Глава 8. ГАДАЛКА 2 страница

- Мне все равно.

- Я тебя люблю, Стефания! - произнес он очень тихо.

Когда-то давно она так ждала от него этих слов, а теперь они потеряли для нее всякий смысл. Теперь нет никакой разницы, любит он ее или нет – это ничему не поможет и ни на что не повлияет. Это не спасет ее.

- Кели, - поправила она, - это истинное мое имя.

- Кели, - обреченно, словно она уже умерла, повторил он и обхватил ее колени, - кто бы ты ни была, я люблю тебя.

- Теперь это не имеет значения, - в ее голосе не было ни печали, ни сожаления.

- Прости меня, Стефания… за все. Если бы я мог все вернуть, я сделал бы все по-другому. Прости меня.

- Ничего не было бы по-другому, это судьба.

- Ты вернешься?

Стефания была уверена, что скорее дождь будет идти не с неба на землю, а с земли на небо, чем она вернется. Однако та Сила, которой служила Кели, имела другое мнение, и амазонка давно привыкла, что спорить с ней не только глупо и опасно, но и порой просто невозможно – судьба знает куда больше, чем сообщает своем слугам… Часто для их же блага. Поэтому она ответила:

- В этот раз вернусь, только я уже не буду такой, какой ты меня знаешь.

- А какая ты будешь?

Она чувствовала его отчаяние и понимала, почему – если бы она умерла, ему было бы тяжело, но все умирают и с этим можно смириться – в конце концов, они оба солдаты. Но то, что произойдет с ней, будет хуже смерти.

- Откуда мне знать? Это буду уже не я.

Стивен сжал ее колени, как будто этим мог остановить ее или уберечь от страшной участи.

- Если бы я хоть чем-то мог тебе помочь, я бы помог, - произнес он.

И ей вдруг так захотелось хоть недолго, хоть несколько минут побыть снова человеком, а не программой

МОНСТРОМ?

в человеческом теле. Забыть о своей

КАКОЙ?

сущности и проститься с остатками человеческой душы без ненависти, без злобы, без обиды…

Она обняла его …

В этот момент Кели вдруг почувствовала, что сквозь это воспоминание, как сквозь рисунок на стекле, проступает другое – о событии очень похожем, только произошедшем так давно, что оно казалось теперь сном. И эти два «рисунка» почти одинаковы:

Подобно тому как, один разговор Кели с Фрэнком, вызвал воспоминание о том, как Стефания и Крис плавали через шторм, слова Стивена: «если бы я хоть чем-то мог тебе помочь, я бы помог» заставили ее повторить то, что она уже сделала однажды, когда была еще совсем ребенком, плакала от безысходности и кричала одному человеку, лицо которого словно было в тени:

КОМУ?

- Я хочу умереть!… Или забыть его.

Потом девочка подошла к нему вплотную, посмотрела в глаза:

- Ты хотел мне помочь! - Она взяла его ладонь двумя руками, вложила его палец в колечко на молнии своего комбинезона, потянула вниз и сдавленно прошептала (потому что от волнения перехватило горло), - Помоги! Сделай это!

Через много лет она, уже взрослая, уже Кели, повторила это. Прошептала Стивену в самое ухо:

- Ты можешь, - ее рука скользнула ему на грудь, - сделай это.

Она встала и прошла в корабль.

Стивену не нужно было гадать, о чем она просит – поднялся и пошел за ней…

Кели плакала, занимаясь сексом со Стивеном Хэндерсоном. Но не от боли, не от тоски, не от отчаяния и не оттого, что это, возможно, был последний раз в ее жизни. А лишь потому, что плакала когда-то в ситуации очень похожей на эту. И, если бы много лет назад не случилось того, что случилось, то прощание Стефании и Стивена Хэндерсона было бы другим. Кели даже знала, каким бы оно было: очень прохладным.

…Потом, за несколько минут до того, как маленький скутер Ковбой отправился в свой последний полет, у Кели с полковником Хэндерсоном состоялся еще один короткий разговор. Важный разговор – не о каких-нибудь, не имеющих теперь значения вещах, вроде любви или чего-нибудь подобного, а о чем-то, непосредственно касающемся ее дела.

Но Кели не могла вспомнить ни слова. Вспомнила лишь то, что, когда Хэндерсон ушел, ее охватило такое отчаяние, что она едва сдержалась от того, чтобы достать свои лазеры, приставить их к шее и выстрелить. Удержало ее то, что она знала – это не поможет. Стефания пошла в медицинский отсек и повыкидывала из доктора все медикаменты: если она будет ранена, лечиться будет нечем – может в этом случае судьба отстанет от нее и позволит умереть, не выполняя эту ужасную миссию, которая превратит ее в чудовище.

Хотя, она уже монстр, в ней нет ни доброты, ни нежности, ни любви. Ни жалости. Ни к кому. Даже к себе.

Ей никто теперь не нужен. И Стивен Хэндерсон в том числе.

Кели, как ни старалась, не могла увидеть лица человека, (мог ли это быть тот парень в форме гвардейца, лицо которого она знала по голограмме в своем медальоне?) которого маленькая Стефания просила о помощи. Но вспомнила, что чувствовала тогда: если он станет ее любовником – это поможет если не забыть Криса совсем, то, по крайней мере, перестать постоянно думать о нем и мучиться от вины за его смерть. Это поможет ей избавиться от желания умереть.

Что же сейчас могло бы вернуть ей желание жить? Или кто?

Никто и ничто. К тому же, когда перед тобой выбор Темница или полная смерть, вообще глупо искать причину желать жить.

* * *

Кели сняла медальон, показала голограмму гадалке и спросила:

- Кто это?

- Дай мне это в руки. Мне нужно почувствовать энергетику этого предмета.

Кели подала медальон женщине и стала ждать, когда та «добудет» из него информацию.

- Ты хочешь узнать, как его зовут? - спросила наконец-то гадалка.

- Вообще все. Кто он? Как я его убила? Почему я ношу его фотку?

- Ты его называла Стэн. Он был твоим любовником. А почему ты носишь его портрет в медальоне, я не могу тебе сказать. И, как ты убила его – тоже. И твои воспоминания про него не могу подтолкнуть: все закрыто мощным экраном… даже двумя экранами.

ЧТО ЕЩЕ ЗА НОВОСТИ?

Откуда взялся второй экран? Вы что, издеваетесь? Один экран появился после Белого Огня. А второй?

- Почему двумя?

- Я могу сказать точно, что в разное время в твоей жизни были два фактора, которые смогли создать экраны. Возможно, ты не первый раз теряешь память.

ВОТ ТЕ НА

Это известие озадачило Кели не меньше, чем сообщение Ковбоя о том, как она уничтожила имперский флот.

Тебе уже однажды прощалось, что ты использовала Силу в личных целях

ВОТ ОНО

Неужели тот Белый Огонь – не единственный, который она зажигала? За это судьба наказала ее?

Тебе пришлось снова восстанавливать Силу

УБИВАТЬ

Что же такое должно было произойти, чтобы тринадцатилетняя девочка убила человека, которого любила? Что придумала судьба, чтобы заставить ее сделать это?

- Как я убила Криса Стэнли?

Женщина заново разложила карты и сказала:

- Я лишь могу сказать, ну… утешить тебя, что хоть и была причастна к его смерти, ты не убила его из своего оружия. Ты лишь косвенно была виновата.

Прекрасное утешение. То же самое, что, балуясь с пистолетом, случайно застрелить человека, а потом сказать: «я не хотела, я не специально».

Ладно. А что случилось с остальными? Луиза, Джон, парень с синими глазами и красавчик в узких очках… И откуда у нее шрам через все лицо?

Гадалка перетасовала карты, раскинула по очереди на тех четверых, о ком спросила Кели, и ни о ком из них не смогла сказать ровным счетом ничего.

Кели с трудом подавила желание пальнуть ей в башку. Просидеть тут два часа, а информации получить, как кот наплакал! К тому же, очень похоже, что эта сучка не договаривает что-то. Почему, интересно?

Гадалка заметила, что посетительница недовольна и предложила:

- Если ты подойдешь вечером, я проведу еще один сеанс.

Кели обдумывала, оставлять ли в живых гадалку, прислушивалась к своим внутренним ощущениям.

- А будет толк?

- Ну, что-нибудь еще точно раскопаем, - пообещала женщина, - обязательно приходи.

- Посмотрим.

- Нет, ты приходи. К вечеру я наберу Сил и еще смогу погадать. Что-нибудь выясню, я обещаю. Если после вечернего сеанса у тебя еще останутся вопросы, я после него не возьму с тебя денег. И направлю тебя к тому, кто может помочь. Правда, у него очередь на несколько дней вперед. Тебе придется ожидать.

Ожидать, говорите?

Ожидать не хотелось бы.

Убить гадалку или нет? Может ли она пригодиться живая? Вот сама Кели зачем-то очень нужна была Ее Величеству именно живой.

Вдруг у нее возникла одна интересная догадка. Или идея. Пока трудно сказать.

Кели поднялась из кресла, подошла к двери:

- Вечером заеду. Сколько я должна?

- Двести монет.

* * *

Лошади, привязанные к ограде, объедали невысокий клен, под которым стояла удобная скамеечка. Фрэнк сидел на этой скамеечке и то дремал, то курил и думал о Кели.

Наконец она вышла.

- Ну, что? - он бросился к ней, даже не осознавая, что после его прощальных заявлений интерес к ее делам может показаться странным и даже неуместным.

Но Кели, похоже, забыла, что он говорил ей до того, как она пошла к гадалке.

- Надо еще раз идти.

- Чего? - Фрэнк прямо в ступор впал от удивления, - ты в своем уме? Хочешь гнить в тюрьме?

- Нет.

Фрэнк схватил ее за запястья – чтобы она не смогла выбросить из рукавов свои лазеры, если ей вдруг не понравятся его дотошные вопросы. Его словно ударило током.

КАКИЕ ТВЕРДЫЕ РУБЦЫ

- Мы уезжаем прямо сейчас.

- Нет, Фрэнк. Я пойду еще раз. Поехали в комплекс.

- Ты в своем уме?

- Все будет нормально. Ты сам говорил, что теперь нам можно в любой город.

- А если гадалка тебя опознала?

- Она будет молчать.

- С чего ты так решила?

- Знаю.

Фрэнк начал злиться:

- Да что мне постоянно приходится из тебя слова тянуть?! Ты мне можешь нормально сказать?! Что ты хочешь? Зачем идти еще раз и почему ты считаешь, что она тебя не сдаст?

Кели отреагировала на его крики очень странно: печально посмотрела ему в глаза и тихо попросила:

- Потом, Фрэнк.

Это его убедило:

- Ну, хорошо. Доверюсь твоему чутью. Так что, в комплекс?

Кели молча кивнула.

Они выехали за ворота.

* * *

Фрэнк остановил лошадь в прохладной тенистой аллее метрах в трехстах от комплекса:

- Кели, подождешь меня тут. Посидишь на лавке. Я устроюсь и вернусь за тобой. Вместе идти рискованно.

* * *

Фрэнк устроился в гостиницу под именем Михаэль Сноук, бывший обладатель которого остался в виде трупа в гараже той замечательной фермы, которая приютила этой ночью двух преступников. Портье долго изучал нечеткую затертую черно-белую фотографию на удостоверении, сличая ее с оригиналом. Затем все-таки выдал ключ от маленькой комнатенки и пожелал счастливого отдыха. Когда Фрэнк уже поднимался по скрипучей лестнице, его окликнул администратор:

- Мистер Сноук! Сэр!

«Полицейский» остановился, не сразу поняв, что это зовут именно его. Но потом, сообразил и отозвался:

- Я вас слушаю.

- Я слышал, что будто бы в одном городе эти террористы, Ройсфилд и его подружка со шрамом, вот так же в гостинице управляющего связали.

И ЧТО ТЕБЕ ДО ЭТОГО? ТЕБЯ ЖЕ НЕ СВЯЗАЛИ

- Мы их усиленно ищем, - бодро сказал Фрэнк, - им не удастся долго от нас бегать. Так что можете спать спокойно. Кстати, знаете о награде? Две тысячи монет за их задержание. Если вы вдруг увидите их, у вас есть шанс разбогатеть.

* * *

Вернувшись, Фрэнк застал Кели, сидящую, как он и велел, на лавке и обречено глядящую в одну точку. Ему стало невыносимо жаль ее. Он спрыгнул с лошади, сел возле Кели на корточки, взял ее за руки.

- Ты что-нибудь вспомнила? Да, Кели?

- Ты оформился? - она как будто и не слышала его вопроса.

- Ага.

- Поехали, - она высвободила руки.

Фрэнка снова охватила злость. Каким бездушным бревном надо быть, чтобы не замечать, что твой друг проявляет заботу? Она спросила о том, что ей было интересно:

- Как я попаду в номер?

НИКАК, очень хотел сказать Фрэнк, но все-таки изложил свой план: они сейчас едут в комплекс по одному. Он поднимается в номер, а она старательно маскирует шрам (и следит, чтобы волосы не сдвигались), идет в ресторан, заказывает выпивку или что там она сама хочет, и ждет его. Потом, когда он – Сноук-великолепный, придет в ресторан, они разыгрывают знакомство.

- Только, Кели, пожалуйста, не веди себя как солдат. Будь поласкове, - попросил Фрэнк.

ОСОБЕННО В НОМЕРЕ

- Все, езжай, - ответила на это Кели.

* * *

- У вас не занято? - обратился «Сноук» к угрюмой мрачной рыжей девице, сидящей за столиком в самом дальнем углу. Он даже не сразу заметил ее.

ЕЩЕ БЫ В ТУАЛЕТ СПРЯТАЛАСЬ

- Нет, - сказала она, ковыряя вилкой в салате.

- Не позволите ли присесть за ваш столик? - галантно осведомился молодой полицейский.

- Садись.

Фрэнк сел и пнул ее ногой под столом.

- Это называется поласковее? На хрена такому красавцу полицейскому такая неулыбчивая барышня? - тихо спросил он, наклонившись к ней через стол. И ослепительно улыбнулся, - в отпуск сюда приехали, или по работе?

- По работе, - буркнула Кели.

- Ох, работа, работа! - громко, чтобы было слышно за соседними столиками, воскликнул он, - у меня работа – тоже не сахар, сами знаете. Вот три дня выходных заслужил. Решил отдохнуть в Зартэле. Я раньше здесь бывал. Вечером тут довоенное кино крутят. Вы любите фильмы?

- Раньше любила, - неожиданно мягко ответила она. На секунду ее взгляд стал мечтательным. И Фрэнк еще раз увидел, какой она была раньше. Сердце екнуло.

ПРЕКРАТИ!

- Хотите что-нибудь выпить, леди? - любезно предложил Сноук.

- Можно.

- Официант! - крикнул Фрэнк и обратился к девушке, - а как вас зовут? Меня зовут Михаэль. А вас?

- Кели.

КАК ОРИГИНАЛЬНО

- Прекрасное имя, - громко сказал он и тихо добавил, - это хорошо, что твоего имени никто не знает. И не вздумай меня называть Фрэнком.

- Ладно.

Подошел официант с белой салфеткой через руку.

ОБОСРАТЬСЯ. КАКАЯ ВЫСОКАЯ КУЛЬТУРА ОБСЛУЖИВАНИЯ

- Что желаете?

- Кели, что вам заказать? - учтиво спросил полицейский свою девушку.

- Пиво. Пару бутылок.

- А мне…, - помедлил Фрэнк, взяв Кели за руки, чтобы закрыть шрамы. Чтобы просто прикоснуться к ней. И продолжил:

- И мне тоже пиво. То есть всего четыре бутылки. И меню, пожалуйста.

- Минуточку, - официант удалился.

- Жрать хочешь? - совершенно невежливо спросила Кели.

- Господи, милая леди, что за грубые слова вы произносите? - это тихо, на ушко. И громко, - правда же, здесь красиво?

- Ну, - угрюмо согласилась она.

Фрэнк пересел на другой стул, рядом с Кели и положил руку ей на колено.

- Кели, улыбнись. Если кто-нибудь увидит, какая ты мрачная, может догадаться, что это спектакль.

Кели растянула губы в широкой клоунской улыбке «до ушей». При этом ее глаза не изменили выражения:

- Пойдет?

Фрэнк рассмеялся:

- Пойдет.

* * *

- Кели, не хотите ли прогуляться? - обратился к своей новой знакомой Михаэль Сноук, когда они поели.

Единственный раз за весь этот час Кели повела себя соответственно ситуации: улыбнулась, почти так, как улыбаются нормальные люди, а не запрограммированные роботы, и громко, чуть ли не игриво, сказала:

- С удовольствием.

Фрэнк слегка приобнял ее за талию, как подобает в такой момент поступать мужчине, только что познакомившемуся с девушкой:

- Не вздумай выкинуть сейчас какую-нибудь херню. Веди себя естественно, - он мило улыбнулся Кели и незаметно пихнул ее в бок локтем.

- Да успокойся ты, - ответила она, стараясь улыбаться ему и другим посетителям.

* * *

- Ну, что, может быть, продолжим наше знакомство, милая? - шутливо предложил Фрэнк, когда они поднялись в номер. Он положил руки ей на плечи, ласково провел большими пальцами по торчащим ключицам, - а как ты думаешь, моя принцесса, что они подумали, когда мы удалились в мои покои? Может быть, оправдаем их ожидания? - он придвинулся поближе к ее лицу и заглянул в глаза.

- Где рюкзак с оружием?

- В шкафу. Ключ у меня. Ну, так ты не ответила на мой вопрос.

И Кели ответила, но не словами, она сняла

ЛАДНО, ХОТЬ НЕ СБРОСИЛА

его руки и пошла в душ. Фрэнк развалился на кровати и представил себе, как она выходит из душа в халате, с мокрыми волосами, пахнущими душистым мылом, подходит к нему. Он развязывает поясок, сдвигает с плеч махровую мягкую ткань…

Скорее она скажет «другой раз убью», чем произойдет то, о чем он подумал.

Когда она вышла из душа, волосы были мокрыми, как он и предполагал. Но одежда осталась та же: голубые джинсы и пестрая отвратительная рубашка на пять размеров больше. Даже странно, что нашел в этой неэлегантной даме такой видный кавалер, как Михаэль Сноук?

- Иди сюда, моя радость! - позвал Фрэнк-Сноук.

Она молча подошла и прямо в ботинках завалилась на другую сторону кровати.

- Что, солнышко, нравится ли тебе смелый полицейский Михаэль, мать его, Сноук?

- Фрэнк, не мешай, - никаких эмоций в голосе.

Фрэнк приподнялся на локте:

- Во сколько еще раз идти?

- В восемь.

- Ну, а сейчас, что-нибудь полезное ты вспомнила? Ты там была очень долго.

Кели посмотрела на него:

- Помолчи.

Фрэнк тяжело вздохнул.

* * *

Лежать просто так было скучно. Фрэнк спустился вниз, купил газеты и журнал «Мода»

ДАМУ РАЗВЛЕКАТЬ

А то посетители комплекса могли бы начать обсуждать, почему это молодой полицейский, который только что увел к себе в номер девушку, интересуется последними известиями, а не более разумными в данный момент делами. Когда он вернулся, Кели лежала с открытыми глазами, уставившись в потолок. И так она продолжала лежать в течение следующих пяти часов – даже не двинулась, даже не покурила ни разу, пока Фрэнк читал газеты.

* * *

Семеро из них воевали с тобой. В настоящее время в живых остался только один

Кстати! Кели только сейчас открылся смысл, содержащийся в этих словах Ковбоя – семеро были солдатами. А Лу? Ее зеленовласая сестра точно не была солдатом, это даже предполагать смешно. Значит, она жива? Тогда возникает другой вопрос: Джон, Крис, Стэн, синеглазый, парень в очках, Стивен, Луиза – семеро. Но без Лу – шесть. Кто седьмой?

Хотя, не все ли равно: шесть, семь… десять… Умирали все, кто был ей дорог. Судьба прокляла ее.

Кели посмотрела на Фрэнка, лежащего рядом. Ей, так сильно захотелось пододвинуться к нему, и сказать то, что он сказал ей несколько минут назад: «давай продолжим наше знакомство». Просто секс, не более того. Пусть бы он подарил ей Силу, которую можно получить таким способом. Тогда она, возможно, смогла бы сама вызволить свою память.

Далеко не каждый может зарядить Силой (хотя бы малой ее частичкой) того, с кем, грубо говоря, трахается. А он смог бы. И больше ничего не надо. Больше ничего и не хочется. Кели уже повернулась было к нему, чтобы обнять…

Но, как же вдруг захотелось… Захотелось захотеть подлезть ему под бок, уткнуться лицом в его грудь и уснуть, ощущая, как он обнимает ее и наслаждаться этим. Пережить – ну, хотя бы всего раз – давно забытые ощущения, почувствовать, как душа поет.

Только секс, вы говорите? С Фрэнком у нее не может быть только секс

ДАЖЕ ЛУЧШЕ И НЕ НАЧИНАТЬ!!!

это она поняла еще сидя на балконе «Веселого путника».

Нет. Она поняла это через час после его несостоявшейся казни – в его глазах можно утонуть, как в океане. Если бы у них был возможен секс ради секса, это случилось бы на второй день знакомства.

* * *

Когда все газеты были прочитаны, Фрэнк не выдержал:

- Хочешь знать, что пишут?

- Ну.

- Да, вот, оплату подняли. Теперь мы подорожали до четырех тысяч. То есть, по две тыщи за каждого, - Фрэнк потянулся и задумчиво произнес, - то ли продать тебя за две тысячи монет? Мне бы не помешали деньжата. Сумма неплохая. А, Кели?

Она не реагировала.

- А еще тут есть моя фотка и твой портрет, выполненный неизвестным мастером. Правда, его художественное достоинство очень низкое. Я нарисовал бы лучше. Кстати. Ты знаешь, что я умею рисовать? Хочешь, нарисую твой портрет? А, Кели? - он потеребил ее за плечо.

- Отстань.

Ну, уж нет. Он не собирается отставать:

- А еще, знаешь, что пишут? Вот тут интересно. Пишут, что возле Пояса городов несколько банд, ну типа «Мстителей» объединились. И… вот, слушай, сейчас зачитаю… так, где это? - он нашел нужную газету и с видом профессора, читающего лекцию глупым студентам, напыщенно процитировал, - «Они пытаются развязать гражданскую войну. Стычки террористических группировок и полиции учащаются. Спокойствие граждан нарушено». Как тебе это нравится? «Спокойствие граждан», - Фрэнк презрительно фыркнул, - с каких пор они стали о гражданах беспокоиться? И еще слушай, тут есть про твою любимую летучую мышь…

Кели уже не лежала, уставившись в потолок, а сидела и с интересом смотрела на него огромными глазами. Она вырвала из его рук газету и быстро пробежала глазами статью о том, что для борьбы с антигосударственными группировками правительство Канцлера приняло решение обеспечить полицию и гвардию более совершенным оружием.

ОБЕСПЕЧИТЬ

А где они его достают? Неужели, Кели права и это оружие из другого Мира? Фрэнк знал, что ни в Старом мире, ни в Мертвом городе просто нет такого количества довоенного оружия, чтобы обеспечить всю армию. Получается, что борьбу с антигосударственными группировками ведет уже не Канцлер, а вообще другое государство – сильное и технически гораздо более развитое. Империя? В связи с этим возникает два серьезных вопроса: для каких целей Империи понадобилось это захолустье и не связано ли это с Последним Аккордом? Фрэнк спросил:

- Что, заинтересовало тебя такое сообщение? У меня, кстати сказать, тоже в заднице засвербило. Я надеюсь, твой нежный слух не оскорбляют мои высказывания?

Она схватила всю стопку газет и уселась с ними в кресло. Так прошло еще три часа. Кели выкурила штук пять сигарет, поджигая их очень странным способом – огоньком, который добывала прямо из ладоней. Фрэнк наконец-то увидел, как она это делает. Бычки она небрежно выбрасывала в окно, даже не удосужившись посмотреть, вылетают они на улицу или падают обратно в комнату, ударившись об стекло. Кстати, не один не остался в комнате.

Фрэнк увидел, что Кели снова водит пальцем по шраму.

* * *

В семь вечера они под ручку спустились вниз под заинтересованные взгляды администратора, горничных и отдыхающих в холле людей. Кели изобразила на лице некое подобие улыбки. Вроде бы даже подмигнула кому-то.

- Мистер Сноук, а вы в курсе, что за преступников уже четыре тысячи дают? - спросил администратор.

Фрэнк сделал удивленное лицо.

- Да вы что? А я-то в отпуске, не на службе. Отдыхаю, не знаю ничего. Ну, тогда значит этим ублюдкам скоро крышка. Это уж точно.

* * *

На улице они оба рассмеялись. Кели пихнула его в бок:

- Мистер Сноук, - сказала она.

ОЧЕВИДНО, ЭТО БЫЛА ШУТКА

Фрэнк обхватил ее за талию и, подняв над землей, покружил:

- Кели, какие они тупые. Они же видели фотографию в газете. И твой портрет. А не узнали.

Пока он кружил ее, почувствовал, как она напряглась, словно испугалась чего-то. Фрэнк поставил ее на асфальт:

- Да, ладно ты, успокойся. Расслабься. Я же просто радуюсь. А ты разве не рада?

- Рада. Пошли, - угрюмо ответила она.

- В кино? - предложил Фрэнк.

- Сначала в кино, - ничуть не удивившись его словам, сказала Кели, - я оттуда уйду, а ты досмотришь до конца, - объяснила она.

Фрэнк не собирался досматривать до конца. Он подождет минут пять и поедет следом. Мало ли что? Вдруг понадобится его помощь. Но спорить не стал – ибо сие бесполезно.

- А потом? - спросил он.

- Встретимся где-нибудь.

- У гадалки во дворе? Я приду за тобой, так, да?

- Можно, - равнодушно согласилась Кели.

* * *

Второе посещение гадалки отразилось на Кели более заметно. Ее взгляд из холодного и равнодушного превратился в еще более холодный, прямо ледяной и ненавидящий. В глазах сверкала сталь.

Когда Кели вышла из особняка гадалки, и Фрэнк сразу понял, что она сделала там напоследок, поэтому всю дорогу терпел и не приставал с расспросами.

* * *

Когда вернулись в гостиницу, Фрэнк все-таки осведомился:

- Кели, что ты узнала?

- Потом, Фрэнк.

- Когда потом?

- Далеко до города Альмар?

- Да, нет. Километров пятьдесят – шестьдесят, я же тебе вчера говорил. Если завтра с утра поедем, к обеду, может, часам к пяти доберемся. А что это тебя вдруг заинтересовал Альмар?

Ее взгляд сделался совсем безумным, как у маньяка.

- Кели!? Наши планы не изменились?

Она злобно глянула на него. Фрэнк пояснил:

- Я хочу сказать, мы сейчас ложимся спать, а утром едем в Альмар? Или ты непременно желаешь сегодня еще кого-нибудь убить?

- С чего ты так решил?

- А ты глаза свои видела?

- Ложись спать!

Однако Фрэнк чувствовал, что Кели настроена вовсе не спать. Даже, несмотря на ее нечеловеческую силу воли, ей трудно скрывать свои эмоции.

- Мне, конечно, насрать, что ты сделала с гадалкой и каким способом ты ее грохнула, но я по тебе вижу, что ты это сделала. Так?

Кели промолчала. Ее глаза – совершенно бешенные – сверкали алыми вспышками в полумраке комнаты. Словно не глаза, а два колодца в ад, из которых бьет наружу призрачный дьявольский огонь. Жуткое зрелище. Фрэнк включил свет, подошел к Кели. Резко схватил ее за локти, развернул к себе и крикнул прямо в лицо:

- Ты убила ее, я тебя спрашиваю?!

- Нет! Отстань! - крикнула она в ответ.

- Нет? - Фрэнк ошарашено посмотрел на нее, - ты из-за этого так бесишься?

- Отстань!!! – она резко вырвалась и отпрыгнула метра на три… так неуловимо быстро, словно телепортировалась…

У нее или совсем нет эмоций или психоз.

КАК ЖЕ ТЫ С СОБОЙ СПРАВЛЯЕШЬСЯ, КЕЛИ?

- Ты оставила свидетеля? У тебя что, приступ гуманности? Кели!? Объясни мне, что случилось!

Хотя, в принципе, Фрэнк понимал, что даже если гадалка и сообщит полиции о Кели, то это ни на что не повлияет. Тут их точно не догадаются искать. Уж где, где, но не в номере, который снимает полицейский.

Кели подошла к стенному шкафу, дернула дверцу за ручку. Хорошо, Фрэнк еще утром запер ее на замок и забрал ключ себе.

Она со всей дури зарядила ботинком по шкафу. Потом еще раз, другой ногой. Потом еще раз тридцать. Естественно, толку от этого не было ни на монетку. Пока она пинала ни в чем не повинный шкаф, Фрэнк успел достать из медицинского чемоданчика все необходимые принадлежности.

Что с ней творится? Чем вызвано такое бешенство? Он подошел, обнял Кели со спины, крепко прижал ее руки – так, чтобы она не смогла ими ничего сделать и тихо, на ушко сказал:

- Детка, успокойся. Нельзя так психовать.

Кели расслабилась. Фрэнк поцеловал ее в макушку:

- Ну, вот и хорошо, моя маленькая. Пойдем, умоемся и ляжем спать. Все будет хорошо.

Но ее спокойствие продолжалось лишь несколько секунд. Она, что называется, усыпляла его бдительность. А потом вырвалась, резко развернулась и заорала:

- Отстань от меня!!! - затем, выхватила из кармана джинсов бутылек дезинфекции и швырнула ему.

- Кели, а спинку лечить, я тут уже все приготовил, и бинты и шприцы и все, что надо достал.

Кели разматывала бинты, даже не думая о том, что нижний слой присох и нужно снимать повязку осторожно. Затем небрежно засадила ему укол, протерла рану, намазала ее какой-то мазью и наскоро замотала новыми бинтами.

При этом Фрэнк все время опасался, что она со психу возьмет и выкинет какой-нибудь очередной фортель. Например, попытается задушить его бинтом. Или еще что-нибудь подобное.

- Ну, как там заживает? - полюбопытствовал Фрэнк, стараясь разрядить обстановку.

- Нормально, дай ключ.

Этого он и боялся. В таком состоянии Кели, имея при себе весь арсенал, запросто может натворить дел…

- Какой еще ключ? - Фрэнк изобразил непонимание.

- От шкафа, - в ее голосе сквозила ярость, как будто бы это Фрэнк был виноват во всех ее неприятностях.

- Зачем?

- Надо.

- Завтра.

- Сейчас.

- Завтра, - Фрэнк улыбнулся.

Я НАЧИНАЮ РАЗГОВАРИАТЬ, КАК ТЫ

- Сейчас! - лазеры выскочили из рукавов ее цветастой рубашки.

- Зачем они тебе сейчас? Завтра утром все достанешь, - он продолжал улыбаться. И лениво потягиваясь, словно кот на солнышке, игнорировал лазеры.

Свистнул выстрел…

НАПРАСНО ИГНОРИРОВАЛ, КАК ВЫЯСНИЛОСЬ

Такая ужасная, прямо взрывающая нервные окончания боль в заживающем, трижды до этого простреленном плече! Через три секунды еще один выстрел – другой рукой, в это же плечо.

- Блядь!!! - завопил Фрэнк, схватил со спинки кровати полотенце, прижал им рану, - что ты делаешь?! Оно только зажило!

Дата добавления: 2015-07-19