Глава тридцать вторая

В сообщении сказано, что у меня в гардеробной какой‑то парень, но вместо парня я нахожу записку.

Дорогая Лондон!

Ты храпишь.

Я только что услышал, как твоя мама вышла, поэтому убегаю. Но я скоро вернусь: с кофе и с парадного входа. Возможно, ты захочешь предупредить маму, чтобы она знала, что мы снова вместе. Прочти… Да, кстати, все твои записи под кроватью. Вчера ты слишком устала, чтобы писать записку, но я составил для тебя перечень ключевых моментов (при встрече готов с радостью осветить все нюансы).

Итак:

1. Я выпросил у тебя прощение (потом прочтешь за что).

2. Ура, ты меня простила!

3. Мы почти четыре часа читали твои записи – ты сказала, что это лучший способ узнать тебя настоящую.

4. Как я уже говорил, ты храпишь… разговариваешь во сне.

5. Я обещал, что мы снова разыграем в лицах некоторые… незабываемые моменты.

Прошлая ночь была волшебной. Как бы я хотел, чтобы ты могла ее вспомнить, но не расстраивайся – я не пожалею сил, чтобы напомнить тебе обо всем. Да,

PS – ты целуешься лучше всех на земле.

Люблю,

Люк

– Я смотрю, ты сегодня повеселела? – спрашивает мама, заметив мою бессмысленную улыбку. Я поспешно откусываю от хрустящего рогалика, но это все равно не помогает, поэтому приходится пожать плечами.

– Можно спросить? – улыбается мама, хотя, если разобраться, она ведь уже спросила, правда? Она наливает себе кофе, прислоняется к стойке и с любопытством смотрит на меня, держа в руке кружку.

– Мы с Люком помирились, – небрежно сообщаю я, кое‑как проглотив чудовищно огромный кусок.

– Ах, вот в чем дело! – восклицает мама, понимающе гладя на меня.

– Он заедет сегодня утром, – добавляю я, кивая на свою одежду, как будто она не говорит сама за себя. Дело в том, что, сколько я себя помню, по субботам я разгуливаю в пижаме, по крайней мере до обеда. – Мы собираемся куда‑нибудь съездить.

Мне кажется, что в глазах у мамы мелькает обида, но через мгновение все проходит.

– Это же прекрасно, Лондон! – говорит она, отлипая от стойки и допивая свой кофе. – В таком случае я, пожалуй, съезжу в офис и подчищу хвосты по работе.

– Отлично, – отвечаю я, и внутри у меня все ликует при мысли о том, что мы с Люком на какое‑то время сможем остаться одни дома. Прочитанные утром записки рисуют образ настолько соблазнительный, что мне не терпится поскорее остаться без родительского контроля. Разумеется, картину портит упоминание о том, что этот Люк врал мне, но ведь, судя по письму, мы помирились. Значит, я могу надеяться, что этот парень восстановит для меня весь вчерашний вечер, минута в минуту.

Словно по сигналу, звенит дверной звонок, и я со всех ног бросаюсь открывать. Распахнув дверь, я едва сдерживаю восторженный вздох при виде стоящего на пороге парня, освещенного ярким зимним солнцем.

Да, у меня есть фотографии, но они бессильны воздать ему должное.

Люк держит в руках два закрытых стаканчика с кофе, но не заходит внутрь, а стоит на пороге.

– Поехали, – говорит он.

– Куда?

– Увидишь.

Я бегу в дом, сообщаю маме, что мы едем в молл – да ладно, может быть, мы и в самом деле туда едем? – хватаю куртку, мобильный и бумажник. Когда я возвращаюсь, Люк стоит ко мне спиной и смотрит на улицу. Услышав мои шаги, он оборачивается, и я вижу его сияющие прекрасные глаза.

– Готова?

– Ага, – киваю я, выбегая из дома и хватая стаканчик из его протянутой руки. Люк невинно целует меня в щеку и шепотом спрашивает:

– Нашла мою записку?

– Да, – еле слышно отвечаю я. Совершенно неожиданно наши отношения оказываются гораздо более интимными, чем я рассчитывала, однако мне это даже нравится.

– Хорошо, – отвечает он так, что у меня мурашки бегут по телу. Он идет к своему минивэну, садится, пристегивает ремень, отъезжает от моего дома и едет неизвестно куда.

И честно говоря, мне все равно.

Кофе в руках, шоссе впереди, роскошный парень слева – разве этот день не обещает быть прекрасным?

Дата добавления: 2015-07-20