Прорицательница

Усадьба Зимней скорби соответствовала своему названию: огромный, скованный льдом парк, замерзшие лужайки, вездесущие колючие кусты боярышника, запаянные в ледяную корку. Внутри особняка оказалось немногим лучше. Ступеньки скользили, полы напоминали ледяной каток, а дыхание застывало в воздухе в холодных узких залах. Слуги выглядели кошмарно – тощие, как скелеты, гномы, бледные, с длиннющими пальцами, бесшумно скользили по дому, не говоря ни слова. Их черные, без зрачков глаза казались огромными; все обитатели дома обладали неприятной привычкой скорбно разглядывать гостей, как будто те смертельно больны и протянут на этом свете недолго.

Тем не менее нас впустили в дом и, почтительно кланяясь Ясеню, разместили раненого в одной из комнат. Жестокий мороз ничуть не мешал принцу Зимы, я же дрожала и стучала зубами от холода. Кто‑то из слуг принес мне толстенный плед и тут же безмолвно удалился.

Я с благодарностью вцепилась в плед и заглянула в комнату: Ясень сидел на постели в окружении ледяных гномов. Рубашку с него сняли, обнажив мускулистые плечи и грудь. Принц больше походил на танцора или мастера боевых искусств, чем на атлета‑тяжеловеса; ни один человек не сумел бы сравниться с изяществом этого стройного тела. Спутавшиеся черные волосы упали Ясеню на глаза, и он машинально убрал прядь в сторону.

Сердце у меня затрепетало, и я попятилась обратно и коридор.

«Что ты делаешь? – ужаснулась я сама себе. – Ведь это Ясень, принц Темного двора! Он хотел прикончить Пака и может попытаться убить и меня. Он мне вовсе не правится. Нисколечко».

Впрочем, отрицать было глупо. Чувства не слушались разума, и мне предстояло их каким‑то образом примирить, и чем скорее – тем лучше.

«Ну что ж, – решила я. – Он роскошен, признаю. А я просто так реагирую на его внешнюю привлекательность, и только. Все ши прекрасны и ослепительны. Это ничего не значит».

Я плотнее закуталась в плед и под защитой этих мыслей шагнула в комнату к раненому.

Ясень поднял голову. Два гнома бинтовали ему грудь; под перевязкой виднелся жуткий черный рубец.

– Это сюда тебя...

Ясень коротко кивнул. Я не могла отвести взгляда от раны; плоть от удара копыта обуглилась и покрылась струпьями. Меня передернуло, и я отвернулась.

– Похоже на ожог.

– У той твари копыта железные, – объяснил мне Ясень. – Железо жжет, когда не сразу убивает. Мне повезло, что он по сердцу не попал.

Гномы туже затянули бинты, и раненый поморщился.

– Тебе очень плохо?

Принц высокомерно смерил меня взглядом.

– Фейри исцеляются быстрее, чем вы, смертные, – заявил он и, отшвырнув гномов в стороны, грациозно поднялся с постели. – Особенно в наших землях. Не считая этого... – Он легко коснулся ожога от железного копыта. – До завтра все пройдет.

– А... – У меня перехватило дыхание. – Тогда... это хорошо.

Ясень улыбнулся, холодно и страшно, и сделал шаг ко мне.

– Хорошо? – насмешливо переспросил он. – Не желай мне доброго здоровья, принцесса. Лучше бы Пак прикончил меня, пока мог.

Я с трудом подавила желание отпрянуть. Принц тенью нависал надо мной, обдавая холодом.

– Нет, не лучше, – возразила я. – Мне нужна твоя помощь, чтобы выбраться из Темных земель и отыскать брата: К тому же я не могла допустить хладнокровного убийства.

– Отчего нет? – Он подошел совсем близко, и я разглядела бледные шрамы на его груди. – Похоже, Пак тебе весьма предан. Может, дождешься, пока мы выберемся из Тир‑на‑Ног, а потом позволишь своему приятелю воткнуть мне нож в спину? А что, если мы снова схлестнемся и я его убью?

– Прекрати! – Я сердито посмотрела прямо на него. – Зачем ты так? Я дала тебе слово, а ты опять всякую фигню спрашиваешь!

– Просто любопытно, как ты поведешь себя, принцесса. – Ясень сделал шаг назад, уже не улыбаясь. – Мне нравится прочувствовать врага до битвы, узнать его силу и слабости.

– Мы не будем биться...

– Битва не всегда бывает на мечах. – Ясень отошел к кровати, достал свой меч и осмотрел клинок. – Чувства не могут стать смертельным оружием, а понимание болевой точки противника способно принести победу. Например... – Он повернулся и наставил на меня меч, глядя поверх сверкающего лезвия. – Ты пойдешь на что угодно, лишь бы разыскать брата: подвергнешь себя опасности, вступишь в сделку с врагом, пожертвуешь свободой... если это нужно для его спасения. Весьма вероятно, что ты поступишь так же для своих друзей или любого, кто тебе дорог. Твоя верность и есть твоя болевая точка, и твои враги, конечно же, используют ее против тебя. В этом твоя слабость, принцесса, – и самая большая угроза в твоей жизни!

– И что? – огрызнулась я, плотнее кутаясь в плед. – Ты утверждаешь, что я не предам своих друзей и близких. От такой слабости я не откажусь.

Он бесстрастно рассматривал меня блестящими гладами.

– А если бы выбор встал так: спасти твоего брата или позволить мне умереть – что бы ты выбрала? Ответ, казалось бы, очевиден, но способна ли ты его принять?

Я прикусила губу и промолчала.

Ясень медленно кивнул и отвернулся.

– Я устал, мне нужен отдых. – Он опустился на постель. – Найди Пака, решите, куда мы отсюда пойдем. Разумеется, если ты еще не знаешь, где находится двор этого короля Машины. Мне это неизвестно.

Принц улегся и прикрыл глаза рукой, давая понять, что мне пора уходить. Я попятилась к дверям и вышла из комнаты, охваченная мрачными сомнениями.

Пак стоял в коридоре, подпирая стенку и скрестив руки на груди.

– Ну, как там красавчик принц? – насмешливо спросил он, отклеиваясь от стены. – Он оправится от ран, чтоб мы сразились в другой раз?

– Все нормально, – буркнула я и пошла по коридору. Пак последовал за мной. – У него жуткий ожог от конского копыта, и ребра, кажется, сломаны, но он в этом не признается.

– Прости, но мое сердце не обливается кровью. – Пак закатил глаза. – И не представляю, как ты уговорила его помогать, принцесса, но я бы не стал доверять ему больше, чем это необходимо. Сделки с Зимним двором плохо заканчиваются. Что ты ему пообещала?

– Ничего. – Я отвела глаза. Пак не поверил мне, и для маскировки я перешла в нападение. – Слушай, а у тебя с ним какие дела? Он сказал, что ты его ударил в спину. Это о чем?

– Это... – Пак замялся; похоже, я задела за живое. – Я этого не хотел. – Он встряхнулся, и тень сожаления о былом растаяла, сменившись его противной ухмылочкой. – В любом случае, это не важно. Я не злодей, принцесса.

– Ага, – согласилась я – Однако мне понадобится помощь от вас обоих, особенно теперь, учитывая, как сильно я нужна этому Железному королю. Тебе о нем что‑нибудь известно?

Пак посерьезнел.

– Никогда о нем не слышал, – пробормотал он, входя вслед за мной в столовую.

В центре зала стоял длинный стол, украшенный великолепной ледяной скульптурой. Грималкин пристроился на столешнице возле большущей миски и поедал нечто с сильным запахом рыбы. Он поднял голову при нашем появлении и облизнулся ярко‑розовым язычком.

– О ком ты никогда не слышал?

– Король Машина. – Я подтащила стул поближе к коту и уселась, подперев голову кулаком. – Та лошадь – Железный конь – назвала его повелителем Железных фейри.

– Хм... понятия не имею. – Грималкин снова сунул морду в миску и шумно зачавкал.

Пак сел рядом со мной.

– Невероятно, – пробормотал он, отзеркаливая мою позу и точно так же подпирая голову. – Железные фейри? Это просто ересь! Противоречит всему, что мы знаем! – Он нахмурился и потер переносицу. – Впрочем, Железный конь – фейри, я это почувствовал. Если таких, Как он и эти гремлины, еще много, Оберону следует доложить немедленно! Только представьте, что этот король Машина поведет своих Железных фейри против нас... Он способен разрушить дворы прежде, чем мы хоть что‑то поймем.

– Ты же ничего о нем не знаешь, – заметил Грималкин, не вылезая из миски. – Ты понятия не имеешь, где он, что им движет или сколько у него Железных фейри. Что ты скажешь Оберону? Особенно после того, как... кхм... впал в немилость за свое непослушание...

– Он прав, – поддержала я. – Хорошо бы разузнать об этом короле Машине побольше, прежде чем рассказывать о нем дворам. А вдруг они решат сразу напасть на него? Кто знает, станет он сражаться или побежит в укрытие? Я не хочу потерять след Итана.

– Меган...

– Дворам мы ничего не скажем, – твердо объявила я, глядя ему прямо в глаза. – Это не обсуждается.

Пак вздохнул и выдавил оскорбленную улыбочку.

– Хорошо, принцесса. – Он примирительно вскинул руки. – Поступим, как скажешь.

Грималкин фыркнул в миску.

– А как же нам найти Машину? – проговорила я, впервые озвучивая вопрос, который мучил меня целый вечер. – Единственный известный нам проход в его королевство погребен под тоннами льда. Где нам его искать? Он может быть где угодно!

– Кажется, я знаю кое‑кого, кто способен помочь, – промурлыкал кот, жмурясь глазами‑щелочками. – Это, как бы сказать, прорицательница, которая живет в вашем мире. Она очень старая, древнее Пака и старше Оберона, почти такая же древняя, как коты. Если кто и сможет подсказать, где вам искать Железного короля, то только она.

В сердце у меня затеплилась надежда: если эта прорицательница сможет рассказать мне о Железном короле, может, ей известно, где и папу искать? Спросить‑то можно!

– Я думал, она умерла, – удивился Пак. – Если мы имеем в виду одну и ту же прорицательницу, так она давным‑давно исчезла.

Грималкин зевнул и облизнул усы.

– Не умерла, – заверил он. – Она меняла имя и внешность так часто, что даже самые древние фейри ее позабыли. Ей нравится держаться в тени.

Пак насупился.

– А с чего это ты ее помнишь? – недоверчиво вопросил он.

– Я же кот, – промурлыкал Грималкин.

В ту ночь мне не спалось. Гора одеял едва защищала от пронизывающего холода; ледяной сквозняк пробирался в любую щелочку, вытягивал тепло морозными пальцами. Грималкин устроился под одеялами у меня на животе: пушистый клубок приятно согревал, вот только кот все время цеплял меня когтями и перед рассветом снова разбудил меня, царапнув кожу. Я поднялась с постели, закуталась в плед и отправилась на поиски Пака.

К моему удивлению, в обеденном зале я обнаружила Ясеня: в серых предрассветных сумерках принц упражнялся с мечом. Худощавое натренированное тело скользило по столовой, меч уверенно вспарывал воздух; Ясень, закрыв глаза, полностью сконцентрировался на движениях. Я постояла несколько минут в дверях, не в силах отвести от фейри взгляда. Выпады с мечом напоминали прекрасный и завораживающий танец! Я утратила ощущение времени... Я могла провести так все утро, но принц внезапно распахнул глаза, заметил меня, опустил меч и расслабился.

Я вспыхнула и виновато выпрямилась.

– Не обращай внимания, – пробормотала я. – Я не хотела мешать. Пожалуйста, продолжай.

– Я уже закончил. – Он спрятал меч в ножны и хмуро взглянул на меня. – Ты что‑то хотела?

Я спохватилась, что все еще неприлично пялюсь на него, покраснела и опустила глаза.

– Э... нет. То есть... я рада, что ты поправился.

Он ответил непонятной улыбкой.

– Надо ж мне быть в форме, если понадобится кого‑то для тебя убить.

Тут в столовую вошел Пак, напевая себе под нос и держа в руках вазу с неизвестными мне золотыми фруктами, размером с мячики для гольфа.

– Доброе утро, принцесса, – прочавкал он и водрузил вазу на стол. – Смотри, что я нашел!

Ясень подмигнул.

– Мародерствуешь в кладовых, Плутишка?

– Воровство?! – Пак весело прищурился и запихнул очередной плод в пасть. – В доме моего старинного врага? Что ты такое говоришь? – Он выбрал в вазе плод и с хитрым видом кинул мне. Фрукт, теплый и мягкий на ощупь, вкусом напоминал переспелую грушу.

Грималкин запрыгнул на стол и принюхался.

– Летноцвет, – определил он, оборачивая вокруг себя хвост. – А я и не знал, что они растут в Зимних землях. – Кот с серьезным видом повернулся ко мне и предостерег: – Не ешь их слишком много. Из них гонят эльфийское вино. Твоей человеческой половине может поплохеть.

– Ой, да ладно, пусть один попробует! – фыркнул Пак и закатил глаза. – Она уже давно в Волшебной стране и ела нашу пищу. Не превратится же она из‑за фрукта в крысу!

– Куда мы дальше? – вмешался Ясень, всем своим видом показывая, как мы ему надоели. – Придумали, как найти Железного короля, или нарисуем на спинах мишени и будем ходить кругами, пока он нас сам не отыщет?

Я надкусила фрукт. Рот наполнился теплом. От первого же кусочка тепло затопило меня с головы до ног, вытесняя холод. Я сбросила плед на стул и заглотила фрукт целиком.

– Как ты спешишь помочь! – протянул тем временем Пак, усаживаясь на стол. – А я‑то готовился начать утро с дуэли! С чего такие перемены, принц?

Действие летноцвета постепенно таяло: пальцы у меня окоченели, щеки жгло морозом. Не обращая внимания на неодобрительный взгляд Грималкина, я схватила еще один фрукт, запихнула в рот и стала смаковать вкуснейшее, восхитительное тепло на губах.

Ясень повернулся к Паку; силуэты фейри расплывались у меня перед глазами.

– Мы с твоей принцессой заключили сделку, – заявил принц шуту. – Я согласился помочь ей найти Железного короля, хотя подробностями докучать тебе не стану. Да, я намерен выполнить свою часть договора, но тебя он ни в коей мере не касается. Я обещал помогать только ей.

– Следовательно, мы по‑прежнему можем драться На дуэли, когда захотим.

– Совершенно верно.

Комната слегка закачалась. Я опустилась на стул, схватила еще один теплый шар из вазы и стала торопливо жевать, снова ощутив восхитительный прилив тепла и головокружения. Пак и Ясень, как будто вдалеке, говорили опасные слова, но мне было совершенно все равно. Я подцепила вазу за край, потащила к себе и принялась метать фрукты в рот один за другим, как конфеты.

– Так чего же мы ждем? – с готовностью воскликнул Пак. – Может, выйдем и покончим с этим немедленно?

Грималкин шумно фыркнул.

Фейри грозно обернулись на него.

– Все это чрезвычайно занимательно, – заявил Грималкин бархатным голосом. – Вместо того чтобы выпендриваться и рыть землю, как два склочных павлина, не следует ли вам взглянуть на девочку?

Пак ошалело вытаращил глаза.

– Принцесса! – Он взвыл, подскочил ко мне и выхватил вазу из моих рук. – Тебе нельзя... Не все же сразу! Сколько ты съела?

– Как похоже на тебя, Пак! – Голос Ясеня донесся до меня из дальней дали, а комната закружилась перед глазами. – Сначала сам предлагаешь попробовать эльфийское вино, а потом удивляешься, что от него пьянеют.

Его слова показались мне жутко забавными, и я истерически захихикала. Я смеялась до тех пор, пока не начала задыхаться. Из глаз брызнули слезы, пятки чесались, руки покрылись мурашками. Мне хотелось двигаться, что‑то делать!

Я попробовала вскочить, закружиться, затанцевать... Комната внезапно покачнулась, и я упала, не прекращая смеяться.

Меня подхватили, поставили на ноги, поддержали. Пахнуло зимой и морозом; кто‑то раздраженно хмыкнул где‑то у меня над головой.

– Что ты делаешь, Ясень? – раздался чей‑то голос. Знакомый голос, хотя я не могла припомнить имени или понять, в чем дело.

– Веду ее в комнату. – Тот, кто держал меня, говорил спокойно и звучно. Я вздохнула и упала ему на руки. – Ей надо поспать, пока не пройдет опьянение после фруктов. Из‑за твоей глупости проторчим здесь целый день.

Второй голос прорычал что‑то невнятное.

Мне вдруг ужасно захотелось спать, кружилась голова, все сделалось неважным. Я прильнула к груди неизвестного спасителя и погрузилась в беспокойный сон.

Я стояла в темной комнате в окружении каких‑то машин и приборов. С потолка свисали стальные провода толщиной в руку, вдоль стен перемигивались миллионами светодиодов компьютеры размером с дом, и повсюду кучами и грудами валялись тысячи поломанных телевизоров, древних ПК, устаревших игровых приставок и кассетных видеопроигрывателей. Все опутывали провода, тросы скользили по стенам и извивались над горами древних приборов и оборудования, проволока свисала с потолка спутанными клубками. Громкий гул заполнял комнату так, что зубы у меня ломило, а пол под ногами вибрировал.

– Мегги.

Позади меня раздался сдавленный шепот. Я обернулась. В проводах распласталось детское тело. Проволока опутала его по рукам и ногам, тросы удерживали под потолком. Какой ужас... несколько проводов вонзились прямо в него, воткнулись в лицо и шею, вились изо лба, как будто из электрических розеток! Малыш слабо подергивался, синие глаза с мольбой смотрели на меня, а над ним возвышалось что‑то огромное и кошмарное.

– Мегги, – прошептал Итан. – Спаси меня.

Я с воплем подскочила на кровати, перед глазами так и горело видение: Итан, опутанный проводами! Грималкин взвыл и свалился с меня на пол, оцарапав кожу острыми когтями. Едва чувствуя боль, я отшвырнула одеяло и бросилась к двери.

Темная тень поднялась из кресла и преградила мне путь. Кто‑то схватил меня за руки и не давал пошевелиться. Перед моим внутренним взором стоял образ Итана, умирающего с мучительно перекошенным от боли лицом.

– Пусти! – Я вырывалась и хотела выцарапать глаза тому, кто меня удерживал. – Там Итан! Я должна его спасти! Пусти меня!

– Ты даже не знаешь, где он. – Темный незнакомец перехватил мой кулак и прижал к груди. Серебряные глаза уставились на меня. – Если ты бросишься в атаку без плана, то погубишь нас всех, а твой брат умрет. Ты этого хочешь?

Я обмякла.

– Нет.

К глазам подступили слезы, и я задрожала, стараясь не разреветься. Нельзя быть слабой, только не сейчас. Если забиться в угол и плакать, брата ни за что не спасти. Нужно держаться.

Я выпрямилась, хватая ртом воздух, и утерла глаза.

– Прости... – Я сгорала от стыда за свой срыв – Я успокоилась. Больше никаких истерик, обещаю.

Ясень не выпускал мою руку. Я осторожно шевельнула пальцами. Его лицо склонилось близко‑близко к моему, глаза в полумраке комнаты казались до боли яркими. Время застыло. Сердце на миг оборвалось и снова забилось, быстрее и громче, чем прежде. Ясень смотрел без всякого выражения: ни в глазах, ни на лице не отражав лось ничего, но тело принца ощутимо напряглось. Я почувствовала, что сама пылаю жаром.

Он осторожно смахнул с моей щеки слезу. Я испуганно вздрогнула и поежилась. Напряжение между нами нарастало, мне хотелось его хоть как‑то нарушить.

Я облизнула губы и прошептала:

– А теперь ты пообещаешь убить меня?

Принц едва заметно улыбнулся.

– Если хочешь, – тихо ответил он. По лицу его скользнула тень веселого удивления. – Хотя теперь все сделалось намного интересней.

За дверью послышались шаги; Ясень выпустил мою ладонь и отодвинулся. Он скрестил руки на груди, прислонился к стене, и в эту секунду в комнату вошел Пак; следом лениво трусил Грималкин.

Я украдкой сделала глубокий вдох. Только бы пылающих щек никто не заметил!

Пак смерил Ясеня подозрительным взглядом, потом посмотрел на меня и глуповато улыбнулся.

– Как самочувствие, принцесса? – Он нервно сцепил ладони на затылке. – От этих летноцветов мигом пьянеешь. Ну, по крайней мере, ты наелась не колючек‑злючек, а то ходила бы весь вечер ежиком.

Да уж, хоть какое‑то подобие раскаяния с его стороны.

– Все нормально. – Я закатила глаза. – Когда выходим?

Пак опешил.

– Сегодня, – заявил Ясень, отлепился от стены и потянулся, как пантера. – Мы и без того много времени потеряли. Полагаю, Кайт Ши знает путь к прорицательнице?

Грималкин зевнул, демонстрируя клыки и ярко‑розовый язычок.

– Безусловно.

– Это далеко? – спросила я.

Кот перевел взгляд с меня на Ясеня и значительно мурлыкнул.

– Прорицательница живет в человеческом мире, – заявил он. – В большом городе, что расположен ниже уровня моря. Раз в год тамошние жители наряжаются я карнавальные костюмы и устраивают жуткий кавардак: едят, танцуют и забрасывают друг друга бусами.

– Новый Орлеан, – догадалась я и застонала, представив, как туда добираться. От нашего деревенского захолустья до Нового Орлеана далековато... Я столько раз мечтала, как получу права и поеду в этот полумифический мегаполис! – До него миль сто! А у меня нет ни машины, ни денег на самолет. Как мы туда попадем? Автостопом?

– Небывалое простирается во все уголки мира смертных! – Грималкин нетерпеливо вскинул голову. – Здесь нет физических границ: отсюда можно попасть хоть на Бора‑Бора, главное – знать нужную тропу. Хватит думать человеческими категориями. Я уверен, что принцу известна дорога в город.

– Ага, – встрял Пак. – Или дорога в самое сердце Темных земель. Нет, я, конечно, не прочь подпортить праздник Маб, но хотелось бы знать заранее, если мы попадем к ней.

– Принц Ясень не заведет нас в ловушку, – отрезала я. Пак удивленно мигнул. – Он обещал, что поможет нам отыскать Железного короля. Если принц выдаст нас Маб, то нарушит свое слово.

Ясень нехотя кивнул.

– Вот видишь! – с наигранной уверенностью поддакнула я, отчаянно надеясь, что Темный принц нас не предаст, хотя сделки с фейри обычно плохо заканчиваются Отбросив сомнения, я обернулась к принцу. – Итак? – Я старалась говорить как можно уверенней. – Где нам найти тропу в Новый Орлеан?

– Развалины ледяных великанов, – задумчиво откликнулся Ясень.

– Слишком близко ко двору Маб! – недовольно возразил Пак.

Принц пожал плечами и невесело улыбнулся.

– Она ежегодно посещает Новый Орлеан во время карнавала.

Я представила, как королева Темного двора блистает перед пьяными гуляками, и непроизвольно хмыкнула. Все трое странно покосились на меня.

– Простите. – Я прикусила губу. – Наверное, это похмелье. Ну что, идем?

– Минуточку, я позаимствую кое‑какие припасы, – ухмыльнулся Пак.

Мы вчетвером шли по узкой скользкой тропинке. Усадьба Зимней скорби осталась позади. Гномы исчезли еще вчера вечером; мы покинули пустой дом.

Я завернулась в длинную серую шубу из меха, музыкально позванивающего при ходьбе, как крошечные колокольчики. Пак выдал мне шубу под неодобрительным взглядом Ясеня после того, как особняк скрылся вдали, и я не стала расспрашивать, откуда взялись меха. Впрочем, они согревали меня в путешествии по замерзшим владениям Маб.

Мы все шли и шли, и я постепенно разглядела, что ледяные пейзажи Зимних владений не менее прекрасны – и опасны, – чем земли Оберона. На деревьях бриллиантами сверкали сосульки (кое‑где у стволов лежали скелеты, пронзенные ледяными остриями). Вдоль дороги расцветали хрустальные цветы, с лепестками твердыми и хрупкими, как стекло; при нашем приближении шипы тянулись в мою сторону. Один раз мне почудился на холме белый медведь с миниатюрным всадником на спине, но разглядеть получше помешала ветка, а потом видение и вовсе пропало.

Ясень и Пак за всю дорогу не сказали друг другу ни слова, и, должно быть, к лучшему. Меньше всего мне хотелось очередного смертельного поединка. Принц размеренно шагал впереди, почти не оглядываясь, а Пак развлекал меня шутками и пустой болтовней. Вероятно, таким образом старался подбодрить, заставить позабыть о короле Машине и о брате, и я была благодарна другу за возможность отвлечься. Грималкин время от времени исчезал за деревьями и появлялся спустя несколько минут – или часов – без всяких объяснений.

Во второй половине дня мы достигли гряды острых ледяных пиков; дальше путь уводил резко в гору. Дорога стала скользкой и опасной, приходилось внимательно смотреть под ноги. Пак слегка отстал и все время подозрительно оглядывался, как будто опасался засады. Я в очередной раз обернулась на него, ноги разъехались на льду, и я отчаянно замахала руками, пытаясь удержаться на узкой тропе и не упасть в расщелину.

Кто‑то схватил меня за руку, потянул на себя и прижал к груди. Я цеплялась за чужую одежду, силясь выпрямиться. Волна возбуждения схлынула, сердцебиение унялось, я подняла голову и уставилась на Ясеня: его лицо оказалось так близко ко мне, что в серебристых глазах я видела свое отражение.

От этой близости у меня закружилась голова. Принц смотрел бесстрастно, и все же ладонями я ощутила торопливое биение его сердца. Я и сама дышала часто и прерывисто, в такт ему. Внутри все трепетало от волнения. Он удерживал меня еще секунду, а потом отпустил, отступив в сторону. Я осталась стоять как вкопанная и с трудом переводила дух.

Пак злобно сощурился. Мне стало неловко и как‑то не по себе, как будто я в чем‑то перед ним провинилась. Я принялась отряхиваться, потом сердито хмыкнула, пригладила волосы и пошла в гору вслед за Темным принцем.

После этого Пак со мной не разговаривал.

К вечеру повалил снег: с неба лениво спускались огроменные пушистые снежинки. Они пели у меня в ушах, и ветер подхватывал их тоненькие голоса.

Ясень остановился посреди тропы. Снежинки запорошили его волосы и одежду, кружились вокруг, как живые.

– Темный двор недалеко, – буркнул он, не обращая внимания на метель. – Нужно уходить с дороги. Маб отправила на поиски тебя целую армию.

Снег повалил с новой силой, ветер с визгом рвал на нас одежду. Моя шуба звенела под его порывами, а метель слепила глаза и жгла морозом щеки. Мне стало нечем дышать, все тело сковало холодом.

Потом буря стихла, а я оказалась закована в лед от шеи до самой земли, не способная и пошевелиться. Пака заморозили с ног до головы: его лицо, искаженное гримасой изумления, застыло под хрустальной коркой льда.

Ясень бесстрастно нас рассматривал.

– Ясень, мы же договорились! – Я попыталась высвободиться, но даже пальцем не могла пошевелить под ледяным панцирем.

– Договорились? – откликнулся незнакомый шепот.

Снежный ураган сгустился в высокую женщину с длинными белыми волосами и голубоватой кожей. Стройное тело окутывал белый плащ, черные губы кривились в улыбке.

– Договорились? – повторила незнакомка, с наигранным ужасом повернувшись к Ясеню. – Расскажи же, дорогой мой принц! Неужели ты что‑то от нас скрываешь?

Дата добавления: 2015-08-02