний. Только он способен вызывать с самых глубин подсознания такие ужасающие кошмары.
– Как это остановить? – собственный голос плохо повинуется и дрожит.
– Послезавтра в полночь, – напоминает колдун. – Если ты не приведешь свою Избранную вместе с рукописью в полнолуние, то случится непоправимое…

Эбби застонала, потом истошно закричала во сне. Резко села, обводя все вокруг безумным взглядом. Сам встревоженный их совместным видением, Шандор прижал Избранную к себе, успокаивая, поглаживая руками взмокшую спину, забирая себе пронзающую тело дрожь. Так повторялось уже почти месяц, из ночи в ночь, совершенно вымотанный ее кошмарами, он сам ни на секунду не мог сомкнуть глаз.
Она жалась к нему, тихо всхлипывая, жадно цепляясь пальцами за его плечи. Гладя ее по волосам, он что-то шептал, успокаивал, а сам лихорадочно пытался сообразить, что же значат все эти сны.
– Что-то случится с ребенком, – испуганно выдохнула она куда-то ему в шею. – Я знаю, чувствую… мы должны это остановить!
– Это всего лишь сны, Эбби, – Шандор постарался вложить в свой голос как можно больше убедительности, хотя сам был далеко не уверен в этом. – Колдун хочет нас запугать, вынудить принять его требования. Мы не должны поддаваться!
– Почему ты не хочешь пойти к Древнему? – тихо спросила, когда ее сбитое дыхание выровнялось. – Гелиус обещал помочь… он желает нам добра!
Этот спор повторялся изо дня в день, уже целый месяц. Эбби, полагаясь на свою женскую интуицию, утверждала, что колдун не причинит вреда. А сведения, которыми располагал Шандор, говорили обратное. Но Избранная не хотела внимать его доводам, проявляя завидное упрямство, видимо, надеясь его уговорить.
– Мы уже обсуждали это, – Шандор старался смягчить свой тон, но в голосе против воли звучала сталь. – Неужели ты хочешь, чтобы в нашего ребенка вселился монстр?
– Гелиус не монстр, – упрямо поджала губки Эбби, обижено от него отворачиваясь, заерзала, пытаясь выскользнуть из крепких объятий. – Он просто другой, не такой, как мы. И очень одинокий, мне его даже жаль…
Ему сильно не нравилось, когда Избранная вот так отстранялась. Шандор чувствовал себя цельным, только сжимая ее в объятиях, окутанный до боли родным запахом, ощущая кожей каждый волнительный изгиб обнаженного тела. Он тут же вернул девушку обратно, разрешая спор самым действенным способом – жадным поцелуем, стирающим все недомолвки и грани, позволяя хоть на время забыть о нависшем над ними проклятии. Накинулся на такие желанные губы, требовательно лаская и сминая, сходя с ума от того, как его женщина стонет и выгибается, не менее страстно отдаваясь охватившему их безумию.

Когда она опять заснула, утомленная их близостью, Шандор смотрел в потолок и пытался сконцентрироваться. Трудно было думать о чем-то другом, когда Эбби так доверчиво свернулась калачиком у него под боком, умостив голову на его плече.
Как и обычно, обладание Избранной не утолило жара, он готов был любить ее еще, снова и снова, познавая тайные глубины желанного тела и наслаждаясь тем откликом, что вызывала в ней каждая его ласка. Все вокруг пропахло ароматом их страсти, который он жадно вдыхал, наслаждаясь еще гуляющими по телу отголосками удовольствий. Только рядом с ней он горел, дышал. Жил. И в тайне мечтал, как это будет, когда Эбби окончательно обратится, и ей не понадобится отдых.
Только до того, как это произойдет, ему необходимо разобраться во всей чертовщине, которая происходила вокруг. Шандор поймал себя на том, что его рука покоится на пока еще плоском животике Избранной. Вчера для Эбби вызывали врача, и УЗИ показало, что в ее чреве действительно зародилась новая жизнь. Ребенок. Их ребенок. Пока еще совсем крошечный, как объяснил доктор, чуть больше миллиметра, но многие уже строили коварные планы, как заполучить будущего первородного вампира.

Происходящее с ними в последнее время иначе как помешательством не назовешь. Так случалось часто, ее сон был беспокойным, полным страшных картинок, о которых порой даже боялись говорить вслух. Древний словно специально их выматывал, проклятие дамокловым мечом нависло над ними обоими, отравляя редкие мгновения счастья, отпущенные им судьбой.
Месяц пролетел в неимоверном напряжении, наверное, еще ни разу за свою жизнь он не находился в таком состоянии постоянного стресса. Ответственность не только за себя, но и за свою женщину и их будущего ребенка давила тяжким грузом, и в то же время придавала силы бороться до конца. Шандор страстно желал Избранную, и так же безумно боялся, что с ней что-то случится. Что кто-то отнимет ее у него.
Страх потерять ни на секунду не оставлял его. Он жил словно на пороховой бочке, чувства и эмоции были настолько яркими и острыми, что причиняли боль. Резали душу, впивались в нее осколками, безжалостно рвали на части.
Казалось бы, она почти все время рядом, он в любой момент мог коснуться, дотронуться до нее, испить сладкий вкус неизменно приоткрывающихся навстречу губ. Он привык возвращаться к ней. Его всегда ждали. Наверное, этот миг был самым пронзительным, сродни откровению, когда она понимала, что он вернулся, и за этот радостный огонь в ее глазах он готов был убить, продать душу дьяволу. Если, конечно, у него была душа.
Он по сути запер Избранную в четырех стенах, причем не самых надежных стенах. И она стойко переносила все выпавшие на хрупкие плечи тягости, ни разу с ее губ не сорвалось ни слова упрека. Эбби даже нашла себе занятие в вынужденной неволе, с удовольствием взяла на себя нелегкие заботы о доме и о хозяйстве.
Она заметно менялась, постепенное обращение делало ее хищной, ненасытной, жадной как до крови, так и до его ласк. Присущая ей ранее стеснительность и скромность куда-то ушли, часто она сама теперь настаивала на близости. Цеплялась за него жадно, исступленно. Целовала жарко, как в последний раз, отдавалась с надрывом, отражая их неугасающую потребность друг друге. И ему это не могло не нравиться, он познавал ее всю, и поражался глубине, присущей его женщине.
Вот только колдун продолжал изводить их обоих своими предупреждениями, подбрасывал новые, все более страшные картинки, и его требования оставались неизменными – чтобы они оба пришли к нему вместе с рукописью в полнолуние. Якобы только сила Древних сможет спасти их ребенка.
Одно было ясно – его активность совпадала с фазами луны, и когда ночное светило вообще не появлялось на небосводе, Эбби ощущала хоть какое-то подобие покоя.
Избранная уговаривала его прислушаться к словам Древнего, но Шандор ему не верил. Он никому не верил, и предпринимал новые попытки докопаться до истины, остающиеся столь же безуспешными, как и предыдущие.
Информации не было. Он подошел с другой стороны, стал изучать местность, где притаился колдун. Этот горный массив находился на пересечении силовых полей Земли, да и местные знали, что здесь происходят странные вещи. Никто не осмеливался ходить туда, любого незваного гостя охватывал первобытный страх, заставляя бежать подальше от проклятого места.
Древний чувствовал себя здесь хозяином, и не любил, когда его беспокоят праздные зеваки. Принимал только тех, кого хотел видеть. Шандор предпринял попытку попасть к колдуну в новолуние, поговорить, прояснить ситуацию, но лишь зря потратил время, блуждая по горному массиву. Так и не смог обнаружить ту зажатую в скалах площадку, где впервые обнаружил Гелиуса.
Сейчас луна снова вступила в фазу новолуния, и Шандор подсознательно готовился к новым проблемам. И предчувствие не обмануло, ближе к рассвету завибрировал его телефон. Номер неизвестный, а вот встревоженный голос – знакомый, ворвался из эфира, дразня своим высоким певучим звучанием.
– Бьянка, какого черта... – рыкнул он сквозь зубы, едва сдерживаясь, чтобы не сломать мобильный в ладони.
Почти месяц молчания, и вот теперь она имеет наглость просто позвонить ему среди ночи.
– Потом, – резко перебила девушка. – Завтра в районе полуночи на замок будет совершено нападение. Будьте готовы. Все должно выглядеть так, словно для вас это – полная неожиданность.
Он хотел было что-то ответить, но трубка уже звенела тишиной. Бьянка нажала отбой. Шандор рассеянно крутил в руках телефон, соображая, что это ему дает. Можно ли вообще ей доверять?
Следующей ночью как раз планировался Совет Лордов, Шандор должен был на нем присутствовать. В последнее время отношения с Дерби крайне обострились, особенно когда Уильям обвинил Келети в убийстве своей бывшей Избранной. Вряд ли Дерби-старший сильно скорбел об Эмме, ведь в свое время сам ее выгнал. Скорей воспользовался смертью женщины как предлогом для разжигания вражды.
Будет трудно убедить отца не брать его на совет, но в одном Шандор был уверен – свою Избранную без защиты не оставит. И Лео ему в этом поможет.

Из покоев Лео доносились весьма красноречивые звуки. Женщина стонала, громко, протяжно, захлебываясь от наслаждения. Шандор невольно усмехнулся: брат в последнее время не отпускал от себя ни на шаг эту аферистку. Даже недовольство отца его не останавливало, видимо, Кэролайн удалось если не прочно завладеть сердцем вампира, то другой, не менее важный орган мужского тела определенно проявлял к аппетитной блондинке повышенный интерес.
Трудно было сказать, держал ли Лео девушку в плену насильно, скорей всего их желание стало обоюдным. Да и разве могла женщина устоять перед обаянием первородного вампира?
Лео вышел из спальни, на ходу застегивая джинсы.
– Моли бога, чтобы причина, по которой ты меня потревожил, оказалась действительно важной, – недовольно кинул он брату.

Лео с воодушевлением отнесся к известию о возможной опасности. Его глаза загорелись огоньком предвкушения, такие захватывающие приключения неизменно вызывали в нем интерес. Да и сам Шандор, если бы не опасность, нависшая над его Избранной, получил бы удовольствие от подготовки такой важной операции. Тем более что появилась возможность в обход Дерби поймать главного возмутителя спокойствия в вампирском мире.
В последнее время Вальтер совсем обнаглел, его удары с каждым разом становились все более дерзкими. И неизменно исчезал, подобно призраку. Удалось поймать пару его сообщников, однако даже под пытками они не смогли поведать ничего существенного, этот пройдоха умел заметать следы. Но одно все-таки удалось установить – рядом с Вальтером постоянно находилась Бьянка.
Лукас утверждал, что она не могла предать. Что это часть ее плана, Бьянка специально втирается в доверие к бывшему любовнику, чтобы потом помочь его поймать и уничтожить. Шандору ничего не оставалось, как поверить, все-таки Бьянка не могла причинить вред Эбби. И вот сейчас настал решающий момент, который покажет, насколько он был прав, надеясь на своего лучшего аналитика.
И все-таки братья решили поставить в известность отца. После ухода Руфины Константин очень сильно изменился.

Еще месяц назад, после того, как они узнали от Эммы про предательство Руфины, сразу по возвращению четы Келети из Штатов Шандор с трудом удержал брата от немедленно расправы. Лео с неохотой разрешил ему поговорить с мачехой наедине.
– Я все знаю, – сказал он тогда Руфине без всяких предисловий, – про твою связь с Вальтером.
И с тоской смотрел, как вздрогнули и мелко задрожали ее руки. Все-таки эта женщина была ему близка, и он до последнего надеялся, что сейчас она оправдается, легко развеет нелепые подозрения.
– Знаешь, это даже хорошо, что ты узнал, – вдруг призналась она, потупив взгляд. – Я устала жить в постоянном страхе и корить себя за былую ошибку.
– Ошибку? – раздраженно переспросил Шандор, подозревая мачеху в самых страшных грехах. – Ты считаешь, что убийство моей матери – ошибка?
– Ты не представляешь, что я тогда чувствовала, – глухо оправдывалась Руфина. – Наша любовь с Константином длилась целый век, и все разрушилось, когда появилась она. Но я не держала на нее зла. Знала, что Эльза не виновата, что все дело в этом заклятье Избранных, силе которого мой муж был не в силах противостоять. И поэтому ушла, готовая терпеливо ждать, пока чары спадут. А спустя четыре года, когда я была уже на грани отчаяния, появился Вальтер. Он вызвался помочь. Нужно было всего лишь передать письмо Эльзе, прочитав которое, как он сказал, она сразу же бросит Константина. Я тогда приехала в замок, якобы повидаться с бывшим мужем, и передала это роковое письмо его Избранной. Я даже не знала, что она снова ждет ребенка.
– Как ты могла это сделать? – в его голосе звенела ярость. – И как у тебя хватило наглости потом смотреть нам всем в глаза?
– Шандор, если бы я знала, что мой поступок будет иметь такие последствия… – она в изнеможении закрыла ладонями лицо. – Если бы знала, что стану невольной сообщницей убийцы… я бы ни за что на это не пошла! Я пыталась искупить свою вину, заменить вам мать…
– Хватит! – уже раздраженно рявкнул он. – Ты нам не мать! Ты и после помогала Вальтеру, когда уже все знала!
– Он мне угрожал, – всхлипнула Руфина. – Позвонил совсем недавно, требовал украсть рукопись. Но я решительно отказалась, ведь подозрения сразу же пали бы на меня. Тогда он велел раздобыть подробный план замка и взять на работу горничных из агентства, на которое он укажет. Я слишком боялась, что он расскажет о моем предательстве мужу, и не смела перечить…
Шандор какое-то время молчал. Ему было противно даже смотреть на мачеху. Она заслужила наказание, но не ему решать, какое именно.
– Что теперь со мной будет? – потеряно проговорила она. – Ты все расскажешь отцу?
– Я дам тебе шанс сделать это самой, – принял решение он. – Иди к нему прямо сейчас. И все расскажи.
Он не присутствовал при этом разговоре. Через полчаса Руфина вышла из кабинета отца смертельно бледная. Не сказав ни слова, она проследовала по длинным коридорам и вышла из замка, ничего не взяв с собой. Шандор с болью наблюдал из окна, как женская фигура скрывается за деревьями, унося с собой последнюю счастливую иллюзию из его детства.
Уже потом он показал отцу видеозапись пытки со всеми признаниями Эммы. Темный Лорд, не отрываясь, смотрел на экран, бессильно сжимая кулаки. Шандор никогда не видел отца таким потерянным и разбитым, даже на мгновение стало его жалко.
– Как же я был слеп… – прошептал Константин, когда все закончилось. – Я был уверен, что это сделал Древний… если бы я знал, что Вальтер приложил к этому руку…
Страшные известия серьезно подкосили отца. Большую часть времени Темный Лорд теперь проводил в одиночестве, в своем кабинете, предоставив сыновьям самим заниматься делами клана.

Ночь выдалась холодной и темной. Неумолимо надвигалась зима, землю тронули первые заморозки, а с затянутого тучами черного неба срывались одинокие снежинки, редкими белыми крапинками оседая на хвое.
Казалось, что величественный замок мирно дремлет, но на самом деле его обитатели тщательно готовились к встрече незваных гостей. Охрана была усилена, кроме сыновей Темного Лорда в логове Келети затаилось полтора десятка вампиров, рассредоточенных по всем периметру. Каждый из них был тщательно проинструктирован на случай нападения.
Шандор вместе с Лео находился в комнате охраны, где на огромные, развешанные по стенам мониторы выводились данные с камер слежения, щедро натыканных по всей территории. Присутствующие напряженно следили за происходящим на экране. Приближалось назначенное время, но все было подозрительно тихо. Неужели Бьянка обманула?
Часы уже пробили полночь, когда в помещение влетел Лукас.
– У нас проблемы, – доложил он. – Наш человек из полиции сообщил, что скоро стоит ждать гостей.
– Я только что настроился на полицейскую войну, – поднял голову Матвей, один из аналитиков команды Шандора, колдовавший здесь же над ноутбуком. – У них сведения, что в замке укрылась банда наркодиллеров, разыскиваемых Интерполом.
– Смотрите, – один из присутствующих указал на мониторы.
Одна из камер уже показывала штурмовиков в полной амуниции. Вооруженные автоматами, они двигались к замку короткими перебежками, укрываясь за толстыми стволами сосен. А на другом мониторе – две машины полиции и автобус, подъезжающие к парадному входу. Их окружали.
– Что за черт? – выругался Лео.
Значит, Бьянка не обманула. Даже почерк был знакомым, все это напоминало события более чем месячной давности, когда его Избранную уже пытались похитить. Но теперь он уже не повторит былых ошибок.
– Это отвлекающий маневр, – прошептал Шандор. – Нельзя поддаваться на провокации! Мы должны мирно уладить вопрос с полицией.
– Я их встречу, попробую потянуть время, – Лео уже решительно двигался к выходу. – Всем занять свои места! Полная готовность, оказывать сопротивление только по моему сигналу!
– Я за Эбигейл, а потом присоединюсь к тебе, – Шандор выскочил в коридор вслед за ним.

Он влетел в собственные апартаменты и выдохнул с облегчением, когда увидел Эбби. Девушка порывисто поднялась с дивана ему на встречу, в ее глазах замер невысказанный вопрос. Шандор не успел ничего сказать, как завибрировал его телефон.
Звонил отец. Как не вовремя! Он ответил на звонок, одновременно хватая Эбби за руку и увлекая за собой в коридор.
– Только что закончился Совет, – Константин говорил быстро, даже показалось, что непривычно взволнованно. – Лордам стало известно, что твоя Избранная вынашивает ребенка, в которого вселился Древний.
Он остановился как вкопанный, не замечая, насколько сильно сжимает ладошку Эбби в своей.
– Но в моего ребенка никто не вселился, – потерянно прошептал Шандор, чувствуя, как внутри все леденеет от ужаса. – Соответствующий обряд так и не был проведен!
– Теперь это уже не важно, – устало признал отец. – Совет Лордов посчитал, что этот ребенок подобен бомбе замедленного действия и несет угрозу для всех нас. Девятью голосами из десяти было принято решение следующей же ночью умертвить твою Избранную в присутствии представителей всех кланов. Нам предъявлено ультимативное требование выдать ее Совету.
Рука, удерживающая телефон, машинально опустилась, и Шандор уже не слушал, что еще говорит отец. Значит, вот о чем предупреждал Древний…
Блуждающий взгляд наткнулся на широко распахнутые, полные тревоги синие глаза, слишком отчетливо выделяющиеся на бледном, осунувшемся лице. Она все слышала… Шандор порывисто притянул девушку в свои объятия, сжал так, что Избранная невольно вскрикнула.
– Я никому тебя не отдам, слышишь? – безумно прошептал, уткнувшись носом в ее макушку. – Никому и никогда! Ты мне веришь?
Ответные «да» потонуло в грохоте автоматных очередей и звоне разбитых стекол.

Дата добавления: 2015-08-20