Читайте также:
|
Знай, Читатель: постепенно мы подходим к главному. Скоро, уже совсем скоро начнётся всё то, что приведёт нас к решающим моментам этой истории. И если где-то и может произойти нечто странное, неожиданное и невероятное, то только на тех поворотах, что ожидают моё дальнейшее повествование.
Теперь оно будет вестись по принципу минимума отступлений, но строго по линии тех деталей, которые и предопределят будущую квинтэссенцию. Возможно, говорю я громко и не без преувеличения, но те, кто знают, чем всё закончилось, давно уже меня поняли – все остальные, надеюсь, скоро поймут тоже…
Каникулы я встретил с абсолютно загруженной мыслями головой. В ней перемешалась большая куча вопросов и проблем, и очень было трудно выделить среди них что-то главное. Но всё же … я остановился на двух дилеммах: химическое задание Бандзарта и предстоящий последний звонок.
С первым внешне всё было давно определено: само задание есть, строгий химик есть, время … когда-то было, сейчас – нет, реактивов – нет, видео – нет, доклада – тоже нет … – вот такая вот ситуация.
С последним звонком – всё сложнее. Не говоря уже о том, что ещё ничего не готово, мы все должны также понимать, что договариваться с Костей, как того требует Щепкина, будет крайне нелегко. Разговор с ней «освежил» нас, ракурс отношения к проблеме поменялся, но… Но всё равно у меня в голове вертится мысль: «Ну кто мы сейчас для него?.. О чём вообще с ним можно говорить?..»
Однако её я старался быстро забыть, чтобы не создавать новых проблем из итак уже имеющейся проблемы. Довольно.
Так получилось, что мои пятничные курсы по истории в связи с каникулами были перенесены на утро понедельника, 30 марта. И, пожалуй, сему факту я только обрадовался – погода в этот день стояла поистине хорошая! Лёгкое весеннее солнце своими слабенькими, но настойчивыми лучами всё быстрее и быстрее подбивало снег на процесс растворения, рядом – и очень кстати – дул неспешный юго-западный ветерок, приятно обдававший кожу, угрозы возникновения осадка не было и в мыслях.
Вот и решил я снова пройтись по любимому городу.
Занятие закончилось быстрей, чем я придумал себе маршрут, но так как обычно это была чистая импровизация, то я не слишком опечалился, а, напротив, дойдя по выходу до ближайшей остановки, сел в первый же подъехавший автобус и добрался на нём аж до набережной Мойки – по крайней мере, вышел где-то именно в её районе.
Виды Питера я издревле знал неплохо. И каждый мне по-своему нравился. Доходить до них мне обычно не составляло труда – вот и сейчас я весьма быстро очутился уже у Исаакиевской площади, у своего любимого Синего моста, - на него и облокотился.
«Вот такие понедельники – по мне» - подумал я.
Мойка ответила мне своей снисходительной улыбкой, и я сразу решил, что сегодня гулять по Питеру буду очень много. Уже и возник в голове путь: дойти сперва до Певческого моста, потом свернуть на Дворцовую, пройтись по набережной – этак до … памятника Суворову, следом выйти через Марсово поле к Садовой, дальше как-нибудь через Итальянскую к каналу, затем по Гороховой до Фонтанки, а там и до Обводного недалеко… «Можно гулять и гулять!» - подумал я.
И лабиринт, действительно, накрутился неплохой. Осталось только перебрать ещё … миллион возможных вариантов. Шутка, конечно, все эти маршруты, - но уж я начать я решил так, как полагалось по маршруту.
Поначалу о сложном я старался не думать: настрой на позитив, в душе – до-мажор, на лице – улыбка. Так!
Но вот как-то начала меня долбать эта тема … с заданием Бандзарта. На первое время я её выкинул из головы, но сейчас… - почти как «опять» и «снова»:
«Да, вот бл..дство выходит: ничего нет, но как-то надо делать. Как?»
Всё, выкинул! – «катись подальше!»
Опять улыбка, и опять хорошее настроение.
«И вообще можно на всё это забить!»
Улыбка до ушей, даже чуть глупая.
Поворот на Дворцовую. Там – Александровская колонна.
«Вот этим будет вбито моё решение!»
Несколько шагов вперёд. Подо мной – плиты. Плиты – словно клетки.
«Клетки журнала. И где-то там, на его странице, мои результаты. – вообразил я. – Хорошие результаты». – добавил я и вновь улыбнулся.
Но настроение от этой мысли почему-то не улучшилось. Я вдруг подумал: «Пока хорошие…»
Посмотрел опять вниз – показалось, что клетки почернели.
«Чёрт, ведь всем пи..да будет…»
И всё – о «забить» я уже не думал. А тема эта так и продолжала «добивать» меня. Я остановился напротив Арки Главного Штаба. Смотрю вперёд. Что-то явно мешает мне.
«А когда-то мы хотели сделать его назло Бандзарту…»
Выхожу на набережную. Вновь наклоняюсь. Нева уже не так приветлива, как Мойка.
«Господи, что ж за мысли?! Это невыносимо!»
Невыносимо стало и смотреть на эту Неву.
«Ещё и настроение портит – вот грёбаная тема! Не даёт он мне покоя со своим заданием!..»
От этой жуткой атаки темы я даже решил поменять маршрут – и пошёл не к памятнику Суворову, а назад – к приветливой Мойке, в сторону 1-ого Инженерного моста, и к её (и моему тоже) давнему другу – Чижику-Пыжику.
«Пусть он меня урезонит!»
До Садовой же, решил, - что как-нибудь выйду. Да, конечно, это крюк, не выгодный и странный, но пусть он будет сделан, – и прямо сейчас.
Думал я об этом с решительностью, однако всё равно не мог выкинуть из головы больную тему. Это странно, но даже изменение маршрута мне не помогло. Чижик смотрел на меня, я – на него, спокойно кидая монеты и не попадая, однако в какой-то момент мне показалось, что он улыбается и отражается в мою сторону подлым взглядом Бандзарта.
Этот взгляд взбесил меня. Тогда я рассердился и со всей дури швырнул целый пятак прямо в морду птицы. Попадание было феноменально точным, но я не стал им наслаждаться, а немедленно покинул место. Меня ожидало новое изменение маршрута.
Ситуация от этого, впрочем, не менялась. Да и что могло измениться? Разве сам я не понимал, что изменение состоится тогда и только тогда, когда задание Бандзарта будет выполнено?!..
Но почему бы, вследствие этого, не проанализировать расклад?
«Так, подумаем… Что мы там выбирали?.. – вроде … аминокислоты. Ну да – их. Теперь: что нам это даёт?
Информации про них – зае..ись! Кажется, что-то уже и готово… Тогда видео – камень преткновения, наш извечный вопрос – что же с ним?
Хм, … да ведь в этом вся и суть. Бандзарт умеет давать… Но нужны реактивы! – без них, как без рук. Боже, до каких банальностей я скатился…
Нужны срочно – где только достать? Просить у Феликса – никогда, я быстрее сдохну. Про связи – забыли. Остальное… Остальное – в провале, и вариантов нет… Украсть, разве что? Ну да, только это и остаётся…»
Я всерьёз подивился своим же рассуждениям и, особенно, тому выводу, к которому пришёл – низкие мотивы…
«Но если бы я знал место, была бы возможность, имелся бы друг-громила, который всё бы за меня проделал, а я б ему заплатил…»
Мдаа, … ещё более странные мысли.
«Я же ведь ещё и никогда, ну, или почти что никогда, хотя как-то, может, и надо… Убийственно, но вот если за счёт чей-то помощи… Только кто бы нам помог?»
И думать не хотелось. Но по такой раскладке:
«Ха, да если кто и согласится, то это уже преступление – даже сами замыслы! И, к тому же, всё будет не задаром: реактивы на полу не валяется – как вот их найдёшь?..»
Я задумался. В общем-то, справедливо последнее замечание.
«Только вот, … что, если попробовать?.. Короче, нужен профи. Одни мы – лохи последней степени, но кто есть этот профи?..
Можно и вспомнить. Благо есть, кого вспомнить.
Но некого. И какие-то все варианты – дико заоблачные… Что же остаётся? Без связей мы – это ясно, - так же и без Кости, у которого хоть какие-то связи быть могли.
«Да, могли! И какие!.. Не с химиками, конечно, но вообще… Ах, вот ведь не вовремя! Так бы помог нам, но … связался с этой. Чёрт побери, связался! Да, права была Щепкина – похоже, это очень долгая игра, но с таким же максимумом обмана. Лучше б химией занялся, нам помог, – но не забивал на друзей и всё. А то и про химию, небось, забыл…»
Что же с того, что я стал уважать химию? – да ничего, ровным счётом. Толку нет, а аминокислоты я и раньше не любил. Да и другое – не слишком…
И вот, всё яснее звучит вопрос: «Так что – опять провал?»
Не знаю, неизвестно. Но у нашей группы, – то есть у меня, Саши, Армана, Лёхи и Миши, – если можно так сказать, полубезысходное положение. Причём ещё одна его половина – сейчас во мне, в моих мыслях. И как вот из него выбраться?..
Впрочем, пока не поднимаю руки. И жду хороших вестей.
Надежда всё во мне, и я вдруг решаю поговорить с друзьями. Несколько звонков полезны ведь даже в качестве профилактики. И вообще хороши сами по себе. Без особых намерений, но с чувством командности задания – того, что ты не один принуждён корпеть над ужасным делом, - вот, что такое есть порой эти звонки.
31 марта мой вызов принял Саня. Я вкратце объяснил ему ситуацию и вывел:
- Ты понимаешь, что у нас получается?
- Да х..рня какая-то получается. – заключил он.
- Верно-верно.
- А варианты хоть есть? – спросил Топор.
- Да какие там варианты?!..
- То есть всё ху..во? – смекнул он.
- Ну, как сказать… Я думал об этом на днях, – но ничего не подходит, а украсть мы не сможем…
- Украсть?
- Да забудь об этом. – сказал я. – И думать о краже подло. А по такой выкладке у нас вообще ничего не выйдет.
- Ну да, это верно. – согласился Саня.
- Тем более, я такими вещами никогда не занимался. – заметил я.
- А я очкую. – признался Саня. – После того, что было в детстве… Вот мне всегда попадало! – даже за ерунду! Сколько ни пытался – никогда не уходил чистым. Не то что Болт…
- Болт!?
- Ну да. Вот Болт на такие вещи был горазд…
- Почему был? Саня, ведь это мысль! – ободряюще проговорил я.
- Ты о чём? – не понял он.
- Да о том же. Украсть реактивы – чем не работа для Болта? – размышлял я. – Честно, я других вариантов вообще не вижу. Да их и нет! А Болт есть!!
- Он то есть, то его нет. – не без сожаления произнёс Топор.
- Нет, он есть! И звонил мне неделю назад!
- Да? – удивился Саня. – Них..ра себе…
- Всё, я знаю, что надо делать!
Кончив базарить с Саней, я сразу же набрал номер Болта. Я чувствовал, что этот звонок обречён на удачу, как теперь, возможно, и всё мероприятие! – да и кто ещё способен сейчас нам помочь?..
Реакция мгновенная:
- Это ты, Колян?! Ну, как поживаешь?
- Привет. Ты, что, ждал моего звонка?
- Ну конечно. Ты ведь сам говорил, что на той неделе занят, а на этой… Как дела-то?
- Для каникул – ничего.
- О да – неделя настоящей жизни! – восторженно произнёс Болт. – Это хорошо!
- Ха, кто бы говорил – тот ещё искатель приключений!
- Ты знаешь: без них я жить не могу. Вот и сейчас думаю, что бы такое провернуть?..
Я всё смекнул:
- Тогда, возможно, я звоню к тебе не зря. Вообще, у меня есть к тебе дело.
- Дело? Опять против Бандзарта? – спросил Болт.
- Нет, то – другое… Хотя и это с ним связано.
- Ну, рассказывай. – попросил Болт.
- Просто Бандзарт дал нам задание… - так я начал свой рассказ, по которому и ввёл Олега в историю. Он – кажется, внимательно – выслушал меня и достаточно деловито спросил:
- Так значит, вам нужны реактивы?
- Да.
- И к какому дню?
Я подумал и ответил:
- Лучше поскорее.
- Хм, забавно.
Он посмеялся в трубку, и я тоже.
- Но я вижу, что дело важное. Так?
- Очень. – ответил я, хотя мог и не отвечать – в такие ситуации Болт всегда вникал быстро.
- Хм… Надо раздумать. До четверга. Завтра у меня тоже одно дельце…
- Какое? – поинтересовался я.
- 1 апреля. Я к нему целый месяц готовлюсь, и завтра рассчитываю блеснуть.
Этим словом Болт, как ни странно, обозначил уже очень много действий сразу.
- Да, я понимаю.
- Приятно. Но жди звонка – думаю, к четвергу я что-нибудь соображу.
- ОК, удачи тебе.
- Спасибо. – он повесил трубку.
Конечно, Болт умеет интриговать. Вот и сейчас, признаюсь, разговор получился в высшей степени интересным. Олег никогда не был чересчур объяснительным – он предпочитает действие словам, - потому ждать от него громадных и по силе, и по объёму речей не стоило.
Но я и не ждал – посему заранее предполагал, что разговор пройдёт именно в такой манере. Да и что мог сказать мне Олег, если вся основная масса слов пришлась, как и должно было быть, на меня? Всего стоит уже одна реакция!
Догадывался я параллельно, что в четверг он мне не позвонит.
«Сегодня – подготовка, завтра – праздник… Нет, вряд ли он подумает о моём деле. – размышлял я. – Наверно, просто не успеет. Может, если только ночью?.. Но пусть лучше я подожду».
Как и ожидал, в четверг звонка от Болта не последовало. «Всё логично» - подумал я.
Зато в пятницу, в полдень, когда я только ещё приходил в себя после пробуждения, мой телефон внезапно (даже и для себя, наверно) заиграл весёлой музыкой. Я встал с кресла и взял мобилу в руки.
- Добрый день, Коля. Мне надо с тобой встретиться. – сразу зазвучал голос Болта.
- Так… А когда?
- Вопрос не по адресу. Это же тебя интересует?
- А, ты про реактивы!..
- Естественно, про что же ещё?
- Да, логично. – усмехнулся я. – Но я могу сейчас прийти в твой двор. Добро?
- Не вопрос. Я уже жду.
Разговор завершился. И теперь медлить мне было уже нельзя. Я хорошо ощущал дыхание интриги – она же осуществляла столь приятное подталкивающее движение.
«Если он предложил встретиться во дворе – значит, у него есть мыслишки. – подумал я. – Так вперёд!»
Вряд ли я уже ожидал увидеть реактивы – тем паче, что даже не сказал ему, какие именно мне нужны, - так что совсем не удивился тому, что Болт сидел на одной из скамеек с пустыми руками.
- Вот и встретились. – произнёс я и протянул ему свою руку.
Церемония приветствия была крепкой, но недолгой. Хорошо было заметно, что Олег пришёл, что называется, со словами.
- Я вижу, ты заинтригован. – смекнул он.
- Угадал.
- Ну, тогда к делу. – решил Болт. – Связался я вчера с некоторыми людьми, – но, увы, безрезультатно. Дело выглядит слишком опасным, и они сами не готовы так рисковать. «Малой ещё» - сказали мне, – так что эта тема не катит.
- Вот как…
- Но не унывай. У меня есть в запасе … ещё один вариант. – многозначительно произнёс Болт.
- Какой?
- Очень интересный. Не менее, конечно, опасный, но более подходящий. И, главное, он приведёт нас к реактивам.
Тут моё сердце отчётливо выбило стаккато. Череда интерпретаций пронеслась в голове.
- Скажи, ты когда-нибудь имел проблемы с законом? – внешне очень спокойно спросил меня Болт.
Картина разрослась. Признаюсь, даже от Болта я такого вопроса не ожидал.
- Нет… - произнёс загадочно.
- Это хорошо. – подчеркнул Олег. – На второй раз ведь не прощается. – как бы невзначай заметил он. – Просто то, что я предложу, будет, грубо говоря, касаться нарушения закона. Хотя и приведёт к реактивам.
В этот момент я захотел ещё раз и очень сильно напрочь забыть о всяком существовании задания Бандзарта – настолько мне вдруг не понравились слова Болта. Вообще, я хотел даже крикнуть ему об этом, но не успел. Он вовремя предупредил:
- Только спокойствие. Так уж прямо не пугайся.
И дальше – удивительная ещё фраза:
- Всё не так серьёзно, как кажется, хотя и очень серьёзно.
Здесь мне захотелось сказать «спасибо», и что-то ещё…
- Но мой вариант – стопроцентный! – добавил Болт. – В этом ты можешь не сомневаться.
- Я догадываюсь, - если речь идёт о нарушении закона. – однозначно ответил я.
Болт немножко помолчал, не став никак отвечать на мою реплику, - но потом молвил:
- Вот послушай. Один мой друг в прошлом году имел большие проблемы с математикой. А у нас препод – ах, строгий, бл..дина этакая! – Михаил Юрьевич. Вот он и сказал Вовке – так друга моего звали, – что, мол, «либо ты исправляешь свой матан, либо пи..дец тебе: «два» за год, и катись отсюда к х..ям! Вовка, понятно, выбрал первое – само собой, лучше уж как-то всё исправить, чем обратно в седьмой переть. Ну, «как нибудь» - это значит взять парочку контрошек на дом, найти нужные ГДЗ в Инете, списать всё как следует, сдать и получить зае..ца свою «тройку». В общем, - так, чтоб на эту оценку точно потянуть. Дескать, «этот же старый х..й всё равно них..ра не поймёт – соответственно, и выбора ему не останется». Так Вовка и собирался поступить.
Но вот ведь бл..дство пришло. Подходит он как-то к Юрьевичу и спрашивает типа «Можно чё-нибудь исправить?» Ну, тот тогда остепенился и начал по полной программе пи..деть: «Лоха, мол, нашёл?! Целый год х..и пинал, - а теперь, в мае, вспомнил про учёбу?» - Болт, замечу, произносил всё это так, что я уже давно смеялся. – Там ещё много чего было сказано – пересказываю итак вкратце, - но, короче, Юрьевич заявил, что приготовит Вове специальную к/р в системе «Знак», - на компе то есть. И управиться пообещал за два-три дня. Потом, дескать, когда Вова её решит, он всё просмотрит по показателям и на основе их определится с оценкой. Хотя она итак автоматически выплывет. Хорош препод, да? – обратился Болт. – Старичок, а в «Знаке» работы делает.
- Да, нех..ёво.
- Не говори. Вован сам в а..уе был. Юрьевич в свои 70 с компом – «на ты»! И ведь постоянно за ним сидит.
Правда, Вовка и сам – парень не промах. В информатике он всегда немного петрил – вот и разработал план.
- Целый план? – удивился я.
- Да, самый настоящий план. Может, и не такой гениальный, как ты подумал, но неплохой. – высоко произнёс Болт. – Через три дня, то есть в двадцатых числах мая, подходит Вовка к Юрьевичу. Спрашивает насчёт работы. Тот отвечает, что «всё готово, работа в системе, и завтра ты, после шестого урока, идёшь в компьютерный класс её решать». Вовка всё понял – и очень пожалел, что в тот день у него не было информатики, - так бы ему труда не составило найти работу и перекачать её на флэшку, а дома уже прорешать. Кабинет же был всё время занят – не проникнешь. Вот и пришлось Вовке думать, как действовать в этой ситуации.
- И что же он придумал? – спросил я.
- Вот об этом и расскажу. Если же в двух словах, то … он решил проникнуть ночью в школу и найти там работу.
Тут из меня вылилось что-то вроде смеха, помешанного с недоумением.
- Скажи сразу: он ё..нутый? – спросил я.
- Нет, Коля, он не ё..нутый. – ответил мне Болт. – Хотя я предвидел, что ты это спросишь. Но вряд просто мог себе представить, как он всё продумал. А это просто … гений мыслей! – заявил Олег. – Он потом делился своими соображениями.
- Неужели?
- Всё так. – заметил Болт. – И я понял, как он много знал! Знал Вова, к примеру, что в нашей школе всегда открыт подвал. А в нём – есть потайной ход, узкий и вечно тёмный, и ведёт он почему-то в столовую. Знал ещё, что давно ходит по школе такая легенда, согласно которой раньше – может, когда война шла – по нему что-то доставляли… Правда, что именно – никто не знает, и, по-видимому, это уже навсегда останется тайной… Но проход когда-то освещался, когда-то был неплохо сделан да ладно скроен, так что неясно, отчего он вдруг перестал быть нужным. А тут ещё время сыграло! Лампы в проходе последовательно все перегорели, внутри он чуть подразрушился – так все и забили на него. И даже закапывать не стали.
Конечно, это лишь легенда, и не все верят даже в то, что проход есть, - усмехнулся Болт, - но Вова поверил. И решил, так сказать, проверить его на прочность.
- Он решил попасть через него в школу? – догадался я.
- Да. Но только не смейся. – предупредил меня Болт. – Иного пути у Вовы не было, так как через центральный вход его бы, конечно, не впустил охранник, а все остальные проходы закрывают на замок. Кстати, одетый во всё чёрное, Вовка боялся, по сути, только одного – камер. В нашей школе они работают по-разному: большинство – с восьми утра до десяти вечера, но некоторые – круглые сутки. Вот их он и опасался. Даже с его нарядом им не составит труда его запалить.
- Ха, да ведь и охранник может. – заметил я.
- Верно. Но Вовка слыхал от своих старших друзей, что охранник в нашей школе – тип вообще сонный. И сам, наверно, он за собой это примечал, но ничего сделать не мог. Поспать его тянет в любое случайное время и где угодно, но ночью он едва ли не всегда засыпает, да так, что школа, фактически, остаётся без присмотра. Главный вход охранник ещё способен контролировать, но все остальные ходы и выходы - вряд ли. Поговаривают даже, что и тихие движения вокруг да около не могут оторвать его от спячки.
- Забавно. Так смог ли Вова пробраться? – спросил я.
- Ну, этот парень далеко пойдёт. – по-компанейски ответил Болт. – Х..р знает, как, но он смог. И, очутившись в столовой, Вова вплотную подошёл к двери в холл. Потом он особо рассказывал мне о том, как хорошо оттуда был слышен храп нашего охранника. Это была уже, своего рода, музыка успеха, благодаря которой дело чуть облегчилось. Вова понял, в каком состоянии пребывает его, по сути, единственное нормальное препятствие, и сообразил, что настала пора действовать. Он надел тёмную маску, позаботился о том, чтобы везде был выключен свет, и вышел в холл. Охранник и впрямь дрых, причём, кажется, беспробудно – Вове это всё шло на удачу. От кладовой его отделяло несколько шагов, и он пробрался туда, внутрь, - к колыбели ключей. Как выглядит ключ от кабинета информатики, он заранее запомнил, - да и номера классов всё равно были помещены на брелоках; Вова вспоминал, что ключ он обнаружил за три секунды.
Тогда же произошёл и самый опасный момент. Дверца от ящика с ключами хлопнула внезапно так сильно, что охранник, наверно, проснулся. Конечно, дрёма его ещё вряд ли отступила, но и малой бодрости хватило бы для того, чтобы поднять свой огроменный зад с кресла и заглянуть в кладовую.
По счастью для Вовы, в ней, помимо ящика, находился ещё один большой шкаф – не е..усь предположить, что там находится, но за ним Вовка и скрылся. Охранник, как и предполагалось, встал, но ничего не заметил. Он, наверно, постоял ещё немного, почесал глаза и решил продлить своё нахождение в сонном царстве.
Оно пришло к нему быстро, вот уже раздался знакомый храп, и Вовка, простояв за шкафом несколько минут, наконец, снова вышел в холл. Ключ был у него в руках, и он – осторожными, но быстрыми – движениями тронулся с ним ко второму этажу – там уже был заветный кабинет, куда он так рассчитывал попасть. Кстати, он хорошо знал: идти надо точно не через центральный коридор, где висят сплошные ночные камеры, а по обычным лестницам подъёма и спуска, в данном случае, - подъёма.
- По-моему, он очень много знал. – заметил я.
- Просто хорошо подготовился. – поправил Болт. – Тут ведь мысль важна – насколько сильно Вова хотел избежать своего позора в четверг, настолько тщательно он проработал каждое своё действие. Потому как, если что хорошо и знал, то лишь одно: дело это – не шутка. Опасность попасться – велика и при удачных раскладах. Но уж чего только не сделаешь ради результата!..
- Мда, неплох парень…
- Шутишь? Я вообще фигел от его рассказа!
- Ну, у тебя и не такие выходки случались. – заметил я.
- Такие – нет. – подчеркнул Болт. – Не представляю, как бы я смог так всё подготовить. Впрочем, после сказанного, дальше раскладка была уже проста. Ключ – в руках, флэшка – в кармане: что же ещё могло ему помешать? Да, наверно, уже ничего. Всё основное он преодолел.
В кабинет он попал без проблем и, так как в информатике петрил, то сумел подключиться к нужной системе. Вообще, когда Вова мне всё это объяснял, то до крайности удивлялся тому, насколько это было легко – по сути, ему не пришлось даже искать пароль. Система открылась сама, будто по особому прошению, и Вова на первом же компе обнаружил свою будущую работу.
Он всё проверил, всё пересмотрел, лишний раз убедился в соответствии, - и только тогда перекачал работу на флэшку. После всё закрыл, отключил, потушил свет, бесшумно закрыл дверь и вышел.
Тогда вдруг послышались какие-то шаги – вроде снизу, но как бы и напротив. Стало ясно, что сейчас кто-то появится в центральном коридоре. Этим «кто-то», в принципе, мог быть только охранник, и это логично – не вечно же ему спать, - когда-то надо провести осмотр помещения. Других же людей в такое время встретить в школе было практически невозможно, если только это не ещё одни посланцы с подвального прохода.
Короче, Вова смекнул, что пора улепётывать, и скорее. Ключ он решил оставить в дверях (бывает, что преподы, уходя, забывают сдать его в кладовую), а сам помчался по лестнице спуска на первый этаж. И вот, оказавшись внизу, он снова услышал шаги, - но теперь уже сверху! - и сразу всё понял. Да и что понимать? – если б он пошёл к холлу, то охранника бы там уже не встретил.
Вова перехитрил его, а возвратиться решил по иному пути. Возвращаться через подвал уже не очень хотелось, главный вход – слишком палевная зона, - значит, бегом в уборную. Конец рекреации – место самое тёмное и наиболее безопасное, а, главное, двери в туалеты всегда открыты. И окна внутри них – тоже.
Свет, чтобы не оставлять лишних следов, Вова решил не зажигать – уж лучше сориентироваться при чисто ночных условиях. Поэтому он так прямо и шагнул в темноту, увидел окно, подошёл, открыл, сделал нужное движение – и уже очутился в проёме. Далее – с лёгкостью спрыгнул, и – он уже на улице. Вряд ли из какого-нибудь окна охранник мог увидеть спрыгнувшую фигуру, но даже если бы и увидел, то едва ли смог бы понять, что она собой являет. А Вова достиг своей цели: он держал в руке флэшку, заключавшую в себе заветную работу. – закончил Болт.
И я, слушавший его внимательно и увлечённо, но не переставая поражаться, спросил:
- И это стоило того?
- Это лишь пример. – заметил Болт. – Но, должно быть, стоило. Ту работу Вова как нех..й решил – в четверг лишь одна ошибка. А Юрьевич – о, он в таком крепком а..уе был!..
- Представляю. Значит, Вова за ночь все ответы нашёл?
- Типа того. Задания были типовые и похожие – найти к ним нужный ход решения ему труда не составило. Так он за ночь и подготовился.
- И перешёл в восьмой?
- Да! И сейчас всё со мной учится.
- Весело у вас. – оценил я.
- Не то слово. И это действительно того стоило – хотя бы во имя новых чувств, новых приключений!.. – восхитился Болт.
- Это уж ясно. Но, Олег, к чему ты мне всё это рассказал? – поинтересовался я.
- Объясняю. Тебе нужны реактивы, так?
- Да. Но не только мне, а нам, Компании…
- Понятно. Вам. – подчеркнул Болт. – Тогда, во имя добычи реактивов, я предлагаю вам пройти тропою Вовы. Это и есть мой вариант.
- Что? – вскричал я, и чуть ли не сама скамейка выбросила меня с места. – Ползти по подвалу? – как Вова?
- Ну да. А что тут не так?
Я слегка успокоился:
- Ну, путь Вовы меня, мягко говоря, не прельщает. Но я не понимаю, нах..ра он нам нужен? Какое отношение он имеет к реактивам?
- А, … видно, я ещё не сказал тебе про главное! – понял Болт.
- Да ну? – есть что-то главнее твоей истории?
- Есть, Коля. Ещё как есть! – сказал Болт. – Ты, наверно, об этом не знаешь, но … наша школа славится на весь район своим богатейшим химическим кабинетом! – заявил он.
- Богатым на реактивы?
- О да! Даже не у всех лицеев и вузов есть те вещества, которыми располагает она. Да что говорить?! – о таких веществах мог бы помечтать и сам Бандзарт!!! – воскликнул Болт.
Эта фамилия подвела меня чуть ближе к идее Олега. Я сказал:
- Кажется, начинаю понимать. Ты предлагаешь мне и моим друзьям пробраться в школу через подвал, проникнуть в кабинет химии и спи..дить реактивы?!
- Ну конечно! Ой, мне так нравится это слово – «спи..дить»!.. – развеселился Болт.
Я отпустил несколько смешков вместе с ним, но потом приумолк – призадумался. Болт же всё продолжал улыбаться – он, кажется, уже вживую представлял себе, как бродит по подвалу.
- Всё это, Олег, очень забавно, - рассуждал я, - но ведь ты и сам хорошо понимаешь, чем это нам грозит. Я на такие риски ещё никогда не шёл – мы же грозимся нарушить закон!
- Ну, Вовка его уже нарушил – так ничего! Живёт – будь здоров! И на второй год не остался, и так всё аккуратно сделал, что никто ничего не заподозрил.
- Я понимаю, какой он для тебя авторитет. Но дело и не в этом. Сама история отлична. Если бы дело Вовы раскрылось, то скандала бы не произошло – ведь не пох..й ли всем, кроме вашего Юрьевича, на эту вшивую работу в «Знаке»? Более того, он, в общем-то, ничего и не украл – лишь перекачал на флэшку нужную для себя информацию, совсем не ценную. Это даже на проступок не тянет, можно считать, что он ничего и не нарушил.
- Ну, согласен. – сказал Болт.
- А теперь – наша ситуация. Во-первых, речь идёт уже о чистом воровстве. Во-вторых, реактивы сами по себе – наверно, серьёзные штуки. Красть их – это очень серьёзно!
- Возможно…
- И представь, что случится в вашей школе, когда нехватку некоторых веществ обнаружат?
- Ой, да х..йня это всё. Там этих реактивов – зае..ись! Хватит и на целый химзавод. Да и кто станет так волноваться?
- А вот я подозреваю, что будет пи..дец. Всю вашу школу вмиг поднимут на уши! Начнётся расследование. И всё основное подозрение падёт на тебя, так как твоя репутация уже давно лишена белых пятен! – заявлял я.
- А вот них..ра! Сделаем всё так, что никто ничего не поймёт, никто не заметит! – внушал Болт.
- У, это ещё не факт. Если даже охранник проснулся – при всех бесшумных движениях Вовы…
- Просто настало его время совершать обход – странно, но про это наш охранник обычно не забывает. – заметил Болт. – А в остальном он – тупица из тупиц!
- А где находится ваш кабинет химии? – спросил я.
- На втором этаже, в центральном коридоре.
- Ох..еть, прямо как у нас! – подивился я. – Но как же камеры? Ты же сам говорил, что «ночные» работают именно там. И в химии наверняка будут!
- Не, … там – вряд ли. А с «ночными» - что-нибудь придумаем. В теории, их вполне можно ликвидировать.
- Как?
- Ну, есть способы. – признал Болт. – В жизни мне приходилось этим заниматься, только вот надо подумать, как сделать это в родной школе…
- О да, ты так сделаешь, что охранник нас вмиг и спалит. – предсказывал я.
- Да не парься ты так! Пох..й вообще на охранника. – заявил Болт. – Кстати, если пропажу реактивов и обнаружат, то обвинения посыплются на него!
- Вот это ты с чего взял? – не понял я.
- А как иначе? – резко ответил Болт. – Тут ведь всё сойдётся! Охранники все – любители выпить, и наш, конечно! А где ещё можно найти этанол, если не в лаборантской? – да нигде. И притом так легитимно, так легко и незаметно для всех! Ключи есть? – есть! С доступом, значит, всё ОК. А в химии – намешает ещё какую-то х..йню, выпьет, да и заснёт. А спать он любит? – любит, это уж вся школа знает. И вот, кстати, в чём причина, и так каждую ночь! Круг замкнётся, и станет понятно, откуда возникла эта нехватка реактивов. А уж о камерах мы позаботимся… - засмеялся, наконец, Болт.
- Да уж!.. Ох..ительные мысли. – вывел я.
- А то! В общем, меньше слов – больше дела! Вариант с кражей я вижу очень неплохим.
- А говорил, кажись, стопроцентный…
- Ну, один процент возможной неудачи нужно всегда иметь в виду. – заметил Болт.
- Ага, то есть один процент – это если охранник нас всё-таки накроет, арестует и сдаст полиции. А потом – суд, пойдёт долгое разбирательство, с ним – споры, допросы, затем – приговор и … колония для несовершеннолетних, что в Обухово. – недолго думая, вывел я. – Вот, что такое этот один процент!
Сначала, надо сказать, Болт просто рассмеялся. Но после всё же возразил:
- Да всё будет ОК. Ты преувеличиваешь, Колян. Вот я – сколько уж всего было, а до сих пор на свободе, как вольная птица!
- Ты, смотри, не накаркай, птица… - усмехнулся я.
- Говорю тебе: всё будет зае..ись! Если угодно, то я вангую! Один он нас не накроет, особенно со своей дрёмой. Вас ведь сколько будет?
- Должно быть четверо, кроме нас с тобой.
- Ну так ох..еть!! – заявил Болт. – Шесть лбов! Да он скорее сам обосрётся. А, на крайняк, мы побьём его! Если что, я так уже делал. – признался Олег.
- Ну да… - со скепсисом произнёс я.
- Главное – действовать тихо и аккуратно! Но быстро! Только без суеты. Тогда всё и получится!
- Ты говоришь, как человек с опытом. – заметил я.
- По этой части я бывалый. Санёк не даст соврать.
- Пожалуй. – вспомнил я слова Топора.
- Но эта тема будет круче всех! Я уж чувствую, с каким наслаждением мы будем двигаться по проходу!.. – предвкушал Болт.
- Наслаждение? В тёмном полуразрушенном проходе?! Пи..дишь опять, что ли? – обратился я.
- Совсем нет. – возразил Олег. – Я обожаю темноту. Я ценю темноту! И все подвалы, закоулки, лазы, пещеры… По-моему, это круто!
- Сомневаюсь. Если ты реально не ё..нутый. – рассмеялся я.
- Ты зря так. Кстати, Вован рассказывал, что в этом проходе не так уж и жутко. Он даже крыс в нём не встретил! Базарю, он оценил его. – уверенно сказал Болт. – Но главное – это ночь! И сама атмосфера. Ах, ночь – царица всего!! – восхищённо произнёс он. – Я думаю, мы приступим к этому делу в 3. – вдруг решил Болт.
- В три часа ночи? Да ты обалдел! Кто ж пойдёт в такое время?
- Кто-кто? – все. – недолго думая, заявил он.
- Да кто «все»? Ты понимаешь, что и родаки не всех отпустят?
- Да пох..й на них! Кто они, бл..ть, такие?!
- Кто? – поинтересовался я.
- Пустые демагоги, не больше. Только и умеют, что х..рню нести! – заявил Болт.
- Ну, … это ты, наверно, слишком… - заметил я.
- Да ничего и не слишком! Тебе, видно, ещё повезло – вот у меня!..
- Что у тебя?
- Да я уж давно понял, как с ними надо держаться! Если начнёшь церемониться – считай, пи..дец обеспечен! Они – взрослые, вот и надо вести себя с ними по-взрослому!
- Ну, меня-то это мало касается – других, скорее…
- Так а я о чём говорю?! – выкрикнул Болт. – Впрочем, ладно. Раскричались мы с тобой. – он обернулся по сторонам. – Мне вообще-то поосторожней здесь надо – а то, знаешь ведь, следят… Но что насчёт трёх?
- Ффу… - я вздохнул. – Не знаю.
- Почему?
- А с чего именно три? Нельзя взять другое время? – спросил я.
- В другое время нас могут спалить. Охранник, насколько я осведомлен, засыпает где-то к двум.
- А если днём? Днём никак?
- Бл..ть, ты совсем сбрендил? Днём нас не просто спалят, нас расстреляют на месте! – разразился Болт. – Да уже одна моя химичка выставит дуло!
Я улыбнулся – мысль и впрямь была дебильная.
- Так что остаётся только ночной вариант.
- Гм, не нравится мне этот вариант. Ведь и одежда тёмная нужна – чуть ли не шпионская, считай. Где вот я такую найду?
- Ты можешь не искать. Я пороюсь в своих вещах и что-нибудь принесу – из дедовского! – гордо произнёс Болт.
Я принял довольный вид, но быстро поморщился и сказал:
- И всё равно я очкую. Слишком всё сложно!
- Не очкуй! – крикнул Болт и хлопнул меня по плечу. – Да и чего тут сложного? По мне, лишь обычная детская шалость.
- Ну, тебе легко рассуждать. С твоим опытом…
- Опыт – это не главное. – отрезал Болт. – Важна мотивация. Вот я бы на твоём месте даже не раздумывал: раз видишь, что иначе – никак, - значит, надо!
- Бл..ть, а остальные? – подумал вдруг я. – Что я им скажу? Вот как мне с Лёхой объясняться, с Мишей?
- А не надо ничего объяснять. – утверждал Олег. – Скажи им, что на ночную экскурсию в мою школу пойдём!
- За..бись. – среагировал я. – Как это звучит!..
- А что? Есть же в городе «Ночь музеев» - вот и мы свою устроим. А я, как ученик своей школы, буду главным! – заявил Болт.
- Ой, да у вас и музея-то нет…
- Почему нет? – есть! На первом этаже вроде что-то про Блокаду написано…
- Ну да, и это ты назвал «музеем»! – укоризненно произнёс я.
- Почему нет? Он весь первый этаж занимает!
- Скорее, одну рекреацию…
- Ну, допустим. И чем не музей?
- Да ну, это как-то несерьёзно…
- А ты думал, мы, бл..ть, Эрмитаж отгрохали? Зимний дворец?
- Нет, я не об этом. Но таким макаром музеем можно и мою квартиру назвать! – подумал я. – Нет у тебя получше идеи?
Болт, как ни странно, задумался.
- Ну, скажи – в спортбар идём! – предложил он.
- Ночью?
- А то! НХЛ, скажи, будем смотреть.
- Неплохо. – заметил я, а потом добавил: - Но всё равно это бред.
- Что бред?
- Да вся идея! – крикнул я. – Меня вообще не прельщает мысль лезть в этот подвал. Сам же говорил – шаткий, полуразрушенный…
- Но Вову выдержал.
- Вова был один. – поправил я. – Нас же – несколько. Держу пари, на нашем весе он и сломается. Если с войны держится, то сколько ж ему лет?.. Ха, да тут уже и одного Миши хватит! – здесь мы рассмеялись.
- И потом: всё это напоминает не серьёзное занятие, а игры в шпионов, - только с плачевным концом.
- Так и прекрасно: будь шпионом! – торжественно проговорил Болт.
- А других вариантов точно нет? – не без надежды спросил я.
- Да ты сам понимал, какое дело, - раз ко мне обратился. Говорю тебе – нет! Так и поверь!
- Плоховато… - подумал я.
- И без реактивов плоховато. – искушённо произнёс Болт. – Видишь, какая штука: реактивы нужны, а вариант всего один. И как ты понимаешь, что нет иного решения, как хвататься за него. Ну, что, дерзнём?
Я вперил глаза вниз – раздумывал. На лице Болта уже давно значился ответ, но я хотел ещё раз оценить его предложение – взвесить, как говорят, все «за» и «против».
- Ну? Чего голову склонил? – с усмешкой обратился Олег.
- Да так – думаю… - я поднял глаза и увидел, как Болт улыбается, наверно, насмехаясь по поводу моего колебания.
- Что ж тебе мешает, Коля? – весело спросил он.
Я старался не поддаваться его настрою и ответил спокойно:
- Да х..й знает. Вот пока – не знаю. Мне надо ещё подумать.
- О!..
- И, кстати, ребятам сообщить.
Болт ещё немного поулыбался, но потом, прекратив, сказал:
- Ну ладно. Так и быть, думай. Только хорошо подумай! – снова со смешком проговорил он.
Так мы и разошлись. Он, чуть прикрывшись, отправился в свой дом, я пошёл к своему.
И как только пришёл, сел на диван и окунулся в мысли:
«Да, бл..ть, вот придумает же! – а мне теперь думать надо. Как я ненавижу эти бл..дские думы! – злился я.
Беспроигрышный ли он? – очевидно, нет. Может, и не самый худший вариант, - только сам Болт признал, что это та ещё уголовщина!.. И, конечно, всё не так безоблачно.
Во-первых, риск – большой и не факт, что оправданный. Вот не хотелось бы сейчас в колонию загреметь. А то – х..р знает! – окажется ещё, что я там с полсотни статей нарушил, так и взыщут по полной доле, да ещё с процентами. Надо бы вспомнить, как там Ставицкий на праве говорил… «Воровство – это уголовное правонарушение». Бл..ть, ну так да: чистая уголовщина! – и прямая дорога в камеру! А там и не скоро, как Кипелов, закричишь… Ладно ещё, если штраф, - но, с нашими законами, могут и нех..ёвый выписать – хрен их поймёшь, по каким они правилам действуют.
Во-вторых, сам кабинет смущает. Болт-то может хорошо сказать, но насколько этот кабинет богатейший? Может, для кого и двууглекислый натрий – редкая вещь, а то выяснится потом, что ни одной аминокислоты там нет – тогда и вся идея в пиз..ец оправится. С этим долбаным подвалом и воровским прикидом… А если и колонию прибавить, - то вообще зае..ись! Так можно и в какую-нибудь книгу Юмора попасть…
Но главное: нас будет шестеро. И все шумные, громкие, безумные – истинные компанейцы. Что же тогда с раскладом? Незамеченными мы так точно не проникнем, только все друг друга подведём. Одного сто пудово засекут, а где один, там и второй. И ещё звук полиции. Побить мы, конечно, никого не успеем – на такое дело легавые подъедут в два счёта, можно не сомневаться, - а вот с нас потом минимум три шкуры сдерут. И доказывай им, что ты – не бегемот!
А Болт… Он ведь, собака, может и удрать, как тогда. Способ для этого точно найдёт – и всё, не побоится, кинет! Кинет нас, побежит в одиночестве, - а на нас ещё большая пи..да снизойдёт: выяснится, что мы, оказывается, – знакомые его, то есть сообщники, компаньоны, - а, значит, и уже малолетние преступники! Грешок тут какой-нибудь ненароком всплывёт, выяснится ещё, что в школе у нас есть проблемы, Барнштейн где-нибудь встрянет – и “Привет, Обухово!” Такая вот жизнь сложится. А у Олега … появится повод найти себе новых компаньонов».
В общем, тогда как-то я раздумал, что не стану принимать идею Болта. Наверно, я действительно испугался колоссального риска, связанного с этим «мероприятием», - но ещё надо было всё же хоть как-то помозговать над другими вариантами. Странно, но почему-то я до сих пор отказывался верить в то, что таковых не существует.
В результате, и целый день пошёл на смарку. В голову мою ни фига не шло, и я даже поспешил отстраниться от этих попыток, решив сделать некоторое оставшееся д/з по литературе, однако после него я вновь вернулся к исходному, хотя и зря, потому как моя голова всё так же напрочь отказывалась как-либо мыслить. Напряжение вопроса сказалось на настроении, и я решил – уже не в первый раз, заметьте! – вообще забить на задание Бандзарта.
«А как иначе? Что ни вариант – то х..йня полная!» - оправдывался я.
От друзей умных мыслей, что интересно, тоже не поступало, хотя не исключено, что некоторые ломали свои головы над этим вопросом. Но … беспробудность – она и есть беспробудность. Куда ни посмотришь, в какую сторону свою мысль ни поведёшь – везде всё захватывает эта проклятая пучина! И почему-то только уголовный вариант Болта выскакивает на её фоне.
А тут ещё очень кстати подобралось ко мне такое подозрение:
«Вот остальные-то, небось, уже всё нашли, всё поняли… Соня, Маша, Юля, Сергей… Сергей, бл..ть!! – да уж, этот пид..р точно нашёл местечко!..»
- Сволочь! – крикнул я и даже поднялся с места, обуреваемый негативом.
Вот такие моменты и не позволяют порой человеку здраво мыслить, - даже когда это, в высшей степени, необходимо. Они – пули, по отношению к моим слабым, но живительным попыткам.
Впрочем, уже нет, не живительным:
«Вот Костя бы придумал – ей-Богу, он бы всё придумал!..»
И я снова подумал о том, как не вовремя наш друг – или … не знаю уже, как его называть, – покинул Компанию. Может, будь он с нами, и о самом Бандзарте уже не пришлось бы думать.
День же постепенно сменялся вечером. Любой догадается, что встречал я его с паршивым настроением – радовал лишь тот факт, что каникулы пока не закончились. Нам осталось отлежаться ещё два дня.
Но это, конечно, утрировка, и я, например, часам к десяти, приступил к не менее важному делу – решению тестов в формате ЕГЭ. Отмечу, кстати, что это меня заметно отвлекло – на какое-то время я напрочь забыл про все назойливые и неприятные мысли. И они меня не доставали.
Но вдруг, где-то в 23.10, мне позвонила Даша Красина. Я поневоле приободрился – разговор с этим человеком всегда меня определённым образом пробуждал, настраивал на позитивную волну, – однако сразу осёкся – голос у Даши был грустный-грустный, и я тут же спросил её, что случилось.
Она мне ответила:
- Так, ничего. Хотя тебе, наверно, интересно, отчего я вдруг позвонила, и так поздно…
- Разумеется. – сказал я.
- Хм, … я тебя, пожалуй, удивлю. ОК?
- Да как хочешь. Или это что-то серьёзное?
- Ну, как сказать? – размышляла Даша. – Не катастрофа мирового масштаба, но и не пустяк.
- Так что же?
- Просто проблема у меня. Вернее, у нас. – осеклась Даша. – Сегодня с подругами к заданию Бандзарта приступили…
Я вскочил с кресла.
- …и поняли, что у нас ни черта не идёт. Особенно с реактивами.
Признаюсь, я сначала вообще не знал, что сказать. А лучше всего было бы, наверно, промолчать. Но как-то надо было отреагировать, а то Даша бы подумала, что я её не слушаю, - и я ответил:
- Это знакомо.
- Знакомо? Ты о чём, Коля?
- О реактивах, конечно. Но ты продолжай, продолжай. – попросил я.
- Ну, доклад у нас, значит, почти готов. С ним всё нормально. А вот практика… Практика на грани провала. – то ли с усмешкой, то ли с огорчением произнесла Даша.
- Ну, вряд ли он такой, как у нас. – заметил я, отчего-то даже рассмеявшись.
- У вас? Коля, поясни. – попросила Даша.
- А что пояснять? Если коротко, то в нашей группе всё так же, как у вас. И даже, наверно, хуже.
Дашу Красину моё сообщение явно удивило:
- А я-то думала…
- Что ты думала?
- Что мы так отстали!..
- Хах, поразительно. – оценил я. – Как сильны, оказывается, наши мысли.
- Только не говори, что ты тоже об этом думал.
- А что говорить? – это и так понятно. – усмехнулся я.
- Вот так да!..
Кажется, она слегка обрадовалась – не тому, насколько схожи наши ситуации, а тому, как быстро я её понял.
- Но как у вас может быть хуже? Вы, что, даже доклад не сделали? – удивилась Даша.
- Нет, а смысл? Что решит доклад без практики?
- Многое. – мигом ответила Красина. – Это ведь уже ползадания.
- Хм, а, по-моему, Бандзарт говорил, что одно без другого его не устроит. Ну, или так: одна «пятёрка» и пять «неудов».
Даша слегка рассмеялась:
- Да, … наверно, говорил.
- Я точно помню.
- И что тогда делать? – озадачилась Даша. – С готовым докладом и … одним реактивом?
Я сначала промолчал, но потом спросил:
- А какой вы класс взяли?
- Предельные одноосновные карбоновые кислоты. – мигом выпалила Даша.
- О, мы от вас не далеки. У нас аминокислоты.
- С ума сойти, неужели эти кислоты так трудно добыть? Бандзарт наш говорил, что «они везде». А вот я ни черта не вижу.
- Аналогично, Даша, - но он-то наверняка знает, где их найти. Только и я не хочу к нему обращаться! – заявил я.
- Я тоже. – заявила она.
- Это не по-компанейски. – сказал я.
- Так всё-таки, что делать? – задалась Даша.
- Не знаю... – раздумывал я и вдруг выпалил: - Предлагаю забить.
- Вообще? – удивилась Красина.
- Ну да.
- А оценки? Аттестат? Бандзарт ведь разом всё испортит.
- Эх… Если честно, мне уже плевать. – высказал я.
- Ну, как сказать?.. – задумалась Даша. – У тебя, вот, что выходит?
- Пока «тройбан» вроде… По крайней мере, больше он не поставит.
- Хм, тебе можно не париться. А у меня вот спорная – либо «три», либо «четыре».
- Ха, ставлю на «четыре». Хотя если по семестрам, то у меня вообще «два»/»три».
- Да всё равно не парься. – посоветовала Даша. – Он вроде подобрее стал – «два» не поставит.
- Вангуешь?
- Почему бы и нет?
- Тогда я вангую, что у тебя будет «пять».
Даша уже конкретно рассмеялась.
- Нет, это уж возможно только, наверно, через его труп. – сказала она.
И снова смех.
- Но мне реально нельзя заваливать. Если мы – я – не сделаем видео, он мне точно «три» поставит. И пропадёт разом вся его доброта.
- Почему ты так в этом уверена? – поинтересовался я.
- Потому что мне не кажется, что эта доброта чиста. Я чувствую, что это временно, что всё ещё может вернуться. И вообще я не понимаю, как он вот вдруг так подобрел – ни с того ни с сего, чуть ли не мгновенно! Чую – тут что-то не так!
- Да, меня это тоже удивляет. – согласился я. – Но надо же быть совсем е..анутым, чтобы вспомнить про это задание! – выругался я.
- Зато типично по Бандзарту. – заметила Даша.
- Ага! – в одиннадцатом классе, перед ЕГЭ… Я вот вообще не верю, что до него уже два месяца! Я всё как-то раньше думал, что ЕГЭ не наступит никогда!
- В точку! – оценила Даша. – Но ещё больше мы в него поверим, когда до него останется два дня.
Я усмехнулся и признался:
- Зато я был бы рад поверить тому, что в мире есть такая сила, которая бы отменила у нас задание Бандзарта.
- Воистину! – ответила Даша.
- Как в 11а – там же отменили. – заметил я.
- Да, слыхала. Никанорова ведь?
- Она самая. Подсуетилась, крыса. – выругался я.
- Да, нам бы тоже пора действовать… - сказала Даша.
- Но ведь не с Долгановым. Или ты забыла, кто у нас классный?
- Честно, я бы с радостью. – призналась Даша.
- И я.
Немного помолчали. Опять не знал я, что сказать, висела просто так на линии и Даша, и вдруг будто не мой голос произнёс в трубку:
- Знаешь, Даша, есть один вариант, как достать реактивы.
Она оживилась:
- Какой?
И тут – всё! Все те мысли, которые я, казалось, сумел затопить во впадинах души, решая тесты из ЕГЭ, внезапно снова вырвались наружу. Я не мог уже их контролировать. Слова Болта, может, и должны были когда-то долететь до Даши, раз уж я сам сказал Болту о необходимости обсудить сей вопрос с друзьями, - но я никак не мог предполагать, что всё произойдёт настолько спонтанно. Поток слов необратимо вылетел из закраин не только души, но и головного мозга, и теперь Даша тоже знала про уголовную идею Болта. Повторюсь, это случилось совершенно случайно, и, наверно, сиё вообще не должно было случиться, - но, с другой стороны, всё сказав, я вдруг почувствовал некое внутреннее спокойствие. Если кому и можно было доверительно рассказать всё то, что придумал Болт, то, конечно, именно Даше. Лучше, чем кому-либо другому, - только ей!
Вот только что скажет её мораль?..
Даша, к моему удивлению, выслушала меня очень спокойно, даже ни разу не перебив. А потом спросила конкретно:
- Я правильно поняла, что Болт предлагает украсть реактивы из школы?
Я вздохнул, уже не боясь заявить:
- Если выражаться банально, то да.
- Из его школы?
- Да. Той, где он учится.
- Я поняла. Но это всё, что он предлагает? Просто пробраться в школу, как Вова, и украсть? – несколько неожиданно для меня рассудила Даша.
Но я опять спокойно ответил:
- Внешне всё так.
- Вот именно, что внешне! – заявила Даша. – Это же нарушение закона!
- Да-да, оно самое… - сказал я, даже чуть обрадовавшись такому ответу Даши. – Так что ты скажешь о варианте? В общем? – поправился я.
- Хех, Коля, вот уж не думала, что будем когда-то о нём говорить. – со смешком сказала Красина.
- И я не думал. Возможно ли?.. – свободно мыслил я. – Вход ночью, тёмные одежды, взлом кабинета, кража… И впрямь, звучит ужасающе!
- А главное, что всё это тяжело провернуть даже с Болтом. – заметила Даша.
- Ой, да это вообще невозможно провернуть. – заявил я. – Как-то и не по-христиански…
- Да, если Господь всё это слышит…
- Но это, увы, единственный вариант. Иных Болт не видит. И я не вижу. – подчеркнул я.
- Да. И как, наверно, ужасно – воровать… Тьфу, как я это ещё говорю? – ужаснулась сама Даша.
- А я не понимаю, как об этом мыслю… Всё, закрыли тему! – решил я. Даша – словно видимо для меня – мне кивнула.
Опять молчание. Долгое.
Вдруг Даша говорит:
- Похоже, «три» по химии у меня всё-таки выйдет. Ничего не получится.
Поразительно, но, только она это сказала, – и сразу идея Болта перестала мне казаться такой уж ужасной. Тут же я выпалил:
- А, может, всё-таки попробовать?
Добавляю:
- Решиться!
В ответ – просто-таки гробовое молчание со стороны Даши. Мне даже стало страшно – и за неё, и за её мысли.
«Она молчит. … Нет, она думает. Боже, она о чём-то думает – нет, не о «чём-то», а об этом! Об этом!!»
Мораль и безысходность – какие давние «друзья»!
- Я не знаю. – вдруг слышится в ответ. – Я пока не могу сказать.
«Фантастика, то же самое! Именно так – ну, примерно так – я ответил Болту! И потом мучил себя этими мыслями. Неужели и она сейчас … будет?..»
- Да, это пока всё. – произнесла Даша.
На том наш разговор завершился. И, наверно, хорошо – что-то нездоровое полезло в голову.
Я сел на диван. Хотел включить телек. Но снова:
«Да, цель, в общем-то, очевидна. И материальна. Хм… Богатейший химический кабинет – возможно, один на район. Да где ещё найдёшь такой?!.. Хм… Да там, может, есть всё! – если и Бандзарт этим не владеет… Да… Болт не стал бы врать – зачем? Ему-то что?! – а сказал, что там есть всё…
Уголовщина?.. Да, есть такое. Как-никак, воровство намеревается, а воровство и преступление друг от друга не далеки. Может, и эквиваленты… Да что «может»? – конечно, да, они эквивалентны, это одно и то же! – просто… Дело в масштабах: что крадут обычные преступники, и что собираемся красть мы. Какие-то вшивенькие скляночки? – о да, мы идём брать несколько стеклянных банок, всего несколько, и не слишком опасных. Не людей убивать, не киднепингом заниматься, не рэкетом! – эти маленькие бутылочки до того непригодны, что всем посрать на них, всем до лампочки – вспомнят ли?! Бесценных вещей нет, но если что и есть называемое «бесценным», то наши объекты верно означить как «ничего». Прав ведь Болт – по сути, обыкновенная детская шалость. И я ещё что-то говорил – вроде … “уголовщина”?!..
Что же до охранника, то… Да не будет он возникать, этот старый хрен! Таков уж возраст его – хочется всё только спать да есть. Может, однако, пока покричит да покряхтит, до чего-то и домыслит, дойдёт, - но только х..йня это всё! С нами ведь Болт – он мыслит всяко быстрее. А где не домыслит он, домыслит сама ситуация.
Правда, где Болт, там ещё целая орава человек. И действовать ввосьмером – это не шутка. Однако, если верить его словам, главное – не суетиться. Тогда и впрямь какая-то удача придёт. А будь нас пятьдесят? – что, и тогда сомнения? Ха, да не пошли бы, а побежали, - ведомые им! Грамотно спланировать и верить – вот и всё; залог успеха, как обычно, прост. А сейчас – донельзя прост! – когда иных вариантов нет…»
Так раздумывал я, всё ещё сидя на диване. Но постепенно, - видно, от переизбытка мыслей – на меня наваливался сон.
Ещё я думал: «Болту надо довериться, Болт нас не кинет, не подведёт!.. Он не должен и не может – он хороший, старый добрый компанейский Болт. И только у него – есть путь к лаборантской, к нашим реактивам! – да, супротив всем остальным путям, уже нашим…» И вдруг я понял, что нахожусь в каком-то странном месте.
Я ещё произносил вслух обращение к Болту, но вокруг меня совсем никого не было. Лишь бегала поблизости одна какая-то странная крыса – необычная, воистину. Обычно крысы противны, но эта выглядело чистой и даже ухоженной – по крайней мере, образ благородный. Правда, злобный и неприятный оскал ясно выражал её типично крысиный характер – «с ней водиться иным всё-таки не стоит» - подумал я.
Окружали меня трубы, а на них – царила пыль. Пол был ужасно грязным. По стенам кто-то, кажется, ползал – звуки доносились отчётливо, - но точное происхождение их понять я не мог.
Пришлось пройти несколько метров, дабы уяснить хотя бы, куда меня угораздило попасть. Помещение, надо сразу отметить, оказалось весьма большим – во всяком случае, тут наверняка бы уместилось целое футбольное поле, стандартных размеров, да ещё штук пять дорожек для боулинга, - однако, при этом, ощущал я себя в нём по-дикому тесно и неуютно. Возможно, мешали темнота и чрезмерно большое количество застарелых труб, - да ещё звуки эти странные вокруг... Несколько раз я даже спотыкался, не видя той или иной очередной трубы, но руками, при этом, касался их – и ещё больше чувствовал, насколько они, в общем, омерзительны.
Что я хотел? Что меня интересовало? – скажу прямо, я пытался найти окно. Удивительно, но, блуждая по странному помещению уже минут десять, я так до сих пор и не обнаружил в нём хотя бы какое-то подобие окна. Поэтому света, очевидно, и не хватало. А вот ещё догадка пришла – что окон в этом помещении вообще нет.
Правда, она оказалась ошибочной – ещё через пятнадцать-двадцать минут я всё-таки заметил несколько рамок. Но – удивительное дело! – они все почему-то были очень далеки от меня, располагались высоко и представлялись мне крайне малыми по размерам. Из-за этого обстоятельства я даже лишь с большим усилием увидел, к примеру, линии тёмного цвета на фоне сплошной фазы спектра. То есть на улице стояла, по сути, уже ночь.
Ещё одну деталь этого странного помещения учуял мой нос: вокруг на удивление спокойно пахло сыростью и мочой, - причём складывалось впечатление, будто сей «аромат» царит здесь уже давно. И, кстати, будет царить – как-то уж всё слишком к тому располагает. Следствием возникла мысль, что я нахожусь либо в тюрьме, либо в каком-нибудь древнем погребе.
И вот вдруг некий подозрительный свет воссиял в пятидесяти метрах от меня. Что это было? – не знаю, не понял. Но захотелось, естественно, подойти ближе – так, чтобы чуть ли не породниться с этим странным источником. Итак, я попытался приблизиться к нему.
Но – чёрт побери! – каждый мой шаг вперёд, навстречу ему, почему-то только удалял меня от желанного знакомства. Я пытался шагать шире, совершать прыжки, подскоки, многоскоки, чуть ли не галопом уже мчался!.. – нет, это было тщетно. Таинственный свет оставался впереди меня почти что на том же расстоянии, что было между нами сначала – даже, наверно, большем исходного.
И это меня разозлило. Мне надоела эта игра, этот театр одного актёра – я хорошо почувствовал, как меня дурят, как надо мной насмехаются, как кто-то получает от сего удовольствие, - поэтому решил прекратить весь этот цирк. Даже физически я больше не желал гнаться за чем-то, что просто двигается впереди меня, да и кто сказал, что я не имею права идти в своём темпе, или вообще стоять. Я как раз остановился.
«Нет, здесь нельзя стоять!» - произнёс кто-то.
Я испугался. Такие моменты, да ещё в тёмном-тёмном помещении… - разве не могут они не выбить из равновесия?
Я обернулся – посмотрел вокруг, насколько, конечно, возможно было что-то увидеть в темноте, помахал руками, прокричал нечто вроде «Ау!», «Ты кто?» и «Где ты?»… Никто не отозвался, и я подумал, что голос явился плодом моего воображения – Бог ведь знает, какие там мысли кипят на глубине души человеческой!.. –
Но показавшееся стало очевидным – снова раздался голос: «Иди вперёд!»
От страха и мурашек по коже я даже не заметил выгнутую интегралом трубу – я споткнулся, упал и, похоже, получил неплохой синяк:
«Вот пиз..ец!..»
А клич повторился: «Иди!»
«Идиии!»
И так долго, но лишь с шестого раза я пошёл. Растёр кое-как свой ушиб – и пошёл.
А свет вдалеке продолжал оставаться моим сомнительным ориентиром. Первые тридцать метров, кстати, всё так и продолжалось: он убегал, а я еле-еле пытался как-то его достать, желая теперь хотя бы уже только не упустить его из виду – всё же интересно будет узнать, что он из себя представляет и куда меня приведёт. А вот потом…
Потом я внезапно почувствовал, что стал к нему ближе. Пусть, может, всего на пять метров, или на четыре, или на три, - но ближе, и это главное! Значит, я вовсе даже не отстал от него. Напротив, он сбавил в скорости.
И я поверил ей, ринулся вперёд, и вскоре … он был уже совсем близок от меня – мой спутник, мой таинственный путеводитель!
Как верный друг, он куда-то меня выводил – по крайней мере, пытался вывести, - но нужно было идти вместе, и решительно, и быстро! – стремительными темпами расшатывать эту грязь, что сбиралась под моими ногами.
И я догнал его – догнал теперь как старого знакомца, с которым мы как бы уже давно были запанибрата. Родство наших путей определило родство какого-то внутренне-душевного ориентира, - недаром он так ждал, так терпел, когда я забью на все препоны и отправлюсь уверенной и бодрой поступью вслед за ним. Он дождался, и вот мы вместе: я и этот странный, но чарующий свет.
А далее мы продвигались исключительно вдвоём. Никто ни от кого не отставал, не было никакого соревнования наперегонки – замечал я лишь, что мой новый сосед постепенно разгорался. Он накаливался по мере каждого десятка новых движений, и вот уже превратился во что-то убийственно светосильное!.. –
– как оказалось, не зря: дорога превращалась в настоящее испытание. Если сначала я говорил просто про пыль, а потом ругался на грязь, то теперь самое время назвать всё то, что внизу, форменным дерьмищем. Я хорошо чувствовал каждый шаг своих ног и не мог не заметить, что в какой-то момент подошвы моей обуви неприятно тонут в каком-то густом говнистом отваре, – и ещё то и дело натыкаются на некие камни, бутылки, брёвна, ящики, трубы и банки... Очень кстати свет помогал мне лицезреть дорогу: я прекрасно видел едва ли не каждое из всех этих проклятых препятствий и понимал, насколько тяжело быть путником-первопроходцем – действительно, почему-то мне стало казаться, что ранее здесь ещё не ступала нога человека.
Но одно лишь особенно бесило меня: мерзкая жижа так и норовила затянуть мои конечности в свои владения. Из-за этого ноги заметно уставали, амплитуда поднятия их со дна равномерно увеличивалась, само движение стало медленнее.
Препятствия, однако, продолжали возникать. И были это, кстати, большей частью, трубы. Всё те же пыльные и омерзительные, они тянулись за мной и впереди меня по бокам, под потолком и над жижей… И, честно, я уже хрен знает, как перешагивал через них, занося порой свою коленную часть уже просто как инертный предмет: главное – перенести. Иногда, когда трубы шли на уровне серединной высоты, мне приходилось наклоняться, скукоживаться, сгибаться в три погибели, - но и следить в этот момент за ногами и контролировать все предметы, возникающие на моём пути.
Очевидно, я слишком увлёкся движением за светом – до такой степени, что чуть не обошёл вниманием переход из одного помещения в другое. Оно было, в общем, почти такое же тёмное, как и то, предыдущее, но всё же поприятнее. Жижи на дне я уже не ощущал, отчего и шагать сразу стало значительно легче, пыли чуть поубавилось, и, конечно, едко-резкий запах прекратился. Но вот метаморфоза: сырость и моча, исчезнув, сменились чем-то таким очень сладким и приятным; и вокруг меня завитал вдруг аромат чего-то очень вкусного: и сахарного, и солёного, и сдобного, и замаринованного, и поперчённого… Перечисляю не всё, - хотя, наверно, на этом месте кому угодно было бы наслаждением остановиться и…
Но я не желал отвлекаться. Свет продолжал вести меня вперёд, и я, попытавшись, наконец, отречься от всех щиплющих нос ароматов, посмотрев на него, впервые заметил, как в новом помещении он стал ещё более ярким – таким, что я уже постепенно переставал понимать, где нахожусь. Наверно, теперь, при абсолютном доверии, мне оставалось просто идти, не оглядываясь по сторонам, но ясно чувствуя, что ступаю уверенно и прямо.
Однако свет совсем всё ослепил. Я перестал видеть трубы, брёвна, доски и даже главную дорогу, а потом вообще решил закрыть глаза – они почувствовали резкую боль, невыносимую при дальнейшем явном взгляде.
Что же оставалось? – идти с закрытыми глазами? Нет, постепенно, попривыкнув, мои глаза всё же разверзлись, правда, сощурено, как у китайцев – так только я ещё мог не подвергать их мучительной рези. И я, что удивительно, до сих пор пока не сбился с дороги: она вела меня всё куда-то вперёд – Бог знает, куда, – и по пути я уже не особо заморачивался над тем, что вижу, и какие нелепицы предстают передо мной на обозрении.
Дата добавления: 2015-08-02; просмотров: 53 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 13. Два закона 5 страница | | | Глава 15. Наследники Вовы 1 страница |