Глава 11. Счастливый случай

Этим утром я немного взбудоражен, потому что сегодня суббота и Белла будет только со мной.

Когда звонит телефон, я практически подскакиваю, чтобы ответить на него.

– Алло? – радостно говорю я.

– Ну, с добрым утром, Эдвард, судя по голосу, ты хорошо отдохнул, – отец кажется удивленным.

– Да, сегодня важный день.

– Конечно, твое большое свидание с Беллой, правильно?

– Да, и я очень взволнован, – я хватаю кружку из шкафа и начинаю готовить кофе.

– Ты нервничаешь? Я бы нервничал, – его голос опустился до шепота.

– Белла не заставляет меня нервничать, папа, она успокаивает меня. Понимаешь?

– Наше первое свидание с твоей матерью было просто ужасным.

Я смеюсь.

– Это был вечер, когда она уцепилась за тебя, а ты назвал ее маньячкой?

– Нет, я... это было в другой раз, – он взволнован, но в голосе слышится намек на удовольствие.

– А куда ты повел маму во время вашего первого свидания? – спрашиваю я с любопытством и сажусь с чашкой кофе на диван, надеясь, что он мне расскажет.

– На бейсбольный матч.

– В самом деле? – я поражен. – Там же так много народу, не говоря уже о шуме.

– Знаю. – Я слышу, как он выдыхает. – Это мой отец предложил сводить ее туда, потому что она большая поклонница Янки и потому что так поступают нормальные люди.

Я качаю головой. Мой дед был самым закоснелым человеком из всех, кого я когда-либо знал. Я понимал, что в то время непохожесть считалась неприемлемой. Дед упорно считал Карлайла чудаковатым инертным умником.

– И как все прошло? – спрашиваю я.

– Ужасно, – смеется он. – Каждый раз, когда публика вскакивала с мест, я что-нибудь проливал. Наконец я сказал ей, что иду в туалет, и просто остался в кабинке до конца игры.

– А она не пошла искать тебя? – Вся эта ситуация точно соответствовала моему отцу.

– Уверен, что она попыталась, но я был в мужском туалете, Эдвард. Как бы она пришла и забрала меня?

Он прав.

– И что же произошло дальше?

– Ну, после окончания игры я выскользнул оттуда и вернулся к ней, – он не стал вдаваться в подробности, так что я слегка надавил.

– И?

– Что «и»? Мы ушли, и я отвез ее домой.

– Она не спросила тебя, где ты был? – смеюсь я.

– Конечно, спросила, и я сказал ей, что для меня было слишком шумно. Она была очень понимающей, впрочем, твоя мать всегда терпелива со мной, – когда отец говорит о моей матери, нежность в его голосе буквально осязаема.

– Это правда. Так, значит, ты больше нервничал из-за места встречи, чем из-за мамы?

– Твоя мать пугала меня, потому что была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел. Когда я узнал ее лучше, это заставило меня бояться еще больше, поскольку я думал, что если она поймет, что я отличаюсь от других, то не захочет больше иметь со мной дело, – приглушенно говорит отец. Я уверен, воспоминания болезненны для него.

– Это дед заставил тебя так думать?

– Да, он всегда приказывал мне вести себя нормально, а не странно. Он говорил, что я должен больше походить на него, если хочу добиться, чтобы кто-то полюбил меня, – отец откашливается. – Я рассказывал тебе это, и ты знаешь, что за человек он был, Эдвард. Я не понимаю, почему важно это пересказывать, – он начинает сердиться, и я сразу же меняю тему.

– Я договорился с Клэнси о светлячках, – надеюсь, это его успокоит.

– Да? Замечательно, уверен, что Белле понравится, Эдвард. Это очень романтическая и хорошо продуманная идея. – Сейчас его тон более спокоен.

– Надеюсь, – я иду к раковине и мою кружку.

– Не волнуйся, сынок. Я не буду звонить тебе вечером, желаю вам прекрасно провести время.

Мои глаза удивленно расширились, я знаю, как трудно ему отклониться от установленного им самим ритуала.

– Папа, ты уверен?

– Да, не беспокойся обо мне. Я понял, что сделаю это, когда ты сообщил мне о свидании.

Я смеюсь.

– Конечно. Я люблю тебя, папа, поговорю с тобой завтра утром.

– Отлично, сынок, тогда до завтра. Хорошего дня, я люблю тебя, – и он вешает трубку.

***

К четырем часам я одет и готов. На мне простые черные джинсы и белая рубашка навыпуск. Никакого галстука или пиджака. Я хочу, чтобы Белла расслабилась, и знаю, что она почувствует себя лучше, если увидит, что я не при параде.

Феликс приезжает вовремя, и мы отправляемся встретить моего друга Клэнси, чтобы забрать светлячков.

– Привет, Эдвард, – Клэнси идет ко мне с небольшой коробкой.

– Привет, Клэнси, это они?

– Не сомневайся, они самые.

Феликс открывает багажник и аккуратно ставит коробку внутрь.

– Еще раз спасибо, – я пожимаю Клэнси руку и возвращаюсь в машину.

– Итак, Феликс, моя машина у парка?

Он улыбается.

– Да, мистер Каллен. Должен сказать, будет странно знать, что вы сами ездите по городу.

Я смеюсь.

– Странно или страшно?

– И то, и другое. – Мы оба хохочем.

***

В четыре пятьдесят пять Феликс останавливается у тротуара перед домом Беллы. Я делаю глубокий вдох, выхожу из автомобиля, держа купленные для нее подсолнухи, и иду к двери. Стучу и жду.

Минуту спустя дверь открывается и волна опьяняющего аромата Беллы наполняет мой нос. Я безотчетно улыбаюсь, и получаю в ответ сияющую улыбку.

– Эдвард, привет, – говорит Белла, задыхаясь.

Я протягиваю цветы, и она сияет в ответ.

– О, они красивые, – она подносит их к носу и втягивает воздух.

– Это ты прекрасна, а они посредственны по сравнению с тобой, – ухмыляюсь я.

– Мило, приторно, но мило.

Я пожимаю плечами и вхожу, когда она приглашает.

– Уверена, Эммет будет здесь через минуту, и тогда мы сможем идти, – говорит она и наполняет вазу водой.

– Эдвард, ты здесь! – на кухню вбегает Себастьян в футболке с надписью «Я люблю лапшу».

– Привет, приятель, отличная футболка.

Он опускает глаза и улыбается.

– Мне ее купила мама, так как сегодня Национальный день пасты. Мы с мистером Эмметом сегодня вечером приготовим три вида пасты, – он энергично подпрыгивает.

– Это так здорово.

Себ некоторое время смотрит на меня, и я замечаю, что он прекращает подпрыгивать и сосредоточенно разглядывает свои ноги.

– Хм, Эдвард? – тихо спрашивает он.

– Да, Себ, в чем дело?

Он смотрит на Беллу, а затем снова на меня.

– Я... ну... ничего, если я обниму тебя? – он не смотрит на меня, и я нахожу это странным, так как раньше он без проблем врезался в меня.

– Конечно, Себ, но тебе не нужно спрашивать у меня разрешения, – я опускаюсь на колени, чтобы быть с ним на одной высоте, и раскрываю руки.

Он бросается ко мне и обнимает за шею.

– Спасибо, Эдвард.

Он крепко держится, а я обнимаю его и прижимаю к себе, давая близость, которой он явно жаждет.

– В любое время, дружище.

Он слегка поворачивает голову и шепчет мне на ухо пять слов, которые я никак не ожидал услышать.

– Я думаю, что люблю тебя.

Я тихо ахаю и чуть отстраняюсь, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Правда?

Он кивает.

– Я так думаю.

Я поднимаю взгляд на Беллу, которая отчаянно краснеет, наблюдая за нами.

– Я знаю, что люблю тебя, Себастьян, – говорю я и получаю в награду самую сияющую его улыбку.

– Откуда ты знаешь?

Я задумываюсь на мгновение, гадая, как объяснить, насколько легко его любить и что это значит.

– Что ж, я люблю проводить с тобой время и скучаю, когда тебя нет. Понимаю, что я не могу много сделать для тебя, но тебя невероятно легко любить, Себастьян. Завидую чистоте и искренности твоего сердца, – я слышу всхлип, смотрю на Беллу и вижу, что она вытирает щеку. Она отмахивается, словно это ничего не значит.

– Вот это да, Эдвард, – потрясенно говорит Себастьян.

Я со смехом взъерошиваю его волосы. Раздается звонок, и Белла идет открывать дверь. Себастьян запрыгивает на стул и задумчиво смотрит на меня.

– Я решил, – говорит он.

– Что? – спрашиваю я с любопытством.

– Я действительно люблю тебя, – он кивает своим собственным словам, и я смеюсь.

– Тогда я счастливчик. – Он улыбается моему ответу, а затем еще шире, когда смотрит за меня.

Я поворачиваюсь и вижу в дверях здоровяка. Уверен, он мог бы разорвать меня на кусочки одним мизинцем. Однако я немедленно расслабляюсь, обнаружив, что у него улыбающееся лицо с ямочками на щеках и теплый взгляд.

– Привет, Себ, ты готов заняться кулинарией? – говорит он и идет к нам.

– Да, я ждал вас, – Себастьян выглядит таким счастливым.

Здоровяк смотрит на меня, и Белла использует этот момент, чтобы представить нас.

– Эдвард, это Эммет, учитель Себа и друг. Эммет, это Эдвард, мой... – она останавливается, и я замечаю ее смущенный взгляд.

– Друг, босс, тот, с кем у меня свидание? – спрашивает она.

– Все вышеперечисленное, но я не совсем твой босс, просто ношу то, что ты велишь, – говорю я, и ее лицо расслабляется.

– Рад познакомиться, парень. Себ и Белла много рассказывали мне о тебе, – говорит Эммет, протягивая руку. Мы обмениваемся рукопожатием, и я смотрю на часы.

– Белла, нам пора. Для того, что я запланировал, расчет времени – это все.

– Интригующе, – произносит она, берет свою куртку, целует Себа в лоб, и мы спешим к двери.

Мы приезжаем в Центральный парк точно в намеченное время. Она недоуменно смотрит на меня.

– Давай, мы опаздываем, Белла.

– Опаздываем? – хохочет она. – Это парк, здесь нет установленного времени.

Я закатываю глаза.

– Не будь разрушительницей, у меня есть расписание, пошли.

Она смеется и выходит из машины.

Я иду к багажнику, где Феликс оставил коробку.

– Что это? – весело улыбается Белла.

– Терпение, – я беру коробку и жестом приглашаю девушку следовать за мной. Я ставлю коробку на стол для пикника и жду, пока Феликс уедет.

– Куда это он? – спрашивает она.

– Мой автомобиль здесь, мы больше не нуждаемся в водителе, – я поворачиваюсь к Белле и, игриво рыча, изображаю руками когтистые лапы.

– Только ты и я, малышка, – реву я, и она хохочет.

– О нет, и что же мне делать? – говорит она с притворным страхом.

Оказавшись прямо перед ней, я улыбаюсь и протягиваю руку.

– Пошли, я хочу показать тебе кое-что.

Мы идем рука об руку обратно к столу, и я открываю коробку. Я вижу, что Белла пытается заглянуть в нее, но удерживаю девушку, мешая увидеть.

– Как у тебя с хвостиком, Белла?

Она немеет от неожиданности, но потом начинает хихикать.

– Хорошо.

– Под ним еще не светится для меня фонарик, а? – я бросаю на неё вопросительный взгляд.

Она поджимает губы.

– Нет еще.

Я киваю и достаю из коробки большую закрытую банку. Солнечные лучи пока пробиваются сквозь деревья, поэтому я знаю, что у меня еще есть несколько минут.

– Пойдем к тому дереву, – указываю я, вытаскиваю из коробки банку поменьше и иду туда.

– Что происходит, Эдвард? Что в этих банках?

Я качаю головой.

– Просто подожди.

Она скрещивает руки на груди и раздраженно фыркает. Я хохочу над ее нетерпением.

– Позволь мне сначала задать тебе несколько вопросов.

– Хорошо, – она закатывает глаза, и я снова смеюсь.

– Ты знаешь, как называются самки светлячков?

Она качает головой.

– Сияющие червяки*, – я приподнимаю черную ткань с баночки, демонстрируя кучу крошечных самочек. (fireflies и glow worms переводятся как светляк, но поскольку в оригинале у них разные названия, то в этой главе переведу дословно: glow worms – сияющие червяки – для самок, а fireflies – летающий огонек – для самцов. – п/п)

Ее глаза расширяются.

– Ух ты, Эдвард.

Я открываю банку и переношу их на дерево.

– Самки не летают, они расслабляются на дереве и зажигают свои попки.

Она хохочет надо мной.

– Каждая для своей пары, правильно? – спрашивает она.

Я улыбаюсь.

– Хорошо, ты меня внимательно слушала, – я приподнимаю черную ткань с большой банки, и у Беллы перехватывает дыхание, когда она видит чуть ли не три десятка самцов, снующих внутри контейнера.

– Что ты задумал, Эдвард?

Я вижу, что солнце наконец опустилось за небоскребы и открываю крышку.

– Иногда любовь легче увидеть, чем объяснить. Летающие огоньки используют свои тела, чтобы похвастаться перед сияющими червяками. Если самке понравится парень, она ответит светом, – светлячки устремились к дереву, а мы с Беллой наблюдаем за великолепным шоу, которое демонстрирует природа.

– Они в чем-то похожи на людей, – говорит она.

– Как так?

– Ну, они демонстрируют себя в надежде быть принятыми. Иногда их отвергают, а в остальных случаях принимают, – я вижу, как огоньки светлячков отражаются в ее опьяняющих глазах.

– Очень проницательно, Белла.

Она пожимает плечами.

– Это так красиво, Эдвард, – ее взгляд перемещается и, когда она смотрит на меня, я чувствую, что воздух покидает мои легкие. От ее красоты захватывает дух.

– Ты заслуживаешь того, чтобы видеть красивые вещи в этом мире, Белла. – Она поднимает руку и кладет мне на щеку. Я подаюсь навстречу ее прикосновению и наслаждаюсь ощущением ее мягкой кожи.

– Спасибо, – она слегка поднимается на цыпочки и прикасается губами к моим. Я обхватываю ее голову ладонями и углубляю поцелуй.

Раствориться в Белле – что на свете может быть лучше этого?

Я чувствую, как вокруг нас сгущается темнота, а светлячки укрываются в окружающих деревьях и кустарнике.

Мы отодвигаемся друг от друга, глаза Беллы распахиваются. Самый восхитительный румянец окрашивает ее щеки, а улыбка сияет в сумерках.

– Голодная? – шепчу я.

– Да. – Я быстро целую ее еще раз и беру за руку, чтобы отвести к машине.

– Мерседес, а? – говорит она, когда я помогаю ей сесть.

– Это безопасно и практично, – я захлопываю дверь и иду к водительскому месту.

Я завожу двигатель, и мы едем на восток.

– Так где же мы будем ужинать?

Я протягиваю ей руку, и она немедленно берет ее.

– В Счастливом случае, – говорю я и слегка целую кончики ее пальцев.

– Отличное мороженое, – посмеивается она.

– Имеет смысл отвезти тебя туда, учитывая, какой счастливой случайностью была наша первая встреча.

Ее глаза расширяются.

– Ты действительно хорошо продумал этот вечер.

Я киваю.

– Безусловно.

***

Мы сидим за столиком у окна. Белла осматривается с заразительной улыбкой.

– Кажется, ты сказала, что бывала здесь раньше?

Она качает головой.

– Нет, слишком много народа для Себа, но мой отец всегда привозит мне отсюда мороженое, когда бывает в городе.

Я киваю и пью воду. Подходит официантка и принимает наш заказ. Белла выбирает соте из куриной грудки, покрытое охлажденными огурцами, помидорами, базиликом и маслинами, с причудливым названием А-ля сад Аллаха, а я прошу простое феттучини с морепродуктами.

– Итак, Белла, из-за чего ты так нервничаешь в последнее время?

Она делает глубокий вдох. Ее пальцы играют с вилкой, раз за разом переворачивая ее.

– Из-за отца Себастьяна, вчерашнего педсовета и попыток везде успеть, – она пожимает плечами. – Я перегружена.

– Папа Себа усложняет тебе жизнь? – я не хочу и опасаюсь задавать эти вопросы. Надеюсь, что он хотя бы не пытается вернуться к ней.

– Он подходящий отец для Себа. Когда он здесь, то действительно здесь. Себ обожает его, и Дем любит своего сына, – она нервно крутит прядь волос.

– Это хорошо, не так ли?

– Это... это просто, – она позволяет себе разочарованный вздох, – он снова уедет, и я знаю, какими будут последствия. Себ плачет, бунтует, а затем становится безразличным. Это с каждым разом все больше сокрушает меня.

Я не хочу видеть ее такой расстроенной. Мне жаль, что я не могу стереть все это.

– Белла, ты замечательная женщина, и твой сын любит тебя. Думаю, это здорово, что у Себастьяна с отцом прекрасные отношения. Вместе с тем, если я каким-то образом смогу смягчить для Себа удар, когда придет время, пожалуйста, позволь мне это.

Приносят нашу еду, и Белла не успевает ответить. Мы не сразу возобновляем разговор, а просто едим, поглядывая друг на друга.

Только когда мы наполовину опустошили свои тарелки, она наконец снова начинает говорить:

– Я могу тебе доверять, Эдвард?

Я смотрю на нее, и вижу плещущийся в ее глазах страх.

– Всегда.

Она кивает и съедает еще один кусочек.

– Я не беспокоюсь о своем сердце, оно привыкло к ударам, но я не могу допустить эту боль до Себа.

Ее пренебрежительное отношение к собственному благополучию изумляет меня.

– Белла, твое сердце так же важно для меня, как и сердце Себастьяна, и осознаешь ты это или нет, но они связаны. Если я причиню боль тебе, ему тоже станет больно, и наоборот. Я ни за что так не сделаю.

На ее лице появляется слабый румянец и легкая улыбка.

– Ты действительно отличный парень, Эдвард.

– А ты, Белла, удивительная женщина, – я не могу отвести от нее взгляд. Мне нужно наблюдать за ее лицом, чтобы убедиться: она понимает, как я воспринимаю ее; надеясь, что она осознает свою значимость.

– Спасибо, – шепчет она и опускает взгляд на еду.

Поев, мы заказываем горячий шоколад с мороженым и оставшееся время разговариваем обо всем на свете.

Как мы выходим из ресторана, Белла останавливается и тянет меня за руку.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, глядя на нее с беспокойством.

– Я доверяю тебе, Эдвард, я доверяю тебе наши сердца.

Я смотрю на нее, эти слова проникают в меня до глубины души и, не задумываясь, я хватаю ее в крепкие объятия.

– Спасибо, – говорю я в ее волосы.

Мы оба смеемся, когда отодвигаемся друг от друга.

– Рискну сказать нечто приторное, но ты будешь моей девушкой, Белла? – ее улыбка исчезает, и она прикусывает губу.

– С удовольствием,– говорит она наконец, и я снова переполнен эмоциями. Я притягиваю ее к себе и целую прямо на тротуаре, на глазах у всего Нью-Йорка.

Глава 12 ~ Живи. Дыши. Бей.

На протяжении всей моей жизни я была на многих свиданиях – с Деметрием и другими парнями, – но ни одно из них даже и близко не походило на то, которое организовал Эдвард. Этот вечер не мог не стать самым содержательным и сентиментальным из всех.

Эдвард проводил меня до двери, еще раз нежно, но целомудренно поцеловал, подождал, пока я благополучно окажусь внутри, и только потом уехал.

– Привет, весело было? – с сияющей улыбкой спрашивает Эммет, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.

– Да, это было... – я вздыхаю, – идеально, – я не могу не хихикнуть, смешок просто вырывается изо рта.

– Хорошо, ты этого заслуживаешь.

Я улыбаюсь и впервые за долгое время соглашаюсь с этим утверждением. Я заслуживаю.

– Ну что, Себ доставил тебе хлопот, прежде чем уснул? – я иду на кухню и усмехаюсь, увидев на стойке три накрытые тарелки.

– На самом деле нет. Я следовал твоим указаниям, и это оказалось парой пустяков.

Эммет указывает на тарелки:

– Он захотел оставить их для тебя.

Я киваю и поднимаю крышки. Тут пенне, фарфалле и старые добрые спагетти.

– Выглядят замечательно, Эм. Тебе было весело?

– Конечно.

– Спасибо большое, что присмотрел за ним для меня, я очень ценю это, – я начинаю рыться в сумочке, чтобы заплатить ему, но он останавливает меня.

– Даже не вздумай оскорблять меня, предлагая деньги. Я хорошо провел время, Белла, – Я улыбаюсь и кладу сумку на стул.

– Спасибо.

– Можно задать тебе вопрос? – спрашивает Эммет, садясь на табурет.

– Конечно, в чем дело?

– Отец Себастьяна в городе, правильно?

Я киваю, задаваясь вопросом, к чему он клонит.

– Почему он не посидел с Себом? Не то чтобы я против, мне просто любопытно.

Я перевожу дыхание и, успокоившись, отвечаю.

– Когда Эдвард пригласил меня на свидание, я не думала, что Дем будет дома. Черт, я никогда не знаю этого заранее при его графике работы. Так что, честно говоря, я даже не принимала его в расчет.

– Понимаю, – он хмурится. – А как исчезновения Деметрия сказываются на Себе?

– Плохо, – я сажусь рядом с Эмметом. – И каждый раз по-разному. В прошлый раз Себ разгромил всю свою комнату. А в предыдущий – отказывался от еды в течение двух дней, – я пожимаю плечами. – Это единственное время, когда Себ бывает непредсказуем.

Он кивает.

– Предупреди меня, когда узнаешь, что Деметрий снова собирается уехать. Может быть, мы вместе что-нибудь придумаем и подготовим Себастьяна, – он тепло мне улыбается. – Себ ненавидит неожиданности, но он прошел долгий путь, учась принимать то, что не может контролировать. Возможно, мы сможем подойти к этому по-другому.

Я ничего не могу с собой поделать – тянусь к нему и обнимаю.

– Большое тебе спасибо, Эммет, буду рада, если ты поможешь.

Он заключает меня в крепкие медвежьи объятия.

– Хорошо, Белла. Мне пора.

Я провожаю его до двери, и после того, как он уезжает, отправляюсь наверх. Открыв дверь в комнату Себа, я вижу его, лежащего с умиротворенной улыбкой, плотно укутанного одеялом, и удовлетворение наполняет мое сердце.

***

Воскресным утром я просыпаюсь от звонка телефона.

– Кто, черт возьми, звонит мне в... – я сонно смотрю на часы, – шесть часов? На самом деле?

Я хватаю телефон, не глядя, кто это.

– Алло? – рявкаю я.

– Белла, хорошо, рад, что ты встала, я хотел пригласить вас с Себом на завтрак, – бодрый голос Деметрия заставляет меня поежиться. Я не поклонница ранних пташек.

– Дем, сейчас шесть утра. Воскресенье.

– Да, ну ты знаешь, как говорится: ранней пташке – жирный червячок.

Я издаю раздраженный стон.

– Оставим чертовых червяков птицам, Дем. В любом случае Себастьян еще спит.

Он громко вздыхает.

– Прекрасно, тогда на обед?

– Хорошо, будь здесь к половине двенадцатого, он обедает в двенадцать.

– Отлично, а куда ты хочешь пойти? Я думал, может быть, в парк, там очень приятно сегодня.

Легкая улыбка играет на моих губах, когда я вспоминаю вчерашний вечер с Эдвардом и светлячками.

– Да, ладно, я приготовлю еду для пикника.

– Великолепно. Я надеялся, что ты это скажешь. Люблю твой салат из тунца.

Я смеюсь.

– Сделаю побольше, и ты сможешь взять остатки домой и съесть позже.

– О боже, ты избалуешь меня, Белла, – говорит он с радостным изумлением в голосе.

– Сомневаюсь, – бормочу я слишком тихо, чтобы он мог услышать. – Пока, Дем.

Я вешаю трубку и роняю голову на подушку. В течение получаса я пытаюсь заснуть, а потом сдаюсь, откидываю простыню и начинаю готовиться к наступающему дню.

***

В одиннадцать пятнадцать раздается звонок в дверь, и, торопливо открыв ее, я вижу лучезарно улыбающегося Дема.

– Привет, Белла.

– Привет, Дем, входи. И спасибо, что не ворвался без предупреждения, как в прошлый раз.

Он смеется.

– Да, извини за это.

– Папа, папа, папа! – Себ бежит в объятия Деметрия, и я в очередной раз до глубины души тронута любовью, которую они испытывают друг к другу.

– Готов к пикнику в парке, дружище? – спрашивает Дем взбудораженного Себа.

– Да, да, да, очень!

Я смеюсь и хватаю корзинку для пикника.

– Позволь мне взять ее, – Деметрий протягивает руку, и я отдаю корзинку.

Мы складываем все в его БМВ X3, а я хохочу.

– Что смешного? – спрашивает он, включая зажигание.

– Ничего, просто мужчины и их машины.

– Да будет тебе известно, эта машина, как ты выразилась, возглавляет линейку внедорожников и славится своей безопасностью.

– "Мерседесы" – тоже хорошие машины, – возражаю я.

– Пфф, ну нет, они вызывающие.

Я посмеиваюсь.

– Они практичны, ты так не считаешь?

Он пожимает плечами.

– Может быть, но "БМВ" лучше.

Мы в тишине едем в парк, и я чувствую, как Себастьян дрожит от волнения, пока Дем паркуется.

Мы подходим к столу для пикника, по иронии судьбы рядом с деревом, на котором мы с Эдвардом оставили светлячков.

Я занимаюсь обедом, а Дем и Себ рядом пинают футбольный мяч.

– Ладно, мальчики, обедать, – кричу я, и Дем поднимает Себа и закидывает на плечо. Они с хохотом несутся к столу.

– Я нашел этого малыша, мэм, он ваш? – спрашивает Дем.

Я смотрю на хохочущего перевернутого Себастьяна и начинаю посмеиваться.

– Не знаю, мой сын не был вверх тормашками, когда я в последний раз его видела.

– Хм, это представляет проблему. Возможно, я просто выброшу этого в урну, – он идет к мусорному баку. Себастьян смеется во все горло.

– Ох, я могла бы накормить и этого мальчика, – говорю я. Дем пожимает плечами и сажает его на скамейку.

После того, как смех утихает, мы все энергично принимаемся за еду. Деметрий охает и ахает над своей тарелкой, заставляя Себастьяна хихикать еще сильнее.

– Хорошо, а? – спрашиваю я, и он просто кивает. Его щеки набиты, как у бурундука.

– Ты похож на белку, папа, – говорит Себ.

Дем глотает и улыбается Себу.

– Это так вкусно. Твоя мама умеет готовить.

Себ с энтузиазмом кивает.

– Она лучшая, – заявляет он, и я подмигиваю сыну.

– Итак, Дем, – говорю я, начиная собираться. – Ты сказал, что хотел бы прийти на вечеринку в честь дня рождения Себа накануне Хэллоуина, так?

Он кивает.

– Да, а что?

– Хорошо, я пригласила Эдварда и его семью приехать к нам домой после нашего возвращения с боулинга, – я смотрю на него со страхом в сердце. Как он отреагирует?

– Понятно, – он поджимает губы и начинает очень заинтересованно разглядывать недавно упавший на стол лист.

– Они согласились, и я просто хочу, чтобы ты знал.

Он снова кивает.

– А почему они не идут на боулинг?

– Ну, папа Эдварда не очень любит толпу. Я подумала, что так будет легче.

– Себу тоже не особо нравится большое скопление людей, Белла. Как думаешь, может быть, боулинг – это вообще плохая идея?

Я качаю головой.

– Этого хочет Себ. Я рассказала в заведении о нем и приглашенных детях. Они хорошо подготовлены.

– Прекрасно, уточни, что ты имеешь в виду? Ты хочешь, чтобы после боулинга я ушел к себе домой? – его поза становится оборонительной, а тон – резким.

– Нет, ничуть, я просто хотела, чтобы ты знал, – я обхожу стол и встаю перед Демом. – Ты его отец, я никогда не буду вытеснять тебя из его жизни.

Его губы изгибаются в легкой улыбке. Он смотрит на Себа, играющего с кучей сосновых шишек.

– Хорошо, Беллз, спасибо, что предупредила.

Я киваю и улыбаюсь в ответ.

– Не за что.

Мы втроем проводим остаток дня, гоняя футбольный мяч, собирая листья и получая массу сведений о природе от нашего замечательного сына.

Когда солнце начинает клониться к горизонту, мы возвращаемся домой.

– Себ, я собираюсь приготовить ужин. Можешь ли ты сделать так, чтобы твоя школьная сумка была полностью готова на завтра? – говорю я, направляясь на кухню в сопровождении Деметрия.

– Да, мамочка, – он летит вверх по лестнице, а я вытаскиваю из холодильника размороженные стейки.

– Полагаю, мне пора идти, – говорит Дем, и я пристально смотрю на него. Он опечален. Я вздыхаю.

– Можешь остаться на ужин, если хочешь.

Он вскидывает голову, и его уныние сменяется радостью.

– С удовольствием.

Он отправляется в гостиную, а я приступаю к приготовлению ужина. В заднем кармане вибрирует телефон, и я быстро отвечаю на вызов.

– Алло?

– Привет, Белла, – бархатный голос Эдварда заставляет мое сердце забиться чаще.

– Ну, привет, – говорю я и делаю глубокий вдох.

– Как прошел день? – спрашивает он, и я начинаю нервничать. Что ему сказать? Правду? Я не могу не чувствовать себя виноватой из-за прогулки с Демом.

– Хорошо, а как у тебя?

– Скучно, мне пришлось изучить множество документов для завтрашней встречи. Так чем ты занималась сегодня?

Проклятье. Я совсем не хотела, чтобы он спрашивал меня об этом.

– Вообще-то я ходила в парк, – да, это хорошо. Я не солгала.

– В наш парк? – дразнит он.

– Честно говоря, да, – я перемешиваю рис и начинаю накрывать на стол, пока мы разговариваем.

– Я замечательно провел время с тобой, Белла, и не могу дождаться повторения.

– Эдвард, прошлый вечер был одним из лучших в моей жизни. Я действительно хочу, чтобы ты знал, сколько значит для меня то, что ты так хорошо продумал наше свидание, – я не шучу, он буквально поразил меня.

– Ты заслуживаешь радости, и я рад, что смог подарить ее тебе.

Наш разговор прерывается, когда Деметрий и Себастьян с грохотом врываются в кухню.

– Убирайтесь из кухни, парни, – резко говорю я. Себастьян виновато смотрит на меня.

– Прости, детка, мама не злится, клянусь, я просто не слышу, – я указываю на телефон. Его лицо немедленно расслабляется.

– Ладно, приятель, давай перенесем следующий раунд в твою комнату, – говорит Дем, и как только раздается его голос, я слышу вздох Эдварда.

Молчание на другом конце заставляет меня вздрогнуть. Я жду, пока Дем и Себ не окажутся вне пределов слышимости.

– Эдвард?

– Ммм, да, Белла, я здесь. Я не понял, что у тебя гости. Я позволю тебе вернуться к ним, – говорит он без выражения, и у меня в глазах щиплет от слез.

– Эдвард, пожалуйста, не уходи. Я готовлю, и так замечательно слышать твой голос. Он успокаивает меня, – даже я слышу мольбу в моем голосе.

– Белла, – его голос понижается до шепота.

– Он папа Себа, Эдвард, – одинокая слеза сползает у меня по щеке. – Так я живу. Прости. Я пойму, если это не то, с чем ты можешь справиться или... – он прерывает меня.

– Все в порядке, ты права. Он важен для Себа, и я могу это принять, поверь мне. Но, Белла, просто будь честной со мной, хорошо? – его голос звучит спокойно и мягко.

– Да, – это все, что я могу выговорить. Комок в горле, кажется, сейчас задушит меня.

– Хорошо, а сейчас занимайся ужином, а мы поговорим завтра, договорились?

– Ладно, да, завтра.

Поговорив с Эдвардом, я заканчиваю готовить ужин почти на автомате. Дем и Себ разговаривают между собой, пока мы едим. Я знаю, Дем понимает, что со мной что-то не так, но молчит.

Уложив Себа в постель, он не остается, и я рада, что мне не придется настаивать, чтобы он ушел.

***

На следующее утро я встаю еще до звонка будильника и использую свободное время, чтобы быстро написать электронное письмо Эдварду. Еще слишком рано для телефонного звонка, и, честно говоря, я чувствую себя немного сбитой с толку. С Эдвардом все так непривычно… возможно, письмо приведет мои хаотичные мысли в порядок и избавит нас обоих от тревоги.

Дорогой Эдвард!

Знаю, ты сказал мне вчера вечером, что понимаешь ситуацию с Деметрием, и я очень благодарна за это, но я все еще чувствую, что должна кое-что тебе объяснить. Я согласилась начать отношения с тобой, и честность является лучшим и единственным способом сохранить их так долго, как я надеюсь. Мы с Деметрием не вместе и никогда не будем друг с другом снова. Эта часть наших с ним отношений давно закончилась, как я тебе и говорила. Дем склонен стремиться к большему, но обычно понимает мои чувства. Я буду в твоем офисе во второй половине дня, привезу смокинг, заказанный тобой для благотворительного бала, который состоится на следующей неделе. Тогда, вероятно, мы сможем поговорить или, по крайней мере, пообедать вместе.

До скорой встречи.

Твоя Белла.

Я отправляю письмо, поспешно одеваюсь и до пробуждения Себастьяна готовлюсь к наступающему дню.

– Доброе утро, соня, – говорю я Себу, ставя перед ним хлопья.

– Привет, мамочка, – он выглядит немного сонным и зевает, пока ест.

Звонит мой домашний телефон.

– Алло.

– Привет, Белла, это Эммет.

– О, привет, как дела?

– Так себе… слушай, в школе сегодня не будет занятий. Позже ты получишь автоматическое сообщение на сотовый, но я бы хотел дать тебе, как и всем остальным родителям моих детей, дополнительные пятнадцать минут, чтобы ты могла подготовить Себа.

– Не будет занятий? Почему?

– Трубы в комнате мальчиков лопнули и затопили помещение, так что придется закрыть школу на день, – говорит он, и я раздраженно фыркаю.

– Отлично, хорошо, спасибо, Эм, поговорим позже.

Я вешаю трубку и поворачиваюсь к Себу.

– Эй, приятель, слушай, это был мистер Эммет.

Он вскидывает голову.

– Да?

– Да, сегодня не будет занятий из-за каких-то проблем с трубами. – Он разочарованно смотрит на меня. – Мне очень жаль, дружище, но ты бы хотел сегодня пойти со мной на работу? – я весело улыбаюсь в надежде растормошить его.

Он пожимает плечами.

– Наверное, – бормочет он.

Я вздыхаю и достаю телефон. Я отправляю Дему сообщение, спрашивая, может ли он сегодня посидеть с Себом. Он отвечает через пять минут, говоря, что до двух будет на встрече, но потом с удовольствием сделает это.

– Хорошо, Себ, тебе придется побыть со мной до двух, а потом – с папой, устраивает?

Это заставляет его улыбнуться.

***

Я паркуюсь перед Бергдорфом и выхожу вместе с Себом.

– Сэб, пожалуйста, не теряйся! Мне просто нужно кое-что взять, и мы двинемся дальше, хорошо?

Он кивает и крепко берет меня за руку. Я проверяю на телефоне почту, чтобы посмотреть, ответил ли Эдвард, и чувствую укол разочарования, когда вижу, что от него ничего нет.

Забрав костюм, мы едем к нему на работу, и Себ начинает подпрыгивать от волнения.

– Крайслер-билдинг, мамочка, – кричит он.

– Знаю, детка, но мы должны вести себя тихо, здесь люди работают, ладно?

По-прежнему сияя, он кивает.

С костюмом в одной руке и Себом в другой я поднимаюсь на лифте до этажа Эдварда. Когда двери открываются, я иду к стойке регистрации.

– Доброе утро, мисс Свон, – говорит Лорен и улыбается Себу. – И тебе привет, человечек.

Он слегка краснеет и прячется за меня.

– Доброе утро, Лорен, Эдвард здесь? У меня его смокинг, и я просто хочу убедиться, что он впору.

Она немного хмурится.

– О нет, он ушел около двух часов назад. У него встреча с отцом на другом конце города.

Я надеялась, что если мы с Эдвардом сможем увидеться и немного поговорить, это снимет напряжение. Я пожимаю плечами.

– Хорошо, можно я просто занесу это в его кабинет и оставлю записку?

– Конечно, – радостно говорит она, провожает меня к его кабинету и отпирает дверь.

Себ вприпрыжку вбегает внутрь и сразу же направляется к огромным, от пола до потолка, окнам.

– Ух ты, мама, отсюда все выглядят как муравьи.

Я посмеиваюсь.

– Знаю, детка, смешно, а?

– Да.

Я беру лист бумаги и ручку и пишу Эдварду короткую записку. Потом прикалываю ее к чехлу для одежды и оставляю на диване.

– Ладно, Себ, готов идти?

Он кивает. Открыв дверь кабинета, чтобы выйти, я врезаюсь в кого-то и слегка отшатываюсь.

– Ты в порядке, мамочка? – спрашивает Себ. Я киваю и, поднимая взгляд, вижу светловолосую секс-бомбу – причину всех огорчений Эдварда.

– С дороги! – резко говорит она. Ее взгляд переходит от меня к Себу, а затем на кабинет Эдварда. – Вы не можете находиться в кабинете Эдварда, когда его нет.

– Ну, Лорен впустила меня, и я уверена, что Эдвард не будет возражать, – я провожу руками по юбке, поправляя ее.

– Что ж, я такая же владелица этой компании, как и Эдвард, так что думаю, могу диктовать любые правила, которые посчитаю нужными, – она прищуривает глаза, и вдруг я чувствую, что Себ начинает трястись рядом со мной.

– Послушайте, мне очень жаль, а сейчас мы просто уйдем, – я осторожно беру Себа за руку, и мы шагаем вперед, когда она внезапно загораживает нам дорогу.

– Откуда я знаю, может быть, вы там что-нибудь украли? – ее брови изгибаются, и она поджимает губы.

– Я не делала этого, – говорю я гневно. Ее взгляд опускается на Себа.

– А он? Дети печально известны своими липкими пальцами, – она присаживается. – Не так ли, мальчик?

Я задвигаю Себа за себя.

– Не обращайтесь к моему сыну, – резко говорю я.

Она маниакально хихикает.

– Лорен, вызови охрану, пожалуйста. Скажи им, что я хочу, чтобы их обыскали, прежде чем они уйдут.

– Нет! – кричу я.

– Мисс Денали, мистер Каллен сказал, что все в порядке и мисс Свон может приходить, когда пожелает. Ей не нужно предварительно записываться на прием, – голос Лорен дрожит.

– Мне на это плевать. Эдварда здесь нет, следовательно, я босс. Выполняй.

Дрожь Себа усиливается, и я наклоняюсь к нему.

– Мы уже уходим, детка, ладно?

Он кивает, и я протискиваюсь мимо Тани к лифту. Она хватает меня за руку, и я быстро отталкиваю ее.

– Не трогай меня! – рявкаю я.

– Вы не можете уйти, – вопит она еще громче.

– Крайслер-билдинг объявлен Национальным историческим памятником в тысяча девятьсот семьдесят шестом году, – вдруг выкрикивает Себ, я поворачиваюсь и вижу, что по его лицу катятся слезы. Черт возьми!

– Что? – смеется Таня.

– Строительство началось девятнадцатого сентября тысяча девятьсот двадцать восьмого года и завершено двадцать восьмого мая тысяча девятьсот тридцатого года, – кричит он снова. Я хватаю его, поднимаю на руки и отправляюсь прямиком к лифту.

– Что это с ним, он отсталый, что ли? – орет Таня сквозь смех.

Ну все. Я опускаю Себа, подхожу к ней и бью в челюсть, что заставляет ее отлететь и приземлиться на деревянный кофейный столик, который находится прямо за ней.

– Если ты еще раз заговоришь с моим сыном, я арестую тебя за преследование несовершеннолетнего, ты, больная сука, – я разворачиваюсь на каблуках, беру Себа и выбегаю из здания.

***

Когда я подъезжаю к своему дому, наплакавшийся до изнеможения Себастьян спит на заднем сиденье. Я вношу его внутрь, и в это время рядом останавливается машина Деметрия.

Он бросается ко мне.

– Что с ним?

Он смотрит на сына с яростью и беспокойством.

– У нас была проблема в офисе одного из клиентов. С Себом все будет хорошо, – мой голос срывается, и Дем смотрит на меня.

– Ты в порядке, Белла?

Я качаю головой, он берет Себа на руки, и меня сразу же начинают сотрясать рыдания.

Я сижу на крыльце и плачу, а Дем тем временем уносит Себа наверх. Примерно через пять минут он возвращается и обнимает меня.

– Тсс, все нормально, Белла, пожалуйста, успокойся.

– Я... Я ударила ее, она... она назвала его от... отсталым, – я громко рыдаю, а Дем сидит со мной, качая и успокаивая.

Когда мои слезы высыхают, я отодвигаюсь от Дема и смотрю в его испуганные и очень злые глаза.

– Это ненормально, Белла. Я хочу знать, где вы были.

В этот момент наше внимание привлекает визг шин. Обернувшись, мы видим, как разъяренный Эдвард врывается на лужайку перед домом.

О Боже, дело плохо.

Дата добавления: 2015-08-10