Бравые молодчики» Роузвуда

«Полиция возобновляет расследование по делу ДиЛаурентис и приступает к опросу свидетелей,

– зачитал диктор в одиннадцатичасовом выпуске но-

востей. – Семье ДиЛаурентис, ныне проживающей в штате Мэриленд, придется вновь столкнуться с тем, что они пытались оставить в прошлом. Но теперь в деле будет поставлена точка».

Вот кто настоящие короли драмы, со злостью по-

думала Ханна про журналистов, запихивая в рот оче-редную горсть сырных чипсов. Репортеры и в самом деле умели сгустить краски. Камера показывала круп-ным планом усыпальницу Эли, как они ее называли – свечи, плюшевые игрушки, поникшие цветы, явно со-рванные в соседских садах, маршмеллоу – любимые сладости Эли – и, конечно же, фотографии.

На экране появилась мама Элисон, которую Хан-на давно не видела. Если не считать ее заплаканного лица, миссис ДиЛаурентис выглядела довольно эф-фектно – с лохматой стрижкой и висячими сережками.

– Мы решили провести поминальную службу в Ро-узвуде, единственном доме Эли, – сдержанным голо-

сом говорила миссис ДиЛаурентис. – Мы хотим побла-годарить всех, кто помогал в поисках нашей дочери три года назад и поддерживал нас все это время.

Телекомментатор вернулся на экран.

– Поминальная служба состоится завтра в Ро-узвудском аббатстве и будет открыта для всех же-лающих.

Ханна выключила телевизор. Был вечер воскресе-нья. Она сидела на диване в гостиной, одетая в затра-пезную футболку от «Си энд Си» и трусы от «Кельвин Кляйн», которые стащила из комода Шона. Ее длин-ные каштановые волосы болтались в беспорядке спу-танными прядями, и она была уверена, что на лбу зре-ет прыщ. Огромная миска с сырными чипсами стояла у нее на коленях, на журнальном столике валялись обертки от шоколадных батончиков, и бутылка «пино нуар» уютно устроилась сбоку. Она весь вечер пыта-лась не есть, но сила воли, похоже, дала сбой.

Она снова щелкнула пультом телевизора. Ей очень хотелось поговорить с кем-нибудь… о полиции, об «Э» и, конечно же, об Элисон. Шон отпадал, по понят-ным причинам. Ее мама, ускакавшая на свидание, то-же не годилась в собеседники. После вчерашней суе-ты в полицейском участке Вилден отправил Ханну и ее мать домой, сказав, что они продолжат позже, по-скольку полиции сейчас не до них. Ни Ханна, ни ее

мама не знали, что происходит, только догадывались, что речь идет об убийстве.

По дороге домой мисс Марин, вместо того чтобы обрушиться на Ханну с упреками – как ты могла украсть автомобиль и сесть за руль вдрызг пьяной?

– спокойно сказала, что «она все уладит». Ханна по-нятия не имела, что это означало. В прошлом году в их школе выступал коп, который говорил о том, что в Пенсильвании принят «нулевой порог» трезвости для водителей моложе двадцати одного года. Тогда Хан-на обратила на это внимание только потому, что коп показался ей симпатичным, но теперь его слова пре-следовали ее.

Ханна не могла сейчас рассчитывать и на Мону: та еще не вернулась с гольф-турнира во Флориде. Они коротко поговорили по телефону, и Мона призналась, что из полиции ей звонили по поводу машины Шона, но она прикинулась овечкой и сказала, что всю ночь была на вечеринке, так же как и Ханна. И повезло же ей, сучке: камеры видеонаблюдения в гастрономе «Вава» выхватили только ее голову, но не лицо, по-скольку на ней была эта отвратительная бейсболка. Впрочем, все это выяснилось вчера, после того как Ханна вернулась из участка. Сегодня они с Моной не созванивались, а потому и не обсуждали Элисон.

Но как же быть с… «Э»? Если это была Элисон, зна-

чит ли это, что теперь с «Э» покончено? Хотя полиция сказала, что Элисон была мертва вот уже несколько лет…

Пока Ханна со слезами на глазах блуждала по кана-лам, у нее мелькнула мысль позвонить отцу – навер-няка эту новость передавали и в Аннаполисе. А может, он и сам уже позвонил ей? Она схватила безмолвный мобильник, чтобы убедиться, что он включен.

Она вздохнула. Проблема была в том, что с Мо-ной они стали лучшими подругами только потому, что больше у них обеих друзей не было. Все эти репорта-жи про Эли заставили ее вспомнить прежнюю компа-нию. Да, у них были ссоры и ужасные моменты, кото-рые не хотелось вспоминать, но было и много весе-лья. В параллельной вселенной они бы сейчас были вместе, вспоминали Эли, смеялись и плакали. Но в реальной жизни получилось так, что они слишком от-далились друг от друга.

Конечно, они расстались не просто так – в их от-ношениях наметилась трещина еще до исчезновения Эли. Поначалу, когда они сдружились во время бла-готворительных кампаний, все было замечательно. Но после того, что произошло с Дженной, появилось некоторое напряжение. Они все боялись, что их запо-дозрят в случившемся. Ханна помнила, как она вздра-гивала каждый раз, когда ехала в школьном автобусе

и мимо проезжал полицейский автомобиль. И уже зи-мой, а потом и весной общие темы неожиданно ока-зались под запретом. Кто-то из них говорил: «Ш-ш-ш!»

– и все неловко замолкали.

Выпуск новостей закончился, уступив место «Симп-сонам». Ханна схватила свой «блэкберри». Она все еще помнила наизусть телефон Спенсер, и, навер-ное, время еще было не совсем позднее для звонка. Набирая вторую цифру, она склонила голову – тихо звякнули сережки от «Тиффани» – и напрягла слух. Кто-то скребся в дверь.

Кроха, который лежал у нее в ногах, поднял голову

и зарычал. Ханна отставила миску с чипсами и встала с дивана.

Что если это… Э?

С дрожью в коленках, Ханна прокралась в прихо-жую. На задней двери вырисовывались длинные тем-ные тени, и скребущий звук усилился. «О, боже…» – прошептала Ханна ни жива ни мертва. Кто-то пы-

тался проникнуть в дом!

Ханна огляделась вокруг. На низком столике в при-хожей лежало круглое пресс-папье из нефрита. Веси-ло оно килограммов девять, не меньше. Она подняла его и сделала три осторожных шага к задней двери кухни.

И вдруг дверь распахнулась. Ханна отскочила на-

зад. Женщина, шатаясь, переступила порог. Ее стиль-ная серая плиссированная юбка была задрана до та-лии. Ханна занесла для удара руку с пресс-папье.

И тут до нее дошло. Это была ее мама.

Мисс Марин наткнулась на телефонный столик – похоже, она была в стельку пьяна. Какой-то парень стоял у нее за спиной, пытаясь расстегнуть ей юбку и одновременно поцеловать. У Ханны глаза на лоб по-лезли.

Даррен Вилден. Мистер Апрель.

Так вот как ее мама собиралась «все уладить»? У Ханны скрутило живот. Что и говорить, она выгля-дела нелепо с этим пресс-папье в руках. Мисс Марин долго смотрела на Ханну, даже не потрудившись от-

вернуться от Вилдена.

В глазах матери читалось: «Я делаю это для те-

бя».

Дата добавления: 2015-08-20