Глава VII ВЗЛОМ

И зачем только мы все это затеяли? — тем не менее со вздохом произнесла Лешка, когда они, освободившись от собаки, обогнули красный университетский кор­пус и подошли к знакомой лаборатории.

Ладно, потерпи еще немножко. В последний ведь раз сюда идем, — утешила ее Катька.

Здрасьте, — по своему обыкновению сказал Ромка Илье, который почему-то стоял у входной двери, словно кого-то поджидая.

Илья безразлично кивнул, но по его лицу Ром­ка сразу понял, что здесь снова произошло что-то неладное, и заглянул внутрь. По коридору мимо него с возбужденным лицом пробежала Елена Фе­доровна. Ромка поморщился и отпрянул назад, а Лешка робко спросила:

У вас что-то случилось?

Ага, — подтвердил Илья. — Кто-то входную дверь сегодня утром взломал. Исчезли самые цен­ные образцы масла.

А еще что пропало? — тронул парня за ло­коть Ромка.

Больше ничего. Да и что здесь брать-то?

А милицию вы вызывали?

А как же. Сразу же. Факт взлома они зафик­сировали. Сняли отпечатки пальцев и предложили нам установить охрану.

А где Владимир Степанович? — спросила Лешка, рассматривая новый прочный замок, кото­рый сотрудники лаборатории успели вставить в дверь до их прихода.

Мы не знаем, он до сих пор не пришел, — от­ветил Илья и в сердцах бросил: — Чертовщина какая-то, да и только.

Как не пришел? Куда он мог подеваться? Что с ним могло случиться? — заволновался Ром­ка. — А вдруг что-то серьезное?

Илья замотал головой:

Типун тебе на язык! Ничего серьезного с ним случиться не могло, потому что мы позвонили к нему домой, и его дочь сказала, что слышала сквозь сон, как очень рано ему кто-то позвонил по телефо­ну. Он не стал никого будить, а очень быстро со­брался и куда-то ушел.

Странно как, — прошептал Ромка. — А сейф?

Сейф закрыт, но ключа от него в столе нет.

Я видел, как Владимир Степанович его вчера к себе в карман положил, — сообщил Ромка.

Илья вздохнул с некоторым облегчением.

Хорошо, что сказал, а то я думал, что и ключ украли и все, что было в сейфе. Просто счастье, что он догадался его с собой вчера взять.

Ромка подергал дверь за ручку и снова ее осмот­рел.

Какая-то она у вас хлипкая, — заметил он. — При желании и я мог бы ее запросто открыть. По­чему вы ее раньше не укрепляли?

Подростки один раз к нам уже проника­ли, — внезапно как-то подозрительно посмотрел на Ромку Илья. — А что, интересно, ты делал поза­вчера возле установки? Елена Федоровна сказала, что ты там вертелся и вполне мог повредить колбу.

Ромка даже онемел от возмущения.

Я? Да я к ней случайно подошел. Я Алексея Борисовича искал. Вы чего? А на сегодня у нас, между прочим, алиби: мы с раннего утра собаку к Сергею Васильевичу на прием возили, можете у него спросить, и потом... — Он хотел сказать, что они сами в какой-то мере сыщики, но на всякий случай промолчал. Тем более что Илья, приняв к сведению Ромкину информацию, отбросил свои мелькнувшие было подозрения и вполне миролю­биво сказал:

Мы всегда думали, что здесь воровать осо­бенно нечего. Установку с тяжелым экстрактором воры к себе домой не унесут, ни к чему она им, а компьютеров и другой дорогой техники у нас здесь нет.

Значит, что-то еще есть. — Ромка отошел на метр в сторону и внимательно осмотрел землю рядом с входом. А потом, когда Илья скрылся в до­мике, вытащил из сумки свой видавший виды ме-таллоискатель, который в прошлый их приезд в Воронеж ему подарил Олежка. Посмотрев по сто­ронам и убедившись, что за ним никто не следит, мальчишка нацепил на голову наушники и стал медной петлей водить среди прошлогодней пожух­лой травы и старой опавшей листвы.

Рома, зачем ты это делаешь? — Лешка смот­рела на брата, как на малого ребенка, в неподходя­щем месте принявшегося играть с любимой игруш­кой. — Здесь ведь уже была милиция.

Надо. Мало ли, — дернул плечом Ромка. — Неужели непонятно, что я все должен сам прове­рить?

Металлоискатель много раз менял тон звуча­ния, помогая Ромке отыскивать различные пред­меты. Юный сыщик отбросил в сторону несколько ржавых гвоздей и канцелярских кнопок, сунул себе в карман пятидесятикопеечную монетку, а потом задержал внимание на небольшой металли­ческой пуговице. Она была чистенькой и ярко блес­тела. Это означало, что кто-то потерял ее совсем недавно. И там же, непонятно как, он углядел малюсенький-премалюсенький и тоже блестящий вин­тик. На всякий случай он положил его во внутрен­ний карман своей сумки, а пуговицу стал при­стально разглядывать.

Где-то я такую уже видел, — пробормотал он, пряча находку в карман. — Пригодится!

Девчонки довольно скептически продолжали наблюдать за его поисками.

Рома, должно быть, сюда снова мальчишки забрались, — потянула его за рукав сестра. — Илья же сказал, что такое у них один раз уже было.

Все-то у них уже было. И взрыв, и взлом. Зачем мальчишкам масло? Особенно его лучшие образцы?

Откуда им знать, лучшие они или не луч­шие? Могут продать. Оно же, сам знаешь, недеше­во стоит.

А если это сделали их конкуренты? Разло­жат масло по полочкам и узнают, как его делать.

Их разговор услышал снова подошедший к двери Илья и покачал головой:

Без нашего технологического регламента точно так же это масло изготовить никто не смо­жет, раскладывай его — не раскладывай, — сказал он, посмотрел вдаль и снова пошел в дом.

Погодите, пожалуйста, — окликнул его Ром­ка. — Вы не могли бы взглянуть вот на это?

Он протянул Илье этикетку от пузырька с ама­рантовым маслом, который Лешка обнаружила вче­ра в Олежкиной квартире.

Илья внимательно посмотрел на этикетку.

И что? — сказал он — Мы же не единствен­ные, кто делает амарантовое масло.

Но это масло не помогает! Ни от чего! Я сам его проверял, на самом себе! Вот, — и Ромка предъ­явил Илье свой указательный палец, на котором осталось красное пятнышко от рискованного вче­рашнего эксперимента с кипящей водой.

Солидная фирма подделку выпускать вряд ли станет, так как любая лаборатория сможет ис­следовать состав этого масла, — проговорил Илья.

Он снова пристально вгляделся в этикетку и вос­кликнул: — А они, между прочим, никого и не об­манывают! Здесь у них указан истинный состав того, что они продают! Чувствуешь разницу? То есть они берут настоящее амарантовое масло, впол­не возможно, что покупают его у нас в лаборато­рии, и разбавляют его обыкновенным подсолнеч­ным в пропорции двадцать к одному. А продают по той же цене. Конечно, такое, с позволения сказать, «лекарство» вреда никому не причинит, но и не по­может ни от одной болезни. А люди по своему неве­дению его покупают и на что-то надеются. Жаль, что подобные фирмы своей продукцией лишь дис­кредитируют настоящее масло. И когда только у нас будет своя реклама! — непроизвольно вырва­лось у молодого человека.

Затем он вручил Ромке его этикетку и снова скрылся в доме.

Друзья переглянулись. В лабораторию их никто не позвал. Впрочем, им и идти туда было не к ко­му, так как Владимир Степанович отсутствовал и никто не знал, когда он появится вновь.

Пришлось уходить несолоно хлебавши, тем бо­лее что дома ребят давно поджидала с горячим обе­дом Валерия Михайловна.

После обеда Ромка взглянул на окно. Стекло мазал не то дождь, не то снег, словом, какая-то льющаяся с неба сырая гадкая мерзость, снова не позволяющая идти в парк. Горько вздохнув, маль­чишка отправился в персонально ему выделенную комнату и, включив компьютер, вставил в него ком­пакт-диск. Лениво поводив мышью по коврику ми­нут пять, Ромка компьютер выключил. Эту игру он знал, и вообще играть можно и дома, в Москве, а сюда он ехал не за этим. Вскочив с места, он по­мчался в комнату девчонок.

Лешка примеряла Катькин плащ, а сидевшая перед зеркалом Катька, услышав скрип двери, как-то странно дернулась и опустила руку вниз. Одна­ко, увидев, что это всего-навсего Ромка, достала из-под стола тушь и продолжила красить свои и без того густые ресницы.

Куда это вы мылитесь? — нахмурился Ромка.

Гулять, а что?

Как это — гулять? Катька взглянула в окно.

Мы зонт возьмем.

При чем тут зонт! Какие еще гуляния? Вы что, не понимаете, что мы не можем так просто все оставить? И регламент мы еще не заменили на на­стоящий! И вообще я теперь на все сто уверен, что и взрыв, и взлом не были случайными. Не может быть столько случайностей одновременно!

Может быть, ты и прав, но что мы сейчас-то можем со всем этим поделать? — воскликнула Лешка.

Ромка развел руками:

Я не успокоюсь, пока хотя бы не выясню, куда делся Владимир Степанович.

А зачем туда для этого лишний раз бегать? Можно позвонить в лабораторию и спросить, по­явился он там или нет, — сказала Катька.

А номер их телефона ты знаешь?

Можно у мамы спросить.

Катька подскочила к телефону, набрала номер Александры Юрьевны, но ответом ей послужили длинные гудки. Катька положила трубку.

Мамы нет на месте. Подождем, пока она вер­нется?

Но Ромка уже одевался.

Нечего ждать. Вдруг о Владимире Степано­виче уже стало что-нибудь известно? Может быть, он позвонил им? Или они что-нибудь новенькое о взломе своей двери узнали? По телефону они нам об этом не расскажут. А если трубку Елена Федо­ровна снимет, то и вовсе с нами разговаривать не станет. И чего она на нас взъелась? Лучше туда бы­стренько сбегать, все узнать и жить спокойно даль­ше. Между прочим, рабочий день уже кончае­тся. — Он дернул Катьку за рукав: — Кончай ма­заться, пошли.

Катька спрятала в свой тайник тушь и вздохну­ла. Совсем не так представляла она себе их пред­стоящие каникулы.

Когда, в который раз миновав железные ворота и обогнув красный университетский корпус, дру­зья снова вошли в одноэтажный дом под железной крышей, то оказалось, что за время их отсутствия здесь ровным счетом ничего не изменилось. Каби­нет Владимира Степановича был закрыт. В одной из комнат что-то сосредоточенно печатала на ма­шинке Ираида Григорьевна. Илья возился с нера­ботающей установкой. Елена Федоровна мрачно колдовала над своими пробирками. Словом, атмо­сфера в маленьком коллективе лаборатории по-прежнему была жутко безрадостной.

А Владимир Степанович еще не приехал? — робко спросил Ромка у Ильи, разглядывая похожий на конусовидную трубу железный экстрактор — составную часть самодельной установки.

Но парень лишь угрюмо покачал головой.

Говорили тебе, что нужно было сначала сюда позвонить, — недовольно прошептала Лешка.

Но тут вдруг громко хлопнула входная дверь, и раздались быстрые шаги. Все сотрудники лабора­тории повскакали со своих мест и с радостными ли­цами бросились в коридор. И не ошиблись: в дверь входил потерявшийся Владимир Степанович.

А мы вас обыскались! — радостно восклик­нула Ираида Григорьевна.

Беспокоились жутко, — подтвердила Елена Федоровна.

Лицо у Владимира Степановича было усталым и недовольным.

Идиотская история, — сказал он, не дожида­ясь расспросов. — Кто-то рано утром позвонил мне со зверофермы, которая закупила у нас амарант для соболей, и сообщил, что из-за нашего корма у них начался падеж зверей. Ну, я и помчался туда на первой же электричке разбираться, в чем там дело. Так спешил, что даже не успел никому из вас позвонить. А путь хоть и недальний, но пока туда-сюда проездил, целый день, считай, потерял.

И что? — спросил Илья. — Выяснили, из-за чего у них падеж?

Никакого падежа у них нет, с соболями все нормально, и, более того, никто мне оттуда не зво­нил и не собирался. Если это чья-то шутка, то очень некрасивая. Меня звонки сбили с толку. Они были резкими и частыми, то есть звонили по меж­дугородному телефону, я не мог ошибиться. И это тем более непонятно.

Чертовщина какая-то, — сказал Илья, и Ромка вспомнил, что говорит он это сегодня уже во второй раз.

А у нас здесь неприятности, — сказала Еле­на Федоровна и с недоверием покосилась на де­тей. — Утром снова кто-то дверь взломал.

Владимир Степанович тревожно огляделся во­круг. Голос у него дрогнул.

Это правда? — спросил он Илью. Тот лишь развел руками и кивнул.

И что украдено?

Несколько пузырьков масла пропали, те са­мые образцы, которые вы для французов пригото­вили. А больше ничего. Так что убыток неболь­шой. Вы не волнуйтесь, все образуется. Я на завод звонил, просил поскорее наш заказ выполнить. Так что скоро мы новое масло выгоним, — утешил Илья своего начальника. — А милиция предлагает нам лабораторию на охрану поставить.

Теперь придется, — вздохнул Владимир Сте­панович.

Он открыл свой кабинет, достал из кармана ключ и распахнул сейф. Ромка шел за ним по пя­там и, привстав на цыпочки, умудрился тоже за­глянуть в черную пасть несгораемого ящика. Леш­ка с Катькой застыли на пороге.

Владимир Степанович извлек из сейфа регла­мент, мельком взглянул на название и с облегчени­ем сказал:

Хорошо хоть, что я вчера с собой ключ дога­дался захватить. А то если бы и сюда влезли...

Он не договорил. В коридоре послышался то­пот, и в кабинет влетел Стае.

Здравствуйте! — как всегда восторженно, не обращая ни на что внимания, воскликнул он и тор­жественно объявил: — Интервью с вами я уже на­писал и принес вам его почитать. Я еще утром сюда заходил, но вас на месте не было. — У него был такой тон, словно здесь с утра до ночи только о его интервью и думали. — А теперь вы должны его одобрить, то есть на нем расписаться. У нас поря­док такой, иначе ответственный секретарь его в пе­чать не примет.

Оставь здесь, — махнул рукой Владимир Сте­панович. Видно было, что сейчас ему совсем не до журналиста. Он привычным жестом закрыл сейф, машинально бросил ключ от него в ящик письмен­ного стола, а затем вышел из кабинета.

Ромка молча покачал головой. «Ничто его не учит», — подумал он. Корреспондент насупился.

Что это с ним? — спросил он, явно удивлен­ный таким равнодушным приемом. Он открыл свою сумку, извлек из нее отпечатанный на компьютере текст и аккуратно положил его на стол. Ромка ма­шинально наблюдал за его действиями, ожидая, когда парень уйдет из кабинета. И вдруг он заме­тил, что в самом низу куртки у Стаса отсутствует одна пуговица. И как же его пуговицы были похо­жи на ту, которая сейчас лежала в собственном Ромкином кармане! Мальчишка нащупал найден­ную с помощью металлоискателя пуговицу рукой, но доставать ее не стал, а схватил парня за руку.

Постой. Нам с тобой надо срочно поговорить.

А в другой раз нельзя? Мне сейчас ну край как некогда, — помотал головой журналист. — У меня сейчас еще одна встреча, я очень спешу.

И как ни в чем не бывало Стае выскочил из ла­боратории. Катька зачем-то кинулась за ним сле­дом. Ромка только и успел проводить их обоих взглядом, а затем отвел сестру в самый дальний угол, туда, где лежали мешки с амарантом, и про­шептал:

Лешка, а ведь регламент кто-то брал.

С чего ты взял? Он же в закрытом сейфе лежал.

Понимаешь, я вчера совершенно случайно обсыпал его семенами из банок, которые там стоят. А сегодня, когда Владимир Степанович его оттуда доставал, с него ни одного зернышка не упало. Зна­чит, кто-то их еще раньше сдул, вернее, они сами с него свалились. А знаешь, что я думаю по поводу поездки Владимира Степановича на звероферму? Кто-то его туда специально отослал, чтобы без вся­ких помех взять из сейфа регламент и сделать с него ксерокопию. А иначе бы он с ним с утра в дру­гой корпус ушел, и кто знает, принес бы его потом назад или там оставил. Видишь, как они торопятся!

Но кто — они?

Кто-кто... Конкуренты!

Это-то ясно. Я спрашиваю тебя о конкретном человеке. И как он мог в сейф влезть? Ведь ключ был в кармане у Владимира Степановича, — ок­руглила свои и без того огромные голубые глаза Лешка.

И что? Долго, что ли, сделать второй? Да его кто угодно сто раз мог из этого ящика взять и на полчаса к киоску, где ключи изготавливают, сбе­гать, а потом незаметно положить назад. И никто б этого не заметил. Сама, что ль, не видишь, какие здесь порядки?

Девочка сосредоточенно закивала головой и при­гладила свои волнистые рыжеватые волосы.

Да-да, ты прав. И все-таки кто это мог быть? Лично я ни на кого не могу подумать.

А я очень даже могу. Ты говорила, что я на­прасно у входа копался, а гляди, что я там на­шел, — и Ромка достал из кармана блестящую же­лезную пуговицу.

Лешка взяла ее в руки.

И ты знаешь, чья это?

Представь себе. Была бы повнимательнее, и сама бы могла заметить, у кого она оторвалась.

И у кого же?

Да у Стаса же! У него снизу на куртке точно такой пуговицы нет. Заметь, как быстро он от нас убежал. Дела у него, видите ли. У всех дела. Зачем приходил только? Интервью, видите ли, он напи­сал! Должно быть, захотел проверить, подозревают его во взломе и краже документа или нет. Ты слы­шала, как он сказал, что утром уже здесь был? Специально сказал, чтобы у того, кто его здесь ви­дел, отвести всяческие подозрения!

Лешка задумалась:

Но когда Стае мог сделать такой же ключ?

Почем я знаю, когда? Мы же за ним не сле­дили. Может быть, он, как знакомый Ильи, дав­ным-давно сюда шастал, а на него никто внимания не обращал.

И о чем вы здесь шепчетесь? — откуда ни возьмись, перед ними материализовалась Катька.

О том, что методом дедукции установлено, что регламент из сейфа кто-то взял и что его копия давно отослана в Москву, если не дальше, — удру­ченно сказал Ромка.

Катька перевела глаза с брата на сестру.

Ну и что?

Как что? — Ромка вдруг захихикал и зло­радно проговорил: — Вот и пусть теперь эти при­дурки радуются старому регламенту!

Девчонки тоже засмеялись, а юный детектив приосанился и свысока окинул своих спутниц.

Какой я все-таки умный. Я ведь сразу, в са­мый первый день сообразил, что регламенты надо подменить. И если все гениальное просто, а так обычно и говорят, то, значит, я гений и есть.

Гений, конечно, — подтвердила Катька, про­должая улыбаться. Она еще в прошлый приезд к ним в гости москвичей привыкла к Ромкиным за­кидонам, а сейчас и вовсе не собиралась вступать с ним в спор.

А зачем ты-то за Стасом бегала? — вспомнил гений.

Катька отвела глаза.

Так. Я его спросила, не сможет ли он, когда у него будет время, прочитать одно мое... — девчон­ка залилась краской. — Ну, короче, я стихотворе­ние написала, а он журналист.

Но Ромку вовсе не интересовали чужие дурац­кие стихи и глупые девчачьи переживания. Самым главным сейчас для него было дело.

Все ясно, — перебил он Катьку. — А он что?

Он пообещал мне позвонить. И даже взял номер моего телефона.

А свой? Свой номер он тебе случайно не оста­вил?

Катька помотала головой:

Я постеснялась его у него спросить. Ромка громко вздохнул:

Вот балда-то!

А зачем тебе его номер? — спросила Катька.

А затем, что этот твой журналист сегодня крупно накололся.

Как это — накололся? Ромка отмахнулся:

Потом объясню, сейчас некогда. Как же здо­рово, что мы вчера не успели снова поменять мес­тами их регламенты. Но зато теперь это вполне можно сделать, потому что важнейший секрет, по мнению воров, похищен, и опасность миновала.

Ромка выглянул в коридор. Там никого не было.

Давай скорее, — прошептала Лешка.

Ромка быстро подбежал к шкафу со стеклянны­ми дверцами, где хранилась архивная папка. Но только он потянул дверцу на себя, как в коридоре раздались шаги, дверь кабинета открылась и чей-то знакомый голос приветливо сказал:

Здравствуйте.

Ромка вздрогнул и отскочил от шкафа. А его губы тут же самопроизвольно расплылись в улыб­ке, и он облегченно вздохнул: это был всеми ожи­даемый Алексей Борисович.

С приездом! — с искренней радостью восклик­нул мальчишка. — Как хорошо, что вы вернулись!

Здрасьте, — поддержали его девчонки.

Снова за маслом? — поинтересовался хозяин кабинета, ставя на стул портфель, а на пол — до­рожную сумку. Из сумки он вынул довольно боль­шой пластиковый пакет, заполненный чем-то тя­желым и сыпучим, и поставил его рядом с портфе­лем.

Нет, мы так просто. Мы... А вы знаете, что у вас тут взлом был?

Опять? Что за взлом? — Алексей Борисович выскочил из кабинета как ошпаренный, и дети ус­лышали его взволнованный голос: — Илья, Воло­дя, что здесь без меня случилось?

Зачем ты сразу об этом? Только человека расстроил, — упрекнула брата Лешка.

Надо же было что-то говорить! К тому же мне было надо, чтобы он ушел, — зашептал Ромка. — Теперь самое время менять регламент. Все на мес­те: и Алексей Борисович, и Владимир Степанович, и уже нельзя допустить, чтобы в сейфе оставался прежний. Знаете что? Вы идите в коридор и по­стойте на стреме. Если что, кашляйте.

Лешка с Катькой послушно вышли из кабине­та. А юный сыщик снова двинулся к шкафу.

И в тот же миг из коридора донесся судорож­ный Лешкин кашель. Ромка во второй раз отпря­нул от стеклянной дверцы и стал равнодушно смотреть в окно. В нем, как в зеркале, отразилась яркая шаль Ираиды Григорьевны. Вдвоем с Алек­сеем Борисовичем они вошли в кабинет.

Чайку? — певучим голосом спросила жен­щина своего начальника и глазами, казавшимися из-за очков больше, чем были на самом деле, уста­вилась на Ромку, — а ты что здесь делаешь?

Еще одна туда же! Ромка под пристальным взглядом женщины даже постарался стать меньше ростом.

Я... так.

Но Алексей Борисович снова приветливо улыб­нулся своему юному знакомому и сказал:

Чаек не помешает. Так что у вас здесь без меня случилось?

Ираида Григорьевна погладила Алексея Бори­совича по плечу:

Колба взорвалась, но она вот-вот готова бу­дет, так что ничего серьезного. А дверь, наверное, подростки взломали, — она снова посмотрела на Ромку. — Но пропало одно только масло, Илья скоро новое выгонит, так что вы не волнуйтесь, по­жалуйста. Устали, наверное? Погодите, я сейчас вас печеньем угощу, сама пекла.

Спасибо, — проговорил ученый. — Вы всег­да вселяете в меня оптимизм.

Она вышла из кабинета. Алексей Борисович по­смотрел ей вслед и сказал Ромке:

Это наш самый лучший распространитель масла. Причем если другие делают это в рабочее время, то она — в выходные дни, и при этом умуд­ряется продать его больше всех. Отличный работ­ник, одним словом.

А она кто по должности? — спросил Ромка.

И лаборант, и секретарь, да что она у нас только не делает! Подожди, я сейчас, — Алексей Борисович встал и снова вышел из кабинета. Оче­видно, он решил еще раз сходить к пострадавшей от взрыва установке.

Ромка снова приблизился к шкафу и, достав из него папку с надписью «Архив», положил ее на стол. Затем он метнулся к сейфу. В это время в ка­бинет заглянул Владимир Степанович и снова за­крыл дверь. Мальчишка заметался еще быстрее, а потом выскочил в коридор. Девчонки стояли у мешков в изгибе коридора.

Все время кто-то входит, выходит, загляды­вает, так можно и психом стать, — пожаловался Ромка. — Ну что за люди, не дают нормально дело сделать! А вы почему здесь? Я где вам велел сто­ять?

Ираида Григорьевна сказала, что мы меша­ем ей ходить по коридору, — объяснила Катька и спросила: — Рома, а скоро мы домой пойдем? Ну сколько можно здесь торчать?

Пошли, — легко согласился Ромка и, заме­тив в изгибе коридора мелькнувшую куртку се­стры, спросил, — а куда это Лешка пошла?

Катька пожала плечами:

Не знаю.

Тогда постой здесь.

И он снова побежал в знакомый кабинет. Леш­ка стояла у окна, там же находились все сотрудни­ки лаборатории. Ромка поманил ее рукой, но в это время Елена Федоровна, указывая на желтый па­кет, спросила у Алексея Борисовича:

А это что?

Из любопытства брат с сестрой тоже задержа­лись у двери.

А Алексей Борисович воодушевился.

О, — воскликнул он, — это элитные семена амаранта. Вы только посмотрите, какие они круп­ные! И куда более пригодны для нашего климата, чем все остальные. Помните ту делянку в Воро­бьевке, которую засевали там несколько лет? Так вот, эксперимент удался, скоро на новых площа­дях мы начнем сеять новый амарант. А сюда я при­вез немного его семян для того, чтобы показать их нашим будущим партнерам.

Он зачерпнул горсть амарантовых зерен, и они крупным золотым песком просыпались назад сквозь его пальцы. Закрыв пакет, Алексей Борисо­вич вышел в коридор. Через открытую дверь каби­нета было видно, как он, найдя удобное местечко между мешками, водрузил его туда и, сказав «пусть пока полежит здесь», вернулся назад и сел за стол.

А Ромка с Лешкой потихоньку вышли за дверь, где их поджидала Катька. До них больше никому не было дела. Поскольку удачная поездка Алексея Борисовича была омрачена непонятными события­ми, случившимися во время его отсутствия, то их и обсуждали сейчас все сотрудники лаборатории.

Выскочив во двор, Ромка поискал глазами бро­нетранспортер и увидел на его месте совсем другую военную технику.

Ух ты, противотанковые пушечки! — забыв обо всем, завопил он, бросаясь к орудиям. А потом позвал девчонок: — Идите же сюда.

Но они, поговорив о чем-то между собой, напра­вились к воротам.

Вам что, неинтересно? — с недоумением спросил мальчишка, догоняя своих спутниц. — Ну и люди, ничем их не проймешь.

А чего там интересного? — умерила его вос­торг Катька. — Я такие пушки по телевизору виде­ла. И вообще моя мама велела, чтобы мы сегодня домой пораньше пришли.

Зачем это?

Я сама не знаю. Она должна позвонить и ска­зать.

Дата добавления: 2015-07-25