Глава 14 ~ Вечер пасты

Белла еще не успела сесть в машину, а Себ уже запрыгнул на табурет и начал открывать коробки с пастой.

– Эй, приятель, остынь, мы, безусловно, собираемся заняться приготовлением пищи. В таком случае нам первым делом нужно вымыть руки.

Себастьян обиженно надувает губы, но соскальзывает с табурета, и мы идем в ванную. Он тщательно моет руки, и я делаю то же самое.

Он снова запрыгивает на стул и начинает вскрывать коробки.

– Эй, Себ, мы должны следовать правилам. Первым было мытье рук, – мы проверяем наши руки, и я киваю: – Есть.

– Что дальше, мистер Эммет?

– Дальше нам нужно наполнить водой три кастрюли.

Себ указывает на шкаф рядом с плитой:

– Мамочка всегда гремит посудой вон там. Потом она говорит плохие слова, и оттуда вываливаются большие кастрюли. Поэтому я думаю, там есть все, что нам нужно.

Я смеюсь и открываю дверцу. Конечно же, в шкафчике обнаруживается с десяток кастрюль самого разного размера.

– Хорошая работа, Себ! – Он улыбается.

– Теперь давай наполним их.

Себ хватает табурет-стремянку, переносит к раковине, залезает на него и открывает воду.

– Пожалуйста, первую кастрюлю, мистер Эммет.

Я подаю ему кастрюлю, и он наполняет ее водой. Посудина слишком тяжелая, поэтому я сам отношу ее к плите. Поставив все три кастрюли на конфорки, я поворачиваюсь и вижу, что Себ держит в руках большой фартук.

– Что? – с любопытством спрашиваю я.

– Вы должны надеть его. Моя мамочка всегда надевает. Он сохраняет ее одежду красивой.

Я беру фартук и надеваю его, игриво хлопаю ресницами и прикладываю руки к щекам. Повысив свой голос до сопрано, я подражаю Белле:

– Вот так я выгляжу красиво, Себастьян?

Он громко хохочет.

– Какой вы смешной, мистер Эммет.

Я пожимаю плечами и открываю холодильник. Внутри стоит большая металлическая миска, закрытая фольгой.

– Знаешь, Себ, я совсем не умею делать соус для макарон, поэтому попросил твою маму приготовить его, – я достаю миску. – Мы должны выложить его еще в одну кастрюлю и подогреть.

Он кивает, идет к шкафу и достает кастрюлю среднего размера.

– Такая подойдет?

– Прекрасно, отличная работа, дружище, – я выливаю соус в кастрюлю и ставлю на плиту.

– Что теперь? – спрашивает Себ.

– Ну, мы должны дождаться, пока соус забулькает, а в других кастрюлях закипит вода.

– А что потом?

– Мы положим пасту в горячую воду и время от времени будем ее помешивать.

– А что потом? – он смотрит на меня с неподдельным любопытством.

– Потом, когда она будет полностью готова, сольем воду.

– А что потом?

– Выложим пасту в большую миску, смешаем с соусом и сыром, а потом – bon appétit.

Себ хихикает:

– Что это значит?

– Bon appétit?

Он кивает.

– Это означает "приятного аппетита" по-французски.

Себ морщится.

– Но мы готовим итальянскую еду.

Я смеюсь.

– И правда.

– А как это будет по-итальянски?

– Почти так же: buon appetito.

Он улыбается и кивает:

– Хорошо.

Когда вода закипает, я поднимаю Себа и он очень медленно начинает высыпать пенне, потом фарфалле, а затем мы ломаем пополам спагетти и кладем их в последнюю кастрюлю.

Мы перемешиваем содержимое и ждем.

– Себ, значит, тебе нравится Эдвард? – спрашиваю я. Не для того, чтобы сунуть нос в личную жизнь Беллы, а чтобы узнать, что именно обо всем этом думает Себ.

– Ух ты, да, он самый крутой. Знаете, я люблю его, – он сосредоточенно помешивает пасту, не отводя взгляда от кастрюли.

– В самом деле? Любишь?

– Да, Эдвард объяснил мне, что такое любовь. И я это чувствую.

Я улыбаюсь.

– Это здорово.

Когда паста готова, мы процеживаем ее и начинаем оформлять все тарелки.

– Хочешь по ложке каждого вида пасты?

– Да, спасибо.

Я достаю две тарелки, накладываю еду, наливаю воду в стаканы, и мы садимся за кухонный стол.

– Можно оставить три порции для мамы, чтобы она их попробовала? – спрашивает он, набивая рот пастой.

– Конечно, приятель, – я протягиваю ему салфетку. – Притормози, никто не украдет это у тебя.

Он хихикает и продолжает есть.

– Ну что, тебе весело с отцом? – я накручиваю спагетти на вилку и съедаю. Соус удивительный, Белла действительно потрясает.

– Ага.

– Просто «ага»? Чем вы с ним занимались?

Он очень сосредоточенно смотрит на меня и пожимает плечами.

– У вас есть девушка, мистер Эммет? – Ладно, меняем тему.

– Нет, приятель, девушки у меня нет.

– Почему?

Я пожимаю плечами.

– Понятия не имею.

Он наклоняется ко мне и нюхает.

– Вы хорошо пахнете. Вы не противный.

– Спасибо, – смеюсь я.

– Вы говорите плохие слова или курите сигареты? – он доедает пенне и поворачивает тарелку так, чтобы ближе к нему оказались фарфалле.

– Ни в коем случае, я никогда не курил. Раньше я говорил плохие слова, но сейчас стараюсь этого не делать.

– Это хорошо, сигареты противные и воняют. Если бы вы курили их, то от вас тоже воняло бы.

Я отпиваю немного воды.

– Мамина подруга такая красивая, я уверен, она стала бы вашей девушкой.

Я давлюсь водой, но быстро прихожу в себя.

– Ты пытаешься меня подставить?

Он качает головой.

– Подставить вас? Как за преступление?

– Нет, я имею в виду: ловишь меня на крючок?

Он смеется.

– Зачем мне ловить вас на крючок?

– Не бери в голову, лучше расскажи мне о подруге твоей мамы, – этот парнишка слишком буквально все понимает и очень умен.

– Ее зовут Роуз, и она очень симпатичная. Она тоже приятно пахнет.

– Мне нравится ее имя, я люблю симпатичных людей, а тот факт, что она приятно пахнет, – всегда плюс. И что же, часто она к вам приезжает? – я доел свою пасту, а Себ поворачивает тарелку, чтобы закончить с последним сортом.

– Она не приезжает сюда, она работает в магазине, куда ходит моя мама, чтобы одевать других людей, – он пожимает плечами.

– У этого магазина есть название? – я допиваю воду.

– Конечно, глупый, у всех магазинов есть название.

Я смеюсь.

– Точно. А ты знаешь название магазина, в котором работает Роуз?

Он постукивает вилкой по тарелке и снова морщится. Он в раздумье. Внезапно его глаза расширяются.

– Бургердоркс! – кричит он.

– Бургердоркс? – я никогда не слышал об этом месте.

– Да, там действительно красивая одежда, а еще много блестящих вещей. Мамочка любит драгоценности.

Я стараюсь вспомнить все магазины в городе.

– Себ, ты уверен, что он называется Бургердоркс? – Он кивает.

Затем меня осеняет:

– Ты имеешь в виду Бергдорф?

Он улыбается.

– Да, точно.

Я истерически хохочу. (Игра слов Burgerdork: burger – разрезанная булочка, например, с котлетой, dork – ботаник, дурак, мужлан, иногда – ругательство – п/п.)

– Ты насмешил меня, малыш.

Он молча пожимает плечами и доедает пасту.

Потом Себ помогает мне убрать со стола, и мы накладываем три тарелки пасты для его мамы. После этого моем посуду и делаем все, чтобы на кухне был безупречный порядок.

– Хорошо Себ, в соответствии вот с этим списком твоей мамы тебе можно полчаса посмотреть телевизор, почитать книгу или позаниматься поделками. Что выбираешь?

Он смотрит на телевизор.

– Мы можем посмотреть фильм.

– У нас только полчаса, дружище. Потом ты должен будешь готовиться ко сну.

Он чешет в затылке.

– Тогда вы порисуете со мной?

– Конечно, я же лучший рисовальщик всех времен и народов, – я достаю бумагу и мелки из контейнера с надписью «Художественные принадлежности Себа».

– А мамочка говорит, что я лучший, – хохочет он.

– Может быть, поделим звание лучшего?

Он кивает.

– Хорошо, мистер Эммет.

Я решаю нарисовать дракона, потому что слишком самоуверен. Я смотрю на картинку Себа, он рисует контуры Нью-Йорка на фоне неба. На его рисунке можно различить все строения и мост. Это настоящее произведение искусства.

– Ух ты, Себ, это замечательно.

Он улыбается.

– Спасибо, – он глядит на мою картинку, и вдруг я чувствую неловкость из-за моего жалкого дракона.

– Мне нравится ваш динозавр, – говорит он.

– Спасибо, – бормочу я. Я откладываю картинку в сторону и сосредотачиваюсь на том, что делает Себ.

Из уголка его рта виднеется кончик языка, губы поджаты, лоб нахмурен, а глаза сосредоточенны.

– Вот, готово, – говорит он. Его шедевр закончен и совершенен.

– Ничего себе! Мне очень нравится, Себ.

– Тогда вы можете взять его, мистер Эммет.

Я улыбаюсь.

– Спасибо, приятель.

Он тянется ко мне, но останавливается.

– Можно вас обнять?

– Да, Себ, и я очень рад, что ты спросил.

Он кивает и обнимает меня.

– Я знаю, не все любят обниматься. Нужно спрашивать.

Я похлопываю его по спине.

– Это верно, ты прав.

Мы отстраняемся друг от друга.

– Хорошо, следующее в нашем списке... – я вытаскиваю из заднего кармана бумажку и читаю:

– Время ложиться спать, приятель, ты знаешь это?

– Да, – он спрыгивает с табурета, и я следую за ним вверх по лестнице.

Мы идем в ванную, но он поворачивается ко мне.

– Я могу сделать это самостоятельно, мистер Эммет.

Я поднимаю руки в знак капитуляции.

– Понял, братец, я просто подожду тебя в твоей комнате.

– Хорошо, но вы можете не садиться на мою кровать?

Я киваю.

– Само собой.

Он занимается своими делами, а я вхожу в его комнату. Она в точности такая, как я и представлял ее себе. Простая.

Я подхожу к книжной полке и пробегаю взглядом названия. Чего там только нет.

– Вы хотели выбрать мне историю на ночь, мистер Эммет? – Я слегка вздрагиваю, не услышав, как он вошел.

– Обычно это делает твоя мама? – спрашиваю я, пока он идет к комоду и достает пижаму.

– Не-а, всегда я выбираю.

– Тогда почему ты спрашиваешь меня, Себ?

Он пожимает плечами:

– Мне просто захотелось узнать, не хотели ли вы выбрать. Сегодня вечером я хочу почитать Щедрое дерево.

Я смеюсь.

– Понятно.

– Хм... мистер Эммет?

– Да, приятель, – говорю я, просматривая корешки в поисках Щедрого дерева.

– Можно я переоденусь?

Я оборачиваюсь и вижу, что он показывает мне свою пижаму.

– Конечно, дружище, – я улыбаюсь и выхожу.

Через минуту он открывает дверь.

– Ты готов?

Он кивает и протягивает мне книжку.

– Мамочка расставляет книги по авторам, – говорит он и проскальзывает в постель.

Я сажусь на стул рядом с его кроватью и открываю томик. Пока я читаю, Себ задумчиво смотрит на меня. Каждая страница вызывает у него разные эмоции. Дочитав, я закрываю книгу и улыбаюсь Себастьяну.

– Не знаю, нравится ли мне эта история, – говорит он.

– Да? Почему?

– Этот мальчик погубил дерево.

– Ты так это понимаешь, Себ?

Он кивает.

– И он перестал играть с деревом.

– Но яблоня очень любила его, она готова была отдать ему все, что имела. И она бы вечно ждала его. Его счастье было всем, чего она хотела взамен. Так же, как поступила бы ради тебя и твоя мама.

Он качает головой.

– Я бы никогда не убил мою мамочку.

– Я знаю, но это история о любви. В финале они обретают друг друга.

Он пожимает плечами.

– Наверное, но мне не нравится этот мальчик. Он не очень хороший. Я не стал бы с ним дружить.

– Почему?

– Потому что, если бы я стал его другом, все кончилось бы тем, что он сидел бы на мне, когда мне больше нечего было бы отдать ему.

Я усмехаюсь. Он один из самых умных детей, которых я когда-либо встречал.

– Считаешь его бесцеремонным, Себ?

Он кивает.

– Понятно, – я встаю и возвращаю книгу на пустующее место.

– Я не позволю никому садиться на тебя, Себ, обещаю.

Он улыбается.

– Мне все равно не нравится этот мальчик, – говорит он, и я смеюсь.

– Ладно.

Я плотно его укутываю, включаю ночник и закрываю дверь.

Я спускаюсь по лестнице, сажусь на диван и смотрю, как сегодня сыграли мои команды.

Услышав звон ключей, я направляюсь по коридору к двери и прислоняюсь к стенке. Когда Белла входит, первое, что я замечаю – ее сияющую улыбку. Второе – восхитительный блеск ее глаз.

Кем бы ни был Эдвард, он делает ее счастливой. Наконец-то.

Дата добавления: 2015-08-10