Тысячелетнее небо Казани

В Казань добрались достаточно быстро и, несмотря на радушный прием организаторов, были сильно огорчены. Мы разминулись с Владимиром Путиным. Незадолго до нашего прибытия Президент улетел в Москву, упустив в предпраздничной суете, уникальную возможность совершить полет на аэростате над этим прекрасным городом. Приехало более 30 команд, и я уверен, что удалось бы найти среди них достойный экипаж для такого полета. Как - никак, борт номер один. И все-таки нам выпала честь не только увидеть Президента, но даже пообщаться с ним. Это был президент Федерации воздухоплавания России Иван Николаевич Тарасов. На этой Международной фиесте он был руководителем полетов и на брифингах почему-то все время ругал воздухоплавателей и требовал от них каких-то документов. Помогал ему в этом отвечавший за безопасность полетов Александр Таланов. Из всех брифингов мне запомнились только слова Президента: «Вы приехали в Казань не для того, чтобы показывать спортивные результаты, а для того, чтобы убедить всех, что на аэростатах можно и нужно летать без аварий и экстрима. В этом для нас и заключается основная цель фестиваля».

Несмотря на огромные усилия организаторов фиесты по размещению целой оравы воздухоплавателей в городе, отмечающем 1000-летний юбилей, разместить всех в одной гостинице, видимо было просто невозможно. Нас расселили в трех гостиницах, находящихся на приличном расстоянии друг от друга. Перемещаться по незнакомому городу, где были предприняты беспрецедентные меры безопасности, на своих автомобилях, вне колонны, было крайне затруднительно, однако все были настроены оптимистично и с нетерпением ждали предстоящих полетов.

Вечером в Парке Победы состоялось ночное свечение. Мне ранее не приходилось видеть такое количество светящихся аэростатов – их было более 30. Ко мне подошел Николай Рябцев, и, зная, что я его очень люблю, попросил поднять его повыше, чтобы заснять это грандиозное шоу. Отказать было невозможно, и мы это сделали.

Свечение – это хорошо, но все с нетерпением ждали свободных полетов над городом. Понимали это и организаторы. Однако установилась безветренная погода, делающая полеты над городом, имеющим к тому же приличную акваторию, не безопасными. Нашли золотую середину и, во избежание возможных неприятностей, нас отвезли аж за Высокую гору. Так назывался поселок, километрах в 15 от города, где поблизости не было даже приличного пруда. Полетели все, но через некоторое время аэростаты один за другим стали садиться. Мы какое-то время держались за Станиславом Федоровым, но потом, вспомнив, что попросили подобрать нас Диму Егорушкова, из его команды сопровождения, приняли решение о посадке. Полет был бесцветным, но не бывает бесцветных посадок. В этот раз, к моему удивлению, на глазах изумленных дачников, не без помощи наземных, мне удалось слету поставить корзину в прицеп, что значительно облегчило подбор. Место оказалось удачным, потому, что недалеко сел Станислав, а затем и затарившийся на промежуточной посадке помидорами экипаж Андрея Вертипрахова. Стали подтягиваться и другие.

И все-таки вечерний полет над городом состоялся, но мы с Викой приняли решение не лететь. Решение было трудным. Нам опять пришлось бы подбирать самих себя, как в Дмитрове. Вечерний полет, незнакомый город…. Вспомнили слова Тарасова, и не стали его огорчать. Решили помогать пилоту из Тулы Андрею Кулькову. Он, как и Лев Маврин с Александром Талановым, был нашим соседом по гостинице. Впервые оказавшись в команде подбора, я понял, как это не просто.

Во главе группы летел аэростат, который пилотировал Президент. Ветер был слабый и достаточно устойчивый по направлению. Прикинули по карте приблизительный район посадки и поехали, что бы прибыть туда с опережением. В городе проходили массовые гулянья и даже при наличии спецпропуска, передвигаться было не просто. Через некоторое время мы стали двигаться по улице, параллельно которой летел аэростат, пилотируемый Валерием Шкуленко. Улица повернула направо, и мы оказались прямо по курсу аэростата, который явно стал заходить на посадку. Сесть он там не мог, мог только упасть. Аэростат садился на крыши гаражного кооператива. Не знаю, видел ли это Валерий, но по периметру крыши была установлена приличная антиаэростатная решетка и знак, запрещающий посадку аэростатов по четным дням (было 30 августа), кроме того, по решетке, в несколько слоев, была натянута еще и специальная противоаэростатная колючая проволока.

Аэростат скользнул по крышам гаражей и корзиной проверил на прочность решетку. Решетка устояла. Помимо Валеры мы увидели в корзине Людмилу Скобцеву и Екатерину Ларикову, и поняли, бог с ним с Мазаем, зайчих то надо спасать по любому. Аэростат фактически остановился, но необходимо было перескочить через решетку, высотой не многим более метра. Валерий перелетел, но аэростат потащило дальше на провода. Нам удалось ухватиться за корзину, и мы начали оттаскивать ее назад к стене, освобождая площадку для укладки оболочки. Когда стали гасить оболочку, купольный фал пришлось тянуть практически вниз, что бы потом вытянуть оболочку уже под проводами. Валерий поблагодарил нас, и мы поспешили на поиски Андрея.

Андрей сообщил, что сел, и мы достаточно точно представляли себе, место его посадки, но подъехать туда не могли. Кружились с прицепом минут пятнадцать. Начало темнеть и я решил обратиться к местным. Подхожу к «Жигулям», сидят два татарина. Спрашиваю: «Аэростат видели»? «Видели». Нужно найти аэростат. Водитель отвечает: «Мне надо домой». Повторяю уже на распев: «Нуж-но най-ти а-э-ро-стат».

Поехали. Крутились еще минут 10. Видим, между бетонным забором и пакгаузом на железнодорожном пути стоит красивенький. Метров 200 подъезда нет. Подбежали и стали решать с Андреем, как его эвакуировать. Андрей перекинул фал, приподнял аэростат и мы лихо перетащили его через забор, а затем аккуратно, маневрируя между проводами и кронами деревьев, подтащили к машине. Как удалось Андрею посадить аэростат, не разрушив шиферную крышу пакгауза, он когда-нибудь расскажет.

Собрались уезжать в гостиницу. Подходит ко мне водитель «Жигулей», который нам показывал дорогу, и помогал складывать аэростат, и тихо спрашивает: «Можно мы уже поедем домой»? С огромным трудом, мне все таки удалось сдержать улыбку, и тепло поблагодарив их за оказанную помощь, мы расстались. Люблю я татар.

Вечером в гостинице к нам зашел Андрей, он не татарин, тульский, и принес две порции прекрасного казанского мороженого. Съели с огромным удовольствием.

Дата добавления: 2015-07-20