Музей истории вуду

– Нарисса, – с напускным равнодушием буркнул Ясень, и его пальцы дернулись к мечу. – Чему обязан удовольствием?

Снежная фея поглядела на меня, словно паук на жертву, попавшую в его паутину; затем обратила лишенные зрачков глаза на принца.

– Правильно ли я ее расслышала? – промурлыкала Нарисса и, не касаясь заснеженной земли, двинулась к принцу. – Неужели ты заключил договор с полукровкой? Помнится, королева приказала изловить дочку Оберона. А ты, значит, решил вступить в союз с врагом?

– Не глупи. – Голос Ясеня звучал спокойно и ровно. Принц наградил меня презрительной усмешкой. – Я никогда не предам мою королеву. Ей понадобилась дочь Оберона, значит, моя госпожа получит желаемое. Именно этим я и занимался, пока ты не вмешалась в мои планы.

Во взгляде Нариссы мелькнуло сомнение.

– Мягко стелешь... – Она погладила Ясеня по лицу; на щеке у принца осталась полоска инея. – Между прочим, у девчонки интересный спутник. Ты же поклялся убить Плутишку Робина, милый Ясень, а вместо этого тащишь его в самое сердце нашей страны. Если королева узнает, что он здесь...

– То позволит мне самому с ним разобраться, на моих условиях, – перебил ее Ясень, сузив глаза. Лицо его исказилось теперь подлинной злобой. – Я привел и Пака, потому что хочу убить его медленно, не спеша. Как только я доставлю полукровку ко двору, у меня будет много столетий для отмщения Плутишке Робину, и никто не помешает мне с ним развлечься.

Нарисса отступила.

– Разумеется, – согласилась она. – А что, если я заберу полукровку и отведу ко двору? Наша госпожа нетерпелива, да и принцу не пристало выступать эскортом. – Она с улыбкой скользнула ко мне. – Давай я избавлю тебя от лишней мороки.

Ясень взмахнул мечом, и фея замерла.

– Следующий шаг станет для тебя последним.

– Ты мне угрожаешь? – Нарисса отпрянула, взметнув клубы снега. – Я предлагаю помощь, а в ответ – такое?! Твой брат об этом услышит.

– Не сомневаюсь. – Ясень холодно улыбнулся, но меч не опустил. – И передай Явору, что, если он рассчитывает на благодарность Маб, пусть сам ловит полукровку, а не тебя подсылает, как воришку. Да, заодно сообщи королеве Маб, что я обязательно доставлю к ней дочь Оберни а. Даю слово. – Он взмахнул мечом и продолжил: – А теперь тебе пора.

Нарисса смерила его долгим взглядом и улыбнулась.

– Ну что ж, я с удовольствием полюбуюсь, как Явор разорвет тебя на клочки. До встречи.

Фея обернулась снежным вихрем и унеслась в лесную чащу.

Ясень со вздохом покачал головой.

– Надо спешить. – Он решительно направился ко мне. – Нарисса доложит о нас Явору, и он тотчас же примчится за тобой. Не двигайся.

Принц занес меч рукояткой вперед и с размаху ударил по панцирю льда. Ледяная корка треснула и стала осыпаться. От следующего удара трещины в панцире сделались шире и глубже.

– Н‑не беспокойся за меня. – Зубы у меня стучали. – Помоги П‑паку. Он же т‑там задохнется!

– Мой договор не с Робином, – буркнул Ясень, продолжая разбивать лед. – У меня нет привычки помогать смертельным врагам. К тому же он пережил гораздо худшее, чем ледяные оковы. К сожалению.

Осколки льда усыпали землю.

– Ты т‑точно помогаешь нам? – Я насупилась. – Ты сказал Нариссе...

– Чистую правду, – оборвал меня Ясень, вскинув голову. – Я не предам свою королеву и, как обещал, доставлю к ней полукровную дочь Оберона. – Он отвел глаза и ухватился за самую большую трещину в ледяном панцире. – Просто сделаю это чуть позже, чем она рассчитывает. Закрой глаза.

Ледяная колонна вздрогнула, лед загудел, сковывающий меня панцирь разлетелся на миллион кусочков, позвякивающих, точно разбитое стекло, и я освободилась.

Вся дрожа, я опустилась на землю. Мех моей шубы заледенел и больше не звенел от ветра. Ясень хотел помочь мне подняться, но я отшвырнула его протянутую руку.

– Не пойду никуда, пока ты не вытащишь Пака! – Рявкнула я.

Принц раздраженно фыркнул, подошел ко второй ледяной колонне, дотронулся до нее – и лед разлетелся во все стороны хрустальной шрапнелью. Осколки вонзились в ствол ближайшего дерева, сверкающие ледяные лезвия глубоко засели в кору. Я поежилась от силы взрыва. Если бы принц так меня освобождал из ледяной корки, то на мне живого места не осталось бы.

Из разбитого льдистого панциря вывалился Пак с окровавленным лицом и изодранной в клочья одеждой. Он покачнулся и невидяще накренился вперед. Я окликнула друга, рванулась к нему; он рухнул мне на руки – и исчез. Его тело растворилось, как только я его подхватила: передо мной кружился жухлый листок.

Ясень хмыкнул и покачал головой.

– Услышал все, что хотел, клоун? – окликнул он пустоту.

– Ага, – отозвался из‑за деревьев бестелесный голос Пака. – Ушам своим не верю.

Он спрыгнул с сосны в снег. Зеленые глаза полыхнули злобой, но не на Ясеня – на меня.

– Так вот что ты ему пообещала, принцесса? – заорал он, размахивая кулаками. – О таком договорилась? Ты сдаешься Темному двору? – Он со всего размаху ударил кулаком о дерево; на землю посыпались ветки и сосульки. – Ничего глупее не придумала?! Ты совсем спятила!

Я отшатнулась: никогда прежде мой друг – ни в обличье Пака, ни в обличье Робби – так не раздражался, ко всему относился шутя. А теперь он был готов мне голову оторвать.

– Нам нужна помощь. – Я в ужасе смотрела в сверкающие глаза Пака. Его рыжая шевелюра трепетала, подобно языкам пламени. – Мы должны выбраться из Зимних владений и попасть в королевство Машины.

– Я бы сам тебя туда отвел! – орал Пак. – Сам! Его помощь тебе не нужна! Ты не веришь, что я способен тебя уберечь? Я бы все отдал за тебя! С чего ты решила, что этого мало?

Пак обиженно уставился на меня, будто я ударила его в спину. А я не знала, что сказать, не смела взглянуть на Ясеня, которого, похоже, забавляло происходящее.

Пока мы переругивались, из заснеженных кустов серой дымчатой тенью выскользнул Грималкин и посмотрел на нас с веселым прищуром.

– С каждым днем все интересней, – промурлыкал он и подмигнул мне.

Я не собиралась терпеть его насмешки.

– Что‑нибудь полезное сказать можешь, Грим?

Кошачьи глаза превратились в узкие щелочки. Грималкин зевнул, уселся и принялся вылизывать шерсть.

– Вообще‑то да, – промурлыкал он, пытаясь дотянуться языком до бока.

Грим продолжил умываться, а я боролась с желанием схватить его за хвост и раскрутить над головой, как лассо. Наконец кот потянулся и лениво посмотрел на нас.

– По‑моему, – с нарочитой медлительностью протянул он, – я нашел тропу, которая вам нужна.

Грималкин привел нас к развалинам древнего замка. Во дворе, заваленном обломками колонн и расколотыми горгульями, валялись чьи‑то кости. Мне стало страшно. Пак держался поодаль и ни с кем не разговаривал, только злобно пыхтел. Я хотела поговорить с ним попозже, когда он остынет, а сейчас торопилась поскорее покинуть Темные земли.

Грималкин кивнул на массивную каменную колонну, расколовшуюся пополам. Одна половина упала на другую, образовав подобие арки, перед которой лежал великан, футов двенадцати ростом, закутанный в шкуры и мех, с голубовато‑белой кожей и клочковатой белой бородой. Он распростерся на спине, лица не видно, массивная рука сжимала каменную палицу.

Мы нырнули за невысокую стену.

– Ну да, Маб держит здесь великана, для охраны, – с недовольной гримасой сказал Ясень. – Холодный Том не слушает никого, кроме своей госпожи.

Я сердито покосилась на кота, но тот никак не отреагировал.

– Мог бы намекнуть, Грим. Или ты забыл эту маленькую, но важную деталь? А может, просто не заметил великана?

Пак, отбросив враждебность, осторожно выглянул из‑за валуна.

– Похоже, Том дрыхнет, – высказался он. – Может, проскочим?

Грималкин оглядел нас и подмигнул.

– В таких ситуациях меня очень радует тот факт, что я кот, – заявил он и со вздохом двинулся к огромному телу.

У меня сердце оборвалось.

– Грим! Стой! – зашипела я ему вслед. – Что ты делаешь?

Грималкин вальяжно прошествовал к великану. На фоне лежащей громадины кот казался малюсеньким мышонком. Он смерил тело взглядом, дернул хвостом, напыжился и запрыгнул гиганту на грудь.

Я затаила дыхание. Спящий даже не пошевелился – наверняка не почувствовал кота. Грималкин потоптался у великана на животе, уселся, обернув лапы хвостом, и принялся с интересом рассматривать нас троих.

– Мертвый, – крикнул он в нашу сторону – Совсем‑совсем мертвый. Прекращайте корчиться в ужасе. Не понимаю, как вы умудряетесь выжить с таким обонянием. Я эту вонь за милю учуял.

– Он умер? Странно... – Ясень озабоченно нахмурил брови и зашагал к колонне. – Холодный Том – один из самых сильных в клане. Что случилось?

Грималкин зевнул.

– Может, съел что‑то.

Я осторожно подалась вперед. Вероятно, в свое время я ужастиков пересмотрела, но сейчас бы ничуть не удивилась, если бы мертвый гигант открыл глаза и бросился на нас.

– Какая разница? – спросила я, недоверчиво оглядывая тело. – Если он умер, мы пройдем без помех.

Ясень прищурился, осматривая труп.

– Понимаешь, великан был одним из сильнейших фейри в наших владениях. Если его что‑то прикончило, хотелось бы понять, что именно.

На лице великана вздулись затянутые пленкой глаза, из огромного рта вывалился посеревший язык. Голубые прожилки на шее и в глазницах великана полопались. Судя по всему, умирал он долго.

Из полуоткрытого рта гиганта выполз металлический паук.

Я с визгом отпрыгнула. Пак и Ясень бросились ко мне, а паукообразное создание засеменило по мертвому лицу Тома и взбежало вверх по стене. Ясень выхватил меч, но Пак предостерегающе крикнул и швырнул в паука камень. Существо заискрило и с металлическим лязгом упало со стены на каменные плиты.

Мы осторожно приблизились: Ясень с обнаженным мечом, Пак – с увесистым булыжником. Разломанное пополам насекомое лежало неподвижно. Вблизи оно меньше походило на паука, скорее на хищного монстра из «Чужих», только металлического, а не живого. Я с опаской подняла чудовище за хвост.

– Что это? – пробормотал Ясень. Кажется, невозмутимый фейри впервые испытал едва ли не... ужас? – Железный прихвостень Машины?

Я внезапно поняла и прошептала:

– Это не паук, а «баг», «жучок»...

Остальные озадаченно переглянулись.

– Железный конь, гремлины, «жучки»... – Я бросилась к Паку. – Ты же мне рассказывал, что фейри родились из снов и мечтаний смертных?

– И что? – недоуменно переспросил он.

– Ну а эти существа... – Я помахала металлическим насекомым. – Что, если они рождены из других мечтаний? Из снов о технологии и прогрессе, из мечтаний о науке? Что, если исполнение желаний, казавшихся прежде невозможными, – полеты, паровые двигатели, Интернет – породили совершенно новую породу фейри? За прошедшие столетия человечество совершало огромные прорывы в технологиях! И каждый раз, добиваясь успехов, мы стремились все дальше, мечтали о большем! Может, в результате и возникли эти железяки?

Пак оторопел.

Серые глаза Ясеня потемнели, как тучи перед грозой.

– Если это так, то опасность угрожает всем волшебным существам, – пробормотал принц, – а не только Благому и Неблагому дворам. Пострадает само Небывалое, вся Волшебная страна!

Пак серьезно кивнул. Они с Ясенем переглянулись.

– Это война. Если Железный король убивает хранителей порталов, значит, он планирует вторжение. Мы должны найти Машину и уничтожить его. Вероятно, он – источник этих железных существ. Если его прикончить, остальные разбегутся.

– Согласен. – Ясень спрятал меч и с отвращением взглянул на «жучка», – Мы отведем Меган к Железному двору, освободим ее брата и убьем повелителя Железных фейри.

– Браво, – высказался Грималкин, оседлавший вздувшийся живот великана – Принц Зимы нашел общий язык с шутом Оберона. Конец света!

Мы сердито вытаращились на него. Кот подавил смешок, спрыгнул на землю и подбежал ко мне, сморщив нос при виде металлического паука.

– Интересно... – задумчиво протянул Грималкин. – Эта штука воняет железом и сталью, но тебя не жжет. То, что ты наполовину человек, дает определенные поблажки.

– О чем ты? – спросила я.

– Хм... Передай‑ка это Ясеню.

– Нет! – Ясень отпрянул, хватаясь за меч.

Грималкин улыбнулся.

– Видишь? Даже могущественный принц Зимы не может коснуться железа. Зато ты его держишь без всякого вреда. Теперь понимаешь, зачем дворы стараются тебя заполучить? Только представь, на что способна Маб, если будет управлять тобой!

Я передернулась и выронила паука. Ясень держался на почтительном расстоянии от металлической твари.

– Из‑за этого я нужна королеве Маб?

– Нелепо, правда? – промурлыкал Грималкин. – Девочка даже чарами пользоваться не умеет. Какой же из нее убийца?

– Я не знаю, зачем ты понадобилась Маб, – медленно проговорил Ясень, поймав мой взгляд. – Я не задаю вопросов, только подчиняюсь приказам моей королевы.

– Теперь это не важно! – Пак покосился на принца зимы. – Прежде всего нужно найти Машину и прикончить его, а там разберемся.

Он сказал это так, что сразу стало понятно, как они будут «разбираться» – при помощи поединка.

Ясень хотел что‑то добавить, но только кивнул. Грималкин, смачно зевая, направился к арке портала.

– Человек, забери паука с собой, а то он все вокруг отравит, – велел мне кот. – Выбросишь его в своем мире – там это все равно.

Он помахал хвостом, прошел меж колонн и исчез.

Я осторожно подцепила паука, засунула в рюкзак и пошла под арку. Ясень с Паком, как два сторожевых пса, охраняли меня с обеих сторон. Вокруг полыхнуло.

Сияние погасло, и я недоуменно осмотрелась. Впрочем, удивление тут же сменилось ужасом: я оказалась внутри зияющей пасти, вокруг меня щерились тупые зубья, а под ногами шевелился чей‑то красный язык. Я ойкнула, бросилась наружу, но споткнулась о громадную нижнюю губу и упала.

В зияющей пасти пластмассового кашалота показались Ясень и Пак. На спине гигантской скульптуры кита виднелась фигурка деревянного человечка – Пиноккио улыбался и указывал куда‑то вдаль.

– Пустите, извините! – Какая‑то девчушка в розовом комбинезоне перелезла через меня и бросилась внутрь игрушечного кита, за ней полезли мальчишки. Ясень с Паком посторонились, но дети, не обратив на них никакого внимания, с воплями бегали вдоль китовой челюсти.

Пак помог мне подняться на ноги.

– Любопытное место... – промолвил он.

Я ошалело огляделась: судя по всему, мы попали в детский парк. Напротив кита расположилась гигантская розовая туфелька, за ней – ярко‑синий игрушечный замок, облепленный играющими детишками. Чуть дальше, в тени деревьев, на пиратском корабле резвились игрушечные головорезы; гигантский зеленый дракон присел на задние лапы, выдыхая пластиковое пламя, служившее горкой. Какой‑то мальчуган вскарабкался по ступенькам в драконью пасть, с восторженным воплем скатился по языку пламени и помчался дальше, к карете‑тыкве.

Я грустно улыбнулась.

«Как бы Итану понравилось! Может быть, когда все кончится, я привезу его сюда».

– Пошли! – Грималкин вскочил на гигантский розовый гриб, встопорщил хвост и нервно озирался. – До прорицательницы недалеко, но надо спешить.

– Чего ты дергаешься, Грим? – протянул Пак, глазея по сторонам. – Я бы тут еще побыл, такая атмосфера, это что‑то...

Он расплылся в улыбке и помахал девочке, которая таращилась на него из игрушечного домика. Она тут же спряталась.

– Туг слишком много детей – Грималкин нервно оглянулся. – Слишком много воображения. Они нас видят такими, какие мы на самом деле. К счастью, в отличие от вон того пугала, мне чрезмерное внимание не требуется.

У игрушечной туфельки детей развлекал какой‑то фейри‑коротышка с волосатыми ушами и в потрепанном плаще. Фейри улюлюкал и гонялся за детьми, а родители, которые сидели на скамейках вокруг игровой площадки, ничего не замечали.

Какой‑то мальчуган лет трех подошел к нам, не сводя взгляда с Грималкина.

– Кис‑кис, – позвал он, протягивая обе ручки к коту.

Грималкин прижал уши и зашипел, скаля зубы. Ребенок отпрянул.

– Отстань, мелюзга, – рявкнул Грим.

Мальчик с ревом бросился к родителям, которые наконец‑то заметили бродячего кота.

– Ну все, пора, – заявил Пак и зашагал прочь. Мы последовали за ним, вышли из «Долины сказок» (так гласила табличка на входе) через ворота, охраняемые Шалтаем‑Болтаем и Красной Шапочкой, и попали в парк, засаженный огромными древними дубами. Со стволов, оплетенных лианами и поросших мхом, на нас смотрели женские лица с черными глазками‑бусинками. Пак то и дело посылал им воздушные поцелуи, а Ясень приветствовал почтительным кивком. Даже Грималкин кланялся этим древесным созданиям.

До города мы шли почти час.

На улице я замедлила шаг и стала глазеть по сторонам. Как жаль, что мы спешили! Мне ведь так давно мечталось съездить в Новый Орлеан, особенно на карнавал, хоть я и знала, что мама не позволит. В городе бурлила жизнь.

Вдоль улиц выстроились трехэтажные домики с нарядными верандами и магазины, будто сложенные из кубиков. Звуки джаза плыли над городом; в животе у меня засосало от аппетитных ароматов знаменитой луизианской кухни.

Грималкин царапнул меня по ноге.

– Некогда пялиться, не на экскурсии. Нам нужно во Французский квартал. Ищите нам транспорт.

– А куда мы направляемся? – поинтересовался Ясень.

Пак взмахом руки остановил повозку, запряженную сонным рыжим мулом. Мы уселись в экипаж, мул фыркнул и навострил уши, но возница улыбнулся и кивнул. Грималкин вспрыгнул на переднее сиденье.

– Музей истории вуду, и поживее! – велел он вознице, который ничуть не удивился говорящему коту.

Музей истории вуду... Я даже не представляла, чего ожидать. Возница привез нас к облезлому сараю во Французском квартале. Скромная вывеска на черной двери гласила: «Новоорлеанский музей истории вуду». В засиженном мухами окне виднелась табличка «Закрыто».

Грималкин кивнул Паку, тот что‑то пробормотал и постучался. Дверь с негромким скрипом распахнулась.

В душном музее пахло пылью. Я запнулась за дырявый ковер и налетела на Ясеня, тот со вздохом подхватил меня. Пак притворил за нами дверь, и комната погрузилась во мглу. Я пошарила в поисках какой‑нибудь опоры, но Ясень коротким словом сотворил шар голубого огня у себя над головой, и темнота рассеялась.

Призрачный свет озарил мрачное собрание ужасов. У дальней стены стоял скелет в цилиндре, рядом с ним – манекен с крокодильей головой. Человечьи и звериные черепа украшали комнату, соседствуя со скалящимися масками и бесчисленными деревянными куколками. В застекленных витринах выстроились банки со змеями, лягушками и челюстями, плавающими в янтарной жидкости, ступки и пестики, барабаны, черепашьи панцири и прочие странности.

– Сюда. – Голос Грималкина пронзил ватную тишину.

С портретов, развешанных по стенам темного зала, на нас жутко таращились изображения каких‑то мужчин и женщин. Мы нырнули в следующую комнату, еще теснее заставленную странными причиндалами; в центре оказался круглый стол под черной скатертью. Вокруг стола расставили четыре стула, будто кто‑то поджидал нашего прихода.

Одно из чучел с иссушенным лицом шевельнулось, отлипло от стены и поплыло к нам. Я ойкнула и спряталась за Пака; ковыляющий к нам скелет вблизи оказался костлявой старухой со спутанными белыми волосами; на ее морщинистом лице чернели провалы глаз.

– Здравствуйте, дети, – шепнула карга, словно песок прошелестел. – Ну что, решили навестить старушку Анну? И Пак, и Грималкин... Как приятно! Прошу вас... – Она жестом пригласила нас к столу. Когти на скрюченных пальцах сверкнули острой сталью.

Мы расселись. Вблизи от ведьмы пахло пылью и ветхостью, как будто от старых газет, много лет назад позабытых на чердаке. Она улыбнулась мне мелкими желтыми зубами.

– Чую нужду и желание! – выдохнула она, опускаясь в кресло, и ткнула в меня пальцем. – Дитя, ты пришла в поисках знания. Ты ищешь то, что нужно отыскать.

– Да, – прошептала я.

Ведьма кивнула морщинистой головой.

– Тогда спрашивай, дитя двух миров, но помни... – Старуха уставилась на меня пустыми глазами. – За знание всегда должно платить. Я дам тебе ответы, которых ты ищешь, но попрошу чего‑то взамен. Примешь ли ты мою цену?

Ну сколько можно? Снова сделки с фейри! Я уже и так всем столько задолжала, что вовек не расплачусь.

– У меня ничего нет, – сказала я карге.

Смех ведьмы прозвучал шипящим свистом.

– Всегда есть что‑то, милое дитя. Да, твоя свобода обещана другому... – Она по‑собачьи принюхалась. – Зато у тебя остались молодость, таланты, голос, твой первенец... Все это меня привлекает.

– Моего первенца вы не получите, – не сдержалась я.

– В самом деле? – Прорицательница сцепила пальцы. – А если дитя не принесет тебе ничего, кроме горя?

Темноту пронзил уверенный голос Ясеня.

– Довольно! Мы здесь не затем, чтобы гадать, что будет. Захочет – заплатит. Назови свою цену, провидица!

Ведьма потянула носом воздух и откинулась на спинку стула.

– Воспоминание, – объявила она.

– Что?

– Воспоминание, – повторила старуха. – То, которое ты вспоминаешь с теплотой и любовью. Самое счастливое воспоминание твоего детства. Видишь ли, у меня слишком мало своих драгоценных моментов.

– Правда? – удивилась я. – Ты поможешь мне в обмен на одно из моих воспоминаний?

– Меган! – вмешался Пак. – Не относись к этому легкомысленно. Память – это часть тебя. Лишиться воспоминания – все равно что утратить кусочек души.

При таком раскладе предложение карги звучало зловеще.

«Ну и пусть! – подумала я. – Воспоминание отдать гораздо легче, чем голос или будущего первенца. Я же не почувствую утраты, все забуду».

Я стала перебирать лучшие минуты своей жизни: дни рождения, свой первый велосипед, Красотку... Все это казалось не особо важным.

– Хорошо, давайте, – сказала я, усаживаясь напротив прорицательницы. – Вы заберете у меня одно воспоминание, только одно, а потом расскажете то, что я хочу знать. Договорились?

Ведьма раздвинула губы в улыбке.

– Договорились.

Она приподнялась над столом и протянула костлявые руки к моему лицу. Я поежилась и закрыла глаза; когти тихонько царапнули по щекам.

– Может быть немного... неприятно, – прошипела ведьма и вонзила когти в мой разум, разрывая память, как бумажный пакет. Дыхание перехватило, а она все копалась у меня в голове, листала воспоминания, как фотографии, разглядывала и отбрасывала в сторону. Кадры, которые ей не понадобились, закружились перед глазами: воспоминания, эмоции и старые раны снова раскрылись, свежо и больно, как прежде. Я бы хотела отодвинуться, прекратить все это, но была не в силах шевельнуться. Наконец прорицательница потягалась к яркому пятнышку счастья, и я с ужасом догадалась, что ей нужно.

«Нет! – хотела вскрикнуть я. – Нет, только не это! Пожалуйста, не трогайте!»

– Да‑а‑а, – прошипела ведьма, вонзая когти в память. – Вот это. Теперь оно мое!

Потом что‑то выдернули из моего разума, и мозг пронзила острая боль. Я напряглась, стиснула зубы, чтобы не закричать, и беспомощно осела в кресле. Казалось, что голова раскололась пополам. Я немного посидела, морщась от болезненной пульсаций в затылке, потом собралась с силами и выпрямилась. Прорицательница рассматривала меня с довольной улыбкой.

Пак напевал что‑то невнятное, а Ясень сочувственно смотрел на меня. Я чувствовала усталость, иссушенность и непонятную пустоту, словно где‑то во мне разверзлась зияющая дыра.

Я нерешительно перебрала свои воспоминания, гадая, что же именно забрала прорицательница, но тут же сообразила, как это глупо.

– Дело сделано, – шепнула ведьма и положила руки на стол, вверх ладонями. – А теперь я выполню свою часть договора. Возьми меня за руки, дитя, и спрашивай.

Я подавила отвращение и осторожно накрыла ее ладони своими, вздрогнув, когда длинные когти старухи впились в мои пальцы. Ведьма прикрыла пустые глаза.

– Три вопроса, – выдохнула она откуда‑то из дальнего далека. – Так принято. На три вопроса я отвечу, и закончим. Выбирай с умом.

Я покосилась на Пака с Ясенем и прошептала:

– Где мне отыскать брата?

Ведьма распахнула глаза, и я чуть не подскочила. В пустых прежде глазницах полыхало пламя, черное и бездонное, как сама пустота. Рот прорицательницы раскрылся, растянулся до невообразимой ширины, и ведьма выдохнула:

– В железном чертоге похищенный ждет. Король, что без трона, тебя проведет.

– Замечательно! – Пак закатил глаза и откинулся на стуле. – Обожаю загадки. А рифмы‑то какие классные. Спроси у нее, где искать Железного короля.

Я кивнула.

– Где Машина, Железный король?

Из горла прорицательницы вырвался хриплый шепот:

– В сердце отравы крепость стоит, Железный король в ней на троне сидит.

– Чудно, – кивнул Пак, поднимая брови. – Еще и отрава какая‑то. Ну что, все лучше и лучше. Как же я рад, что мы сюда попали. Принц, хочешь что‑нибудь спросить у нашей прекрасной советчицы?

Ясень, который до этого сидел, подперев руками подбородок в глубокой задумчивости, поднял голову и прищурился.

– Спроси, как нам его убить, – потребовал принц.

При мысли о предстоящем убийстве меня передернуло. Я хотела вызволить Итана, а все превратилось в военный поход...

– Ясень... – неуверенно начала я.

– Спрашивай!

Я сглотнула и снова повернулась к пророчице.

– Как нам убить Железного короля?

– Ни смертный, ни фейри не погубят Железного короля, – прошелестела ведьма. – Ищите древесных хранительниц, ответ – в их сердцах.

Как только последний звук слетел с ее губ, прорицательница рухнула на стол. Сморщенное тело старухи застыло и... распалось, взлетев облачком пыли. В глазах и Горле защипало, я отшатнулась, кашляя и задыхаясь, а когда чуть отдышалась, ведьма исчезла.

– По‑моему, аудиенция окончена, – заявил Грималкин, выглянув из‑под стола.

– И что теперь? – спросила я, когда мы вышли из музея истории вуду и оказались на тускло освещенных улицах Французского квартала. – Прорицательница нам ничего такого не подсказала.

Грималкин обернулся ко мне.

– Наоборот, еще как подсказала. Во‑первых, стало известно что твой брат у Машины. Мы так и думали, но убедиться всегда полезно. Во‑вторых, мы узнали, что Машина считается неуязвимым, а его логово расположено в самом сердце отравленных земель. И, самое главное, в‑третьих, мы знаем, что кое‑кому известно, как его убить.

– Кому?

Я потерла глаза.

Устала... Я так устала от поисков, от бестолковой беготни по кругу. Хоть бы уже все закончилось!

Грималкин раздраженно фыркнул.

– Ты вообще не слушала? А как насчет вас двоих? – Он обернулся к остальным. – Доступны ли крохи знания нашим могучим защитникам? Или вы тоже все мимо ушей пропустили?

Ясень прищурился и увлеченно вгляделся в даль. Пак пожал плечами.

– «Ищите древесных хранительниц...» – пробормотал он. – Тоже мне, загадка! Нужно вернуться в парк.

– Молодец, Плутишка!

– Я стараюсь.

– Я запуталась! – простонала я, опускаясь на бордюр. – Зачем нам в парк? Мы же только что оттуда! В Новом Орлеане полно деревьев!

– Потому что, принцесса...

– После объяснишь, – отрывисто бросил Ясень. – Уходим, немедленно.

– Почему? – не поняла я.

Внезапно все уличные фонари – и прочие источники искусственного света на улице – мигнули и погасли. Ясень и Пак одновременно сотворили эльфийские огни. В полумраке со всех сторон послышались шаги. Грималкин мяукнул и исчез. Пак с Ясенем загородили меня, вглядываясь во мглу.

Из темноты к нам ковыляли чьи‑то смутные тени.

Призрачный свет озарил человеческие лица, мужские и женские, совершенно ничего не выражающие. Люди, вооруженные обрезками железных труб, металлическими бейсбольными битами и стальными ножами, неуверенно ковыляли к нам. Мне вдруг вспомнились многочисленные фильмы о зомби, и я прижалась к принцу.

– Люди! – Ясень схватился за меч. – Что с ними? Они же не должны нас видеть!

Из темноты раздался мрачный смех, и толпа зомби расступилась, пропустив вперед стройную незнакомку и строгом зеленом костюме и туфлях на шпильках. Зеленая помада на губах источала радиоактивное свечение. Волосы незнакомки выглядели точно многоцветная паутина красных, черных и зеленых проводов.

– Вот и вы наконец! – Ее слова гудели эхом, словно жужжал огромный пчелиный рой. – Неужели Железный конь с вами не справился?! Впрочем, он слишком стар, толку от него никакого... От меня вам так легко не отделаться.

– Кто ты? – рявкнул Ясень.

Пак встал плечо к плечу с принцем; они закрыли меня живым щитом. Незнакомка хихикнула, тоненько, как надоедливый комар над ухом, и вытянула руку с зеленым маникюром.

У меня по коже побежали мурашки.

– Я Вирус, второй полководец короля Машины. – Она подарила мне воздушный поцелуй. – Рада встрече, Меган Чейз.

– Что ты сделала с людьми? – воскликнула я.

– Не волнуйся! Их муха укусила. Маленькая такая мушка... – Крошечное насекомое вылетело из ее рукава и нависло над ладонью девушки, поблескивая серебристой пыльцой. – Миленькая, правда? Они вполне безобидные, но позволяют забраться в любой мозг и перепрограммировать как хочется. Вот посмотри...

Она махнула ближайшему человеку: мужчина упал на четвереньки и залаял. Вирус радостно захлопала в ладоши.

– Видишь? Он считает себя собакой.

– Великолепно! – вмешался Пак. – Теперь заставь его кукарекать петухом.

Мы с Ясенем сердито уставились на него. Проказник подмигнул и поинтересовался:

– А что такого?

Я вдруг что‑то вспомнила и снова взглянула на Вирус.

– Это ты напустила химеру в Элизии?!

– Ну да, моих рук дело, – гордо закивала Вирус. Впрочем, выражение ее лица помрачнело. – Эксперимент сработал не совсем так, как ожидалось. Обычные фейри плохо реагируют на моих мушек из‑за неприятия железа, вот тупая зверюга и спятила. Она все равно подохла бы, если бы ее не растерзали раньше. Зато смертные... – Она раскинула руки, словно желая обнять толпу. – Из них получаются чудесные управляемые дроны. Люди так преданы своим компьютерам и технологиям, что сделались рабами задолго до моего появления!

– Отпусти их, – потребовала я.

Вирус уставилась на меня сияющими зелеными глазами.

– Это вряд ли, милочка. – Она щелкнула пальцами, и толпа подалась вперед. – Несите мне девчонку!

Повинуясь приказу, зомби сомкнулись кольцом вокруг нас.

– Остальных убейте.

Ясень выхватил меч.

Я взвизгнула, хватая его за руку.

– Не трогай их! Они ведь обычные люди! Они не сознают, что делают.

Ясень взбешенно развернулся ко мне.

– И что мне делать?

– Предлагаю бежать, – заявил Пак.

Он достал что‑то из кармана и швырнул в толпу. Штука превратилась в огромное бревно, пригвоздила двух обалделых зомби к земле, а остальных раскидала прочь из круга.

– Скорей! – заорал Пак, однако подгонять нас не требовалось.

Мы рванули в образовавшийся проем и, уворачиваясь От метательных снарядов, припустили прочь по улице.

Дата добавления: 2015-08-02