Договорные обязательства.

Основным принципом выбора применимого права к договорам, осложненным иностранным элементом, является принцип автономии воли. Согласно ст. 1210 ГК РФ стороны вправе выбрать право, применимое к их правам и обязанностям по договору. Такое право должно быть прямо выражено или должно определенно вытекать из условий договора либо совокупности обстоятельств дела. Так, при решении вопроса о наличии соглашения сторон о выборе применимого права, вытекающего из условий договора, суд может принять во внимание имеющиеся в договоре ссылки на нормы права определенной страны; использование терминологии, характерной для определенной правовой системы, в некоторых случаях - валюту и язык договора. Соглашение сторон о выборе применимого права может следовать и из иных, кроме собственной условий договора, обстоятельств дела. В частности, из сложившейся договорной практики сторон (ранее заключенные договоры содержали оговорку о выборе применимого права); ссылки сторон на нормы одного и того же правопорядка в ходе судебного разбирательства <1>, связь договора с иными договорами, содержащими условие о применимом праве <2>.

--------------------------------

<1> Там же.

<2> Асосков А.В. Указ. соч. С. 126 и далее.

Таким образом, по общему правилу оговорки о применимом праве, сделанные в договорах, заключаемых посредством сети Интернет, в том числе click-wrap- соглашениях, подлежат признанию со стороны российских судов <1>. Российское гражданское право не ограничивает выбор применимого права требованиями о наличии разумной связи между таким правом и регулируемым им правоотношением, как это отчасти имеет место в США.

--------------------------------

<1> Правовой статус и условия действительности подобных соглашений будут подробно рассмотрены далее.

Однако существуют определенные ограничители свободы усмотрения сторон в выборе применимого права. Одним из таких ограничителей является норма п. 5 ст. 1210 ГК РФ, согласно которой, "если в момент выбора сторонами договора подлежащего применению права все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства связаны только с одной страной, выбор сторонами права другой страны не может затрагивать действие императивных норм права той страны, с которой связаны все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства". Данное правило направлено на противодействие обходу закона посредством выбора применимого права к отношениям с искусственно "притянутым за уши" иностранным элементом, например, в виде ссылок в договоре на то, что он был подписан за рубежом.

Другим ограничителем являются сопутствующие выбору применимого права обременения, связанные с последующим определением и доказыванием содержания такого иностранного права в суде. Бремя такого доказывания может быть возложено судом на стороны соответствующим определением в соответствии с ч. 2 ст. 14 АПК РФ и п. 2 ст. 1191 ГК РФ. Чем более экзотическим является выбранное право, тем сложнее (и дороже) установить его содержание. Неисполнение же сторонами обязанностей по определению содержания иностранного права может повлечь применение судом российского права. При этом сторона, не исполнявшая возложенную на нее судом обязанность по представлению сведений о содержании норм иностранного права, не вправе впоследствии ссылаться на неустановление арбитражным судом содержания иностранного права, если арбитражный суд предпринял достаточные меры для его установления <1>. Поэтому сторонам (или стороне, разрабатывающей форму договора присоединения) имеет смысл максимально трезво оценивать свои возможности при выборе применимого права и выбирать лишь то иностранное право, которое хорошо известно или по крайней мере может быть установлено без особых сложностей и затрат <2>.

--------------------------------

<1> Пункт 18 информационного письма Президиума ВАС РФ "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел с участием иностранных лиц".

<2> В идеале выбор иностранного права должен сопровождаться третейской оговоркой или пророгационным соглашением в пользу суда, для которого такое право является родным. Это обеспечит его корректное применение. Сочетание "иностранное право" и "российский арбитражный суд" не является в связи с этим оптимальным и должно использоваться скорее как исключение, лишь при наличии на то веских причин.

Правом, применимым к договору (договорным статутом), определяются в соответствии со ст. 1215 ГК РФ вопросы его толкования, права и обязанности сторон, исполнение договора, последствия его неисполнения или ненадлежащего исполнения, прекращение договора, последствия его недействительности. За рамками договорного статута решаются вопросы, связанные с формой договора (определяемой по правилам ст. 1209 ГК РФ), право- и дееспособности сторон (определяемые личным законом: ст. ст. 1195, 1202 ГК РФ и др.). По этой причине ст. 1215 ГК РФ не содержит в числе вопросов, определяемых договорным статутом, оснований недействительности договора, поскольку они настолько многообразны, что могут быть обусловлены причинами, связанными со статусом сторон договора, несоблюдением его формы и т.п.

В отсутствие соглашения сторон о выборе применимого права к договору до недавних изменений, внесенных в ст. 1211 ГК РФ, применялось право страны, с которой договор наиболее тесно связан. При этом по общему правилу правом страны, с которой договор наиболее тесно связан, считалось право страны, где находилось место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора.

С 1 ноября 2013 г. вступили в силу ряд изменений в части третьей ГК РФ <1>, в числе которых и новая редакция ст. 1211 ГК РФ, которая упростила критерии выбора права в случае отсутствия соглашения сторон о выборе применимого права. В соответствии с новой редакцией, "если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или другим законом, при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договору применяется право страны, где на момент заключения договора находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора". Таким образом, отпадал достаточно дискуссионный вопрос о соотношении критериев тесной связи и решающего исполнения при решении вопроса о выборе применимого права <2>.

--------------------------------

<1> Федеральный закон от 30 сентября 2013 г. N 260-ФЗ "О внесении изменений в часть третью Гражданского кодекса Российской Федерации".

<2> Подробный анализ см.: Асосков А.В. Указ. соч. С. 418 - 437.

Как уже отмечалось ранее, применительно к положениям Регламента Рим I под исполнением, имеющим решающее значение для договора, обычно понимается обязательство, которое дает договору его имя и за которое причитается оплата. ГК РФ содержит конкретизацию того, как данное правило применяется к определенным видам договоров (п. 2 ст. 1211 ГК РФ). Так, по общему правилу такое исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора, осуществляет, в частности, продавец по договору купли-продажи; даритель - в договоре дарения; подрядчик - в договоре подряда; агент - в агентском договоре и т.д.

Изменения в ст. 1211 ГК РФ также устранили пробел относительно того, кто является стороной, осуществляющей исполнение, имеющее решающее значение, в договоре возмездного оказания услуг. В соответствии с подп. 16 п. 2 ст. 1211 ГК РФ такой стороной является исполнитель <1>.

--------------------------------

<1> Подпункт "б" п. 12 ст. 3 проекта Федерального закона N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

Определенные изменения коснулись и правил определения применимого права к лицензионному договору. Вместо права страны лицензиара как стороны, осуществляющей исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора, к лицензионному договору применяется право страны, на территории которой лицензиату разрешается использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Однако, если такое использование разрешается на территории одновременно нескольких стран, как и ранее, применяется право страны, где находится место жительства или основное место деятельности лицензиара (п. 8 ст. 1211 ГК РФ). Таким образом, если лицензионный договор предусматривает так называемую всемирную (worldwide) лицензию, то в отсутствие оговорки о применимом праве будет подлежать применению право страны лицензиара. Поскольку многие стандартные программные продукты и иные объекты авторских прав, распространяемые посредством сети Интернет, предполагают обычно именно всемирную лицензию, то предлагаемые в проекте изменения не затронут сложившегося status quo в части определения права, применимого к лицензионным договорам. И хотя большинство коммерческих лицензионных соглашений так или иначе будут содержать оговорку о применимом праве, нормы ст. 1211 ГК РФ, содержащие восполняющее регулирование на случай ее отсутствия, могут быть весьма актуальными для многих свободных (open source) лицензий, которые не содержат такой оговорки.

Рассматривая вопрос о праве, применимом к лицензионным договорам, не следует забывать, что особенностью данного типа договоров, как, впрочем, и всех договоров, связанных с распоряжением правами на интеллектуальную собственность, является тесная взаимосвязь договорного статута и статута исключительного права, которому подчиняются вопросы, определяющие пределы действия исключительного права. При этом автономия воли, как это признается в доктрине и практике, ограничена лишь рамками договорного статута <1>, поэтому статут исключительного права носит преимущественно императивный характер, о чем следует помнить. Подробнее вопрос о сфере действия статута исключительного права будет рассмотрен далее.

--------------------------------

<1> См.: Международное частное право: Постатейный комментарий раздела VI Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2010. С. 186 - 187.

В контексте электронной коммерции представляет интерес положение п. 5 ст. 1211 ГК РФ, согласно которому в отношении договора, заключенного на аукционе, применяется право страны, где проводится аукцион. Возникает вопрос, насколько данное правило применимо к договорам, заключаемым на различного рода интернет-аукционах. С одной стороны, ГК РФ содержит достаточно широкое понятие аукциона, под которым в соответствии с п. 4 ст. 447 ГК РФ признается форма торгов, где выигравшим признается лицо, которое предложило наиболее высокую цену. Процесс заключения договора на аукционе вроде eBay вполне укладывается в данные рамки. С другой стороны, как отмечается в литературе, смысл правила подп. 3 п. 4 ст. 1211 ГК РФ обусловлен тем, что эффективное функционирование аукциона возможно лишь в том случае, когда все совершаемые сделки подчиняются одному праву <1>. Представляется, что данный аргумент справедлив в отношении классических аукционов вроде Sotheby's, но вряд ли применим ко всем интернет-аукционам. Так, если речь идет о предоставлении площадки, где происходит аукцион, но ее владелец не управляет ходом ведения аукциона (типичный пример - eBay), а продавец сам отбирает и оценивает заявки, то безоговорочное применение рассматриваемой коллизионной нормы (применение к заключаемым договорам права места проведения аукциона) вряд ли обоснованно. Тем более что в электронной среде достаточно сложно, если не невозможно, определить, что же следует понимать под "местом проведения аукциона".

--------------------------------

<1> Асосков А.В. Указ. соч. С. 452.

К сожалению, новая редакция ст. 1211 ГК РФ исключила диспозитивность коллизионной привязки (ранее в таких случаях при определении применимого права допускалось принятие во внимание существа, условий обязательства и совокупности обстоятельств дела), поэтому учесть специфику заключения договоров на аукционах в сети Интернет уже не получится. В связи с этим при заключении договора на интернет-аукционе целесообразно прямо прописывать применимое право во избежание последующих неожиданностей в данном вопросе.

Необходимо подчеркнуть, что вышеуказанные презумпции являются ориентиром и подлежат применению, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела. Поэтому сторона договора, не согласная с применением права, определенного в соответствии с данными презумпциями, может привести доказательства того, что договор наиболее тесно связан с другой страной и вследствие этого должно применяться именно ее право.

В случае если одной из сторон по договору, осложненному иностранным элементом, является потребитель, то свобода определения применимого права договором ограничена защитными положениями ст. 1212 ГК РФ.

По ранее действовавшей редакции данной статьи установление в таком договоре применимого права не может повлечь за собой лишение такого физического лица (потребителя) защиты его прав, предоставляемой императивными нормами права страны места жительства потребителя, при условии, что имеет место хотя бы одно из следующих обстоятельств (п. 1 ст. 1212 ГК РФ):

1) заключению договора предшествовала в этой стране оферта, адресованная потребителю, или реклама и потребитель совершил в этой же стране действия, необходимые для заключения договора;

2) контрагент потребителя или представитель контрагента получил заказ потребителя в этой стране;

3) заказ на приобретение движимых вещей, выполнение работ или оказание услуг сделан потребителем в другой стране, посещение которой было инициировано контрагентом потребителя в целях побуждения потребителя к заключению договора.

Как отмечается, все перечисленные обстоятельства указывают на то, что потребитель, заключая договор или совершая заказ, как правило, отвечает на инициативу, проявленную в той или иной форме предпринимателем-контрагентом: либо отвечает на оферту, либо реагирует на рекламу, либо посещает другую страну, чтобы в ней совершить заказ на приобретение товаров (работ, услуг), по инициативе, исходящей от предпринимателя-контрагента. При таких обстоятельствах указание в договоре в качестве применимого права иного, чем право страны, места жительства потребителя могло бы повлечь нарушение его интересов по причине отсутствия в законодательстве выбранной страны тех гарантий, которые предоставляет потребителю его "родное" право <1>.

--------------------------------

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / Под ред. Н.И. Марышевой, К.Б. Ярошенко. 3-е изд., испр. и доп. М., 2010.

Следует отметить, что указанные положения ст. 1212 ГК РФ несколько устарели, поскольку были заимствованы из ст. 5 Римской конвенции, действовавшей до вступления в силу Регламента Рим I. Как отмечалось ранее, в настоящее время Регламент Рим I оперирует иными критериями применения специальных защитных положений в отношении потребителей - критерием направленности, поскольку положения ст. 5 Римской конвенции были признаны слишком сложными в применении и в недостаточной степени учитывающими современные реалии электронной коммерции <1>.

--------------------------------

<1> Max Planck Institute for Comparative and International Private Law, "Comments on the European Commission's Proposal for a Regulation of the European Parliament and the Council on the Law Applicable to Contractual Obligations (Rome I). Mohr Siebeck. 2007. P. 272 - 273.

Еще до принятия Регламента Рим I российскими авторами отмечалась сложность применения указанных критериев к отношениям в сети Интернет. Так, С.А. Бабкин отмечает, что все события, указанные в п. 1 ст. 1212 ГК РФ, оказываются непригодными для регулирования интернет-отношений, так как они могут происходить в совершенно разных государствах, в том числе не совпадающих ни с государством нахождения потребителя, ни с государством нахождения его контрагента <1>. Однако, как представляется, причина малопригодности критериев, указанных в ранее действовавшей редакции п. 1 ст. 1212 ГК РФ, крылась все же несколько в ином.

--------------------------------

<1> См.: Бабкин С.А. Право, применимое к отношениям, возникающим при использовании сети Интернет: основные проблемы. М., 2003. С. 57.

Во-первых, в условиях высокой мобильности пользователей сети Интернет достаточно сложно определить их местонахождение в момент заключения договора, а равно место его исполнения. Как справедливо отмечает А.Н. Ошноков, при совершении потребителем сделки в Интернете его географическое нахождение в момент "нажатия клавиши" не должно быть решающим фактором для определения применимого к договору права. Равно, как нельзя во всех случаях считать страну, в доменной зоне которой зарегистрирован веб-сайт контрагента-потребителя, местом получения заказа <1>. В связи с этим однозначно определить, где же был получен заказ от потребителя при размещении его в сети Интернет, не представляется возможным.

--------------------------------

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / Под ред. Т.Е. Абовой, М.М. Богуславского, А.Г. Светланова. М., 2004.

Во-вторых, специфика деятельности в сети Интернет такова, что с технической точки зрения инициатива по установлению договорных отношений исходит все же от потребителя: именно он вводит запрос в поисковую систему, вводит адрес веб-сайта в браузер, формирует заказ. Говорить о том, что предприниматель "сам пришел" к нему, во многих случаях можно лишь с определенной долей натяжки либо при полном игнорировании технической стороны вопроса.

В-третьих, сам по себе факт наличия веб-сайта, доступного потребителю, не позволяет говорить ни об оферте со стороны предпринимателя, ни о рекламе. Оферта требует наличия всех существенных условий и выражения намерения лица, сделавшего ее, считать себя заключившим договор с акцептантом (ст. 435 ГК РФ). В ряде случаев применительно к электронной коммерции оферентом будет выступать именно потребитель, поскольку от его волеизъявления зависит определение существенных условий договора (наименование и количество товара и т.п.), а также от него исходит намерение заключить договор, которое акцептуется принятием размещенного заказа предпринимателем. Что же касается рекламы, то по общему правилу информация о производимых или реализуемых товарах, размещенная на официальном сайте производителя или продавца данных товаров, а также на страницах производителя или продавца данных товаров в социальных сетях в Интернете, если указанные сведения предназначены для информирования посетителей сайта или соответствующей страницы в социальной сети об ассортименте товаров, условиях их приобретения, ценах и скидках, правилах пользования, не является рекламой <1>.

--------------------------------

<1> Письмо ФАС России от 13 сентября 2012 г. N АК/29977 // СПС "КонсультантПлюс".

Таким образом, обстоятельства, указанные в подп. 1 п. 1 ст. 1212 ГК РФ, далеко не всегда имели место применительно к электронной коммерции. Однозначно определить место получения заказа при его размещении в сети Интернет для целей подп. 2 п. 1 ст. 1212 ГК РФ также было в большинстве случаев невозможно. А обстоятельства подп. 3 п. 1 ст. 1212 ГК РФ и вовсе являлись "экзотикой" для электронной коммерции. В связи с этим можно констатировать, что в отсутствие расширительного "творческого" толкования данных положений правоприменительными органами применять их на практике к отношениям в сфере электронной коммерции было практически невозможно. А следовательно, довольно проблематично защитить права потребителя по договору, который заключен посредством сети Интернет с иностранным контрагентом-предпринимателем и в котором содержалась оговорка об иностранном применимом праве, лишающая потребителя ряда гарантий и прав, доступных ему "дома".

В связи с этим можно всячески поддержать изменения, внесенные в п. 1 ст. 1212 ГК РФ, согласно которым выбор права, подлежащего применению к договору, стороной которого является потребитель, не может повлечь за собой лишение потребителя защиты его прав, предоставляемой императивными нормами права страны места его жительства, если контрагент потребителя (профессиональная сторона) осуществляет свою деятельность в стране места жительства потребителя либо любыми способами направляет свою деятельность на территорию такой страны или нескольких стран, включая территорию страны места жительства потребителя, при условии, что договор связан с такой деятельностью профессиональной стороны.

Положения ст. 1212 ГК РФ не означают, впрочем, невозможности выбора сторонами потребительского договора применимого права и недействительности оговорки о применимом праве с последующим механическим применением норм законодательства о защите прав потребителей, существующих в стране места жительства потребителя. Просто при наличии такой оговорки о применимом праве нормы страны места жительства потребителя становятся своего рода надстройкой к договорному статуту, определенному такой оговоркой и обеспечивают гарантированный минимум прав потребителя. Как отмечает А.В. Асосков, конструкция ст. 1212 ГК РФ позволяет суду выбрать, применение норм какого правопорядка приводит к наиболее благоприятному для потребителя результату, причем принимая во внимание весь комплекс императивных норм договорного права, потенциально применимых к отношениям с участием потребителей, а не только узконаправленные нормы собственно потребительского законодательства <1>. Например, если право, применимое к договору, допускает возможность немотивированного отказа от договора в течение 14 дней, а российское право - в течение только 7 дней, то для российского потребителя в этой части будет более благоприятным применение иностранного права и его применение не будет противоречить ст. 1212 ГК РФ.

--------------------------------

<1> Асосков А.В. Указ. соч. С. 174.

Если же потребительский договор не содержит условия о применимом праве, то при наличии обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 1212 ГК РФ (направленной деятельности профессиональной стороны), к такому договору применяется право страны места жительства потребителя. Если же договор был заключен лицом, имеющим статус потребителя в отсутствие направленной деятельности профессиональной стороны на территорию его места жительства, применимое право определяется по общим правилам ст. 1211 ГК РФ.

Дата добавления: 2015-08-02