Глава тридцать шестая

– Когда‑нибудь будет легче? – спрашиваю я маму, прежде чем открыть дверь «приуса». Мы стоим перед школой. Глаза у меня даже сейчас красные и опухшие от слез.

– Не знаю, Лондон, – тихо говорит мама, накрывая ладонью мою руку. – Для меня со временем боль притупилась. Не знаю, как будет у тебя. Ты ведь каждое утро узнаешь это заново.

Я вижу боль в ее глазах, но ничего не отвечаю. Мама смотрит на меня так, словно хочет что‑то сказать, словно борется с собой. Ну что ж, первым ходит тот, кому есть что сказать.

– Дорогая, я думаю, тебе нужно избавиться от этого письма, – осторожно говорит мама.

– Нет.

– Подумай хорошенько, Лондон. Джонас не хотел бы, чтобы ты так убивалась каждое утро. Он не хотел бы, чтобы ты каждый день оплакивала его.

– Откуда ты знаешь? Он был совсем малыш!

– Счастливый малыш! Малыш, который постоянно хохотал и заставлял тебя смеяться вместе с ним. Он обожал тебя, Лондон. И я знаю, что маленький Джонас не хотел бы, чтобы его сестра была так несчастна.

Я отстегиваю ремень безопасности и приоткрываю дверь, приготовившись выйти.

– Понимаешь, я чувствую, что это мой долг перед Джонасом, – еле слышно говорю я. – И я обязана его помнить. – Я цитирую по памяти слова, которые впервые прочитала сегодня утром, но они полностью созвучны с моими чувствами.

Мама глубоко вздыхает. Сзади нам сигналит какая‑то машина, и я понимаю, что нужно скорее выходить. Я знаю, что мне предстоит пережить очередной обычный школьный день.

Мама недовольно косится на нетерпеливого водителя сзади, потом смотрит на меня. Ее ладонь все еще лежит на моей руке.

– Почему, Лондон? – глухо спрашивает она. – Почему ты должна ему это?

Я вырываю свою руку, убираю ремень и широко распахиваю дверь машины. Ставлю одну ногу на тротуар, хватаю свою школьную сумку и отвечаю маме:

– Не знаю. Просто должна, и все.

– Мисс Лэйн? Хм, мисс Лэйн? Лондон Лэйн, вы с нами?

Я поднимаю глаза и вижу, что два ряда моих одноклассников и слегка раздраженный мистер Хоффман вопросительно смотрят на меня.

Да, я пропустила вопрос мимо ушей, но быстрый взгляд на доску позволяет догадаться, о чем меня спросили.

– Производная от F, – лепечу я, всей душой радуясь тому, что смогла запомнить хотя бы некоторые доброкачественные фрагменты сегодняшней летописи, а не одни только злокачественные, которые убивают меня с самого утра.

– Очень хорошо, мисс Лэйн. Можете снова выпасть из зоны доступа, – говорит мистер Хоффман и подмигивает, изо всех сил стараясь выглядеть крутым и современным.

Бедный мистер Хоффман.

Ему этого не дано.

Сидящая передо мной девушка с мелкими, как у пуделя, кудряшками так сильно откидывается назад на своем допотопном скрипучем стуле, что ее чудесные локоны падают на страницы моей открытой тетради. Строго говоря, ее кучерявые космы ничего не закрывают, поскольку я все равно ничего не записывала. Открытая тетрадь и лежащий возле нее механический карандаш являются чистой воды бутафорией, как и рюкзак, забитый в ячейку под столом, да и все лежащие в нем учебники, если уж на то пошло.

Но я все равно смахиваю чужие локоны со своей тетради, и кудрявая девушка, словно только того и ждала, резко обернувшись, пронзает меня злым взглядом.

– Прекрати трогать мои волосы, чокнутая, – цедит она, прежде чем вернуть стул в нормальное положение. Но тут резко звенит звонок, и тучная Пуделиха, вздрогнув от неожиданности, слетает со своего места.

Сразу несколько учеников вопросительно поворачиваются в ее сторону, а когда Пуделиха кое‑как встает и собирается уходить, я вижу, что она вся красная. Наверное, ей стыдно за то, что она человек.

Я не могу удержаться от улыбки.

– Спрячь свою усмешечку, Лэйн, – шипит она, проходя мимо меня, и я подчиняюсь, потому что, по‑моему, она все‑таки выиграла.

Я собираю свои вещи, подхожу к входу и вливаюсь в толпу учеников, переходящих из класса в класс.

Когда я наконец добираюсь до своего шкафчика, то вижу стоящую напротив Джейми. Я открываю металлическую дверцу так, чтобы видеть ее отражение в зеркале.

Джейми перебирает учебники, вытаскивает несколько штук, потом швыряет свою сумку на пол и хватает с верхней полки блеск для губ. Тщательно намазав губы, она снова берет сумку, вешает ее на плечо и с грохотом захлопывает дверцу шкафа.

Потом поворачивается в мою сторону и замирает. Но когда я думаю, что она сейчас подойдет и заговорит со мной, Джейми поворачивается на каблуках и уходит прочь по коридору. После ее ухода я с шумом захлопываю свой шкаф и плетусь на испанский, держась в двадцати шагах от Джейми, хотя мне больше всего хочется идти с ней под руку и болтать обо всем на свете. Мы с ней всегда так делали, и мне страшно этого не хватает.

Джейми подозрительно разглядывает меня через наши сдвинутые парты. Мы должны работать в паре, составляя произвольную программу двухнедельного путешествия по Мексике. Работа сложная, и в обычное время я бы погрузилась в нее с головой.

Позднее, в будущем, я полюблю путешествовать. Но сегодня мне откровенно скучно.

– Что? – злобно шиплю я. Сейчас мне не до игры в гляделки.

– Ничего, – тушуется Джейми, слегка ошарашенная моей резкостью.

Я придвигаю к себе справочник для самостоятельных путешествий по Мексике и наугад открываю его на разделе, посвященном Исла де Мухерес. Меня вдруг разбирает смех. Дело в том, что в дальних слоях моей памяти хранится воспоминание об этом острове – я там была. Причем с Джейми. Повзрослевшей, чуть поблекшей, но все той же роскошной Джейми.

Перелистав список отелей, я натыкаюсь на фотографию, вызывающую новый приступ дежавю. Отель на уединенном острове, окруженном синим‑пресиним, прозрачным‑препрозрачным сказочным океаном.

Цвет этого океана похож на глаза Люка, взгляд которых я поймала сегодня утром в школьном коридоре.

Я не могу сдержать улыбку.

– Что смешного? – ядовито цедит Джейми.

– Ничего, просто отель понравился, – отвечаю я, разворачивая к ней книгу, чтобы она могла рассмотреть картинку.

Как знать, может быть, именно сейчас я закладываю в свое подсознание идею будущего отдыха на краю света вдвоем с Джейми? Хотелось бы верить, что, когда мы с Джейми будем планировать это путешествие, какая‑то частица меня припомнит сегодняшний урок испанского…

– Ничего так, – пожимает плечами Джейми, разглядывая фотографию роскошного отеля. – Я видала и получше.

Я забираю у нее книгу и начинаю работать над заданием. Несколько секунд Джейми сидит молча, потом неожиданно спрашивает:

– Ты в порядке?

Я поднимаю на нее глаза.

– Конечно, а что?

– У тебя такой вид, будто ты плакала, – шепчет она, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. Мне приятно, что она даже сейчас заботится обо мне и не хочет ставить в неловкое положение.

– Да, – говорю я, пожимая плечами. – Так, кое‑какие неприятности.

– Понятно, – бормочет Джейми, глядя на свои колени. На какую‑то долю секунды мне кажется, будто память меня подвела, и нам не придется ждать еще несколько недель до окончательного примирения. Но сочувствие Джейми испаряется так же быстро, как появилось.

– Урок скоро закончится. Дай сюда задание, я все сделаю, – бурчит она, вырывая у меня путеводитель. Склонив голову, Джейми начинает лихорадочно работать над составлением вымышленного маршрута путешествия, не догадываясь о том, что однажды осуществит его в реальности – вместе со мной.

А я смотрю, как моя лучшая подруга работает над нашим совместным заданием, и чувствую необъяснимое воодушевление. Я знаю: Джейми хочет спросить меня о том, что случилось. Знаю, что она переживает из‑за моих заплаканных глаз. Знаю, что она скучает по мне.

И это знание дает мне уверенность.

Я верну дружбу Джейми.

Но сначала я угроблю ее роман.

Дата добавления: 2015-07-20